— Мы экономим на затратах, — объяснила мисс Цыкли. — Клиенты интересуются не нашими офиса ми — тем более что сюда они почти не приходят, — а своими собственными служебными и домашними помещениями.
— Я их хорошо понимаю, — ответила Ева, и у мисс Цыкли раздулись ноздри. Зрелище было прелюбопытное.
— Все наши служащие проходят собеседования, проверку, тщательную подготовку, и их внешность, мастерство и поведение отвечают самым высоким требованиям. В целях обеспечения безопасности наших сотрудниц клиенты также подвергаются проверке.
— Не сомневаюсь.
— Мы оказываем услуги не только по уборке домов и офисов, но и по ведению домашнего хозяйства. Наши служащие работают бригадами, попарно или индивидуально. Мы обслуживаем весь Нью-Йорк, Нью-Джерси и по запросам клиентов отправляем с ними наших сотрудниц в другие города и даже страны.
— Ясно. — «Интересно, какая часть их сотрудниц оказывает услуги интимного свойства», — подумала Ева. Но к делу это не относилось. — Нас интересует сотрудница или сотрудницы, которые убирали дом Саманты Гэннон.
— Понятно. У вас есть ордер? Файлы наших клиентов и сотрудников являются коммерческой тайной.
— Я могу получить ордер. Это будет стоить мне времени и хлопот, однако ордер я получу. Но, поскольку вы заставляете меня тратить драгоценное время, когда я расследую убийство, я волей-неволей подумаю, с какой стати это делается. «А вдруг этой мисс Цукли… «
— Цык-ли.
— Простите. «А вдруг этой мисс Цыкли есть что скрывать?» — спрошу я себя. Я человек подозрительный. За это меня и произвели в лейтенанты. Когда ордер будет получен, я как следует покопаюсь в ваших драгоценных файлах. А потом позвоню в Службу иммиграции и натурализации. Они прискачут сюда в мгновение ока и устроят еще одну кошмарную проверку на предмет выявления в ваших рядах незаконных иммигрантов.
Ноздри мисс Цыкли раздулись снова. На мгновение Еве показалось, что сейчас из них повалит дым.
— Ваши намеки оскорбительны!
— Мне часто приходится слышать эту фразу. Но, поскольку оскорбления и подозрительность — моя мания, я устрою вам такую проверку, по сравнению с которой проверка СИН покажется цветочками. Верно, детектив Пибоди?
— Лейтенант, я работаю с вами не первый день и могу подтвердить, что вы действительно способны на многое. И наверняка найдете то, что очень не понравится мисс Цыкли и ее работодателю.
Во время беседы с Евой у мисс Цыкли несколько раз изменялся цвет лица. В данный момент оно было красным, как свекла.
— Как вы смеете угрожать мне?
— Угрожать? Вы шутите. Я просто работаю. Ну что, заказывать ордер? Ладно. Но чтобы не тратить время зря, я заодно получу ордер на доступ не только к личным делам, но и к вашим финансовым документам.
— Вы очень неприятный человек.
— Тут вы правы, — с легкой улыбкой ответила Ева. — Это очень облегчает мне жизнь.
Цыкли развернула кресло и набрала код.
— Дом мисс Гэннон убирают дважды в месяц. Раз в квартал производится генеральная уборка. Предусмотрены дополнительные уборки в непредвиденных случаях и после приема гостей. Вчера у нее должна была состояться плановая уборка…
Внезапно встревоженная мисс Цыкли наморщила лоб.
— Ее горничная не сообщила о том, что закончила работу. Это просто безобразие!
— Как зовут горничную?
— Тина Кобб. Она убирает дом Гэннон уже восемь месяцев.
— Вы можете проверить, когда она в последний раз выходила на работу?
