По возвращении в Мюнхен моей первостепенной задачей стало то, как использовать свой титул Мистер Вселенная для привлечения новых клиентов в нашу секцию. Культуризм все еще оставался таким туманным видом спорта, который все считали чем-то странным, так что даже моя победа на мировом первенстве не произвела никакого эффекта за пределами узкого круга тренажерных залов. Гораздо большую известность я снискал, подняв тяжелый камень в пивной.
Но Альберту пришла в голову замечательная мысль. Если бы мы просто обратились в газеты и предложили написать материал о том, что я завоевал титул Мистер Вселенная, нас сочли бы за чудаков. Вместо этого Альберт заставил меня в леденящий холод разгуливать по городу в одних плавках. Тогда он позвонил одному своему знакомому журналисту и сказал: «Помнишь Шварценеггера, который победил на состязаниях по поднятию камня? Так вот, теперь он стал Мистером Вселенная, а сейчас стоит на площади Штахус в одном исподнем». Редакторы двух газет сочли сюжет достаточно забавным и послали фотографов. Я провел их по всему городу, от рынка до железнодорожного вокзала, где подчеркнуто вежливо побеседовал с какими-то пожилыми дамами, показывая, что я милый и дружелюбный, а вовсе не чудовище. Политики поступают так сплошь и рядом, однако для культуриста в те времена это было нечто из ряда вон выходящее. Несмотря на холод, я веселился от души. На следующий день одна из газет опубликовала фотографию, на которой я в одних плавках проходил мимо строительной площадки, откуда на меня с изумлением взирал укутавшийся в теплую куртку рабочий.
В результате целого года напряженных усилий и вот таких трюков нам удалось увеличить число клиентов нашей секции вдвое, доведя его больше чем до трехсот, – однако речь шла о городе с миллионным населением. Альберт называл культуризм «субкультурой внутри субкультуры». Мы подолгу беседовали, выясняя, почему наш вид спорта плохо известен. В конце концов, мы решили, что ответ кроется в образе мышления большинства культуристов: это отшельники, жаждущие скрыться за доспехами своих мышц. Поэтому они все делают тайком, тренируются в подвалах и выходят на свет только тогда, когда их мышцы начинают придавать им уверенности. В истории оставили свой след знаменитые силачи, такие как уроженец Пруссии Эйген Сандов, которого часто называют отцом современного культуризма, и Алоис Свобода, однако они жили еще в начале двадцатого века, и с тех пор никого похожего на них больше не было. Среди современных культуристов не было ни одной харизматической личности, чтобы заразить любовью к этому виду спорта.
И удручающим подтверждением тому были состязания в Мюнхене. В отличие от выступлений прежних силачей, они проводились не в пивных. Их устраивали в тренажерных залах, среди голых стен, с несколькими десятками стульев на голом полу, или в аудиториях на голой сцене. И это был Мюнхен, многолюдный город, полный жизни и развлечений! Единственным исключением стали состязания за титул Мистер Германия, которые проводились ежегодно в «Бюргербройкеллер», просторной пивной, где собирались в основном рабочие.
Нам с Альбертом пришла в голову мысль провести состязания по культуризму на широкую ногу. Собрав небольшую сумму, мы выкупили право на проведение первенства за титул Мистер Европа 1968 года. Затем мы отправились к владельцам «Швабингерброй», изящного пивного зала в престижном районе, и спросили: «Как насчет того, чтобы провести здесь состязание культуристов?»
Необычный выбор места помог нам привлечь внимание к событию, и мы собрали больше тысячи зрителей, по сравнению с несколькими сотнями в прошлом году. Разумеется, мы пригласили прессу и позаботились о том, чтобы журналисты понимали, что видят, чтобы у них получились хорошие материалы.
Наше предприятие могло бы завершиться провалом. Возможно, нам не удалось бы продать достаточно билетов, или кто-нибудь устроил бы дебош, выскочив на сцену и треснув Мистера Европа по голове пивной кружкой. Но вместо этого мы наполнили зал восторженными, кричащими зрителями, которые выглядели особенно живыми на фоне обычных посетителей, которые просто сидели за столами, чокаясь кружками. Энергия этого состязания установила новый стандарт в германском культуризме.
