— Кормано... — начал он и тут же умолк. И, нервно барабаня пальцами по столу, начал слушать то, что говорит ему директор АКПМ. Затем перебил его: — Ладно, Кормано, все ясно. По-вашему, то, что может случиться, хуже того, что уже случилось, я правильно понял? Ага... Черт побери, да очнитесь же вы, наконец! — Еще с минуту он, сердито насупив брови, слушал, что говорит ему Кормано. — Послушайте, что я говорю, Генри. Постарайтесь вникнуть. Весь остальной мир одобрит эту сыворотку, поскольку с ее помощью удалось излечить жертв вируса, о котором ваши ученые так до сих пор ни черта и не знают, даже не могут понять, откуда он взялся! Вы что же, хотите, чтобы американцы продолжали умирать, пока вы их «защищаете»? Да, я знаю, что это против правил и законов, но то, что говорили в «Блэнчард», оказалось правдой. Одобрите эту сыворотку, Генри. А уже потом можете написать длинную докладную записку, разнести меня в пух и прах, высказать, какое я чудовище и все такое прочее. — Он умолк, слушая то, что говорит ему Кормано, а затем рявкнул: — Нет! Сейчас же! Сию же минуту!
Кастилья с грохотом бросил трубку на рычаг и оглядел присутствующих бешено сверкающими глазами. Затем взгляд его остановился на главном враче.
— Когда они могут начать поставки? — гаркнул он.
— Завтра днем, — столь же напористо и громко ответил Джесси Окснард.
— Им надо оплатить расходы, — заметила Нэнси Петрелли. — Плюс еще затраты на производство, в разумных пределах, разумеется. Именно так мы договорились, и это будет честно.
— Деньги будут перечислены завтра, — ответил президент. — Сразу после того, как первая партия сыворотки покинет лабораторию.
— А что, если какая-то страна просто не сможет заплатить? — осторожно спросила Нэнси Петрелли.
— Развитые страны обязаны покрыть все расходы и тем самым помочь странам отсталым, — ответил президент. — Именно таким образом мы все и организуем.
Госсекретарь Найт был просто в шоке.
— Чтоб какая-то фармацевтическая компания запрашивала деньги вперед?
— Я всегда считал, что оплата должна осуществляться по факту поставки, — укоризненно заметил Орей.
Главный врач покачал головой и возразил им обоим:
— Но, Чарли, никто и никогда не станет поставлять вакцины или сыворотки просто за красивые глаза. Ты думаешь, вакцина против гриппа, которой мы каждую зиму обеспечиваем всю страну, обходится нам бесплатно?
Тут вмешалась Нэнси Петрелли:
— "Блэнчард" понесла большие расходы, разрабатывая биотехнологию и производственные мощности для производства сыворотки. Чтобы затем, при необходимости, можно было наладить массовое ее производство. И рассчитывала покрыть эти расходы постепенно. Но теперь вакцина нужна нам срочно и в огромных количествах. Им может просто не хватить средств.
— А вот об этом я не знал, господин президент, — обеспокоено заметил Норман Найт. — Наверное, все же не напрасно я с неким недоверием отношусь к разного рода «чудесам».
— Особенно если обходятся они столь недешево, — вставил Орей, подпустив в голос сарказма.
Президент грохнул кулаком по столу, резко поднялся и вышел на середину комнаты.
— Черт побери, Чарли, да что это с тобой такое? Ты что, не знаешь, что случилось за последние несколько дней? — Он вернулся к столу и, опершись о него обеими руками, оглядел присутствующих. — Погибло около миллиона человек!И еще миллионы тех, кто болен и может умереть каждую секунду! А вы тут разводите спор из-за каких-то долларов? О том, как будете затем расплачиваться с держателями ценных бумаг? Здесь, в этой стране? Да, мы всегда считали, что экономический подход — самый правильный и честный, но не в данной же ситуации, черт побери! Поймите, нам представилась уникальная возможность одним махом покончить с этим ужасным вирусом. И это обойдется нам дешевле, по сравнению с ежегодными затратами на борьбу с гриппом, раком, малярией и СПИДом! — Он отошел от стола, резко развернулся на каблуках и уставился в окно с таким видом, точно видел сейчас перед собой всю планету. — Да это действительно можно назвать чудом, разве вы не понимаете?
Они молча выжидали, когда пройдет эта вспышка гнева.
Но вот Кастилья обернулся к ним, и все увидели, что он успел взять себя в руки и успокоиться.
— Называйте это волей божьей, если вам угодно. Все вы циники и безбожники. Вечно боитесь, подвергаете сомнению неизведанное, духовное. Так вот, леди и джентльмены, есть на свете, на земле и небесах, вещи, которые и не снились вашим мудрецам! И если это выражение покажется вам слишком высоколобым, могу предложить на выбор попроще. К примеру: дареному коню в зубы не смотрят.