— Минутку. — Мисс Цыкли вызвала другой файл. — В прошлую субботу. В воскресенье у нее выходной. Она должна была убираться у Гэннон вчера, но сведений о выполнении нет. А сегодня у ее фамилии стоит отметка — значит, клиент сообщил, что на работу она не вышла. Это черт знает что!
И мисс Цыкли сделала именно то, чего следовало ждать от человека с такой фамилией. Она цыкнула зубом.
— Дайте мне ее домашний адрес.
Тина Кобб жила на окраине Бауэри, в одной из железобетонных коробок, сооруженных когда-то на скорую руку. Жилье было временное, но эта «временность» рас тянулась на целое поколение. Окна были зарешечены, а молодые люди, подпиравшие выщербленные стены с неграмотными нецензурными надписями, выглядели так, словно были готовы сжечь или взорвать все дома вокруг. Просто от скуки.
Ева выбралась из машины, стараясь не обращать внимания на безошибочно узнаваемый запах «Зонера», достала значок и подняла его вверх.
— Наверно, вы догадываетесь, что это моя вещь, — сказала она, указав на машину. — Но едва ли догадываетесь, что я сделаю с человеком, который ее тронет. Я поймаю его и выколю ему глаза. Двумя пальцами.
— Эй, — откликнулся малый с серебряной серьгой в ухе, — трахал я тебя…
— Как-нибудь в другой раз, но за предложение спасибо. Я ищу Тину Кобб.
За этим последовали крики, улюлюканье, свистки и непристойные жесты.
— Задница у нее что надо!
— Думаю, Тина была бы очень довольна таким отзывом. Она здесь?
Парень с серьгой напыжился и ткнул в Еву пальцем, но, к счастью для него, вовремя остановился.
— Что вы к ней лезете? Она ничего не сделала. Работает как вол и в чужие дела не вмешивается.
— Кто сказал, что я собираюсь к ней лезть? Похоже, она попала в беду. Если вы ее друг, то должны помочь.
— Никакой я ей не друг. Я же сказал, она в чужие Дела не лезет. Я тоже. И вам не советую.
— Мне платят за то, что я лезу в чужие дела. Интересно, почему ты не хочешь ответить на простой вопрос? Еще минута, и я займусь тобой вместо Тины Кобб.
— Все копы — дерьмо!
Ева оскалилась, обнажив ослепительно белые зубы.
— Хочешь проверить?
Парень фыркнул, притворяясь, что ему все нипочем, и украдкой покосился на приятелей.
— Слишком жарко, — сказал он, пожав узкими плечами. — К тому же я не видел Тину уже пару дней. Я ей не сторож, правда? В магазинчике напротив работает ее сестра. Спросите у нее.
— Спрошу. А вы, ребята, держитесь подальше от машины. Конечно, машина дерьмовая, но другой у меня нет.
Они пошли через улицу. Вслед понеслись свист ки, крики и предложения сексуального характера, но Ева пропустила их мимо ушей. Этот тощий болван не ошибся: было действительно слишком жарко.
За кассой стояла маленькая худенькая девушка с оливковой кожей, угольно-черными волосами и ярко-красной челкой.
— Я могу что-нибудь купить, — предложила Пибоди. — Что-нибудь съестное.
— Валяй. — Ева шагнула к кассе.
— Что вам? — не слишком любезно спросила худышка.
— Я ищу Тину Кобб. Вы ее сестра? Темные глаза округлились.
— Что вам от нее нужно?
— Хочу поговорить с ней. — Ева вынула значок.
— Я не знаю, где она, ясно? Куда-то ушла пару дней назад. Никому до этого нет дела, верно?
— Неверно. — Ева еще в машине провела поиск и выяснила, что сестру Тины зовут Эсси. — Эсси, сделайте перерыв.
— Не могу. Честное слово, не могу. Сегодня я работаю одна.
— Но сейчас все равно никого нет. Она не говорила вам, куда собирается?
