И вот тут Ромм проявил удивительную волю и энергию организатора. Он выстроил всю группу в ряд. Сам встал перед нами, какой-то особенно подтянутый, строгий, собранный. Несвойственным ему обычно тоном он «отдал приказ» об откомандировании бойца такого-то в Москву за нарушение воинской дисциплины. Ромм занял правильную позицию и вовремя принял единственно верное решение, от которого зависела судьба всей нашей работы. После этого установился порядок: актеры всегда выходили на съемку в форме и вовремя. Каждый думал: раз уж с «этим» он так поступил и не побоялся, то что же будет с нами, еще не такими известными.
Так и получилось, что в фильме бойцов в отряде осталось двенадцать. Но это незаметно. Ведь никто же не будет считать до тринадцати на экране, даже когда отряд выстраивается в цепочку».
1938
«Звезды» с норовом (Лидия Русланова и Любовь Орлова)
В Советском Союзе не было той системы «звезд», которая существовала на Западе. Советские власти не стремились как-то обособить кумиров от простого народа, а даже, наоборот, всячески подчеркивали, что те являются неотъемлемой частью этого самого народа. Поэтому, не жалея средств для «раскрутки» кумиров, власть в то же время пресекала любую попытку со стороны последних поставить себя выше общества. При этом не имела никакого значения степень популярности кумиров – «вкручиванию мозгов» подвергались даже любимцы самих кремлевских вождей. Чтобы читателю было понятно, о чем идет речь, приведу два примера, датированных 1938 годом, когда под огонь критики угодили две самые раскрученные «звезды» того времени: певица Лидия Русланова и киноактриса Любовь Орлова (последняя была любимицей самого Сталина). Начнем с первой.
В газете «Советское искусство» от 16 января была помещена статья без подписи под названием «Эстрадные нравы». Приведу ее полностью:
«Артист обязан уважать аудиторию, перед которой он выступает. Эту азбучную истину все еще не могут понять некоторые артисты эстрады.
Певица Л. А. Русланова должна была участвовать в концерте, организованном Мосэстрадой для стахановцев и ударников Первомайского района Москвы.
Русланова обещала быть в 9 1 / 2 час., чтобы выступить в концерте первого отделения. Но она опоздала и приехала лишь к 10 1 / 2 часам. Первое отделение давно закончилось, и началось второе. Русланова потребовала, чтобы ее немедленно выпустили на сцену. Когда ей указали, что это невозможно, Русланова принялась нецензурно браниться. Администрация попыталась усовестить разгневанную певицу:
– Вас будут слушать лучшие люди района, члены райкома, стахановцы.
В ответ на это Русланова позволила себе хулиганскую выходку по адресу аудитории концерта. (Очевидцы утверждали, что певица, большая матерщинница, выразилась по адресу собравшихся в зале весьма недвусмысленно: мол, идите вы со своими стахановцами… – Ф. Р.)
Администратор все же настоял на своем, заявив, что выпустит Русланову последним номером второго отделения.
– А, так! Вы мне срываете мои концерты, так я вам сорву ваш, – заявила разгневанная певица.
И, вымещая на аудитории свое раздражение против администратора, Русланова вышла на сцену с хмурым лицом, не стараясь скрывать своего дурного настроения, небрежно спела две песни и величественно удалилась.
– Допустимо ли такое поведение артиста на советской эстраде? – справедливо возмущаются устроители концерта в своем письме в Комитет по делам искусств».
Статья возымела действие: после нее певицу временно отстранили от гастролей, и в этом статусе она пробыла в течение нескольких месяцев. Затем она была прощена, и больше подобного рода скандалов с ней не происходило (во всяком случае в прессе об этом ничего не сообщалось). Правда, в 1948 году Л. Русланова оказалась замешана в другом скандале и даже была отправлена за решетку, но там вся подоплека случившегося упиралась в политику, а это уже совсем иная история.
