- Зато в «Голоде» монахини никогда не смогли бы превратиться в объятые пламенем машины смерти, и тем более не смогли бы делиться, получая ранения.
Саломея обернулась, почувствовав, что жар усилился. Звук сражения стих, уступив место треску, с которым продвигались объятые пламенем монахини. Протоколы восприятия продолжали обострять чувства, но теперь к страху перед монахинями добавилось волнительное чувство приближения к тайне. Именно благодаря этому чувству Саломея выбирала дорогу, когда у них на пути появлялись развилки. Волнительное предвкушение было точно таким же, как и в тот день, когда она преследовала Сфинкс, покидавшую закрытый город.
- Ты тоже это чувствуешь? – спросила она молодого стражника.
- Что именно?
- Волнение, приближение к тайне.
- Я чувствую только, как усиливается жар.
- Думаешь, дело в том, что я уже видела дверь в Аид, и знаю, а ты нет?
- Все возможно. Главное не ошибись на очередной развилке.
- Если протоколы восприятия не играют со мной злую шутку, то не ошибусь.
Саломея увидела тупик и остановилась.
- Вот это номер! – растерялся Джаво, вглядываясь в черную стену.
Факелы не горели и различить детали было практически невозможно.
- Думаю, нужно подойти поближе, - сказала Саломея.
Преследование отошло на второй план. Мысли сконцентрировались на черноте, которая оживала, начиная пульсировать.
- Ну что там? – спросил Джаво.
- Не знаю, кажется… - Саломея подошла ближе. Тьма пульсировала, переливалась.
Где-то далеко, словно в другом мире, закричал Джаво, увидев объятых пламенем монахинь. Саломея почти не слышала его. Мир сосредоточился на темном дверном контуре. Любопытство стало абсолютным.
- Сюда! – закричала Саломея, протягивая руку к эфемерной двери.
Схемы восприятия передали в сознание ощущение холода. Теплый ветер окутал тело, принося свежий, едва уловимый запах цветов.
- Ого! – в один голос произнесли Джаво и Афна, увидев переливающийся разными цветами проход в покои Сфинкс.
Монахини-свечки что-то закричали, пытаясь остановить беглецов, но было уже поздно. Саломея переступила порог первой, за ней Афна. Джаво замыкал процессию. Монахини-свечки почти настигли их, но молодой стражник захлопнул дверь, пропустив в Аид лишь извивающиеся языки пламени, которые почти сразу рассыпались на десятки крошечных копий, позволив затоптать себя.
Глава пятая
В покоях Сфинкс было тихо, если не считать размеренного дыхания богини, скрытой от посторонних взглядов балдахином.
- Один случайный звук – и она проснется, - услышала Саломея голос демона, который преследовал ее с момента, как она пришла в театр Торсия.
Спустившиеся на замок Сфинкс серое небо Аида запечатало окна своей желеобразной плотью. В полумраке было видно лишь слабую пульсацию двери, позволявшую выйти из пограничной зоны между двумя игровыми площадками в дворцовые коридоры и залы, которые ночью не охраняются – Саломея думала так, полагаясь на опыт своего прошлого визита в этот мир.
- Заставь Афну молчать! – велел нависший за плечом демон.
Саломея хотела сказать, что нимфа молчит, но увидела, как та делает глубокий вдох, собираясь выдать очередную глупость, и едва успела зажать ей рот, одновременно с этим указывая свободной рукой на кровать правительницы Аида. Имитация на удивление быстро сообразила что к чему.
- И не спускай глаз с мальчишки, он тоже может натворить глупостей, - прошептал демон на ухо Саломее в тот самый момент, когда молодой стражник, ведомый любопытством, приблизился к кровати владычицы Аида, собираясь заглянуть за балдахин.
Оставив Афну без внимания, Саломея метнулась к Джаво. Он недовольно всплеснул руками. Саломея указала ему на двери, ведущие в коридор за покоями Сфинкс. Молодой стражник нахмурился, но спорить не стал. Желание увидеть лицо спящей владычицы Аида было таким сильным, что ноги, словно приклеились к полу, отказываясь уходить от кровати Сфинкс. Тайна рядом, ты можешь слышать ее дыхание. Нужно лишь протянуть руки и убрать балдахин. Грозная богиня не проснется. Ничего страшного не случится, лишь будет удовлетворена тайна.
Джаво вздрогнул, получив от Саломеи затрещину, и поплелся к выходу. Дверь открылась почти беззвучно, выпуская незваных гостей в каменный коридор.
- Теперь можете разговаривать, - прошептал демон Саломее.
