Эми (разглядывает веер). Изумительная вещица…
Елена. Кстати, Эми, я хотела вас спросить. Удобно ли было принимать такой подарок?
Эми. От принца?
Елена. Я имею в виду: замужней женщине… Это принято в Лондоне?
Эми. Дорогая! Это – принц! Брат короля… Впрочем, не знаю. Может, и не принято. Только знаю нескольких прелестных замужних женщин, которые обмахиваются его подарками…
Входит граф Кефельд.
Кефельд. Графиня, счастлив вас видеть! (Целует ручку Эми.) Вы одна? Разве лорд Госуилл не почтит нас своим присутствием?
Эми. Он подъедет позже. Вместе с лордом Мьюилом. У них какое-то срочное дело… Лорд Мьюил приехал к нам с утра, и они закрылись с мужем в кабинете. О чем-то шумно беседовали, а потом умчались в неизвестном направлении.
Елена. Неизвестном для вас, Эми? Я этого не допускаю.
Эми. Разумеется, я сразу обо всем догадалась… Дело в том, что этот старый Мьюил решил жениться!
Кефельд. Да. Я слышал. И, говорят, на какой-то юной особе…
Эми. Весьма. Но это его не останавливает. Ей – семнадцать, ему – семьдесят один, поскольку цифры те же, он решил, что они – ровесники…
Елена. Язычок у вас, Эми!
Кефельд. Обожаю вас слушать, графиня… Вы как-то умеете живо подавать информацию.
Эми. Короче, думаю, девочка решила повеситься в преддверии счастья, и лорд Мьюил повез моего мужа ее отговаривать… Уверена, на это уйдет не много времени. Через полчаса они будут здесь.
Кефельд. Замечательно. Думаю, вы не пожалеете, что согласились отобедать у нас. Кроме типично датских блюд вас ждет музыкальный сюрприз. Я пригласил двух певцов из оперного театра, они дадут нам небольшой концерт.
Эми. Но ваша жена сказала, что сегодня обед с «драматическим» уклоном…
Кефельд. К сожалению, мистер Кин не сможет присутствовать… (Заметив удивление жены.) Дорогая, я получил от него письмо, в котором он благодарит, но ввиду обстоятельств… В общем, вежливый отказ.
Эми. Довольно дерзко, учитывая, что тебя приглашает посол.
Кефельд. Да? Вы считаете, я должен обидеться? Я – новый человек в Лондоне и пока не всегда улавливаю нюансы взаимоотношений.
Эми. Это зависит от причины, которую он придумал.
Кефельд. Он пишет; что у него спектакль.
Эми. Спектакль вечером, сейчас – день…
Кефельд. Он пишет, что должен подготовиться к спектаклю.
Эми. Значит, просто завалится спать… Обидьтесь, граф! Мой вам совет – обидьтесь!
Кефельд. Пожалуй… Хотя это огорчительно. Я думал, актер нас развлечет. Я даже попросил его надеть костюм Фальстафа…
Елена. Вы просили его явиться в костюме Фальстафа?
Кефельд. А почему нет, дорогая? Это – забавно. Вы сами так смеялись…
Елена. Теперь я понимаю причину отказа. По-моему, не очень учтиво с вашей стороны.
Кефельд. Ну, почему?
Елена. Когда приглашают гостя на обед, его приглашают как равного, а не как шута. Вы же не советуете лорду Мьюилу, какой костюм надеть.
Кефельд. Дорогая, как можно сравнивать? Я обижусь!
Эми. Перестаньте, умоляю. Считайте, вам повезло, что этот грубиян не будет сидеть с нами за столом. А что касается лорда Мьюила, то, в каком бы костюме он ни пришел, будет смешно. Поверьте мне…
Появляется Соломон.
Соломон. Его высочество принц Уэльский.
Соломон уходит. Появляется принц Уэльский – молодой человек светского вида, с газетой в руках.
Принц (весело приветствуя). Леди!
Елена и Эми (легкий книксен). Ваше высочество.
Принц (протянул руку послу). Господин посол!
Кефельд (почтительно пожимая руку). Ваше высочество, безмерно счастлив, что вы нашли время…
Принц. Все! Все! Ритуал закончен. Я приехал к друзьям… (Оглядывается.) Других гостей нет? По слухам, у вас должен быть лорд Мьюил.
Кефельд. Он задерживается.
Принц. Значит, я вовремя… (Смеется.) Вы еще не читали газету?
Эми. Какую, ваше высочество?
Принц. Завтрашнюю.
Эми. Кто же, кроме вас, ее получает?