Что касается скандала с киноактрисой Любовью Орловой, то он имел под собой меркантильную основу. Вынесение его на всеобщее обозрение поразило даже видавших виды людей, поскольку многие были прекрасно осведомлены, что эта актриса является любимицей самого Сталина. Особенно нравилось вождю исполнение Орловой роли почтальона Стрелки в комедии «Волга-Волга». Вот как об этом вспоминает режиссер-постановщик фильма и супруг Орловой Г. Александров:
«Однажды по окончании приема в Георгиевском зале Кремля в честь участников декады украинского искусства И. В. Сталин пригласил группу видных деятелей культуры в свой просмотровый зал. Там были Немирович-Данченко, Москвин, Качалов, Корнейчук и многие другие видные деятели искусства. Сталин не первый раз смотрел „Волгу-Волгу“. Он посадил меня рядом с собой. По другую сторону сидел В.И. Немирович-Данченко. По ходу фильма Сталин, делясь с нами своим знанием комедии, своими чувствами, обращаясь то ко мне, то к Немировичу-Данченко, полушепотом сообщал: „Сейчас Бывалов скажет: „Примите от этих граждан брак и выдайте им другой“. Произнося это, он смеялся, увлеченный игрой Ильинского, хлопал меня по колену. Не ошибусь, если скажу, что он знал наизусть все смешные реплики этой кинокомедии…“
Однако даже расположение Сталина не спасло Орлову от того, чтобы однажды не оказаться «распятой» на страницах газеты «Советское искусство». Случилось это в июне 1938 года. Предшествовали этому следующие события.
Летом того года «звездная» чета решила построить себе дачу во Внукове, а это строительство стоило больших денег. Надо было зарабатывать, причем как можно быстрее. И Орлова нашла выход. В те годы она часто гастролировала по стране с творческими вечерами и решила именно за счет подобных выступлений пополнить свой кошелек. Вот как это выглядело в описании газеты «Советское искусство» (номер от 10 июня 1938 года, статья без подписи под названием «Недостойное поведение»):
«Л. П. Орлова пользуется широкой популярностью у аудитории, ценящей ее как отличную исполнительницу советских массовых песен. Казалось бы, и звание заслуженной артистки, и эта популярность обязывают Л. П. Орлову к особой щепетильности в денежных вопросах. Однако артистка, видимо, считает возможным по-иному использовать выгоды своего положения.
В мае сего года в Одессе должны были состояться концерты Л. П. Орловой. Трудящиеся Одессы с нетерпением ждали этих выступлений. Однако т. Орлова потребовала от Одесской филармонии оплаты в 3 тысячи рублей за каждый концерт, не считая проездных, суточных и т. д.
Дирекция Одесской филармонии, разумеется, не могла пойти на такие рваческие условия, тем более что, согласно приказу ВКИ № 640, максимальная оплата гастрольных концертов Л. П. Орловой была установлена в 750 рублей.
Л. П. Орлову не удовлетворила позиция, занятая Одесской филармонией, и в обход нормального порядка артистка вошла в соглашение с… месткомом филармонии об организации в Одессе 8 концертов по 3 тысячи рублей за каждый.
Не лишне заметить, что аппетиты Л. П. Орловой не всюду получают должный отпор. Так, например, совсем недавно в Киеве Л. П. Орлова ухитрилась сорвать с Украинского управления по делам искусств по 3300 рублей за каждое свое выступление.
«Своеобразную», мягко говоря, позицию занял в отношении Л. П. Орловой и начальник Одесского управления по делам искусств т. Фишман. Когда директор Одесской филармонии т. Подгорецкий обратился к Фишману за разрешением вопроса о гонораре Л. П. Орловой, т. Фишман не нашел ничего лучшего, как посоветовать Подгорецкому «оформить» концерты Л. П. Орловой совместно с каким-нибудь ансамблем, квартетом и т. п., словом, как-нибудь прикрыть явно беззаконные требования артистки.
К счастью, Подгорецкий нашел в себе мужество отказаться от подобных комбинаций, справедливо квалифицируемых им как жульничество.
Всесоюзный комитет по делам искусств должен заинтересоваться этим возмутительным делом, а Л. П. Орловой надлежит понять, что ее поведение недостойно звания советской артистки».
Этот скандал не имел серьезных последствий для Орловой. В итоге «звездная» чета благополучно достроила свою двухэтажную дачу, а в 1939 году приступила к съемкам очередного фильма – «Светлый путь». Спустя год «звездная» чета удостоится Сталинской премии.
1939
Скандальная переигровка («Спартак» Москва – «Динамо» Тбилиси)
Футбол в Советском Союзе стал одним из самых популярных видов спорта со второй половины 30-х годов. Связано это было прежде всего с тем, что власть стала проводить в стране державно-патриотическую политику, должную сплотить нацию перед надвигающейся на страну фашистской угрозой. Эта политика сплочения нации проводилась по всем направлениям: в кино ставка делалась на массовые жанры («Чапаев», «Веселые ребята»), в театре – на академизм (в авангарде этого процесса шел МХАТ), в литературе – на социалистический реализм и т. д. Спорту в СССР тоже отводилась важная роль: во-первых, как средству воспитания физически крепких людей, во-вторых – как массовому зрелищу, способствующему сплочению нации. Особенный упор делался на футбол, который буквально за считаные годы стал самым популярным видом спорта в СССР. В итоге с весны 1936 года стали проводится регулярные чемпионаты страны, за результатами которых следили миллионы людей.
