— Нил, — пояснил Патрик. — В принципе тут могут быть какие-то поселения, так что неплохо было бы проделать весь путь над ним днем. Паш, как ветер?
— От пяти до семи метров в секунду, западный.
— Тогда я бросаю маяк, садиться тут мне что-то не очень хочется. Змеи, крокодилы, да мало ли еще кто.
Вскоре от дирижабля отделилась небольшая коробка под маленьким парашютиком и поплыла вниз.
— Маяк сел, есть привязка, — доложил Павел и, покинув пилотское место, отправился в корму гондолы.
— Греем ужин, едим и спать, — резюмировал Патрик, — а с утра двигаем дальше.
Старшине был понятен смысл происходящего, в описании дирижабля говорилось о такой возможности. Теперь автопилот будет держать воздушный корабль над маяком всю ночь.
С утра дирижабль продолжил свой путь над рекой, снизившись примерно до полукилометра. Час за часом проходил полет, но внизу проплывали только картины девственной природы без малейших признаков присутствия агров. Лишь у самой дельты обнаружилось несколько полуразрушенных построек, но не возникло нужды даже запускать разведчик — и в бинокль было прекрасно видно, что это поселение давно покинуто.
— Причем и строилось-то абы как, — уточнил Павел, — совершенно явная времянка. Да и в эфире абсолютная пустота. Наши планы не изменились, отсюда мы идем к Черному морю? Тогда до трех ночи моя вахта, а потом, пап, я бужу тебя.
Проснувшись, старшина обнаружил, что дирижабль летит над морем, а слева километрах в двух виднелся берег.
— На Земле тут Болгария, — пояснил Патрик, — ну, а мы так и пойдем вдоль берега, пока не увидим впереди хоть какие-нибудь признаки цивилизации.
Они нашлись только ближе к вечеру.
— Лодка! — объявил Павел.
— Где? А, вижу. Запускаю разведчика.
Вскоре выяснилось, что впереди что-то вроде рыбацкого поселка. Располагался он в месте падения в море довольно крупной реки, которая была опознана как местный аналог земного Днепра. Не долетая до поселка километров пятидесяти, дирижабль начал снижение и вскоре приземлился на берегу не то широкой реки, не то узкого залива.
— Бугский лиман, — пояснил Патрик, — на том берегу в нашем мире Николаев. А в этом — пусто, так что пока устроим тут временный лагерь и присмотримся, что там за деревенька у агров на месте нашего Херсона.
Глава 8 ВИЗИТ ВЕЖЛИВОСТИ
Утро было посвящено обустройству лагеря, после чего дежурная пара бойцов приступила к караульной службе, свободная — к отдыху, а начальство занялось сборкой вертолета. Старшина выволок эти двести пятьдесят кило металла и пластика из грузового отсека, после чего над ними начали колдовать старший и младший Патрикеевы. Вскоре устройство обзавелось двумя воздушными винтами, посадочными дугами и, после получасового тарахтения компрессора, надутыми поплавками на них. После чего Патрик вымыл руки и занялся инструктажем старшины.
— Значит, так. Ты изображаешь из себя донельзя тупое существо. Знаешь всего пять слов — да, нет, мля, урою и хозяин, так будешь обращаться ко мне.
— Мало, — не согласился Вячеслав, — нужно еще какое-то предложение, вроде как я всем доволен.
— Ладно, расширяем лексикон максимой «ух зашибись». Запомнил? Тогда давай побеседуем в порядке тренировки. Итак, после обеда мы летим в здешний Херсон.
— Ух, зашибись.
— Местные могут отнестись к нам по-всякому, в том числе и недружелюбно.
— Урою, мля!
— Вылет сразу после обеда. Особо не усердствуй, а то вертолет нас двоих и так с трудом поднимает.
— Да, хозяин.
— Отлично, вот в таком ключе и беседуй с аборигенами, если обратятся. Из оружия что возьмешь?
— «Калаш» с подствольником и помпу, ее можно на виду держать, она не очень отличается от агровских ружей. И пяток эргэдэшек.
Перед вылетом Патрик еще раз бегло просмотрел материалы видеонаблюдения. Да, похоже, это вполне мирное поселение, никаких признаков караульной службы не наблюдается. По поселку народ ходит без оружия, только один раз утром из самого большого дома в центре вышел мужик с револьвером. И четверо, пешком отправившиеся куда-то вверх по реке, имели ружья. Именно ружья, а не винтовки, причем двустволки. Надо думать, пошли поохотиться. Да и по результатам допросов пленников у Патрикеева складывалось впечатление, что видеть в незнакомце врага среди агров не очень принято. А если тот появляется явно, не прячась, то и тем более. Так что, подлетев к поселку со стороны берега, вертолет сделал круг и сел на площади, вокруг которой подковой располагалось пять самых приличных на вид домов, один даже двухэтажный.
