— Значит, Лилит их вырыла. В ее распоряжении имелось достаточно времени, чтобы устроиться с комфортом.
— Если бы удалось их завалить, — начал Ларкин, но Мойра в ужасе повернулась к нему.
— Там же люди! Их держат в клетках, будто животных. А мертвые тела выбрасывают, не погребая.
Ларкин молча накрыл ладонью ее руку.
— Мы не можем их освободить. Вот что он имел в виду. — Блэр решила, что молчать об этом все равно нет смысла. — Даже если кто-то из нас решится на самоубийственный рейд по спасению этих несчастных, этим все и закончится. Мы умрем, так и не сумев извлечь их из подземелья. Нам их не спасти. Мне очень жаль.
— Заклинание. — Мойра не хотела сдаваться. — Можно ослепить или связать вампиров, пока мы не освободим пленников.
— Мы пытались ослепить Лилит. — Гленна посмотрела в зеркальце заднего вида, чтобы поймать взгляд Мойры. — Не получилось. Если только попробовать переместить. — Она повернулась к Хойту. — Можно при помощи магии перемещать людей?
— Никогда не пробовал. Это может быть опасно…
— Они там умрут. Многие уже умерли. — Привстав, Мойра сжала плечо Хойта. — Разве есть на свете большая опасность, чем смерть?
— Мы можем им навредить. А использовать магию во вред людям…
— Вы можете попытаться их спасти. Думаешь, они отказались бы от такой возможности? А ты?
— Мойра права. — Если у них получится, подумала Блэр, если они спасут хотя бы одну жизнь, дело стоит того. А еще это будет отличный пинок Лилит. — Шанс есть?
— Нужно видеть то, что перемещаешь из одного места в другое, — пояснил Хойт. — И чем ближе ты находишься к объекту перемещения, тем легче это осуществить. А там между нами будет скала, и мы почти ничего не сможем разглядеть.
— Может быть, и получится, — возразила Гленна. — Нужно подумать, обсудить.
Пока они обсуждали, спорили, Блэр отвлеклась. «Чудесный день», — рассеянно подумала она, глядя по сторонам. Зелень ярко сияет на солнце. Милый сельский пейзаж с мирно пасущимися коровами. Сегодня появятся толпы туристов — они не преминут воспользоваться погожим деньком после вчерашней грозы. Наводнят магазины в городах и отправятся к скалам Мохер, чтобы с помощью фотоаппаратов и видеокамер запечатлеть дольмены Буррена.[7]
Когда-то она сама бродила среди этих толп.
— А как выглядит Гилл? Примерно так же?
— Очень похоже, — ответил Ларкин. — Здесь почти все как у нас дома, если не считать дорог, машин и домов. Но сама местность совершенно не изменилась. Почти как дома.
— А чем ты там занимался?
— Что ты имеешь в виду?
— Ну, чем зарабатывал себе на жизнь?
— А, это. Разумеется, мы возделываем землю. И еще у нас есть лошади — мы их разводим и продаем. Отличные лошади. Отцу меня будет не хватать. Думаю, он на меня сердится.
— Держу пари, отец тебя простит, когда ты спасешь мир.
Могла бы и догадаться, что Ларкин занимается физическим трудом, подумала Блэр. Руки у него сильные, с огрубевшими ладонями. И выглядит он как человек, который много времени проводит на свежем воздухе. Пряди выгоревших волос, золотистый оттенок кожи.
Эй, гормоны, утихомирьтесь! Он просто один из членов их команды. И желание узнать как можно больше о тех, кто будет сражаться с тобой в одном строю, вполне логично. Глупо позволять себе нежные чувства по отношению к ним.
— Значит, ты фермер.
— Можно сказать и так.
— А почему фермер так ловко владеет мечом?