1939
Скандальная переигровка («Спартак» Москва – «Динамо» Тбилиси)
Футбол в Советском Союзе стал одним из самых популярных видов спорта со второй половины 30-х годов. Связано это было прежде всего с тем, что власть стала проводить в стране державно-патриотическую политику, должную сплотить нацию перед надвигающейся на страну фашистской угрозой. Эта политика сплочения нации проводилась по всем направлениям: в кино ставка делалась на массовые жанры («Чапаев», «Веселые ребята»), в театре – на академизм (в авангарде этого процесса шел МХАТ), в литературе – на социалистический реализм и т. д. Спорту в СССР тоже отводилась важная роль: во-первых, как средству воспитания физически крепких людей, во-вторых – как массовому зрелищу, способствующему сплочению нации. Особенный упор делался на футбол, который буквально за считаные годы стал самым популярным видом спорта в СССР. В итоге с весны 1936 года стали проводится регулярные чемпионаты страны, за результатами которых следили миллионы людей.
Между тем в силу своей близости к политике футбол в СССР очень часто становился ее заложником, и разного рода чиновники пытались удовлетворить с его помощью свои политические и околоспортивные интересы. Одну из таких историй мне и хочется вспомнить. А именно: в самом начале октября 1939 года в советской футбольной истории произошел беспрецедентный случай, когда столичный «Спартак» заставили переигрывать полуфинальный матч на Кубок СССР. Причем финальный матч был уже сыгран и почетный приз стоял в офисе красно-белых. Однако переигровку оспорить не удалось, поскольку инициатором ее выступил всесильный нарком внутренних дел Лаврентий Берия, который был куратором второй команды, замешанной в этом скандале, – тбилисского «Динамо». Но прежде чем рассказать эту историю, стоит хотя бы вкратце упомянуть о том, как отдельные партийные начальники вмешивались в футбольные дела, вольно или невольно плодя бесчисленные скандалы.
Как уже отмечалось, первое футбольное первенство страны было проведено весной 1936 года. Победу в нем одержали представители общества «Динамо» (из Москвы), за которым стояло самое грозное ведомство страны – НКВД (общество «Динамо» было создано в 1923 году по приказу «железного Феликса» – председателя ОГПУ Ф. Э. Дзержинского). Тогдашний нарком внутренних дел Генрих Ягода хотя и не считался фанатиком футбола, однако в силу значимости этого вида спорта для пропаганды советского образа жизни вынужден был уделять ему внимание. Поэтому у «Динамо» были прекрасные базы, под его знамена призывались лучшие спортсмены страны.
Однако в 1935 году в Советском Союзе возникло еще одно спортивное общество, которое с первых же дней стало главным конкурентом «Динамо» – «Спартак». За этим обществом стояло менее могущественное ведомство – Промкооперация, которое в одиночку вряд ли бы сумело пробить идею о новом спортобществе. Но тут на помощь пришел генеральный секретарь ЦК ВЛКСМ Александр Косарев, который считался фаворитом Сталина. Вождь народов высоко ценил организаторские способности Косарева и всячески способствовал его стремительной карьере (в 1934 году Косарев стал членом ЦК партии и вошел в Оргбюро ЦК). Узнав, что Косарев давно носится с идеей нового спортобщества, способного противостоять «Динамо», Сталин пошел навстречу своему фавориту. И как ни пыталось НКВД этому помешать (в прессе публиковались разгромные статьи про инициативу Косарева), однако новое спортобщество все-таки появилось на свет. И достаточно скоро громко заявило о себе.
В весеннем чемпионате-36 два первых места достались динамовцам (из Москвы и Киева), а вот «бронзу» сумел завоевать новичок – «Спартак», чем здорово разозлил кураторов-динамовцев из НКВД. Именно тогда они впервые всерьез осознали, какие блестящие перспективы в будущем имеют представители Промкооперации (энкавэдэшники презрительно называли спартаковцев «пух и перья»). Однако они и представить себе не могли, что к «Спартаку» внезапно станет все больше благоволить до этого лояльный к спорту Сталин. Поэтому как гром среди ясного неба для динамовцев стала новость о том, что именно представителям «пуха и перьев» вождь народов доверил провести физкультурный парад на Красной площади в том же 36-м. Это был серьезный удар по престижу НКВД. Но это было не последнее поражение грозного ведомства. В осеннем первенстве того же 36-го красно-белые смогли утереть нос динамовцам, обогнав их на финише и завоевав свое первое «золото». С этого момента противостояние двух спортивных обществ обрело свои законченные формы.
