– Тась, да ты что? – опешил Илья. – Кто тебе может угорожать? Почему? С какой стати? Ну, хочешь, я приеду? Прямо сейчас рвану в аэропорт. Если ты боишься…
– Да нет, нет, не боюсь! – воскликнула Тася. – Просто немного не по себе. Жди меня в аэропорту послезавтра, как договорились, хорошо?
– Хорошо, – смирился Илья. – А с этой мертвой девушкой… Думаю, пошутил кто-то. Согласен, по-дурацки. Но у нас же дураками можно вымостить дорогу Москва – Владивосток в четыре слоя. Сама говоришь – смертельных врагов, чтобы устроить такую подлость, у тебя нет, в криминальной жизни нашей родины ты не участвуешь, в преступных группировках не состоишь. Выходит, это жестокие шутки молодняка или просто недоразумение. Скорее всего, перепутали квартиры. Несчастная девушка должна была напугать кого-то другого.
– Умеешь ты успокаивать. – Прежде хмурое лицо Таси немного просветлело.
– Приезжай скорее, я скучаю. И море по тебе скучает, оно сейчас теплое. Температура как на заказ, двадцать три – двадцать пять каждый день.
– Я бы и сегодня к тебе рванула, но билетов не было. Хотела поездом, но там на месяц вперед все распродано.
– Поездом долго, – поцокал языком Илья. – Тем более как же лимузин к трапу?
– А к вагону или перрону разве нельзя?
– Для тебя все, что угодно! В случае чего Макс поможет, он ужасно пробивной.
– Кто такой Макс? – озадачилась Тася.
Прежде ни о каких Максах речь не шла. Она была уверена, что отпуск они проведут с Ильем вдвоем.
– Да это приятель мой, вместе учились, – оживленно пояснил Илья. – Теперь оба сходим с ума от старинных автомобилей. Он вчера прилетел, ему предложили чудесный американский «фордик»… Впрочем, сама все увидишь и с Максом познакомишься. Давай прилетай. Тебя точно полиция из города выпустит? По допросам не таскают?
– Да нет, – успокоила его Тася. – С утра ходила к следователю, но что я могу рассказать? Да и он не особенно настаивал. Копытами землю не роет, это точно. Документов у девушки нет, никто ее не разыскивает. Принимала наркотики. То ли отравили, то ли сама отравилась.
– Ладно, давай не будем о грустном. Лучше готовься к отдыху.
А ей и готовиться было нечего. Собранный чемодан вторые сутки одиноко стоял в коридоре. Попугай Шура, обрадованный тем, что эвакуация в чужую квартиру не состоялась, лузгал семечки и периодически оглашал комнату одобрительными возгласами. Иногда он громко знакомо квакал, и Тася аж подпрыгивала от неожиданности.
Благодаря разговору с Ильей ее настроение начало выправляться. Теперь она не бегала то и дело в коридор и не прикладывала ухо к двери, проверяя, все ли нормально снаружи. Вместо этого она включила телевизор и завалилась на диван с книжкой в руках. И почти сразу заснула.
А проснулась от телефонного звонка. Нашарив трубку, приложила ее к пылающему со сна уху, и на нее сразу же обрушился разъяренный крик Рысакова:
– Ты зачем подослала ко мне своего кретина? Я его грохну, гадом буду! Повешу за ноги на фонарном столбе перед подъездом, и пусть вещает вместо громкоговорителя!
Тася не сразу поняла, о каком кретине идет речь. И тут же возмутилась:
– Ефрем, ну что ты несешь?! Кого я подослала?
– Муженька своего, идиота конченого. Сначала он ментов на меня наводит, потом херню несет, предлагает миллионы. За такой базар ему положено язык выдрать.
– Опять этот твой бандитский жаргон! – вознегодовала Тася. – К твоему сведению, Копейкин сам тебя нашел, я тут совершенно ни при чем. И он мне давно не муж, мы в разводе уже несколько лет.
– Да плевать мне, сколько вы в разводе, – Рысаков никак не мог усмирить свой темперамент. – Этот интеллигентский чих на меня следака навел!