— Ну… — Он повернулся, чтобы лучше видеть Блэр. И на мгновение — одно короткое мгновение — растерялся. Утонул в ее глубоких синих глазах. — Мы устраиваем турниры. Игры. Я люблю в них участвовать. И побеждать.
Это она заметила. Не Гилл, а просто Голливуд какой-то.
— Я тоже. Люблю побеждать.
— Значит, и ты играешь в игры?
Дразнящий, игривый и сексуальный подтекст этого вопроса нельзя было не заметить. Для этого нужно быть совсем безмозглым. «Вот и буду дурой, — решила она. — Целый месяц. Никаких чувств».
— Не очень часто. Но всегда выигрываю.
Ларкин небрежно положил руку на спинку ее сиденья.
— Есть такие игры, в которых побеждают обе стороны.
— Возможно. Но когда я сражаюсь, то не играю.
— Игра уравновешивает битву, тебе так не кажется? А наши турниры… Они мне помогли подготовиться к грядущим событиям. В Гилле много мужчин — и женщин тоже, — которые умеют обращаться с мечом и копьем. Если пророчество исполнится и в Гилл придет война, у нас будет армия, чтобы дать отпор этим тварям.
— Это хорошо. Ваша армия нам очень понадобится.
— А ты чем занимаешься? Гленна говорит, что женщины в этом мире должны сами зарабатывать себе на жизнь. Во всяком случае, большинство. Тебе платят за охоту на демонов?
— Нет. — Ларкин даже не касался ее, и Блэр не могла обвинить его в заигрывании. Но ощущение было именно таким. — Не совсем. У моей семьи есть деньги. Не то чтобы их куры не клюют, но есть. Мы владеем пабами. В Чикаго, Нью-Йорке, Бостоне. Вот так.
— Пабы? Люблю хороший паб.
— А кто не любит? В общем, я подрабатываю официанткой. И персональным тренером.
— Тренером? — Ларкин нахмурился. — Для боя?
— Нет. Я помогаю людям приобрести хорошую физическую форму и почувствовать себя лучше. Мне не нужно много денег, и работа тренера меня устраивает. Кроме того, я не связана обязательствами и, если потребуется, могу взять отпуск.
Она огляделась. Мойра с мечтательным видом смотрела в боковое окно. Впереди Гленна и Хойт продолжали обсуждать свою магию. Блэр наклонилась к Ларкину и понизила голос.
— Послушай, может, нашим голубкам удастся с помощью магии переместить пленников, а может, и нет. Если у них ничего не выйдет, ты должен приструнить свою сестру.
— Я не могу приструнить Мойру.
— Можешь. Если мы решим завалить или поджечь пещеры, тебе придется это сделать.
Они смотрели друг другу в глаза, их голоса понизились до шепота.
— А люди внутри? Сожжем или похороним их заживо? Она никогда на это не согласится. И я тоже.
— Ты знаешь, какие муки они испытывают?
— Но мы же в этом не виноваты.
— Их держат в клетках и пытают. — Блэр смотрела ему в глаза; ее голос был тихим и бесстрастным. — Они вынуждены смотреть, как одного из них вытаскивают из клетки и скармливают вампирам. И все с невыразимым ужасом ждут, кто будет следующим. А может, наоборот: надеются, что придет их черед и мучения наконец закончатся.
— Я понимаю. — Лицо и голос Ларкина стали серьезными.
— Тебе только кажется. Может быть, эти твари не выпивают у жертвы всю кровь сразу — в первый раз. А может, и во второй. Бросают обратно в клетку. А укус вампира жжет. Если ты остался жив, тебе очень больно. Плоть, кровь, кости — все напоминает о той страшной минуте, когда в тебя впиваются клыки монстра.
— Откуда ты знаешь?
Блэр повернула руку, демонстрируя бледный шрам на запястье.