— Нет. О черт! — Эсси опустилась на высокую табуретку. — Черт бы все побрал… Она ни разу не попадала в беду. Пашет с утра до ночи, убираясь у богатых людей. Может быть, она решила отдохнуть? — Теперь в ее глазах читался страх. — Может быть, поехала куда-нибудь.
— Она планировала эту поездку?
— Она постоянно что-нибудь планирует. Когда заработает много денег, купит то, сделает это и шесть ми лионов других вещей. Только вот денег у нее никогда не было. Я понятия не имею, где она. Ума не приложу, что делать.
— И давно она пропадает?
— С субботы. Ушла вечером в субботу и не вернулась. Конечно, иногда она не ночует дома. И я тоже. Встречаешь парня и остаешься у него. Сами знаете, как это бывает.
— Разумеется. Значит, она отсутствует с субботы?
— Да. В воскресенье у нее выходной, так что беспокоиться было не о чем. Но она никогда не уходила, не предупредив меня. Сегодня я звонила ей на работу, а там ответили, что она не показывалась. Наверно, я подвела ее. Не нужно было звонить.
— Вы не подавали в розыск?
— Черт побери, кто подает в розыск, если человек дважды не ночевал дома? Из-за таких пустяков в полицию не обращаются. Особенно в нашем районе.
— Она что-нибудь взяла с собой?
— Не знаю. Ее костюм горничной на месте, но красной рубашки и джинсов нет. И новых босоножек тоже.
— Я хочу осмотреть квартиру.
— Тина разозлится на меня… — Эсси взяла принесенные Пибоди такос[6] и пепси и машинально пробила чек. — Да какого черта?! Она не должна была уходить, ничего не сказав! Я бы на ее месте так не поступила… Ладно, сделаю перерыв. Но только на пятнадцать ми нут, иначе у меня будут неприятности.
— Этого хватит.
Квартира состояла из двух крошечных комнат — спальни и гостиной, угол которой служил кухней. Ра овина была шириной и глубиной с мужскую ладонь; окна прикрывали самодельные жалюзи, ничуть не спасавшие от уличного шума. Ева подумала, что с таким же успехом можно жить на автовокзале.
В гостиной стояли двухместный диван-кровать, старый телевизор и лампа в виде мышки из мультфильма. Похоже, она сопровождала хозяйку с самого детства. В квартире было бедно и неказисто, но зато безукоризненно чисто. И, как ни странно, стоял тот же сугубо женский запах, что и в бюро путешествий.
— Спальня там, — Эсси показала пальцем на дверь. — Когда мы въехали сюда, то бросили жребий. Тине досталась спальня, а мне — гостиная. Но все равно ужасно тесно, правда? Именно поэтому мы предпо читаем ночевать у знакомых парней.
— У нее есть бойфренд? — спросила Ева, когда Пибоди ушла в спальню.
— Последние пару недель она встречалась с одним парнем. Его зовут Бобби.
— Это имя или фамилия?
— Не знаю. — Эсси пожала плечами. — Может быть, она осталась у него. У Тины нежная душа. По-моему, она втрескалась в этого парня по уши.
Ева осмотрела спальню. Одна узкая кровать, аккуратно застланная, один детский туалетный столик — видимо, привезенный из дома. На нем красивая шкатулка и дешевая ваза с искусственными розами. Ева подняла крышку шкатулки, услышала незатейливую мелодию и увидела несколько дешевых украшений.
— Он у нас общий, — сказала Эсси, когда Пибоди заглянула в маленький платяной шкаф.
— Где она встречалась с этим Бобби? — спросила Пибоди по пути в ванную.
— Не знаю. Понимаете, мы хоть и живем вместе, но стараемся не лезть в дела друг друга. Она просто сказала, что познакомилась с парнем, что он славный, умный и милый. Что он все знает о литературе, искусстве и прочем дерьме. Тина любит такие вещи. Как-то раз ом назначил ей свидание в картинной галерее, представляете?