Прибытие незнакомого аппарата ажиотажа не вызвало, народ не бросился ни от него, ни к нему. Просто некоторые остановились и с интересом смотрели, что же будет дальше. Ага, не все такие нелюбопытные — тот самый мужик с револьвером прервал разговор с какой-то невзрачно одетой женщиной и двинулся к вертолету. Патрик заглушил мотор и сошел на землю, старшина остался сидеть.
— Доброго вам здоровья, — сказал подошедший, — я староста Нижнего, мое имя Серг Ромин.
— И вам тоже доброго, — кивнул Патрикеев, — я путешественник с острова Возрождения Андр Патрик.
Перехватив взгляд старосты в сторону Малого, он добавил:
— А это мой слуга по кличке Ых. Можно нам сделать привал в вашем поселке?
— Конечно, да. Думаю, вам есть что рассказать, и многие рады будут принять вас. Не часто к нам являются путники из далеких краев, принося интересные вести.
Так что вскоре вертолет перелетел на задний двор двухэтажного дома, оказавшегося здешней резиденцией владельца поместья Млана Сирого, который в данный момент пребывал в центральной усадьбе, но к нему уже был отправлен гонец, и, возможно, часа через три он тут появится. А пока гостям был предложен обед, в основном из даров моря. Патрик объяснил, что слуга берет пищу только из его рук, в силу чего предлагать ему что-либо не надо. Донесшийся со двора рев «Урою, мля!» послужил неплохим подтверждением этих слов.
— Так это что, люд? — поинтересовался староста. — Да, я слышал про них, но мне говорили, что они не владеют речью и не поддаются приручению.
— Нет, — ответил Патрик, сделав пометку в памяти насчет какого-то «люда», — это специальная порода неперспективного кжи.
— Кого? — не понял собеседник.
— Население нашего острова делится на долгоживущих и короткоживущих, которых сокращенно называют «кжи». Кжи в свою очередь бывают перспективными, эти при выполнении определенных условий могут стать долгоживущими и неперспективными, для них такое невозможно. Они бывают разных пород, и мой Ых — так называемый «московский сторожевой». Правда, это не совсем кондиционный экземпляр, что-то он вырос мелковатым, но зато сообразительным. А вот я — перспективный кжи. Собственно, данное путешествие и является для меня экзаменом, по результатам которого я смогу получить долголетие.
— Вон оно что, — протянул староста, — вроде и у нас пытались сделать что-то подобное, но очень-очень давно. Это мне хозяин рассказывал, он интересуется такими вещами, так что ты уж его обязательно дождись.
Хозяин поместья прибыл довольно быстро, причем даже такой невеликий специалист по лошадям, как Патрик, и то смог заметить, что он очень спешил.
Беседа затянулась до позднего вечера. Ни про какого доктора Матроха с его заветами Млан не слышал, но вот про существование круглоухих был в курсе. После чего Патрик вынужден был почти час распинаться на тему евгеники, выдавая ее за те самые заветы, и под конец сообщил, что, по слухам, где-то на материке должен сохраниться их полный текст, сбор сведений о чем и является целью его экспедиции. Причем уже ближе к концу беседы произошел интересный момент. Патрик начал что-то врать про древних духовных предшественников Матроха и в числе прочих упомянул доктора Геббельса, просто чтобы не придумывать незнакомых имен, в которых недолго запутаться.
— А знаешь, — оживился хозяин, — я ведь слышал про него от деда. Он был большим знатоком легенд о мире, из которого на Мэлтер якобы и явились люди. Так дед несколько раз упоминал, что не то предшественником, не то вдохновителем великого Мэллорна как раз и был доктор Гебельц. Именно в его честь прадеда назвали Озефом.
Что интересно, именно после упоминания министра пропаганды Третьего рейха хозяин явно избавился от некоторой настороженности по отношению к гостям, которая нет-нет да и проскальзывала поначалу. А Патрикеев тихо офигевал про себя. Если бы только фамилия, то еще можно было бы думать о совпадении, но ведь Млан сам назвал имя! То есть гипотеза, которую Патрик пока считал наименее вероятной — а именно что агры явились сюда из нашего или близкого к нему времени, совершив прыжок не только между мирами, но и на несколько тысяч лет в прошлое — становилась вполне похожей на правду.