В 1937 году в СССР для серии товарищеских матчей по футболу приехала сборная Басконии. «Спартак», который стал чемпионом осеннего розыгрыша 1936 года, имел все основания быть включенным в число соперников басков. Но не стал из-за интриг все того же НКВД, которое сумело убедить ЦК ВКП(б), что только обществу «Динамо» по силам тягаться с легендарными басками. В итоге против гостей были выставлены динамовские клубы из Москвы, Киева, Тбилиси, а также сборная Ленинграда (на базе местного «Динамо») и, как довесок, столичный «Локомотив» и команда из Минска. И практически у всех у них баски сумели выиграть, только в Ленинграде матч закончился вничью 2:2.
Когда про эти результаты узнал Сталин, то первое, что он сделал, упрекнул наркома внутренних дел Ежова за идеологическую близорукость. «Если не умеем играть в футбол, то нечего было приглашать к себе сильных басков. Могли бы выбрать кого-нибудь послабее». Ежов, который в те самые дни, когда у нас гостили баски, был занят проблемами куда посерьезнее, чем футбол (именно в июне 37-го прошел суд над военными заговорщиками во главе с М. Тухачевским), был вынужден впрягаться еще и в эту проблему. В Спорткомитет была спущена директива: уговорить басков на две дополнительные встречи и обе обязательно выиграть. Каких трудов стоило спортивным функционерам уговорить басков сыграть еще две дополнительные игры – это история отдельная. Но поскольку на карту в прямом смысле была поставлена их карьера, нашим спортфункционерам уговорить испанцев все-таки удалось. И баски сыграли с «Динамо» и «Спартаком». Первых они победили 7:4, а вот от красно-белых потерпели сокрушительное поражение 2:6.
Блестящей победе «Спартака» радовались все: как рядовые болельщики, так и чиновники от спорта. И лишь в руководстве НКВД царили совсем другие настроения. Только этим можно было объяснить то, что произошло вскоре после того, как баски покинули СССР. А случилось следующее. Судья Владимир Стрепихеев, который имел несчастье судить тот злополучный матч, где «Динамо» проиграло баскам 4:7, был обвинен в идеологической диверсии, арестован и отправлен в лагерь. А другой судья Иван Космачев, который судил встречу басков со «Спартаком», был обвинен… в подыгрыше «Спартаку» (при счете 2:2 он не назначил пенальти в ворота красно-белых) и был отлучен от всесоюзной коллегии судей.
Тем временем в футбольном первенстве страны 1937 года столичное «Динамо» сумело вернуть себе поколебленный было престиж. Оно стало не только чемпионом страны, но и завоевало Кубок СССР. Правда, относительно чемпионства бело-голубых ходили разные слухи. Например, утверждалось, что им помогли это сделать футболисты ЦДКА, которые в том чемпионате плелись на последнем месте. Якобы они специально «слили» динамовцам игру 1:5, а в игре со «Спартаком» проявили такое упорство, что красно-белым пришлось довольствоваться ничьей. Так отобранное у них очко принесло «золото» динамовцам.
Между тем в стране начались репрессии. Они не обошли стороной ни одно спортивное общество, кроме… «Динамо», где арестованных были единицы. Например, там был арестован один из самых талантливых игроков Валентин Прокофьев, но в том аресте он был повинен сам. Прокофьев дружил с «зеленым змием» и на этой почве однажды отказался играть принципиальную игру с «Пищевиком». За это его сослали в киевское «Динамо». Но он и там не одумался, продолжая свои пьянки-гулянки. В итоге его арестовали и отправили на Колыму, где он и умер от гангрены в возрасте 35 лет.
Сильнее всего от арестов пострадал главный конкурент бело-голубых «Спартак», где были арестованы не только многие спортсмены этого общества, но и их покровители во властных структурах. Из последних можно назвать руководителя Промкооперации Казимира Василевского и самого генерального секретаря ЦК ВЛКСМ Александра Косарева. Последний много лет ходил в любимчиках Сталина, а сгорел, можно сказать, в одночасье: 29 ноября 1938 года Косарева арестовали и спустя три месяца расстреляли.
Несмотря на тревожную ситуацию, связанную с арестами, футбольный «Спартак» в 1938 году сотворил чудо: выиграл не только золотые медали чемпионата страны, но и Кубок СССР. Болельщики были в восторге от этого успеха, поскольку прекрасно понимали ситуацию, в которой оказался клуб: не имея поддержки во властных структурах, сделать «дубль» – настоящая фантастика. К слову, именно за это и любили «Спартак» – за его политическую неангажированность, за то, что он был поистине народной командой (за его спиной не стояли ни НКВД, ни Наркомат обороны).