— Мне было восемнадцать, и, разозлившись, я потеряла осторожность. Сидела на кладбище в Бостоне и ждала, когда один из них восстанет из могилы. С этим парнем мы учились в одной школе. Я присутствовала на похоронах и услышала достаточно, чтобы понять, что в его смерти виноваты вампиры. Мне нужно было узнать, не изменилась ли его сущность. Вот почему я пришла на кладбище.
— Это сделал он? — Ларкин провел пальцем по шраму.
— Ему помогли. Ни одному новообращенному такое не под силу. Вернулся тот, кто превратил его в вампира. Более опытный, умный и сильный. Я ошибалась, а он нет.
— Почему ты была одна?
— Я всегда охочусь в одиночку, — напомнила Блэр. — Но в данном случае я пошла на кладбище, чтобы кое-что кое-кому доказать. Неважно, что и кому, но именно это заставило меня потерять осторожность. Он не кусал меня — тот, старый вампир. Просто держал, пока второй полз ко мне.
— Подожди. Можешь мне объяснить, как это вообще происходит между двумя вампирами? Молодой нужен, чтобы доставлять…
— Пищу?
— Да, наверное, это подходящее слово.
«Правильный вопрос, — подумала Блэр. — Хорошо, что он хочет понять психологию и физиологию врага».
— Иногда более опытные именно таким образом используют новичков. Но не обязательно. Я бы сказала, все зависит от причины, по которой вампир не убивает жертву, а превращает в себе подобного. У них может возникать привязанность или потребность в партнере для охоты. Или просто желание переложить тяжелую работу на кого-нибудь помоложе. Ну, ты понимаешь.
— Да, ясно. Значит, старый просто держал тебя, чтобы молодой мог напиться твоей крови первым? — Ларкин представил, какой ужас она, наверное, испытывала. Раненная, обездвиженная. Восемнадцатилетняя девочка, одна, лицом к лицу с тем, кого когда-то знала и кто пришел убить ее.
— Я чувствовала еще не выветрившийся запах могилы — он только что восстал. Он был так голоден, что не стал добираться до моего горла, а впился зубами в руку. Но это им дорого обошлось — обоим. Боль заставила меня очнуться от оцепенения. Она была невыносима.
Блэр замолчала. Ларкин прижал пальцы к шраму на ее запястье, словно хотел успокоить старую рану, и этот жест привел ее в замешательство. Она давным-давно отвыкла от ласковых прикосновений.
— В общем, я схватила крест и ткнула им прямо в глаз тому ублюдку, который меня держал. Боже, как он завопил! А другой, присосавшийся к моей руке, не мог думать ни о чем, кроме еды. Я с ним разделалась без особого труда. Так что пострадали оба.
— Ты была совсем девочкой.
— Нет. Я была охотником на вампиров — и дурой. — Теперь Блэр смотрела прямо в глаза Ларкину, чтобы он понял: сочувствие и сострадание не должны побеждать здравый смысл и разум. — Доберись он до горла, и мне конец. Я была бы мертва, и мы с тобой теперь не разговаривали бы. Я знаю, что чувствуешь, когда к тебе приближается эта тварь. В дорогом черном костюме, который его мать выбрала для похорон. Я знаю, каково тем людям в пещерах, — по крайней мере, отчасти. Если их нельзя спасти, то смерть для них — лучше ожидания.
Ларкин обхватил ладонью ее запястье, полностью закрыв шрам, и нежность этого прикосновения удивила ее.
— Ты любила того парня?
— Да. Первая любовь. — Она почти забыла об этом, почти забыла о своих душевных муках, которые не могла заглушить даже боль. — Единственное, чем я могла ему помочь, — уничтожить вместе с его убийцей.
— Тебе здорово досталось. — Ларкин поднес руку Блэр к губам и поцеловал шрам. — И дело не только в боли и в ожоге.
Блэр поняла, что почти забыла это ощущение — когда тебя понимают без лишних слов.
— Возможно, но я усвоила один важный урок. Всех не спасешь.