Состоявшиеся в тот год состязания за титул Мистер Европа оказали особенно сильное воздействие на культуристов из Восточной Европы, поскольку совпали с советским вторжением в Чехословакию. 21 августа, меньше чем за месяц до начала соревнований, русские танки сокрушили демократические реформы, зародившиеся в начале 1968 года в ходе так называемой «Пражской весны». Узнав об этом, мы связались со знакомыми чехословацкими культуристами, после чего забирали их на границе на своих машинах. В том году чехи были необычайно широко представлены на первенстве Мистер Европа, поскольку использовали его как возможность бежать из страны. Из Мюнхена они, как правило, отправлялись в Канаду или Соединенные Штаты.
Я гадал, когда наступит мой черед отправиться в Америку. Этот вопрос постоянно крутился у меня в подсознании. Например, во время службы в австрийской армии, узнав, что механиков-водителей танков посылают в Америку для более углубленной подготовки, я подумывал о том, что ради этого можно еще пару лет поносить военную форму. Разумеется, проблема заключалась в том, что после окончания обучения мне пришлось бы покинуть Америку и возвратиться в Австрию, причем я еще должен был бы продолжать службу в армии.
Поэтому я остановился на своей первоначальной мечте: я получаю письмо или телеграмму с приглашением в Америку. От меня зависело, буду ли я выступать хорошо и добьюсь ли чего-либо сверхординарного, потому что раз Редж Парк отправился в Америку, добившись чего-то сверхординарного, то же самое произойдет и со мной. Оценивая свой прогресс, я ориентировался на Реджа и Стива Ривза. Как и Редж, я стартовал очень рано – даже раньше него, потому что он начал заниматься в семнадцать лет, за год до военной службы, а я начал в пятнадцать. Завоевав титул Мистер Вселенная в возрасте двадцати лет, я получил известность в мире культуризма, побив державшийся аж с 1954 года рекорд Реджа – он впервые победил в двадцать три года.
Когда я еще только начинал заниматься культуризмом, я мечтал, что победа на всемирном первенстве в Лондоне обеспечит мне славу и бессмертие. Однако в действительности ситуация в мировом культуризме к тому времени стала гораздо более запутанной. Как это обстоит сейчас в профессиональном боксе, культуризм разделился на множество федераций, которые находились в непрерывном соперничестве за главенство в этом виде спорта. Они проводили первенства, собиравшие элиту культуризма: состязания за титул Мистер Вселенная в Великобритании, состязания за титул Мистер Мир, проводившиеся по очереди в разных странах, первенство за титул Мистер Вселенная в Соединенных Штатах, и теперь к ним добавились еще состязания за титул Мистер Олимпия, призванные определить лучшего профессионального культуриста в мире. Поклонникам культуризма приходилось вести записи, чтобы быть в курсе всех этих соревнований; а для меня главным было то, что далеко не все сильнейшие культуристы принимали участие в том или ином первенстве. Так, например, многие ведущие американские культуристы пропускали состязания за титул Мистер Вселенная в Лондоне, участвуя только в американском первенстве. Поэтому для культуриста единственный способ стать абсолютным чемпионом мира заключался в том, чтобы собрать в свою копилку награды всех федераций. Только вызвав на поединок и победив всех соперников, он получил бы признание лучшего в мире. В свое время в мировом культуризме доминировал Редж Парк, в течение четырнадцати лет трижды побеждавший в Лондоне. Билл Перл, выдающийся калифорнийский культурист, к тому времени трижды завоевывал титул Мистер Вселенная, а также получал титулы Мистер Америка и Мистер США. Стив Ривз также завоевывал титулы Мистер Америка, Мистер Вселенная и Мистер Мир. Мне не терпелось не просто побить их рекорд. Я мечтал оставить их далеко позади. Если кто-то смог стать Мистером Вселенная трижды, я завоюю этот титул шесть раз. Я был еще достаточно молод и чувствовал в себе силы для этого.
Таковы были мои мечты, когда я готовился к следующему первенству за титул Мистер Вселенная, которое должно было состояться в 1968 году в Лондоне. Для того, чтобы попасть в Америку, мне сначала нужно было завоевать абсолютное господство в европейском культуризме. Победа на прошлогоднем первенстве Мистер Вселенная в категории любителей была для этого отличным началом. Однако она автоматически переводила меня в категорию профессионалов, открывая новые горизонты соперничества. Это означало, что мне нужно было снова приехать в Лондон и завоевать профессиональный титул еще более убедительно, чем это было в любительской категории. Тогда я стану двукратным Мистером Вселенная, что станет еще одним шагом на пути к моей цели.