— Значит, вы с ним не знакомы? — спросила Ева.
— Нет. Она всегда встречалась с ним в городе. Мы редко приводим к себе парней. О господи, вы только гляньте на эту дыру… — Эсси обвела квартиру унылым взглядом. — В субботу вечером она должна была встретиться с ним после работы. Кажется, они собирались в театр. Когда Тина не вернулась, я решила, что она осталась у него. Ничего особенного. Но она никогда не пропускала работу и никогда не уходила так надолго. Поэтому я начала волноваться. Вы меня понимаете?
— Почему бы вам все-таки не подать заявление? — Пибоди вышла из ванной. — Заявление об исчезновении человека.
— Думаете, это имеет смысл? — Эсси почесала в затылке. — Если она придет и узнает, что я это сделала, то будет злиться на меня целый месяц. Но ведь не обязательно сообщать родителям, правда? Если они узнают, то все поймут неправильно, примчатся сюда и уст роят истерику.
— А вы не звонили им? Может быть, она провела эти дни там?
— Нет. В смысле, да, звонила. «Ля-ля, как дела» — и тому подобное. Мама сказала, что соскучилась по Тине — мол, она давно не слышала ее голоса. Так что Тины там нет. Если бы мама узнала, что Тина осталась у какого-то парня, она бы весь город прочесала.
— Ладно, мы этим сами займемся. Сообщите детективу Пибоди нужные данные. — Ева задумчиво смотрела на тщательно убранную кровать.
— Нет, Тина не задержалась у какого-то парня, — сказала Ева, когда они вернулись в машину. — Такие аккуратные девушки не уходят из дома без смены белья, сережек и зубной щетки. За восемь месяцев она не пропустила ни одного рабочего дня. Почему это случи лось именно сейчас?
— Вы думаете, она участвовала в ограблении дома Гэннон?
Ева подумала о маленькой аккуратной квартирке. И украшениях в музыкальной шкатулке.
— Если и участвовала, то сама об этом не подозревала. Сомневаюсь, что то же самое можно сказать о Бобби.
— Найти его будет трудновато. Ни полного имени, ни словесного портрета.
— Где-то он должен был оставить следы… Проверь, нет ли неопознанных женских трупов, обнаруженных начиная с субботнего вечера. Тем более что мы все Равно едем в морг. Будем надеяться, что она не там.
— Хотите такое?
Ева сняла с лепешки прозрачную обертку и начала Задумчиво жевать, ведя машину одной рукой.
— Итак, уборщица знакомится с молодым человеком по имени Бобби, который водит ее в картинные галереи и в театр, но никогда не приходит к ней в дом и не показывается на глаза ее сестре. Она исчезает, не выходит на работу, пропадает три дня, но ее новый бойфренд не звонит, не оставляет сообщений и не при бегает узнать, что случилось. Ничего.
— Он не стал бы делать этого, если бы она была с ним, — заметила Пибоди.
— Ты права. Но эта девушка, заправляющая койку, как герлскаут, не звонит на работу, не сообщает, что заболела, не говорит сестре, что собирается понежиться в любовном гнездышке, не берет с собой смену одежды. Тебе это не кажется странным? Она рискует потерять жалованье, забывает о родителях, не переодевается… Нет, это на нее не похоже.
— Думаете, она мертва?
— Я думаю, что у нее был доступ в дом Гэннон, а кому-то понадобились коды. Если бы она была жива и здорова, то наверняка услышала бы о несчастье, постигшем автора модного бестселлера «Горячие камни» Саманту Гэннон, и сказала бы об этом. Хотя бы сестре.
— Три неопознанных женских трупа за семьдесят два часа, — доложила Пибоди. — Две старые нищенки, не имевшие удостоверения личности. Третий труп сильно обгорел, поэтому возраст и социальный статус неизвестен.
— Где ее нашли?