– Перестань скрежетать зубами и объясни, что случилось.
– Что тебе сказать? – Ее собеседник немного сбавил тон. – Вызывает меня следователь и начинает допрашивать про какую-то бабу, которую будто бы я мог замочить. А я ночью только прилетел из Владивостока, устал, не выспался. Ничего не понимаю, естественно. Оказывается, у тебя проблема, а твой Гривенников…
– Копейкин, – поправила Тася.
– Какая разница! Стуканул, что я мог сотворить подобное. В смысле – убить и приковать наручниками к двери.
– А что, не мог?
– Мог. Но я этого не делал. Вдобавок у меня алиби. Короче, отпустили. Так этот…
Рысаков запнулся, подбирая определение, но Тася его опередила:
– Можешь пропустить нецензурные выражения. Рассказывай дальше.
– Он мне звонит и на голубом глазу, словно это не он меня закладывал, предлагает совместное дело. И долго, нудно, противно гонит чушь, от которой вянут уши. А голос – будто он на болоте родился.
– И что ты ему сказал? – спросила Тася с опаской и одновременно любопытством.
– Сказал, что сам он – Копейкин и дела его копеечные, – ответил Рысаков.
– Юлий наверняка оскорбился. Ведь он считает, что уже почти что завладел золотом нацистов. Хотел у меня денег занять на раскрутку. Пожалуй, это не лечится.
– Пусть еще раз придет, я его так вылечу, что век здоровым ходить будет.
– Да… – протянула Тася. – Повезло мне с вами… обоими. У других женщин разводы как разводы. Свидетельство в зубы и – прости-прощай! А я…
– Эх, дура ты, Таська, что меня бросила! Я ведь любил тебя. Не взбрыкни ты, мы бы с тобой жили душа в душу. Да я б на руках тебя носил. Вот хочешь, возвращайся ко мне и поглядишь.
– Ефрем, ты спятил?
– Да ладно, ладно… Это я просто так, на всякий пожарный. Я все равно во Владик переезжаю.
– Что, серьезно?
– Серьезнее не бывает. Думаю, это правильно, корни надо рубить, а то нормальной жизни в столице для меня нет. Пока! Может, еще свидимся.
Вопреки всякой логике Тася вдруг пожалела Рысакова и мысленно пожелала ему удачи и хорошей жизни в далеком Владике. Потом подумала, что Копейкин наверняка сбрендил, если додумался звать себе в соратники Ефрема, которого он знал только по Тасиным рассказам. Видать, у Юлия совсем плохи дела.
На следующее утро Тася первым делом побежала к двери и проверила, открывается ли она. С дверью все было в порядке, на лестничной площадке никого, и уже одно это страшно ее обрадовало. Тася отправилась в душ, и, как только вышла, зазвонил телефон.
– Румянцева Таисия Андреевна? – спросил казенный голос.
– Да, а в чем дело? – Она насторожилась.
– Вас беспокоит следователь…
У Таси мгновенно потемнело в глазах – она испугалась, что сейчас запретят ей выезжать из города и отпуск окончательно и бесповоротно накроется медным тазом.
– Я ведь давала показания, – растерянно заговорила она. – Я ничего больше не знаю. И девушку убитую не знаю. Я уже все вам рассказала!
В трубке немного помолчали, а потом вновь раздался тот же голос:
– Я не понял, Таисия Андреевна, кому и что вы рассказали?
– Вам!
– Мне? Но мы впервые с вами разговариваем. И о какой девушке идет речь?
– О той, которую приковали наручниками, – с опаской ответила Тася.
Она совсем не понимала, что происходит. Снова последовало молчание, потом мужчина, представившийся следователем, поинтересовался:
– Таисия Андреевна, у вас все в порядке?
– Даже не знаю, как ответить, – пробормотала Тася. – Сначала было не все в порядке, а сейчас вроде бы все… Но тут вы позвонили, и опять не все в порядке…
– Я хотел спросить, не могли бы вы приехать для опознания.