А хозяин тем временем сообщил, что один его дальний родственник, у которого поместье на полуострове Рым, тоже интересуется историей. И показал на карте, где примерно оно находится. Потом поинтересовался — неужели его гости перелетели через море на своем летательном аппарате и получил ответ, что, разумеется, нет. Собственно, не только море, но и океан они пересекли на корабле, который ждет их в получасе лета от берега, потому как капитан не рискнул заходить в незнакомый лиман. Сам вертолет особого удивления не вызвал. Что-то наподобие дельтапланов у агров где-то производилось, а хозяин не настолько хорошо разбирался в авиации, чтобы оценить принципиальное отличие вертолета от дельтаплана.
После ужина Патрик попрощался, сказав, что ему надо на корабль, а то капитан будет волноваться, и вскоре вертолет покинул гостеприимный поселок Нижний.
Пока старшие товарищи гостили у агров, Павел, запустив в разные стороны три разведчика, нашел более удобное место для лагеря. Оно находилось километрах в пятидесяти на север от нынешнего и представляло собой овраг с протекающим по дну небольшим ручьем, и имелось достаточно участков, где в этот овраг мог поместиться дирижабль. Никаких агровских поселений поблизости не наблюдалось и просто агров тоже, но зато один раз километрах в десяти от выбранного места мелькнула какая-то большая пятнистая кошка.
— Пап, не знаешь, кто это, а то я не силен в ботанике? — поинтересовался Павел, показывая отцу запись.
— Разрешение у тебя так себе, но вроде похоже на леопарда. Это хорошо, я как-то не думаю, что такие звери будут селиться рядом с человеком. Кстати, по нашим сведениям, аналогично, эти места мне обозначили как безлюдные. А вот Крым, который у них без первой буквы, заселен по местным меркам довольно густо и берега Азовского моря тоже. В общем, вроде хорошее место, всяко лучше теперешнего, завтра прямо с утра туда и переберемся.
С утра дирижабль совершил короткий перелет и сел в овраге, где был заякорен и закрыт маскировочной сетью. Рядом имелся холм, на вершине которого Пашины бойцы оборудовали наблюдательный пункт, и началась рутинная работа. Из багажного отделения был извлечен и собран новый разведчик, на сей раз не вертолет, а самолет, причем довольно большой, с почти четырехметровым размахом крыльев. Этот, хоть и не мог заглядывать в окна домов, зато был способен пролететь больше тысячи километров. Или, применительно к имеющимся условиям, слетать на пятьсот, покружиться над выбранным местом и вернуться с записью, прямая трансляция на такие расстояния не проходила. Три дня прошло в запусках этой модели с последующим изучением привезенных ей снимков, после чего Патрик подытожил:
— Наличными силами мы в Крым не полезем. Там не просто поместье, а практически небольшое государство. На дирижабле и думать нечего подобраться незаметно. Кстати, рекомендую обратить внимание вот на эти три небольших кораблика. Все три вышли одновременно, вчера утром, и направились туда, куда мы со Славой улетели из Нижнего. Кстати, и скорость у них ничего, порядка тридцати километров в час. А вот сегодняшние снимки. Видно, что они разбили участок моря на квадраты поиска и теперь планомерно их прочесывают. То есть хозяин Нижнего явно отправил сообщение своему родственнику, про которого он мне говорил. Кстати, посмотрите на снимки его, так сказать, центральной усадьбы. Не совсем Ливадийский дворец, конечно, хотя расположен практически на том же месте, но и не домишко в Нижнем или на Святой Елене. В общем, предлагаю задержаться тут еще на недельку, после чего и принимать решение о месте установки маяка.
— Чего ждать-то будем, ведь погода уже портится, — не понял старшина.
— Посмотрим, насколько активно нас будут искать. Потому как у нас тут двадцатые числа сентября, и пешую экспедицию если и отправлять, то только сейчас. Потом будет осень. Так что посидим, позапускаем разведчиков и послушаем приемник, вдруг нам по радио чего интересного скажут.
Впрочем, местный эфир отнюдь не отличался забитостью, за неделю удалось принять всего три передачи. Одна была с кораблика-разведчика, где он сообщил, что указанный участок моря пуст и они возвращаются. Вторая была из того самого местного Ливадийского дворца и носила явно хозяйственный характер — в ней долго перечислялись тонны всякой рыбы, кубометры сосны и бука и десятки тонн известкового камня. Разумеется, на всякий случай она была записана, и Патрик собирался на досуге проанализировать, не шифровка ли это, но в такое как-то не очень верилось. Шифры появляются при войнах государств, а вот этого-то на Мэлтере и не было. Но зато третья передача, хоть и сопровождалась помехами из-за дальности передатчика, оказалась куда интересней. В ней сообщалось, что в переговорах с новыми людами наконец-то наметился прогресс, в силу чего к весне нужно подготовить четыреста доз свиной сыворотки. Сама передача шла откуда-то с северного Кавказа, а подтверждение приема выдал здешний Ливадийский дворец.
