Командир отряда подал команду «смирно», и шеренга названных лиц замерла. Затем он лично представился:
— Наджиб Кадери, господин Карбалла. Рад приветствовать вас после долгой и опасной дороги.
— Салам, Наджиб. Что за людей ты построил?
— Разрешите представить?
— Да.
Кадери повел начальника учебного центра вдоль строя:
— Белал Резу, ваш помощник, специалист по радиоэлектронике.
— Где учился, Белал? — спросил у него Карбалла.
— В Париже, господин, окончил университет.
— Вот как, в Париже! Значит, знаешь французский язык?
— И французский, и английский, и русский.
— Какая у тебя аппаратура?
— Спутниковая станция, система контроля любого объекта, обычная радиостанция повышенной мощности, постановщик радиопомех, компьютер со специальными программами обеспечения…
— Достаточно! — скривившись, остановил его Карбалла, он не любил эти современные штучки.
Кадери продолжил представление:
— Ваш водитель и телохранитель Ахмад Садат. В вашем распоряжении внедорожник «Тойота».
— И «Сузуки», я привык к нему.
— Да, господин. Далее — Али Омири, Омар Сазар и Акрам Бахани, инструкторы по горной подготовке, одновременно начальники караулов в лагере Афганистана.
— Дальше?
— Командиры отделений, они же инструкторы по общей и специальной подготовке, Бахир Дустар, Зафар Куляир и Икрам Такани.
— Три командира отделений на сорок человек?
— Так точно, в первом отделении четырнадцать бойцов, в двух других — по тринадцать.
— Хоп, продолжай.
— Мой заместитель, он же начальник охраны объекта, Шахбаз Афинур. Врач-хирург с опытом работы в полевых условиях Умед Эргаш, фельдшер, его ассистент и помощник, Камал Саиди. Специалисты по ремонту объекта, бригадир Басам Бахи, рабочие Забир Шуби, Заки Амин и Даврон Шарип. Пещеры под арсенал, по нашим данным, повреждены значительно, бригаде найдется работа. Но бригадир и рабочие тоже достаточно опытные воины, воевали против афганских правительственных войск, а Басам Бахи командовал группой, которая однажды разгромила конвой американцев.
— Мы отрезали головы десятерым неверным и, насадив на шесты, выставили их сушиться в десяти километрах от американской базы, машины же подорвали, — усмехнулся Басам Бахи.
— А кто разрешил тебе говорить, бригадир? — повысил голос Карбалла. — Или то, что ты когда-то из засады расстрелял американцев, возвышает тебя над всеми?
— Извините, господин, — опустил голову Бахи.
— Первый и последний раз. Дисциплина должна быть образцовой среди лиц постоянного состава будущего центра. Это понятно? Я всех спрашиваю!
— Так точно, понятно, — вразнобой ответила шеренга.
— Ну, а теперь моя очередь. Я — начальник центра Наваб Карбалла, ко мне обращаться «господин начальник». Со мной мой заместитель Довлет Максуд, к нему обращаться «господин заместитель». Вопросы? Нет вопросов. Стройте курсантов по отделениям, посмотрим, что за орлов вы набрали.
Кадери продублировал приказ и, повернувшись к Карбалле, заметил:
— Людей подбирали не мы, господин начальник.
— Не важно, тебе же, Наджиб, я разрешаю обращаться ко мне и заместителю по именам.
— Да, Наваб!
Осмотр новобранцев не произвел на Карбаллу впечатления. В его отрядах, осуществлявших охрану караванов с наркотиками, были куда более подготовленные люди.
— Да, контингент еще тот. Но ничего. Научим. Всем разойтись.
Отряд рассыпался, и вскоре на площадке, представляющей грунтовый плац, остались Карбалла, Максуд, Кадери и электронщик, а точнее, связист Резу.
К нему первому и обратился Карбалла:
— Ты знаешь, с кем я должен поддерживать постоянную связь?
— Да, господин начальник. С господином Оманом Фардини.
— Ну, раз тебе это известно, то покажи, где твоя палатка.
— Рядом с «Хамви», господин начальник. Там же узел связи.
— Ты в палатке один?
— Так точно.
В диалог вступил командир отряда:
— Я всем запретил под любым предлогом даже приближаться к узлу связи.
— Это хорошо, — пронзил связиста взглядом черных безжалостных глаз Карбалла, — но лучше тебе находиться в палатке постоянно, покидая ее лишь для приема пищи и отправления естественных надобностей. В это время за узлом связи должен смотреть начальник охраны. Так должно быть здесь и в Афганистане.
— Слушаюсь, Наваб.
— Тебе, Резу, подготовить спутниковую станцию для связи с Фардини. Сеанс через десять минут.
