– У каждого из этих православных есть «покровитель», он, если не уберегает, то, как может, смягчает муки человеческие. Этому меня еще в самой младшей школе учили.
– «Дорогая моя девочка» раздалось откуда-то сверху, и через секунду за столом в комнате сидела, дама неопределенного возраста в элегантном походном костюме.
– Иннокентий, будьте добры, представьте меня, скорее, вашей очаровательной спутнице.
– Лана, позволь представить тебе сотрудницу Высшего звена госпожу Ирену. Прошу любить и жаловать. Ирена чуть наклонила голову, покрытую красивой длиннополой шляпкой.
– Хельга, я попытаюсь, ответить на, те вопросы, которые вы изволили только, что задать этому молодому человеку. Итак, первое. Бог посылает каждому испытание, которое тому по силам. То же относится и к странам и к народам эти страны населяющие. Второе, на сколько, мне известно у вас есть персональный человек, это Дагмар или вдовствующая императрица – мать Мария Федоровна. Так будьте добры, заниматься своей непосредственной задачей. А глобальные проблемы оставьте более компетентным органам, так сказать. Поверьте, он эту страну не бросит. Да, впереди всех нас ждут очень сложные времена, но тем сильнее вера и сила духа. Удачи вам голубушка и не забывайте читать священное писание, до встречи. По комнате прошелестел легкий ветерок. Комната была пуста. Иннокентий и Ирена исчезли. А вечером того же дня, облачившись в парадный мундир лейб-гвардии уланского полка с орденской лентой Почетного легиона, император с супругой направился на запланированный по церемониалу бал у французского посла графа Монтебелло, который со своей обаятельной женой пользовался большим расположением высшего света. Многие из ранее приглашенных высокопоставленных особ, ожидали, что если бал и не будет отменен, то, по крайней мере, состоится без государя. Со слов великого князя Сергея Александровича было известно, что императору настоятельно советовали не приезжать сюда. Однако Николай остался верен себе, заявив что, хотя катастрофа и есть величайшее несчастье, но оно не должно омрачать праздник коронации. И первый контрданс он танцевал с графиней Монтебелло, а Александра Федоровна с графом. Впрочем, они довольно быстро удалились. Вторая часть приглашенных гостей, не попавших в посольство, любовалась блестящим парадным спектаклем в Большом театре.
Глава 14
Отношение с женой старшего сына, с каждым днем становились все хуже. Мария Федоровна была противницей брака Николая Александровича с немецкой принцессой. Через силу ей пришлось выполнить требование сына и дать согласие на этот союз, она никогда не была с невесткой в хороших отношениях. И главное – свою ненависть к этой немке, бывшая датская принцесса никогда не скрывала. Пропасть между обеими царственными дамами с годами все увеличивались еще и потому, что Александра не разрешала вмешиваться ни в свои семейные дела, ни в дела управления государством, единолично управляя слабовольным мужем. Начало первой мировой войны застало вдовствующую императрицу в Дании. При попытке возвращения в Россию через Германию высокородная женщина подверглась на вокзале в Берлине грубым оскорблениям и вынуждена была вернуться в Копенгаген. Теперь она решила возвращаться в Россию через Швецию и Финляндию. Мария Федоровна хорошо знала, что финны, особенно расположенные к ней. Не один раз ей приходилось отстаивать их интересы в правительственных сферах России. Суровый северный народ горячо приветствовал ее на железнодорожных станциях. Ей аплодировали, пели песни и национальный гимн. В одном из своих многочисленных писем Мария Федоровна писала:». Японцы поступали с ранеными совершенно иначе, по-джентльменски, тогда как немцы хуже диких зверей. Надеюсь, ни одного из них не видеть всю мою жизнь. В течение пятидесяти лет я ненавидела пруссаков, но теперь питаю к ним непримиримую ненависть.»
– Ты видишь, как ей тяжело. Ко всему прочему, из Англии приехал ее младший сын Михаил со своей Натальей Шереметьевской. Эта особа доставляет ей хлопот не меньше чем Александра Федоровна. В общем, помоги мне отправить мою подопечную подальше на юг. Одна я не справлюсь. – Хельга взяла за руку Иннокентия и прижалась к нему.