Таковы были мои мечты, когда я готовился к следующему первенству за титул Мистер Вселенная, которое должно было состояться в 1968 году в Лондоне. Для того, чтобы попасть в Америку, мне сначала нужно было завоевать абсолютное господство в европейском культуризме. Победа на прошлогоднем первенстве Мистер Вселенная в категории любителей была для этого отличным началом. Однако она автоматически переводила меня в категорию профессионалов, открывая новые горизонты соперничества. Это означало, что мне нужно было снова приехать в Лондон и завоевать профессиональный титул еще более убедительно, чем это было в любительской категории. Тогда я стану двукратным Мистером Вселенная, что станет еще одним шагом на пути к моей цели.
Я позаботился о том, чтобы мне не мешало абсолютно ничего: ни отдых, ни работа, ни путешествия, ни девочки, ни подготовка первенства Мистер Европа. Разумеется, я уделял время и всему этому, однако главным моим приоритетом оставались напряженные занятия по четыре – пять часов в день, шесть дней в неделю.
Воспользовавшись советами Уага Беннета и Реджа Парка, я сосредоточил свое внимание на том же, что и прежде. Я продолжал расти в физическом плане и хотел максимально полно использовать то преимущество, которое было мне дано от природы: свое тело, каркас, способный удержать больше мышечной массы, чем у всех тех, кто мне противостоял. Моя цель заключалась в том, чтобы показать себя в «Виктория-Палас» еще более сильным и большим, чем в прошлом году, и просто смести всех своих соперников. При росте шесть футов два дюйма и весе двести пятьдесят фунтов я выглядел еще более впечатляющим, чем прежде.
День накануне состязаний начался для меня плохо. По пути в аэропорт я заглянул в тренажерный зал, чтобы получить свое обычное жалованье у Рольфа Путцигера, – на эти деньги я рассчитывал жить в Лондоне. Вместо этого Путцигер протянул мне лист бумаги и ручку. «Подпиши вот это, и ты получишь свои деньги», – сказал он. Это был контракт, согласно которому Путцигер становился моим агентом и получал долю от всех моих будущих заработков! Оправившись от шока, я ответил категорическим отказом и покинул зал, кипя от бешенства. У меня были только те деньги, что лежали у меня в кармане, и я не знал, осталась ли у меня работа. Альберт одолжил мне пятьсот марок, чтобы я смог добраться до Лондона. Разумеется, поездка завершилась гораздо лучше, чем началась: на следующий день я второй раз подряд убедительно завоевал титул Мистер Вселенная. В журналах, посвященных культуризму, появились мои фотографии: левой рукой я поднимаю девушку в бикини, а правой демонстрирую бицепсы. Однако еще больше меня обрадовала телеграмма, которая ждала меня, когда я вернулся в гостиницу. От Джо Уайдера.
«Поздравляю с победой, – гласила она. – Ты новая молодая звезда. Ты станешь величайшим культуристом всех времен».
Далее Уайдер приглашал меня приехать в следующие выходные в Америку, чтобы принять участие в состязаниях за титул Мистер Вселенная, которые его федерация проводила в Майами. «Все расходы берем на себя, – говорилось в телеграмме. – Все подробности у полковника Шустера».
Я был в восторге: подумать только, телеграмма от признанного короля мира культуризма. Являясь крупнейшим импресарио в американском культуризме, Джо Уайдер автоматически становился крупнейшим импресарио во всем мире. Он создал целую глобальную империю выступлений, специализированных журналов, снаряжения и питательных добавок. Я приблизился к своей мечте, не просто став чемпионом, но и получив приглашение в Америку. Я поспешил позвонить своим родителям и поделиться с ними известием о том, что отправляюсь в Соединенные Штаты. Этого я не ожидал, но, быть может, мне удастся завоевать третий титул Мистер Вселенная! В возрасте двадцати одного года это было бы нечто невероятное. Однако я в идеальной форме, я на пике своих сил, и я разгромлю наголову своих соперников в Майами!
Полковник Шустер заглянул ко мне в номер ближе к вечеру. Это оказался мужчина среднего роста в костюме. Он действительно имел звание полковник Национальной гвардии Соединенных Штатов, но теперь зарабатывал на жизнь, работая рекламным агентом компании Уайдера на европейском рынке. Шустер вручил мне билет на самолет, однако когда зашел разговор о моем перелете через океан, он вдруг спохватился, что у меня нет американской визы.