— Слушаюсь.
— Свободен.
Электронщик побежал к палатке.
— Новобранцев подбирал не ты, это понятно, но лицами постоянного состава занимался ты? — обратился к Кадери Карбалла.
— Этими — я!
— Как они?
— Опытные, проверенные бойцы.
— Где и кем проверены?
— На каждого есть досье, вы можете ознакомиться с ними в более удобной обстановке. Позвольте показать вашу палатку?
— Успеешь. Местные не интересуются, что за отряд встал рядом с их селением?
— Нет. Даже полицейские, что находятся в Наварусте, к нам ни разу не приезжали.
— Видно, им хорошо заплатили. Так, я сейчас поговорю с Фардини, потом посмотрим опись снаряжения грузовых машин, затем строевой смотр всего личного состава с оружием, в полной боевой экипировке.
— Извините, Наваб, но экипировка в боевых машинах, у бойцов только оружие и полевая облегченная форма «Исламского государства».
— Значит, построение с оружием и в форме. Ты, Довлет, — повернулся Карбалла к заместителю, — проверишь, как новобранцы содержат оружие. И вообще, Кадери, общее построение проводить как можно чаще. На физическую зарядку, на утренний осмотр, на прием пищи, на вечернюю проверку. Ничто не дисциплинирует так, как постоянное построение. Если оружие окажется грязным, а думаю, так и будет, то всем двухчасовая чистка под контролем командиров отделений и инструкторов «начкаров». Построение касается и бригады рабочих. Всех, кроме связиста и водителя. Последние переходят в мое непосредственное подчинение.
— Да, Наваб!
— Занимайтесь. Я на узел связи!
Войдя в палатку, Карбалла осмотрел ее. Стол, на нем развернутая аппаратура, стул, рядом на дощатом полу матрас со сложенной постелью, вентиляторы, мощный аккумулятор слева от входа.
— Что со связью?
— Связь установлена, господин начальник.
Карбалла взял трубку, нажал клавишу вызова и тут же услышал слегка искаженный, прерывистый знакомый голос:
— Да!
— Салам алейкум, это Карбалла.
— Салам. Рад слышать. Ты где?
— Там, где и должен быть, господин Фардини.
— Прекрасно. Смотрел людей?
— Бегло осмотрел.
— Ты не тяни в Наварусте. Чем быстрее выйдешь в район размещения, тем лучше.
— Думаю, завтра начать выдвижение.
— Это правильное решение. Вопросы с пограничниками решит Кадери, кстати, как он тебе?
— Вполне, господин полковник. А вот группу постоянного состава центра надо еще проверять.
— Проверишь. Для начала тебе надо выйти на объект, произвести все необходимые работы, запустить учебный центр, а по ходу и проверяй своих инструкторов и специалистов. Да, и будь аккуратен с Бахи.
— Бригадиром рабочих?
— Он не только бригадир.
— Я в курсе его подвигов, господин Фардини.
— Запомни, Бахи — своенравный и мстительный человек. Он, как и все, уважает силу, но страха перед начальством не испытывает, сам себе на уме.
— И что, мне льстить ему? Или делать поблажки?
— Ни в коем случае, но и придираться, даже по делу, не стоит.
— Господин Фардини, в моем бизнесе попадались и не такие строптивые люди. Я знаю, как с ними работать.
— Вот поэтому в том числе наш выбор пал на тебя.
— У меня все!
— Завтра, как пройдешь границу, доклад, буду ждать.
— Да, господин полковник.
— Удачи тебе, Наваб.
Фардини отключился. Выключил трубку и Карбалла, передал ее связисту и отправился осматривать лагерь.
После чистки оружия он объявил построение и приказал снять палатки, загрузить их в грузовые машины, предназначенные для перевозки личного состава. Распустив строй, подозвал к себе командира отряда:
— Наджиб, каким маршрутом должна пойти колонна к Харасу?
— Пройдемте в вашу палатку, там карта.
В палатке Карбаллы на штативе висела карта западной части Пакистана и Афганистана. Кадери указкой показал маршрут:
— Главное, пройти погранпост и, не доходя до Джелалабада, отвернуть на юго-запад в примыкающее к проходу ущелье. Далее… — Он провел указкой по карте. — Выходим вот сюда, это между Альдагом, где был разгромлен штаб Мохаммада Фарди, и Бурдом, южным селением территории проживания племени Хату. Переход через дорогу в направлении селения Парх, далее к ущелью Карак у перевала Ланг, по нему до селения Докур, затем через перевал к объекту. Один вопрос разрешите?
— Давай!
— Фардини определил дату выхода к району базирования?
— Эту дату определил я.