Редкие факелы на стенах верхних этажей дворца нещадно коптили, рождая причудливые живые тени, которые извивались в ногах чужаков, едва слышно перешептываясь. Джаво замахал руками, привлекая внимание.
- Все нормально, теперь можешь разговаривать, - сказала Саломея.
- Эти тени похожи на те, что мы видели, когда спускались в подземелья к храму тушителей свечей! – скороговоркой произнес он, и тут же замер, потому что адаптивные алгоритмы добавили в точку сборки информационные протоколы о тенях Аида и о Химере, которая была предводителем слепленных из тьмы стервятников, собирающих истории жизни в колодце воспоминаний. – Если спуститься в этот колодец, то можно пройти любой квест, разгадать любую тайну! – воодушевленно сказал молодой стражник.
- Я тоже так подумала, когда впервые оказалась здесь, - улыбнулась Саломея, оглядываясь в поисках подсказок дальнейшего продвижения, как это было в прошлый раз.
- Может быть, все-таки стоит задуматься о том, чтобы отыскать колодец воспоминаний и получить доступ ко всем тайнам игровой площадки? – загорелся Джаво.
- Думаешь, ты один такой здесь умный? – снисходительно улыбнулась Саломея. – Полагаю, как минимум несколько тысяч игроков за историю площадки пытались провернуть нечто подобное. К тому же это ведь не безграничный кладезь знаний, которым ты сможешь пользоваться, когда захочешь. Официально, любой игрок может обратиться к Химере и за определенную плату получить разовый доступ к архиву.
- А что об этом говорили тебе братья из совета разработчиков «Фив»? – не унимался молодой стражник.
- Арк-Ми говорил, что проще заплатить за нужную информацию Химере и идти своей дорогой.
- И совсем нет никакой хитрости?
- Да успокойся ты! – вмешалась в разговор имитация нимфы.
- Но ведь заполучить контроль над колодцем воспоминаний – это реальный шанс положить руку на пульс игрового процесса! – пылко сказал молодой стражник, разве что не топая ногами.
- Хочешь подняться по лестнице власти мира Аид, проберись лучше в пустыню Живых песков и разгадай, как подчинить себе волю заточенной там богини, - посоветовала Афна.
- И что там делает эта богиня? – насторожился Джаво.
- Пустыня Живых песков – это тюрьма, в которую заточила ее Сфинкс. Считается, что сейчас только Гарпия является единственным реальным претендентом на престол царицы Аида, так что…
- Никому это не интересно, - недовольно прервала нимфу Саломея.
- Ну почему же… - попытался вступиться заинтригованный молодой стражник.
- Арк-Ми говорил, что спрос на квест Гарпии настолько мал, что разработчики вообще решают, стоит сохранять пустыню Живых песков в проекте или нет.
- Но Афна сказала, что Гарпия – единственный претендент на трон Сфинкс.
- Афна – имитация. Забыл? За ее функционирование отвечают адаптивные алгоритмы, которым только и нужно, чтобы привлечь свободных игроков к выполнению невостребованных квестов. Они управляют игровым процессом так, чтобы площадка набирала популярность. Игровые нейронные трансляции пользуются популярностью. А как проще всего привлечь потенциальных покупателей ключей игроков, как не жаркими баталиями и сложными запутанными квестами на любой вкус.
- Так ты думаешь, есть вероятность, что прямо сейчас нашу историю транслируют по нейронным каналам? – оживился скисший было молодой стражник.
- Боишься, что облажаешься на глазах миллионов? – съехидничала Саломея, начиная продвигаться к подсвеченной адаптивными алгоритмами каменной лестнице, ведущий вниз.
Джаво и Афна шли следом. Обожженные руки молодого стражника зажили, и вообще он чувствовал себя… обновленным? Ничего другого на ум не приходило. Конечно, все это могло быть иллюзией, но ему казалось, что он стал сильнее, быстрее, искуснее.
- Как ты думаешь, есть вероятность того, что во время перехода система изменила наши точки сборки? – спросил Джаво.
- Ты чувствуешь, что у тебя появились новые способности?
- Кажется, да.
- Тогда, может быть, твоя точка сборки действительно изменилась.
- А ты, значит, не чувствуешь перемен?
- Нет.
- Может быть, точка сборки твоего персонажа изначально была создана для существования в двух игровых мирах… - молодой стражник запнулся, понимая, что последние два слова произнес в своей голове.
- Что в двух? – спросила Саломея. – Ты хотел сказать, в двух игровых мирах? – последние слова застряли комом в горле.
- Что в двух? – спросила Саломея. – Ты хотел сказать, в двух игровых мирах? – последние слова застряли комом в горле.