Я остался ждать дома у Шустера, не находя себе места от волнения, а сам полковник отправился в американское посольство и подергал за нужные ниточки. Бумажная волокита заняла целую неделю. Я убивал время как мог, хотя у меня и не было возможности соблюдать необходимую диету и заниматься по пять часов в день. Я нашел выход, отправляясь ежедневно к Уайдеру на склад, где хранились гири и гантели, и занимаясь там. Однако мысли мои были заняты другим, и я не мог полностью сосредоточиться на тренировках.
Но как только я поднялся на борт самолета, от отчаяния не осталось и следа. Мне предстояло сделать пересадку в Нью-Йорке, и когда самолет делал круг над городом, я впервые увидел фантастическое зрелище небоскребов, нью-йоркского порта и статуи Свободы. Что же касалось Майами, я понятия не имел, что там ожидать, и когда я туда прилетел, там шел дождь. Но Майами также произвел на меня впечатление – не только зданиями и пальмами, но и непривычным для октября теплом и тем, какими счастливыми здесь себя все чувствовали. Меня привели в восторг туристические места и звучавшая в них латиноамериканская музыка. Смесь латиноамериканцев, чернокожих и белых была просто поразительная. Мне доводилось видеть такое в кругах культуристов, но только не Австрии, где я родился и вырос.
Джо Уайдер начал проводить американский вариант первенства за титул Мистер Вселенная десять лет назад, чтобы повысить популярность культуризма в Соединенных Штатах, однако состязания впервые проходили во Флориде. Для этой цели был арендован «Майами-Бич аудиториум», большой современный зал на две тысячи семьсот мест, где обычно проводилось популярное телевизионное шоу «В гостях у Джеки Глитсон». Я пропустил предварительную часть – интервью, коктейль-вечеринки, теле– и фотосъемки, рекламные акции, – но даже так мне показалось, что дело поставлено с американским размахом. Я увидел таких легенд культуризма, как Дейва Дрейпера и Чака Сайпса, каждый из которых в свое время завоевывал титулы Мистер Америка и Мистер Вселенная.
Впервые я увидел своими глазами чемпиона мира по культуризму Серхио Оливу. Серхио эмигрировал в Америку с Кубы и стал первым представителем национальных меньшинств, завоевавшим титулы Мистер Америка, Мистер Мир, Мистер Интернэншл, Мистер Вселенная и Мистер Олимпия. Не далее как на прошлой неделе он во второй раз подряд завоевал титул Мистер Олимпия. Несмотря на то, что мне еще рано было тягаться с Оливой, он понимал, что вскоре нам предстоит стать соперниками. «Этот парень очень хорош, – сказал Олива журналистам обо мне. – В следующем году он будет серьезным противником. Но я ничего не имею против. Мне не нравится состязаться с детьми». Узнав это, я подумал: «Так, психологическая война уже началась».
В состязаниях принимало участие двадцать с лишним человек, разбитых на две группы, высокого роста и маленьких. На дневных предварительных раундах я без труда одолел всех остальных высокорослых участников. Однако лучшим в категории низкорослых был нынешний обладатель титула Мистер Америка Фрэнк Зейн, находившийся на пике своей формы. Не далее как на прошлой неделе он одержал верх в состязаниях за титул Мистер Америка, которые проводились в Нью-Йорке. Я был такой же большой и могучий, как и в Лондоне, с такой же проработанной мускулатурой и той же впечатляющей мышечной массой. Однако неделя безделья в ожидании визы сделала меня чуть тяжелее моего идеала, вследствие чего, когда я принимал позы, мое тело выглядело гладким и не таким четко прорисованным. Что хуже, Зейн, пропорционально сложенный, с точеными мышцами, обладал впечатляющим загаром, в то время как мое тело было белым, словно футбольный мяч. Перед вечерними финалами он опережал меня на несколько очков.
Вечером, выступая перед толпой зрителей, я чувствовал, что выгляжу на сто процентов лучше, поскольку целый день, проведенный на сцене под жаркими софитами, растопил лишние фунты. Благодаря этому наша борьба с Фрэнком Зейном получилась настолько острой, что к окончательному голосованию мы с ним подошли с равным количеством очков. Однако большее количество очков, набранных Фрэнком во время предварительных раундов, сделало победителем именно его, а не меня. Я стоял на сцене, стараясь скрыть свое изумление, в то время как награду получал парень на добрых пять дюймов ниже меня ростом и на пятьдесят фунтов легче весом.