Принц. Да, это из тех немногих привилегий, которые остались у королевской фамилии. Так вот, я не мог удержаться, чтоб не познакомить вас с одной сенсацией… Где она? (Листает газету.) Нет, лучше перескажу. Так будет наглядней… (Смеется.) Одним словом, наш достопочтенный лорд Мьюил (изображает старика, все почтительно хихикают) решил жениться… На юной девушке… Впрочем, возраст не имеет значения. Ей – семнадцать, ему – семьдесят один, цифры – те же, поэтому он решил, что они – ровесники…
Эми (хохочет). Блестящая фраза, принц, я ее запомню!
Принц. Дарю, графиня… Так вот, бедную девочку (изображает), сиротку готовят к вступлению в брак… Впрочем, не такую уж бедную. Ее зовут – Анна Дэмби. Она – наследница крупнейших сыроваренных заводов… Поэтому ее отчим и решил обменять приданое на графский герб лорда Мьюила.
Эми. Мезальянс, это всегда так ужасно…
Принц. Ну почему, графиня? Был бы сыр вкусным, а во что он завернут, какая разница? Одним словом, девочку готовят к высшему свету. Привозят в Лондон, учат манерам, музыке, водят в театр. (Елене.) Графиня, вы, наверное, обратили внимание: в соседней с вашей ложе иногда появлялась такая симпатичная всхлипывающая блондиночка?
Елена. Ваше высочество, в театре я смотрю только на сцену.
Принц. Я тоже. Разумеется. Но иногда… краем глаза… Я, например, из любопытства, из своей ложи люблю наблюдать за вашей. Вы так непосредственны, так живо реагируете. Так блестят ваши глаза. Прелесть!
Кефельд. Я очень польщен, ваше высочество.
Принц. Да. Вас я тоже вижу… Впрочем, сейчас разговор о другом. В общем, готовили девочку, готовили и… приготовили. Назначена официальная помолвка, разосланы приглашения, приезжают за невестой и… (Декламирует.) «Пустынна комната. Распахнуто окно. Внизу бурлит и пенится Верона… Все брошено. И только на столе записка: „Не ищите!“ …Что дальше, лорды? Дальше – тишина!» (Поклон.)
Эми (аплодирует). Браво, ваше высочество!
Кефельд. Так что? Она утонула?!
Принц. Где?
Кефельд. В Вероне… Но ведь Верона в Италии.
Принц. Абсолютно верно. Сразу чувствуется, граф, что вы посол и хорошо знаете географию. У нас, в Лондоне, молодые девушки бросаются из окна… в экипаж! И уезжают к тому, кто завладел их сердцем.
Елена. И кто же этот удачливый соперник лорда?
Принц. Эдмунд Кин.
Эми (Елене). Ну, что я вам говорила? Чудовище! Коварное чудовище.
Кефельд. Бедный лорд Мьюил… Он оскорблен. Что ж теперь будет? Дуэль?
Принц. Это невозможно, граф. Жениться на женщине незнатного происхождения лорд еще может, но драться с простолюдином…
Кефельд. У нас, в Дании, на это смотрят иначе. Кто бы ни был твой оскорбитель – шпагу наголо!
Принц. Да… да… Мы это знаем. Поэтому в «Гамлете» в конце такая гора трупов…
Елена. И все-таки, что ж делать бедному Мьюилу?
Принц. Знаете, графиня, когда я был маленьким, я первый раз влюбился. Мне было семь лет, не больше… Я влюбился в юную фрейлину. Но она мною пренебрегла. Тогда в слезах я прибежал к отцу и закричал: «Папа! Я люблю девочку, она меня не любит. Что мне делать?» И знаете, что мне ответил король Англии? «Что делать, сын? Страдать!» Это же можно посоветовать и лорду Мьюилу.
Елена. Это жестоко, ваше высочество.
Принц. Ну, ну… Не так страшно. Все-таки ему не семь лет; а в десять раз больше… Впрочем, посмотрим! У нас сегодня интересный обед…
Кефельд. Какой ужас! Я ведь ничего этого не знал. И пригласил к себе не только лорда, но и Кина…
Принц (радостно). Как? Он тоже придет? Браво, граф! Восхищен вашей фантазией. Какое изящество сюжета…
Кефельд. Посольство Дании. Суверенная территория… Мог бы случиться невероятный конфликт.
Принц. Почему «мог бы»? Умоляю, граф, ничего не отменяйте.
Кефельд. Слава богу, мистер Кин отказался прийти…
Принц (с досадой). Черт! Так и знал… Пятница – несчастливый день!
Появляется Соломон.
Появляется Соломон.
Соломон. Мистер Кин!