Она остановилась и растерянно уставилась на молодого стражника. Протоколы общения изменились, не позволяя разговаривать на не относящиеся к игровому процессу темы. «Наверное, все дело в Афне, - подумала Саломея, вспоминая, как во времена выступлений в актерской труппе Торсия, не то что не могла разговаривать о реальном мире, но даже начинала забывать важные детали из прошлой жизни. – Чем больше рядом имитаций, тем выше контроль над игровым процессом со стороны адаптивных алгоритмов». Молодой стражник проследил за взглядом Саломеи и согласно кивнул, меряя имитацию нимфы недобрым взглядом.
- И как долго это будет продолжаться? – спросил он.
Саломея пожала плечами, прислушиваясь к нарастающим звукам далекого сражения. Джаво тоже услышал это, насторожился. Искусственное, продиктованное игровыми протоколами точки сборки любопытство смешалось с настороженностью.
- Это что, дворцовый переворот? – растерянно спросил Джаво.
- Боюсь все намного хуже, - скривилась Саломея, вспоминая то, что видела во время прошлого визита сюда в одном из гигантских залов этажом ниже. Она не хотела рассказывать об этом молодому стражнику, но слова лились из ее рта помимо воли.
Молодой стражник слушал историю о любовной связи воеводы Сфинкс с ее любовницей и заострял внимание исключительно на личности Тидея – одного из лучших бойцов Аида, предводителя армии верховной правительницы. Адаптивные алгоритмы активировали протокол взаимодействия, показывая необходимую информацию о воеводе Сфинкс, который, согласно игровой легенде, когда-то давно был прославленным воином, попавшим после смерти в Аид. Когда воды Мертвого озера вынесли его на берег, предшествующая Сфинкс правительница лично пришла встретить его, чтобы взять в королевскую стражу – честь, которая никогда прежде не оказывалась обыкновенному человеку. Но о том, чтобы подняться в чине не могло быть и речи. Каким бы искусным воином ни был Тидей, он оставался человеком – низшим сортом в замке правителя Аида. И так было до тех пор, пока к власти не пришла Сфинкс.
С новой правительницей Тидей быстро стал главой королевской охраны, сблизился с новой королевой и получил шанс возглавить гарнизон, в рядах которого долгие годы боролся с мятежниками и непокорными телебами, приходившими из-за Голиафских гор, проявив себя храбрым, искусным воином, и получил право бросить вызов предводителю армии иддалов, обезглавив последнего в честном поединке. С тех пор Тидей возглавляет военную мощь новой власти – великий воин и верный пес на услужении Сфинкс.
Прежде, до того, как приобрести ключ игрока «Фив», Джаво долго изучал проект и его героев. Он знал, что Тидей – имитация, созданная идеальным воином, которого не сможет победить ни один игрок. Он гениальный полководец и стратег. За долгую историю «Фив», игроки не один раз объединялись, пытаясь противостоять армии Тидея. Хроники тех сражений и по сей день пользуются популярностью среди игроманов и поклонников «Фив». Джаво десятки раз пересматривал нейронные записи сражений игроков с армией Тидея, лично убеждаясь, что победить подобную мощь невозможно, но сейчас, под влиянием игровых протоколов точки сборки, он одержимо начинал фантазировать, что однажды сможет оказаться тем, кто сломает систему и победит фаворита Сфинкс.
- Забудь об этом, - отрезала Саломея, когда молодой стражник попытался озвучить свои мысли. – Тидей – это… это… - она тщетно пыталась сказать, что предводитель армии Сфинкс – это созданный учеными акеми сложный алгоритм, вписанный в игровые схемы таким образом, что никто не сможет победить его. – Ни у кого прежде не получалось захватить дворец Сфинкс, - удалось вымолвить ей, но остальную часть истории, услышанную от Арк-Ми, когда они решали за каких именно персонажей будут играть, произнести не удалось.
- А ты странная, - подметила Афна, широко улыбаясь.
- Думаю, это все из-за нее, - сказала Саломея молодому стражнику, кивнув в сторону имитации нимфы. Она велела Афне не двигаться, затем отвела Джаво в сторону. – Чем дольше она находится рядом с нами, тем сильнее становится контроль адаптивных алгоритмов над протоколами наших ТС. Когда я только начала играть, путешествуя за пределами города по землям землепашцев, то со мной происходило нечто подобное. Я не то что не могла разговаривать о своей жизни в Размерности, но начинала даже забывать о том, что у меня там осталась дочь, которую пытается забрать отец хранитель, превратив ее в нейропата.