– Согласись, что я права. Дагмар должна уехать из Петербурга и как можно скорее. Иннокентий, молча, кивнул. Казалось, он совсем не слушал свою спутницу. Но Хельга знала, что такой отрешенный его взгляд означает только одно, хранитель сейчас не совсем здесь, он сканирует будущее, конечно, на сколько, это возможно. В конце марта 1917 года Мария Федоровна вместе с дочерью Ольгой и зятем Александром Михайловичем в очередной раз оказались в Крыму. Вскоре к матери и мужу присоединилась великая княгиня Ксения. Здесь под домашним арестом, в полной неопределенности по поводу своей дальнейшей судьбы они прожили два бесконечно долгих года. Временное правительство сменили какие-то «большевики», а Крым оккупировали ненавистные немцы. Их предложение оказать помощь в выезде за пределы России старая женщина с негодованием отвергла. Мария Федоровна жила – сначала в Ай – Тодоре, затем в Дюльбере позже в Каракасе.
– «Мы фактически арестованы, – писала её дочь Ксения в июньские дни 1917 г. великому князю Николаю Михайловичу, – и находимся в руках Комитета Ялтинский Совет рабочих депутатов, которому правительство нас так мило подарило. За что и зачем, – никому неизвестно… Последние дни нам совершенно запрещено выходить из Ай-Тодора только из-за того, что ходят какие-то послы от контрреволюции, а мы-то при чем?… Если нам тяжело и часто всё это невтерпёж, то каково же бедной Мама! Перед ней просто стыдно, и что ужасно, – это то, что ничем и никак ей не помочь! Видишь и сознаешь её страдание и бессилен, её утешить, предпринять что-либо. Это ужасное наказание… Можешь себе представить, что эти уроды до сих пор держат письма Мама и только вернули ей небольшую часть её вещей. И если бы ты только видел, как невыносимо больно и горько, что творится на фронтах. Это такой позор, который никогда не смоешь, что бы ни случилось!» Бывшая принцесса Дагмар, православная Мария Федоровна гнала от себя мысли об отъезде из России. Она все еще надеялась на встречу с близкими людьми: – «Мои мысли горестны, – писала она брату, – я чувствую постоянное уныние и неописуемые страдания, но я часто вижу перед собой Ваши дорогие лица и надеюсь, что я услышу и Ваши голоса. Кто бы мог подумать три года назад, когда мы расставались в Frihaven (порт в Копенгагене.), что война продлится так долго, и что страна поведёт себя так позорно. Я никогда не могла представить себе, что нас вышвырнут, и что придется жить как беженцам в своей собственной стране!» В красивой ротонде на скамейке сидела женщина в красной косынке и в кожаной куртке. Сзади облокотившись на спинку скамейки, стоял высокий стройный мужчина так же одетый во все кожаное. Разве, что на его голове не было косынки, за то была модная, по нынешним временам, кожаная кепка, а на боку болтался большой маузер в деревянной кобуре.
– Трагедия в Екатеринбурге, это работа «Тринадцатого», как ты считаешь?
– Хельга, я точно тебе на этот вопрос ответить не могу. Их сейчас на земле много, очень много, чрезвычайно много. Они повсюду. Поэтому наша с тобой задача, ровно та, которую озвучила в прошлый раз Ирена. Давай делать, то, что должно нам делать. Поэтому мы здесь.
– Но вокруг нее одни враги. Их всех могут убить в любую минуту – Хельга с мольбой посмотрела на Иннокентия.
– Значит эвакуация. Значит, придется покинуть эту страну. Возможно на время, но я подозреваю, что навсегда.
– Но она этого не хочет.