— Ну, что касается «дареного», это не совсем соответствует истине, — едко заметил Орей.
— Ради бога, Чарли! Оставь. Это чудо, иначе не назовешь. Так давайте же возрадуемся! Отметим это великое событие! Устроим большую церковную службу, как только из «Блэнчард» поступит первая поставка. Прямо там, в Адирондаке. Прекрасные, кстати, там места. Я тоже полечу на эту службу. — И он улыбнулся. Наконец-то пришли хорошие новости, и он точно знал, как обратить их себе на пользу. В голосе его звучало радостное предвкушение. — Да, и вот еще что. Давайте устроим телемост со всеми мировыми лидерами. А Тремонта я награжу «Президентской медалью Свободы». Мы остановим эту эпидемию, и честь и слава тем, кто помог и поможет нам в этом! — Тут на губах его мелькнула хитрая улыбка. — Да и для политической ситуации это в целом неплохо. Пора подумать и о следующих выборах.
* * *5.37 вечера
Лима, Перу
Сидевший за столом в своем блистающем мрамором и позолотой кабинете заместитель министра улыбнулся. Важный англичанин заметил:
— Как я понимаю, каждый въезжающий в Амазонию должен получить на это разрешение от вашего министерства, так?
— Именно так, — кивнул заместитель министра.
— В том числе и члены научно-исследовательских экспедиций?
— Особенно они.
— И все эти записи и данные секрета не представляют?
— Конечно, нет! У нас ведь демократия, разве не так?
— Само собой, — согласился англичанин. — В таком случае, я бы хотел просмотреть записи о разрешениях, выданных двенадцать и тринадцать лет тому назад. Если, разумеется, это не слишком для вас хлопотно.
— Да какие там хлопоты! — воскликнул заместитель министра и заговорщицки улыбнулся. — Но, увы, записи тех лет уничтожены, поскольку тогда в стране правило другое правительство.
— Уничтожены? Но как такое возможно?
— А впрочем, я не уверен, — заместитель министра развел руками. — Это было так давно. Тогда страна немало натерпелась от мелких раскольнических фракций, стремившихся осуществить антиправительственный заговор. Партия Сендеро Луминозо и другие. Ну, вы понимаете.
— Не уверен, что понимаю, — с улыбкой ответил англичанин.
— Что?
— И потом что-то не припоминаю, чтобы министерство внутренних дел подверглось атаке извне.
— Возможно, с них сделали фотокопии...
— В таком случае, записи должны сохраниться.
Но заместитель министра продолжал стоять на своем.
— Я же сказал, тогда было другое правительство.
— Тогда позвольте мне переговорить с самим министром. Если возможно, конечно.
— Почему невозможно! Вполне. Но, увы, боюсь, его сейчас просто нет в городе.
— Вот как? Немного странно. Не далее как вчера вечером я видел его на концерте.
— Вы ошибаетесь. Он в отпуске. Кажется, в Японии.
— Тогда, должно быть, я просто спутал его с кем-то.
— Вполне возможно. Внешность у министра не слишком запоминающаяся.
— Что ж, в таком случае позвольте распрощаться. — Англичанин улыбнулся, поднялся из кресла и слегка поклонился заместителю министра. Тот ответил дружелюбным кивком. Англичанин вышел из кабинета.
И вот он оказался на улице, на широком бульваре прославленного своей колониальной архитектурой элегантного старого города. Там англичанин по имени Картер Летиссер взмахом руки подозвал такси и назвал адрес своего дома в районе под названием Мирафлорес. Едва он сел в такси, как улыбка на его губах увяла. Он откинулся на спинку сиденья и тихо чертыхнулся.
Этого мерзавца подкупили. Причем относительно недавно. Иначе бы министр разрешил Летиссеру сколько угодно долго рыться в папках, чтобы убедиться, что записи исчезли. Но их наверняка еще не успели уничтожить.
При этом Летиссер прекрасно понимал, что к тому времени, как министр назначит ему аудиенцию, записей уже не будет. Он взглянул на часы. Министерство скоро закрывается. Если учитывать присущую перуанским властям и чиновникам лень, до завтрашнего утра записи никуда не денутся.
* * *Три часа спустя свет во всех окнах министерства внутренних дел погас. Вооруженный 10-миллиметровым полуавтоматом «браунинг», Картер Летиссер пробрался в здание. Одет он был в черное, даже высокие ботинки были черными, а на голове красовался шлем с респиратором, типа тех, что носят коммандос из британского подразделения спецслужбы по борьбе с терроризмом. Некогда он был капитаном 22-го полка этой службы и очень гордился тем памятным периодом своей жизни.