— Печальный урок. Но тебе не кажется, что пытаться все равно нужно?
— Ты не понимаешь. Это не игра и не рыцарский турнир. Проигравший умирает.
— К сожалению, тут нет Киана — он мог бы кое-что рассказать, — но неужели ты хочешь жить вечно?
— Нет уж, увольте! — усмехнулась Блэр.
По протянувшимся вдоль берега скалам бродили люди. Но их было меньше, чем ожидала Блэр. Отсюда открывался великолепный вид, но, наверное, неподалеку были и другие места, не менее живописные, но более доступные.
Оставив микроавтобус на парковке, они взяли оружие, которое можно было легко спрятать. Блэр подумала, что ее кожаный плащ все же не до конца скрывает меч в ножнах. Но чтобы его заметить, нужно приглядываться. В любом случае никто не станет поднимать шум.
Она внимательно изучала рельеф местности, дорогу, другие машины на стоянке. Супружеская чета средних лет вскарабкалась на плоские камни у подножия утеса, где кончалась дорога. Они смотрели на море, не подозревая о кошмаре, который притаился внизу.
— Ага, надо перелезть через дамбу и спуститься вниз. Придется чуть-чуть помокнуть, — заключила она, разглядывая узкую полоску сланца и острые зубцы скал, между которыми бурлили и пенились волны. — Справитесь?
Вместо ответа Ларкин перепрыгнул через заграждение. Блэр хотела остановить его, подождать минуту, но он уже спускался к морю по неровному склону.
Ларкин не превратился в ящерицу, подумала она, но карабкался по камням с отменным проворством. Да, в смелости и ловкости ему не откажешь.
— Давай, Мойра. Не торопись. Если поскользнешься, брат поймает тебя, — сказала Блэр и повернулась к Гленне.
— Никогда не занималась скалолазанием, — пробормотала ведьма. — Даже представить себе не могла — до этого момента. Хотя все когда-то случается в первый раз.
— У тебя получится. — Блэр посмотрела, как спускается Мойра, и с облегчением вздохнула; в ловкости девушка почти не уступала Ларкину. — Склон не такой уж крутой. Не разобьешься.
Блэр старалась придать уверенности своим товарищам. Хойт и Гленна вместе полезли вниз. Блэр последовала за ними.
Как оказалось, на склоне было за что ухватиться — если не беспокоиться о маникюре. Она сосредоточилась на спуске, стараясь не обращать внимания на холодные брызги.
Сильные руки обхватили ее за талию, и два последних фута Блэр преодолела по воздуху.
— Благодарю. Но я и сама бы справилась.
— Не очень удобно с мечом. — Ларкин задрал голову и посмотрел на дорогу. — Неплохо.
— Займемся делом. Вероятно, у них есть охрана. Возможно, слуги из числа людей, хотя при таком количестве вампиров непросто держать таких слуг.
— Я не видела тут ни одной живой души, — сказала Гленна. — И раньше тоже, когда мы переносились сюда с помощью магии.
— На этот раз все реально. Так что если у них есть люди, то именно они сторожат снаружи. Командуй, Хойт, ты знаешь местность.
— Тут все не так, как было прежде. — Он не смог скрыть своего разочарования. — Природа и человек изменили облик этого места. Дорога над нами, дамба, башня со светом.
Подняв голову, Хойт разглядел скалы и уступ, спасший ему жизнь во время схватки с тем, в кого превратился Киан. Он вспомнил, как стоял наверху и призывал молнии с такой же легкостью, как хозяин окликает свою собаку.
Все изменилось, и отрицать это глупо. Но все равно тут его дом. Он начал пробираться между камнями.
— Тут должна быть пещера. А теперь только… Хойт коснулся ладонями земли, потом скалы.
— Она не настоящая. Фальшивая.
— Может, ты что-то перепутал? — предположила Блэр.
— Подожди. — Гленна подошла к Хойту и тоже прижала ладони к скале. — Барьер.