– А ты на что, я же тебе говорю, делай свою работу, это твой долг. А я буду рядом. По возможности. Постояльцы Датского королевского дома и правительство страны еще с осени 1917 года предпринимали попытки по спасению жизни Марии Фёдоровны и её ближайшего окружения. В шифрованной телеграмме от 10 сентября 1917 г. в адрес датского посольства в Петрограде говорилось, что правительство Дании дало своё согласие на приезд вдовствующей императрицы в Данию. В телеграмме также указывалось на необходимость выяснения его возможной даты и подготовки этой акции в условиях строгой секретности, «дабы не скомпрометировать высоких лиц государства. Утром 11 апреля 1919 года, после долгих уговоров, семидесятидвухлетняя Мария Федоровна поднялась таки на борт английского крейсера «Мальборо». Ее родной племянник король Великобритании Георг V прислал этот корабль для эвакуации своей тетки – вдовствующей императрицы и членов ее семьи. Путь лежал в близкий Константинополь, потом остров Мальта, откуда Мария Федоровна с близкими ей людьми, все же смогла добраться до старой доброй Англии. В Портсмуте ее встречала родная сестра, вдовствующая королева Александра. Двадцать минут, пока корабль причаливал, две дочери датского короля, чрезвычайно взволнованные встречей, «ходили туда и обратно – вдоль пристани и по палубе – и говорили, не умолкая, как две нетерпеливые школьницы». Специальный поезд доставил их в Лондон. На перроне Лондонского вокзала, прибывших встречал один из сыновей короля Георга V. Мария Федоровна вдруг разглядела траурную повязку на его левом рукаве. Она немедленно, в крайнем раздражении сорвала повязку с руки английского наследного принца. Мать дала понять всем присутствующим, что не хочет верить в их гибель царской семьи. До последнего дня своей жизни Мария Федоровна не желала принимать страшную правду о смерти двух сыновей, невестки, пяти внуков и других родственников. Она запрещала служить панихиды по умершим. Всего несколько месяцев смогла пожить Мария Федоровна в Британии. Отношения со здешними родственниками явно не за ладились. Но и вернувшись на свою первую родину, в Копенгаген, Мария Федоровна не испытала облегчения. Племянник, нынешний король Дании, не любил слишком независимую и привыкшую к уважению тетку, многие датские политики воспринимали ее как обузу, чреватую политическими осложнениями в отношениях с новыми московскими властями.
– Хельга ты неплохо выполнила свою работу. Твоей подопечной сейчас реально ничего не угрожает. Да, она страдает и в недалеком будущем, ей предстоит пережить еще одну смерть близкого человека. Но сейчас речь не об этом. Настала пора сдать тебе очередной экзамен на переход в более высокую квалификацию. Будь добра – тяни билет. – Ирена веером рассыпала на столу квадратики листов. Иннокентий как обычно стоял в углу и улыбался.
– Должна предупредить, что эти билеты, обеспечены защитой не позволяющей, смотреть, сквозь бумагу. Хельга густо покраснела.
– Неужели в нашем департаменте такое практикуется – она поднесла руки к пылающим щекам.
– Нет, конечно, но как говорится береженого – бог бережет. Не тяни резину – тяни билет. Хельга перекрестилась и взяла в руки листок бумаги.
– В настоящее время у Дагмар весьма плохи финансовые дела. Ваши действия?» прочитала девушка.