Он прямиком направился к кабинету, где находились архивы. Именно там, как он знал, должны находиться нужные ему документы. Нашел ящик, помеченный соответствующими датами, и вынул оттуда папку, в которой хранились записи за указанные два года. Затем включил принесенную с собой миниатюрную лампочку. И стал открывать страницы и фотографировать все подряд с помощью миниатюрной фотокамеры. Закончив, аккуратно убрал папку на место, выключил свет и незаметно выскользнул из здания в ночь.
И вот, находясь уже дома, в уютном особняке в Мирафлорес, Летиссер преуспевающий бизнесмен, импортер камер и фотографического оборудования в Перу, начал проявлять отснятую пленку. А когда негативы высохли, напечатал несколько крупных снимков.
Затем, усмехаясь себе под нос, он набрал номер, состоявший из многих цифр, и ждал, когда ему ответят.
— Летиссер. У меня есть имена тех, кто возглавлял группы ученых, находившихся именно в том месте и в то время, о котором вы говорили. Есть под рукой карандаш и бумага, Питер?
Глава 39
10.01 утра, четверг, 23 октября
Сиракузы, штат Нью-Йорк
Старый промышленный город Сиракузы раскинулся на расцвеченных осенними красками лесистых холмах, в центральной части штата Нью-Йорк, чье главное богатство составляли плодородные земли, полноводные реки, а также независимо мыслящие люди, всегда радующиеся, если им удавалось вырваться из тесных объятий расположенного на берегах озера мегаполиса. Джонатан Смит знал все это, потому что раньше здесь жили его бабушка с дедушкой, и раз в год он непременно навещал их. Десять лет тому назад они переехали во Флориду, где развлекались ловя рыбу, занимаясь серфингом и играя в азартные игры. Затем скончалась бабушка — от сердечного приступа, и ровно через три месяца дед последовал за ней, не в силах вынести одиночества.
Джон смотрел из окна взятого напрокат «олдсмобиля», за рулем которого сидела Рэнди. Вот она перестроилась, собираясь въехать на автомагистраль №81, что вела к югу и пересекалась с шоссе № 5, где они надеялись найти Марти. Он узнавал знакомые места — вот историческое кирпичное здание Арсенала, мост Вейлок, Сиракузский университет со знаменитым шпилем на крыше. Смит радовался тому, что старые здания сохранились, как бы служа подтверждением мысли, что все же существует преемственность в этом ненадежном и хрупком мире.
Он устал и в то же время испытывал странное возбуждение. Путь из иракской пустыни до Сиракуз оказался долгим. Как и обещал Габриэль Донозо, их подобрал истребитель «харриер» и доставил на военно-воздушную базу в Турции. Там Рэнди удалось договориться с пилотом транспортного самолета С-17. Мало того, уже в воздухе она совершенно уболтала и очаровала помощника пилота и уговорила его дать попользоваться ноутбуком. Джон вошел в Интернет и начал поиски ОАЗИСА, так назывался вэб-сайт, кодом доступа к которому служил пароль «Синдром Асперджера». И вот, наконец, ему удалось разыскать послание от Марти.
"Кашляющий Волк
Загадка: Те, на кого напали, разошлись. Один торчит дома с ошибочной комедией 5 путей к востоку, окрашенное в зеленое озеро или где-то около, и чье письмо украдено?
Эдгар А."—Это и есть послание? — Рэнди заглянула ему через плечо и скроила насмешливую гримасу. — Но на нем даже не значится твое имя. И ни о каком Зеллербахе не упомянуто и словом.
— Кашляющий — это я, — начал объяснять Джон. — Помнишь знаменитые капли от кашля «Братьев Смит»? Мой дядя, лечивший Марти, даже клялся ими. А мы с Марти вечно подшучивали над ним за это. Совершенно чудовищная на вкус темная жидкость. Ну а теперь скажи, что делает волк?
— Волк? Ну, воет на луну, — тут Рэнди округлила глаза. — Надо же, Хауэлл[9]! — догадалась она. — Нет, это просто невероятно. Это все объясняет.
Джон улыбнулся.
— Именно поэтому мы и договорились адресовать наши послания друг другу вот таким, зашифрованным образом. Они-то ожидают, что мы будем пользоваться для общения электронной почтой, но страничка в Интернете под названием «Синдром Асперджера» позволяет нам скрываться, до тех пор, конечно, пока мы общаемся с помощью личного кода. Что, как ты понимаешь, не проблема для меня и Марти — ведь мы выросли вместе. И нас связывает много общего.
— Стало быть, он составил это послание, опираясь на разного рода аллюзии, понятные лишь вам троим и совершенно недоступные пониманию человека постороннего? — Рэнди придвинулась к нему поближе. — Я страшно заинтригована. Теперь переведи, о чем идет речь.