– А кого я должна опознать? – удивилась Тася.
Она ведь сто раз объясняла, что никогда прежде не видела убитую.
– Ефрема Георгиевича Рысакова.
– Что он опять натворил?! – Тася едва не подпрыгнула до потолка. Да будет ли этому конец?
– Ничего не натворил, – смиренно ответил следователь. – Он умер.
– Умер?!
– Тело обнаружили утром в здании аэропорта Домодедово. По нашим сведениям, родителей Рысакова нет в живых, семьи тоже нет. А вы его бывшая жена, правильно? Ничего не перепутали?
Тася закрыла глаза. Вероятно, где-то в небесной канцелярии ее занесли в черный список. И теперь каждый божий день будет происходить что-нибудь ужасное, что испортит ей не только отпуск, но и всю оставшуюся жизнь.
* * *Расстояние от машины до офиса Эльвира преодолела со скоростью, которой позавидовал бы сэр Генри, узревший несущуюся к нему веселыми скачками собаку Баскервилей. Кометой пролетев по коридору, госпожа Хомячкова разметала группу мирно куривших сотрудников и едва не сбила с ног собственную секретаршу.
Приказав обалдевшей девице ни с кем не соединять и никого не впускать, Эльвира заперла дверь кабинета и, упав в кресло, потянулась к телефонной трубке.
«Горилла безмозглая, – продолжала она мысленно поносить Швыряева. – Вот погоди, я с тобой разберусь! Не видать тебе моих денег, как своих ушей».
Существует закон телефонной подлости, который гласит: если тебе нужно срочно кому-то дозвониться – забудь об этом. Аппарат абонента будет отключен или окажется вне зоны действия, или линия будет занята, или в трубке без объяснений повиснет гробовая тишина. Именно так сейчас и происходило.
«Да возьми же трубку, болван! – мысленно взывала она к Силуяну. – Твои бабки, возможно, уже сейчас растворяются в мировом пространстве, а ты болтаешься неизвестно где». Так, нервно набирая и сбрасывая номер, Эльвира провела целых полчаса. А счет, возможно, шел на минуты. Ни мобильный, ни домашний телефоны не отвечали.
Тогда она решила сосредоточиться и поразмыслить, где с наибольшей вероятностью ее драгоценный муженек может сейчас находиться. В магазины и по всяким мелким домашним делам он ходит с превеликой неохотой, в основном когда она выкрутит ему руки. Не исключено, что Силуян уехал в издательство, на переговоры, сидит в библиотеке или архиве, встречается с читателями, проводит автограф-сессию. Но как узнать, где именно? Кто может подсказать? Как назло, времени в обрез.
Эльвира вдруг подумала, что точный ответ может знать Румянцева, которая составляет для Силуяна план дня. Правда, она в отпуске уже несколько дней, однако наверняка расписала ему все по дням и минутам на месяц вперед. И отправила, как обычно, на электронку, а также распечатала и положила на письменный стол. Но звонить ей Эльвира не хотела, так как не питала к Тасе теплых чувств. Даже более того – она ее не любила. Слишком деятельна, педантична, любознательна не в меру – с такой дружественный женский союз заключить невозможно, у нее служебный долг всегда на первом месте. Кроме того, слишком мила для помощницы и пресс-секретаря.
Впрочем, мысль о наличии плана дня Эльвире понравилась. Чтобы узнать, где сейчас муж, ей не нужно было звонить Румянцевой или ехать домой, смотреть бумажки. Эльвира всегда помнила, что самый дорогой товар – это информация, поэтому давно вооружилась паролем от почтового ящика Силуяна. Через пять минут она уже знала, что он в магазине «Книжный уголок» представляет новую книгу комиксов «СИКО: компромиссы для слабаков».
Эльвира усмехнулась – какие же тщеславные эти писатели! Ее муж назвал своего супергероя Сико – сокращенно от Силуян Космос. Может быть, он сидит за компьютером и целыми днями воображает себя молодым и непобедимым?