Общее замешательство. Соломон уходит.
Принц (хватает кресло, садится). Все! Я занял место… Не мешайте!
Входит Кин.
Кин (почтительные поклоны). Леди… Милорд. (Заметил Принца.) Ваше высочество… (Пауза.) Умоляю вас меня простить. Мое поведение кажется непоследовательным…
Кефельд. Да, мистер Кин. Я – человек новый в Лондоне и, очевидно, еще не знаю местных правил. Но мне кажется странным, что гость отказывается прибыть, когда его приглашают, а затем приходит, когда его уже не ждут.
Кин. Господин посол, я понимаю безрассудность своего визита, но чрезвычайные обстоятельства побудили меня забыть о правилах вежливости. Речь идет о чести юной девушки… И о моей. Я узнал, что лорд Мьюил должен прибыть к вам…
Кефельд. К счастью, его пока нет. И меньше всего мне бы хотелось, чтоб вы встретились с ним на этой территории…
Кин. Значит, этот нелепый слух дошел и до вас… Тем более я правильно сделал, что пришел, и умоляю вас всех меня выслушать… Я не знаю, кто такая Анна Дэмби. Я с ней незнаком и никогда ни о чем не говорил… Возможно, это одна из моих многочисленных юных поклонниц, которых всегда достаточно у любого театрального премьера… И влюблены они не в меня, а в принцев и королей, которых я изображаю… Все это так понятно! Но вот юная невеста бежит от престарелого жениха, и все в один голос начинают кричать, что виной тому – актер Кин. Почему? Потому что он – чудовище, обольститель, похититель, не знаю, кто еще?.. Таково, очевидно, свойство людей: сначала они плачут и смеются над твоим искусством, а потом тебя же ненавидят за те чувства, которые ты в них вызвал…
Принц. Подождите, Кин. Монолог страстен, но давайте по существу. В газете написано, что Анну Дэмби видели вчера вечером, входящую в ваш театр.
Кин. Ваше высочество, каждый день в театр входит несколько сотен людей.
Принц. Да. Но потом все выходят…
Кин. Все? Разве их кто-то пересчитывает?
Эми. Какая дерзость! Так отвечать принцу…
Принц. Нет. Ничего… Реплика – есть реплика…
Кин. Еще раз повторяю: я не видел Анну Дэмби. Я нашел в дверях своей грим-уборной лишь это письмо. Ознакомившись с ним, вы поймете, что я никогда не похищал и не прятал эту девушку…
Кефельд. Ну, так почему вы не предъявите его журналистам?
Кин. Актеру все равно не поверят до конца. Лицедей! Изображает страсть, изображает коварство. Значит, может изображать и невиновность… Вот если б за меня заступился кто-то из людей, кому само происхождение дает право на всеобщее уважение… Если б кто-то поручился перед лордом Мьюилом…
Кефельд (в отчаянии). Но почему именно здесь? В посольстве?!
Кин. Господин посол, я столько раз страдал за судьбу Дании в «Гамлете». Может Дания один раз защитить честь своего принца?!
Елена. Покажите ваше письмо, мистер Кин.
Кин. Благодарю вас, графиня… Я верил в ваше великодушие и рад, что не обманулся. (Протягивает Елене письмо, смотрит ей в глаза.)
Принц. Я надеюсь, мы его тоже услышим?
Кин. Простите, ваше высочество, но я этого не допущу. Такая тайна может быть доверена только женщине. Женщине с нежным сердцем и тонкой душой…
Елена (вглядываясь в письмо). Я не понимаю…
Кин. Почерк неразборчив… Но чувства, которые руководили писавшим его, будут ясны вам через секунду… Вчитайтесь, графиня, очень прошу вас…
Пауза. Елена смотрит в письмо, потом на Кина, затем сворачивает письмо, убирает в конверт.
Елена. Да. Все – правда! Мистер Кин не похищал Анну Дэмби. Я сегодня же постараюсь убедить в этом лорда Мьюила… Возьмите ваше письмо, сударь.
Эми. А могу я взглянуть, мистер Кин? Я – тоже женщина.
Кин. Безусловно, леди Госуилл. Но почерк так неразборчив. Надеюсь, графиня лучше перескажет вам все своими словами… (Кланяется Елене.) Благодарю вас. (Поклон Кефельду.) Господин посол, еще раз прошу меня извинить. (Поклон Принцу.) Ваше высочество.
Принц. Надеюсь, мы скоро увидимся, Эдмунд?
Кин. Как только вы того пожелаете… (Быстро выходит.)