— Позвольте узнать, на какое число и время вы решили назначить начало марша? Мне надо подготовить колонну.
— А ты не заметил, что я приказал снять палатки и загрузить в машины для новобранцев? Надеюсь, они там все уместятся.
— Заметил.
— Это значит, Наджиб, что пойдем мы завтра с утра. А посему тебе необходимо сегодня встретиться с пограничниками, через которых ты должен организовать «коридор».
— Марш уже завтра? — удивился Кадери.
— Не ожидал? — усмехнулся Карбалла. — Да, Наджиб, завтра. К пограничникам можешь отправляться немедленно.
— Мне надо предварительно договориться о встрече.
— Работай, не смею мешать.
Когда Кадери вышел из палатки, Карбалла еще раз посмотрел на карту. Он обладал хорошей памятью и легко запомнил маршрут. Следовало признать, что выбран он был профессионально.
Новобранцы сняли палатки, загрузили их вместе со щитами, веревками, матрасами и личными принадлежностями ближе к кабине. Это заняло треть кузова, и осталось достаточно места для двадцати бойцов в каждой машине.
Кадери уехал в штаб отряда. Пакистанский начальник согласился встретиться с ним немедленно.
Вернулся и Максуд:
— Господин Карбалла, люди недовольны, что ночь придется проводить на земле и в кустах, возмущаются, зачем сняли палатки.
— Плевать, кто чем недоволен! Мы тронемся рано утром, если, конечно, Кадери решит вопрос с пограничниками. А это значит, на рассвете у нас не будет времени снимать лагерь и выстраивать колонну. Ты собери командиров отделений, пусть заткнут рот своим подчиненным. Им неудобно спать на земле? Посмотрю, каково будет этим недоноскам на марш-бросках в горах. Там отдыхать придется на камнях. Понял меня?
— Понял!
— И пожестче с ними, Довлет, построже. Ты все-таки теперь заместитель начальника, второй человек в учебном центре.
— Я все понял, Наваб!
— Ступай! И пришли людей снять мою палатку и загрузить ее в машину. Останется только узел связи. Его снимем утром.
— Вы тоже будете спать на земле? — усмехнулся Максуд.
— Рядом с тобой, как все, Довлет. Командир должен быть со своими подчиненными.
— Это больше всего повлияет на людей.
— Знаю, потому готов потерпеть. Комфортные условия мы с тобой создадим себе в Харасе.
— А как насчет женщин?
— Разберемся.
— Разрешите идти?
— Ступай!
Вскоре вернулся Кадери, доложил:
— Вопрос с начальниками решен. С 6.00 до 7.00 граница для нас будет открыта.
— Хорошо. Выстраивай колонну. Впереди «Хамви», за ним тентованные грузовики, машины с личным составом, с новобранцами, в замыкании «Тойота». Лица постоянного состава во внедорожниках и кабинах. Все при оружии.
— Извините, а вы?
— А я с водителем и заместителем поеду на некотором удалении от общей колонны на своей машине.
— Понял!
Все было готово к маршу, но неожиданно Кадери позвонил начальник пакистанского погранотряда. Кадери в тот момент находился рядом с Карбаллой, и начальник центра слышал переговоры, сорвавшие все планы боевиков.
Начальник погранотряда сообщил, что его предупредили о возможной проверке, которая должна начаться с прибытием из Исламабада высокой комиссии этой ночью. Сколько продлится проверка, неизвестно, но не менее недели. Соответственно, ни о каком «коридоре» и прохождении колонны на время проверки речи быть не могло. Пришлось боевикам разгружать машины и вновь устанавливать палатки, а Карбалле связываться с Фардини и докладывать о переносе марша. На удивление, последний довольно спокойно воспринял данную новость:
— Что ж, значит, Всевышний ведет вас. Ничего, подождем. После проверки пройти границу и маршрут будет легче, ведь о действиях пакистанцев наверняка оповещены и местные власти в Кабуле, и американцы, иначе непонятные действия на границе могли привести к непредсказуемой реакции натовцев. Потом все успокоится, и ты проведешь колонну до Хараса.
Проверка затянулась на две недели. И только 27 октября колонна боевиков перешла пакистано-афганскую границу и двинулась по ранее отработанному маршруту на юго-запад Афганистана. Чтобы 3 ноября попасть в поле зрения охотника Кадыра. Впрочем, о колонне в Москве знали с момента встречи Карбаллы и Фардини.
Глава четвертая
Водитель Ардана Гутар подогнал «Тойоту» к дому вождя в 12.30 среды, 5 ноября. Вождя вышла провожать супруга Лела. Наскоро простившись с ней, Ардан сел в машину.