– Тебе понятно задание? Как раз по твоей теме. Так, быстренько решай проблему. – Ирена взяла в руку чашку с невесть, откуда взявшимся ароматным кофе. Вечером к Марии Фёдоровне явился слуга короля и от его имени попросил погасить часть ламп, так как последний счёт за электричество оказался слишком большим. В ответ Мария Фёдоровна вызвала камердинера и велела зажечь все лампы на своей половине. Вскоре по инициативе Большого северного телеграфного общества, которому Мария Фёдоровна долгие годы оказывала поддержку в России, было собрано 200 тысяч крон для оказания ей материальной поддержки. Общество выделило императрице ежегодное пособие в 15 тысяч крон. Её поддерживал материально и английский королевский дом. По указанию Георга V вдовствующая императрица получала ежегодную пенсию в размере 10 —ти тысяч фунтов стерлингов. Бывшая принцесса Дагмар переехала в замок Видере. Он был куплен ею и сестрой Александрой – вдовствующей королевой Англии – в далеком 1907 году. Здесь они жили вместе до самой смерти сестры. Императрица очень переживала это событие. Она любиласвоих дочерей и внуков, но всегда говорила, что они прекрасно обходятся и без нее, а потеря сестры для нее невосполнима. Несмотря на то, что дочь Ольга жила со своей семьей поблизости от матери и другая дочь – Ксения, живущая в Англии – часто ее навещала, она очень остро почувствовала пустоту и одиночество. С этого момента Дагмар перестала выезжать в свет. В сентябре 1928 года здоровье императрицы стало слабеть. Зная, что жить осталось недолго, она спокойно готовилась к смерти. Соборовавшись по православному обычаю, простилась с родственниками и с преданными людьми. Накануне смерти, мучившие ее боли отступили, и она сказала близким, что умирает без страданий. По словам лечившего ее врача Мортена Кнудсена, умерла она не от болезни, а угасала медленно, слабея с каждым днем. Дочь датского короля, принцесса Дагмар бывшая русская императрица Мария Федоровна, умерла в стране своих предков 13 октября 1928 года в 7 часов 20 минут вечера, не дожив месяца до 81 года. Король Кристиан X сначала был против торжественных официальных похорон, но, в конечном счете, уступил общественному мнению. В стране был объявлен четырехнедельный государственный траур, который начался пушечной пальбой с форта Sixtus.
Глава 15
В небольшом трактире на берегу морского залива Иннокентий и Хельга поджидали своих визави. Ветер с моря приятно обдувал их лица, а холодное вино в бокалах поднимало настроение. Посетителей в этот час, почти не было.
– Опаздывают, однако – глядя на элегантные швейцарские часики, произнесла Хельга.
– А их и не будет – раздалось откуда-то сверху, и за их столом каким-то чудесным образом оказалась новая посетительница.
– О, Ирена, это вы. Как здорово. – Хельга широко улыбнулась.
– «Департамент нашей собственной безопасности «решил прекратить общение с так сказать, конкурентами. Увы, но, ни господина Траста, ни его спутницу Лану вы в ближайшие годы, а может быть и столетия, лицезреть не сможете. Руководство, вполне обоснованно считает, что подобные контакты наносят большой вред нашей работе. Я в курсе вашего пари заключенного здесь несколько десятилетий назад. Забудьте о нем. В качестве утешительного приза я хочу подарить вам вот это. Она положила на стол книгу. Спрячьте ее, она из будущего.
– Что это? – спросил Иннокентий, убирая книгу в саквояж.
– «Дневники Марии Федоровны Романовой». Этот уникальный, неизвестный широкой публике и никогда ранее не публиковавшийся исторический документ. Он был приобретен на аукционе «Сотбис» Мстиславом Ростроповичем и передан им для публикации в издательство «Вагриус». Вы найдете там много чего интересного, будет над чем подумать. Я, собственно говоря, прибыла за вами. Наши антиподы, опять затевают, что-то ужасное. По имеющейся у меня информации, лет через одиннадцать рванет по всей земле матушке. Руководство требует всеобщей мобилизации. Допивайте свое вино и в путь. Да, еще чуть не забыла. Пока у нас есть немного времени почитайте вот эту прессу из 21-го века, я так и быть подожду немного.
Эпилог
В конце сентября 2006 года Дания и Россия, наконец смогли совместными усилиями начать процедуру перезахоронения супруги Александра III и матери последнего российского императора Николая II императрицы Марии Федоровны. Официально церемония перезахоронения с поминального богослужения в соборе города Роскилле. После этого траурный кортеж направился в столицу страны, проследовал мимо дворца Амалиенборг и собора Святого Александра Невского, который был построен по настоянию Марии Федоровны, на средства императорской семьи Романовых, и прибыл на причал Лангелиние, где после воинского ритуала останки Марии Федоровны были погружены на датский военный корабль «Эсберн Снаре». Вместе с прахом Марии Федоровны в Россию отправилась копия иконы Иерусалимской Божьей Матери. После прибытия в Россию, гроб с прахом императрицы, накрытый штандартом, был установлен на специальный постамент, после чего гвардейцы внесли его в собор. Как считает архиепископ Марк, это событие послужит сближению двух церквей, и «уже недалеко, то время, когда мы сможем совместно молиться у одного престола».