Принц (радостно вскочил). Браво! Все-таки с ним всегда интересно. Непонятно, но интересно… (Кефельду.) Теперь мы с вами, господин посол, будем ломать головы: что бы это все значило?..
Входит Соломон.
Соломон (объявляет). Лорд Мьюил.
Принц (азартно). Наконец-то. Итак, представление продолжается. Делаем сочувственные лица…
Все делают «сочувственные лица».
Затемнение
Картина вторая
Уборная Кина. Сейчас она выглядит достаточно шикарно: нарядные шторы, дорогие статуэтки. Из открытого окна доносится музыка. Соломон вместе с рабочим втаскивает новый диван.
Соломон. Аккуратней… Аккуратней… Не поцарапай! Вот сюда… (Устанавливает диван.) Все, вы свободны.
Рабочий многозначительно смотрит.
Ах, да. Получите… (Сует рабочему монеты. Теперь тот смотрит на Соломона недовольно.) В чем дело? Договаривались за двадцать шиллингов, но вы несли только половину дивана…
Рабочий уходит, Соломон оглядывает комнату, сокрушенно вздыхает; подходит к окну.
Музыкант! Да, это вам… Подождите пиликать. Я же сказал: играть только по моему знаку.
Входит Кин. На нем – дорогой яркий восточный халат.
Кин. Пусть играет, Соломон. Музыка создает хорошее настроение…
Соломон. Или – плохое. Как только вспомнишь, сколько стоит минута звучания.
Кин. Как же ты меркантилен, друг мой. Запомни: все, что можно купить за деньги, уже – дешево!
Соломон. Отличная фраза, сэр. Но лучше б ее произносить тому, у кого эти деньги есть. А когда в кармане шаром покати… Я просто на вас удивляюсь. Вы же из скромной семьи. Имели бедное детство… Откуда ж эта тяга к роскоши?
Кин. Оттуда, Соломон. Из моего бедного детства. Из моей нищей юности… Когда я был уличным акробатом и зарабатывал шиллинги, стоя на голове, я видел, что мир устроен неправильно. И поклялся, что как только встану на ноги, то переверну его. Так и произошло! Мне кидали медяки, я кидаю золото… (Подходит к окну, швыряет монету.) Играй, музыкант!
Соломон (подбежав к окну). Подожди играть! (Кину.) Сэр, вам давали медяки на хлеб, а вы швыряете фунты неизвестно на что. На прихоти! На каприз!.. Зачем вы сменили шторы? Старые были еще совсем новые. А эти статуэтки? А диван?
Кин. Я же объяснял, Соломон, сегодня меня должна посетить женщина.
Соломон. Как будто они вас раньше не посещали?.. Где это видано, чтоб перед каждым свиданием делать ремонт?! Я понимаю, сменить рубашку… Но мебель?!
Кин. Соломон, не берись судить о том, в чем не смыслишь. Женщины – существа тончайшие. Ранимые… Они моментально улавливают запах чужих духов. А если женщина присядет на новый диван, то сразу почувствует, что до нее здесь никого не было. Она – первая! Понимаешь? И это – правда! Потому что, когда я влюблен так, как сейчас, все прошлое перестает для меня существовать. И будущее тоже! Время – ноль! И женщина, которую я жду, его достойна…
Соломон. Хорошо. Тогда примите ее любовные записки… (Протягивает Кину бумаги.)
Кин. Что это?
Соломон. Счета. За ткани, за цветы. От мебельщика.
Кин. Хорошо. Дай перо, я подпишу.
Соломон. Сэр, они отказываются и дальше принимать ваши автографы. Требуют наличными.
Кин. Дураки! Через сто лет эта подпись будет стоить миллионы.
Соломон. Зато через месяц за нее могут дать год тюрьмы!
Кин. Замолчи! Ты решил окончательно испортить мне настроение? Не выйдет! Не желаю больше слышать ни о каких долгах. У меня свидание с прекраснейшей из женщин! (В окно.) Играй, музыкант!
Соломон (в окно). Не играй!
Кин (схватил Соломона за ворот). Да что ты себе позволяешь?.. А ну, пошел вон! Ты – уволен!
Соломон (отбиваясь). В случае увольнения вы обязаны мне заплатить жалованье за шесть месяцев! А денег у вас нет.
Кин. Так достань! (Засмеялся.) Видишь, как мы повязаны с тобой? Чтоб уволиться, тебе надо сделать меня богатым, а если я разбогатею, глупо увольняться… (Обнял Соломона за плечи.) Ну, дружище! Где-нибудь займем… Я знаю, ты что-нибудь придумаешь. Мудрая голова! Недаром же твои еврейские родители нарекли тебя Соломоном!!