— Без остановок в Урун? — спросил Гутар.
— Дальше, до поста охранения прохода на северную дорогу.
Водитель кивнул и не спеша повел внедорожник по селению. На улице было много детей, требовалась осторожность. Ребятня в играх забывала обо всем на свете и могла выскочить под колеса машины. Он увеличил скорость только тогда, когда выехал за пределы селения.
Сотовый телефон Ардана провибрировал сигналом вызова.
— Да, — ответил он.
— Это Сомов.
— Салам, Леонид Борисович! — оживился вождь. — Что-то случилось?
— Салам, вождь, ничего не случилось, кроме того, что Власов уже три часа в пути к тебе.
— Я тоже выехал встречать его. Как и договаривались, он подъедет со стороны Урунского прохода или пойдет все же через Кандагар?
— Со стороны прохода. У него будут документы на его имя, но гражданина Таджикистана.
— Понял. Я узнаю его.
— Ну, ну. Удачи вам. Если что, сразу же связывайтесь со мной. Впрочем, Геннадий обо всем проинструктирован. У него же информация по «гостям», что объявились у Хараса.
— Разберемся, Леонид Борисович.
— Не сомневаюсь. До связи, вождь.
— До связи, — ответил Ардан и отключил телефон.
— Что-нибудь серьезное, вождь? — спросил Гутар.
— Ничего особенного, друзья предупредили, что капитан уже три часа в пути. Это когда он будет на посту?
— Если ничего не произойдет, то как раз между четырнадцатью и пятнадцатью часами.
— Будем надеяться, что ничего не произойдет.
Гутар продолжил движение, и в 13.20 «Тойота» въехала в селение Урун — северный форпост территории проживания племени Хату.
В селении остановились у дома командира местного отряда самообороны Руни Сабула, тот как раз выходил к своей машине.
— Ты почему еще здесь? — удивленно произнес вождь.
— Извини, Бани, я уже был на посту, всех предупредил, там порядок, а вернулся посмотреть сына, жар у него. Как заболел, непонятно.
— Ты с доктором связывался?
С недавнего времени в Докур вернулся внук главы совета старейшин Мусад Тавар, который окончил российский медицинский вуз. Женился, и молодая жена стала его помощницей.
— Нет, поговорил с местным знахарем. Сейчас он смотрит ребенка.
— Срочно звони доктору, пусть берет жену, машину и едет сюда. Он все же врач.
— Минуту, вождь.
Переговорив с доктором, Руни взглянул на Ардана:
— Мусад через час будет. Можем ехать.
В это время из дома вышел знахарь.
— Что у сына? — спросил у него Сабул.
— По-моему, обычная простуда. Заболел он дня два назад, тогда надо было укладывать в постель.
— Но он не выглядел больным, только покашливал немного.
— Вот именно, что покашливал. Сегодня у него третий, самый тяжелый день. Потом болезнь отступит. Я принес отвар, сказал твоей жене, как давать. С помощью Всевышнего дня через два встанет.
— Его еще доктор посмотрит.
— Это хорошо. Доктора — ученые люди, а Мусад, внук Алима Тавира, всегда отличался тягой к знаниям и усердием. Из него достойный доктор получится. Я же готов во всем ему помогать.
— Он через час будет здесь, — сказал Ардан и, повернувшись, бросил Сабулу: — Едем, как бы не опоздать, а то некрасиво получится.
— Не опоздаем, здесь езды совсем ничего.
— Мне брать машину или поедем на твоей?
— На моей, чего зря гонять технику?
— Добро.
Миновав сохранившиеся вертолетные площадки, внедорожник в 13.55 остановился у поста охранения входа в проход, пробитый сапером русской боевой группы спецназа во время операции по уничтожению бандформирования Мохаммада Фарди. К Ардану и Сабулу подошел средних лет хатуит, опытный воин Закир Вадар.
— Не было русского? — тут же поинтересовался вождь. — Хотя, простите, глупость спросил, если бы приехал, то я знал бы уже об этом. Как служба, Закир?
— Пока все спокойно. Сам знаешь, кроме торговцев, к нам никто не приезжает. Проверяем каждую машину, каждый вьюк, смотрим документы, особенно следим за тем, тот ли караван подошел. Позиция здесь для обороны удобная. Русские как специально сделали проход шириной, не позволяющей ехать в два ряда. Поэтому если даже большая колонна подойдет, то на пост в любом случае выйдет только одна машина, остальные останутся в проходе и за перевалом, так что и больших сил не надо, чтобы заблокировать проход. А каравану не пройти, слишком сложно, да еще фугасы, что по доброй душе установил русский сапер на стенах посреди прохода. Рвануть их, и колонну сразу засыплет.