Разведка же прилегающих земель подтвердила их полную безлюдность. Никаких признаков отправления поисковых экспедиций тоже не обнаружилось, так что путешественники занялись установкой маяка. Началась она с того, что Патрик вручил старшине лопату и сказал:
— Насколько я помню, твоя армейская служба имела один зияющий пробел. Ну вот не могу припомнить ни одного случая, когда видел тебя с этим инструментом за рытьем чего-нибудь общественно-полезного! А некоторые ее из рук все два года не выпускали. Но, как говорится, лучше поздно, чем никогда, так что копай вот отсюда и до упора, а потом вон оттуда и аналогично. Нужно две ниши на склонах, примерно семьдесят на семьдесят сантиметров при глубине метр.
— У нас что, всего одна лопата? — буркнул старшина.
— Разумеется, мы же не собирались никого хоронить. В общем, ты рой землю, а мы с Пашей смонтируем и настроим маяки. До вечера управишься?
Глубокой ночью, чтобы невзначай не привлечь к месту установки маяков чьего-либо ненужного внимания, дирижабль поднялся в воздух и лег на обратный курс. Теперь, как утверждал Патрик, из Столичного на Мэлтер можно будет телепортироваться не только на площадку рядом с храмом в Спасске, но и в этот овраг.
Когда дирижабль оказался над морем, Патрик включил рацию и через некоторое время связался со Спасском — пока экспедиция сидела в овраге, никакой связи не было. Сообщил, что они легли на курс к Святой Елене, а далее на землю русичей, после чего со словами «там твоя Ольга» передал гарнитуру старшине.
— Агры не подслушают? — на всякий случай уточнил Вячеслав.
— Скорее всего даже и не засекут, они используют более длинные волны. Но все равно у нас связь через скремблеры, так что не беспокойся.
Немного поговорив с женой, Малой завалился спать.
Проснувшись, он без особого интереса глянул вниз, где была уже виденная им пустыня, перечеркнутая большой рекой с зеленью по берегам, и взялся за электронную книгу. Как оказалось, у повести о Ходже Насреддине имелось продолжение.
Спустя двое суток дирижабль вновь оказался у острова Святой Елены, где экспедиция устроила себе суточный отдых, потом еще трехсуточной перелет, и на горизонте показалась земля русичей, вскоре дирижабль садился в Спасске.
— Ну так что, когда в следующий раз туда пойдем? — поинтересовался старшина при подведении итогов экспедиции, которое состоялось на следующий после прилета день в недавно возведенном спасском доме Патрикеева.
— Зимой. Тут еще надо уточнить, в каком составе. Твои, Паш, негры — они, конечно, очень даже ничего, но хоть один из них снег хоть раз в жизни видел?
— Увы, — пожал плечами сын, — у нас под Новым Орлеаном с этим туго, разве только в моей резиденции есть холодильник. Вообще-то я как раз этой зимой собирался поднатаскать их в Столичном, а то мало ли как оно дальше сложится. Но сейчас толку от них будет мало, здесь ты прав, придется твоих мужиков привлекать.
— Так ведь еще и мои есть! — напомнил старшина. — Пока мы летали, они уже неплохо освоили «калаши», а уж воевать зимой в горах русичи умеют получше всяких прочих. Я смогу выделить пару взводов отличных бойцов. Ну, а если война пойдет всерьез, то три роты, только это будут уже солдаты-срочники. Но у меня и они очень даже ничего, ничуть не хуже, чем были в нашем разведвзводе на Земле.
— Ясно, — подытожил Патрик. — Значит, я на днях по-быстрому уточню обстановку в двадцать первом веке, и, если там не появилось ничего нового, в начале февраля мы посетим крымские курорты агров. А тебе, Паш, тоже придется смотаться в наше время, но только в свой Орлеан, список необходимого вооружения я тебе дам где-то через пару недель.
Глава 9 ХОЧЕТСЯ В КРЫМ
— Нет, пап, это какая-то совершенная профанация. То есть не то что не кино, об этом и разговора быть не может, но даже и не распил выделенных на его съемки денег. Сам посуди — сначала этот несчастный пустырь обработали «Градом». Потом по нему полдня бегала рота, беспорядочно паля холостыми, причем солдат даже ни во что не переодели. Под вечер прилетели «кукурузник» с «цессной», сбросили десяток взрыв-пакетов и умотали. А в самом конце там сожгли пару бочек бензина, и на этом съемки кончились. Причем велись они с расстояния в полтора километра и всего двумя операторами! А Эдик всю ночь пьянствовал с какими-то якобы артистками сильно шлюховатого вида, но не на месте съемок, а у себя на даче.