— Магия, — согласился Хойт. — По виду и на ощупь как будто почва. Но это не земля и не камень. Иллюзия.
— Можете ее разрушить? — Ларкин ударил кулаком по скале, проверяя ее крепость.
— Не торопись. — Нахмурившись, Блэр откинула влажные волосы со лба. — Лилит — или кто-то из ее помощников — обладает достаточной силой, чтобы проделать этот трюк, и мы не знаем, на что еще она способна. Разумно. — Блэр сама проверила стену. — Очень разумно. Никто не войдет без разрешения. И не выйдет.
— Значит, мы просто поворачиваемся и уходим? — спросил Ларкин.
— Я этого не говорила.
— В скалах есть другие отверстия и ходы. То есть были, — поправил себя Хойт. — Это очень сильная магия.
— И никто — местные жители и туристы — не удивляется тому, что здесь невозможно пройти. — Блэр кивнула. — Да, мощное заклинание. Лилит жаждет уединения. Придется ее разочаровать.
Уперев ладони в бедра, она огляделась.
— Послушай, Хойт, вы с Гленной можете вырезать послание вон на том большом камне?
— Вполне.
— Какое послание? — поинтересовалась Гленна.
— Нужно подумать. «Пошла ты, сука» — это слишком банально.
— «Трепещи», — пробормотала Мойра, и Блэр одобрительно кивнула.
— Отлично. Коротко, по делу и немного нахально. Приступайте. Потом займемся остальным.
— А что у нас остальное? — Ларкин сгорал от нетерпения. Он разочарованно лягнул стену. — Чтобы развеять чары, нужно кое-что посильнее послания.
— Конечно, только мне кажется, что Лилит не знает о нашем присутствии. И в этом наше преимущество. — Услышав негромкий хлопок, она повернулась и увидела вырезанное на скале слово: «Трепещи». Ниже появилось изображение женщины — по всей видимости, Лилит. С пронзенным сердцем.
— Отличная работа. Настоящее произведение искусства.
— Немного вычурно. — Гленна отряхнула руки. — Но я немного рисую и не могла удержаться от соблазна.
— Что вам нужно, чтобы с помощью магии перемещать предметы и людей?
— Время, место, возможность сосредоточиться и, — ведьма вздохнула, — побольше везения.
— Здесь не получится, — покачал головой Хойт. — Скалы — мои. А пещеры — ее. Но сколько бы времени ни прошло, скалы всегда будут моими. Поэтому давайте попробуем проникнуть сверху. — Он повернулся к Гленне. — Но сначала нужно взглянуть. Мы не можем перемещать то, чего не видим. Скорее всего, Лилит почувствует наше присутствие и попытается нас остановить.
— Возможно, но не сразу. На этот раз мы ищем не ее, а людей. Она не поймет, что мы делаем, и у нас появится хоть какое-то время. Хойт прав — лучше нам подняться на скалы, — объяснила Гленна Блэр. — В любом случае, если удастся освободить людей, тащить их сюда нет смысла.
— Логично. — Даже если с точки зрения информации поездка окажется бесполезной, они уйдут не с пустыми руками. — Что будем делать с людьми, если у вас получится их вызволить?
— Переправим в безопасное место. — Гленна подняла руки. — Но все по порядку.
— Если хотите, попробую вам помочь, — предложила Мойра. — Я не очень сильна в магии, но попробовать можно.
— Пригодится даже самая малая помощь.
— Хорошо, вы втроем идете наверх. Мы с Ларкином останемся здесь на случай… на всякий случай. Кто бы ни вышел отсюда, это будет человек. С ним мы разберемся.
— Быстро может не получиться, — предупредила Гленна.
Блэр посмотрела на небо.
— До вечера еще далеко.
Она подождала, пока Хойт, Гленна и Мойра не начали карабкаться на утес, потом повернулась к Ларкину.