— Ну, первые две вещи очевидны. Марти и Питер подверглись нападению. И им пришлось разойтись, разбежаться. Но Марти остался «дома». А стало быть, он в фургоне и, видимо, до сих пор не знает, где Питер.
— Яснее не бывает, — заметила она с легкой долей сарказма. — Весь вопрос в том, где именно находится мистер Зеллербах и его фургон?
— Ну, ясное дело, где. В Сиракузах, штат Нью-Йорк.
Она нахмурилась.
— Что-то не понимаю. Объясни.
— "Ошибочная комедия Харта".
— И это означает, что он в Сиракузах?
— Несомненно. Некогда на Бродвее был поставлен мюзикл Роджерса и Харта «Парни из Сиракуз», по мотивам знаменитой пьесы Шекспира «Комедия ошибок». А стало быть, Марти торчит в фургоне где-то неподалеку от Сиракуз или же в самом городе.
— А «пять путей к востоку», это что означает?
— А!.. Это особенно хитроумная выдумка. Готов держать пари, мы найдем его где-нибудь на шоссе № 5, по восточную сторону от дороги, ведущей к Сиракузам.
На лице Рэнди отразилось сомнение.
— Не поверю, пока не увижу собственными глазами.
Транспортный самолет приземлился на базе ВВС, неподалеку от Вашингтона, и они поймали машину и доехали на ней до небольшого местечка под названием Даллз. Там они позавтракали и купили новую одежду — простые темные брюки, водолазки и пиджаки. Затем избавились от вещей, которые были на них в Багдаде, и купили билеты на коммерческий рейс до Сиракуз. И все это время были настороже и непрестанно проверяли, нет ли за ними слежки. Для Джона все это путешествие вылилось в борьбу с самим собой — всякий раз при виде Рэнди у него болезненно замирало сердце, казалось, что перед ним Софи. Да, отрицать этот факт просто глупо — они невероятно похожи: лицо, голос, фигура, и оттого боль, похоже, будет преследовать его постоянно. При этом Джон не переставал удивляться тому, что им так хорошо работается вместе. Он был благодарен Рэнди за то, что она помогла ему выбраться из Ирака и попасть в Соединенные Штаты.
Полчаса тому назад они приземлились в международном аэропорту Хэнкока, к северо-востоку от Сиракуз, где Рэнди взяла напрокат «олдсмобиль». И вот они ехали теперь по шоссе №5 — федеральной автомагистрали под таким номером здесь просто не оказалось — и смотрели по обе стороны от дороги.
— "Окрашенное в зеленое озеро", — прочитал еще раз Джон. — Стало быть, на этой дороге должно быть нечто, имеющее отношение к зеленому цвету и озеру одновременно. Какой-то ориентир на местности. Возможно, мотель.
— Знаешь, даже если ты правильно расшифровал всю эту абракадабру, — сказала Рэнди, — мы могли сто раз проехать мимо этого места и не заметить.
Он покачал головой.
— Нет, я бы сразу понял. Марти не стал бы слишком путать нас на этом этапе, раз мы успели проделать столь долгий путь. Едем дальше.
Они кружили по улицам пригорода, выискивая глазами подходившее под описание место. И уже начали отчаиваться. Они проезжали мимо загородных клубов, почтовых отделений, стоянок, где торговали новыми и подержанными автомобилями, прочих заведений, которыми кишел этот пригород, спутник большого промышленного города, совсем недавно бывший еще деревней. Но ничего не указывало на нужное им место.
И вдруг Джон так и замер. А потом вытянул руку и воскликнул:
— Вот там, смотри!
Слева от дороги, у въезда в парк торчал указатель с надписью: «ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ЗАПОВЕДНИК ГРИН ЛЕЙКС».
— И «озеро», и «зеленое», здесь есть оба эти слова. — Голос его звучал возбужденно. — А в послании говорится «где-то около». Стало быть, он прячется где-то поблизости.
Рэнди сбросила скорость и, ловко лавируя в потоке движения, начала перестраиваться.
— Что ж, похоже, до сих пор ты был прав. Теперь посмотрим, может, и я чем смогу помочь. Так, вроде бы в этом послании говорилось о каком-то украденном письме. И еще подписано оно было «Эдгар А». — Она забарабанила пальцами по рулевому колесу. — Сдается мне, что это намек на рассказ Эдгара Аллана По «Похищенное письмо». Вот только какое отношение это имеет к нам?
Джон задумчиво смотрел вдаль, пытаясь представить себя на месте Марти. Тот, несомненно, являлся прежде всего электронным гением, но очень любил разные загадки и детективную литературу.