— На заброшенной автостоянке. — Пибоди считывала показания с экрана карманного компьютера. — Алфабет-Сити. В воскресенье, ровно в три часа ночи. Ее облили бензином и подожгли. О господи… Когда кто-то позвонил в полицию, она уже изжарилась. Больше ничего нет.
— Кто ведет дознание?
— Минутку… Ага! Наш добрый приятель Бакстер, которому наверняка помогает душка-сержант Трухарт.
— Это упрощает дело. Свяжись с ними. Узнай, не смогут ли они приехать в морг.
Ева нетерпеливо расхаживала по коридору, облицованному белой плиткой. Тем временем Дьюлак заканчивала аутопсию. «Морс не заставил бы меня ждать, — думала она. — Да я бы и не ждала здесь, если бы эта сука Дьюлак не заперла прозекторскую! «
Когда прозвучал звонок, Ева распахнула дверь настежь и ворвалась в комнату. От вони и запаха лекарств слезились глаза, но Ева поборола приступ тошноты и злобно посмотрела на женщину-патологоанатома.
В отличие от умного и любезного Морса, Дьюлак была дамой суровой и неприветливой. Бледно-зеленые брюки и белоснежный халат были прикрыты фар туком, волосы скрывались под шапочкой, на шее болтались очки-микроскопы. Рост этой плотной кругло лицей женщины не превышал ста пятидесяти трех сантиметров, кожа была цвета жареных каштанов. Единственным преимуществом Дьюлак, по мнению Евы, были ее руки. С такими руками следовало играть на рояле, а не потрошить трупы.
Увидев тело, накрытое простыней, Ева показала на него подбородком:
— Это моя?
— Если вы имеете в виду останки жертвы, погибшей в результате взлома в доме Гэннон, то вы правы. — Дьюлак говорила так, словно ей залили горло какой-то плотной жидкостью. Говорила и одновременно мыла руки под краном. — Я сказала вам, что пришлю отчет сразу же, как только закончу обследование. Я не люблю, когда меня торопят, лейтенант.
— Вы уже провели токсикологический анализ? Дьюлак уставилась на нее:
— У вас что, проблемы со слухом?
— Нет, со слухом у меня все в порядке. Вы злитесь на меня из-за того, что утром я напустилась на вас. Но вам придется пережить это. Жертве преступления безразлично, как мы относимся друг к другу. — Ева шагнула к Андреа. — Она хочет, чтобы мы делали свое Дело. И мы его сделаем.
Дьюлак пожала плечами:
— Вы правильно установили причину смерти. Единственная резаная рана на шее. Острый нож с гладким лезвием. Возможно, стилет. Нет ни ран, полученных при самозащите, ни других следов физического насилия. Как и следов недавней половой связи. Содержание алкоголя в крови слегка повышено. Могу сказать, что она выпила четыре мартини с водкой и оливками.
Никаких запрещенных наркотиков в организме не обнаружено.
— Вы подтверждаете, что нападавший стоял у Джекобс за спиной?
— Судя по углу нанесения удара, да. Учитывая рост жертвы, рост преступника составляет около ста восьмидесяти трех. Для мужчины довольно средний, для женщины высокий. Все это будет в моем официальном отчете, который доставят вам в соответствующей форме. Лейтенант, в этом случае нет ничего срочного, а мы чрезвычайно заняты.
— Они все срочные, — пробормотала Ева. — У вас есть еще один труп. Обгоревший труп неизвестной женщины, доставленный из Алфабет-Сити.
Дьюлак тяжело вздохнула.
— Никаких обгоревших трупов в моем расписании на сегодня нет.
— Значит, он попал к кому-то другому. Мне нужно увидеть тело и узнать, что дал анализ.
— Тогда сообщите номер своего дела одному из ассистентов. У меня есть другая работа.
— Это не мое дело.
— Если так, то зачем вам это тело и результаты анализа?
Ева разозлилась не на шутку и схватила Дьюлак за руку.