- Тогда давай побыстрее избавимся от нимфы, - беззаботно предложил Джаво.
Далекий звук сражения стих, и тишину прорезал дикий предсмертный хрип, эхом прокатившийся по пустым коридорам.
- Что это? – растерялся Джаво, возрастные ограничения которого после перехода между игровыми площадками работали не то с перебоями, не то просто получили новые установки фильтрации. – Что там происходит? – Джаво уставился на закрытые двери одного из многочисленных залов дворца.
- Думаю, ты не захочешь смотреть, что там происходит, - спешно сказала Саломея, услышав звонкий смех харит, следом за которым громыхнул гортанный гогот Тидея.
Джаво стиснул зубы, пытаясь скрыть дрожь.
- Что с тобой происходит?
- Кажется, система обостряет мое чувство страха. У тебя самой разве не так?
- Нет.
- Может быть, все дело в том, что у меня персонаж стражника, воина, и адаптивные алгоритмы при смене площадок перенастроили протоколы восприятия таким образом, что я испытываю трепет перед местной легендой – Тидеем?
- А может быть, ты просто трус? – вмешалась в разговор Афна. – Прятался в закрытом городе, где даже дуэли официально запрещены, воображая себя храбрецом, а едва почувствовал близость реальной опасности – сразу поджал хвост.
- Закрой рот! – процедил сквозь зубы Джаво, вспомнил, что за ними могут наблюдать тысячи поклонников «Фив», посредством нейронных трансляций событий игрового дня, и покраснел. – Я не боюсь Тидея! – сказал он, стараясь не замечать, что голос начал дрожать. – Если ты думаешь, что я боюсь, то я могу сразиться с ним прямо сейчас!
Он шагнул к дверям, за которыми происходила кровавая мистерия Тидея и любовницы Сфинкс по имени Пандора. Ноги предательски онемели, отказываясь подчиняться. Молодой стражник засопел, пытаясь сделать шаг, но не смог. Афна рассмеялась. Джаво в бессилии сжал кулаки.
- Ты чего завелся? – растерялась Саломея.
Джаво попытался сказать, что не хочет выглядеть трусом на глазах у тысяч игроманов, которые прямо сейчас, вероятно, наблюдают за ними, но адаптивные алгоритмы не позволили ему это сделать.
- Ладно, расслабься, - хлопнула его по плечу Афна. – Тидей сильнейший воин Аида. Многие считают, что если они сойдутся с Аресом в схватке, то бой никогда не закончится. Ты ведь знаешь, кто такой Арес? – Афна встала напротив молодого стражника, заглядывая ему в глаза. – Тебе рассказывали о боге анархии и хаоса? – имитация нимфы увидела, как вздрогнул Джаво, и расплылась в довольной улыбке. – Вижу, что рассказывали. Жуткие истории, верно? Особенно как он родился…
Молодой стражник сжимался на глазах. Протоколы восприятия усиливали страх в десятки раз, лишая воли, не позволяя трезво мыслить, загружая сознание информацией о великих воинах, возводя трепет перед легендарными личностями в абсолютный ужас.
- Бедняжка, - продолжала забавляться имитация нимфы. – Боюсь даже представить, что с тобой случится, если я расскажу тебе об Оместесе и его армии проповедников боли. Ты знал, что его отцом был древний и жестокий бог по имени Хтон, который…
- Ну хватит! – потеряла терпение Саломея, схватила Афну и Джаво за руки и потащила прочь от закрытых дверей залитого кровью зала, не обращая внимания на пререкания.
Молодой стражник не сопротивлялся, но имитация нимфы продолжала ехидничать, рассказывая о том, как Оместес, будучи ребенком, убил свою мать, питаясь ее плотью, чтобы набраться сил. Она как раз дошла до истории о том, как мать Оместеса стала первым живым мертвецом, когда Саломея, потеряв терпение, отвесила ей такую оплеуху, что нимфа лишилась дара речи: выпучила глаза и растерянно открывала и закрывала рот.
- Так уже лучше, - проворчала Саломея.
- Спасибо, что успокоила ее, - поблагодарил Джаво, чувствуя, как страх начинает отступать. – Такое чувство, что адаптивные алгоритмы решили добрать все, чего были лишены в Новых Фивах, когда их сдерживали возрастные ограничения моей точки сборки.
- Если хочешь, то можешь вернуться в закрытый город. Думаю, система именно этого и добивается.
- Хоть не стыди меня, как это делала Афна, пока не получила от тебя затрещину! – притворно надулся Джаво.
- Значит, останешься здесь?
- Буду играть, пока не погибну.