К ее великой досаде, двери магазина «Книжный уголок» оказались заперты. На тротуаре стояла довольно большая толпа удрученных поклонников Силуяна Космоса. Встреча оказалась юбилейной, и чтобы попасть на нее, требовался пригласительный билет.
Но Эльвиры это, разумеется, не касалось. С деловым видом она подошла к стеклянной двери, за которой маячила квадратная спина охранника, и громко постучала. Жена знаменитого писателя не сомневалась, что дверь немедленно распахнется перед ней, однако надежды ее не оправдались. Охранник нехотя повернул голову, бросил на нее равнодушный взгляд и снова отвернулся.
– Эй! – чуть не задохнулась от возмущения Эльвира и заколотила по двери еще громче.
Мерзкий тип даже не удосужился еще раз повернуть башку, а уж тем более подойти и спросить, в чем дело. Он поводил лопатками и, проигнорировав ее бурное негодование, тяжелыми шагами удалился в глубину зала.
Эльвира слегка оторопела от подобной наглости, но потом все же взяла себя в руки и огляделась по сторонам.
«Где-нибудь за углом наверняка должен быть служебный вход», – подумала она и двинулась вдоль здания магазина, огромная витрина которого пестрела рекламой на тему приключений Сико. Эльвира против воли пробежала глазами яркие строчки.
«Планеты, населенные землянами, в опасности! Отрицатели жаждут уничтожить нашу цивилизацию. Они действуют тайно, разжигая конфликты и провоцируя войны. Они маскируются и втираются в доверие, они могут обмануть любого из вас! И кто же встанет у них на пути? Межгалактический следователь, супергерой Сико!»
«Нормальная фантастическая лабуда, – сделала вывод Эльвира. – Почему, интересно, она пользуется такой бешеной популярностью? А может, это я чего-то не понимаю и Силуян действительно ужасно талантлив? Просто я так привыкла над ним подсмеиваться…»
Впрочем, сейчас ей точно было не до смеха.
«Идиотизм какой-то, до собственного мужа не доберешься!» – раздраженно подумала Эльвира и снова отправилась на поиски служебного входа.
Завернув за угол, она тут же увидела большую железную дверь и зацементированную площадку с эстакадой, куда подвозили товар. Дверь была слегка приоткрыта, и возле нее обретался грузчик с папироской в зубах.
Несмотря на то что конкуренция уже глубоко проникла в современное российское общество, грузчики на задворках магазинов водились прежней советской породы – вечно поддатые, плохо выбритые, ленивые и веселые. Со своими обязанностями они справлялись кое-как, но почему-то никогда не оставались без работы.
– Скажите, пожалуйста, – еще издали крикнула Эльвира, – это ведь вход в книжный магазин?
– Не, это не вход, – сообщил грузчик с улыбкой, освещенной золотым передним зубом. – Это выход. А тебе чего надо?
– Мне нужен Космос, – отрывисто бросила Эльвира, деловито взбираясь по ступенькам.
– Космос? Так это тебе на космодром! – захохотал грузчик, а потом попятился и совершенно неожиданно захлопнул дверь прямо перед ее носом. В воздухе от него остался лишь горький дымок дешевой папиросы, и Эльвира закашлялась.
– Да что сегодня, черт возьми, происходит?! – рявкнула она и в сердцах пнула дверь ногой. – Ну ладно, дорогие мои, вы меня еще плохо знаете… Вы у меня еще попляшете…
Она готова была рвать и метать, но необходимость встретиться с мужем как можно скорее снова заставила ее сосредоточиться. Вернувшись к главному входу, она увидела, что охранник уже занял свое «церберское» место. Что бы такое предпринять, чтобы вынудить его открыть дверь? Эльвира быстро огляделась по сторонам и сразу наткнулась взглядом на тощего сутулого мальчика со слезящимися глазами. Мальчик был бледен и наводил на мысль о затяжных компьютерных играх. Его тщедушный вид вполне мог вызвать жалость даже у такого индифферентного идиота, как охранник.
– Эй, ребенок, хочешь заработать двести рублей? – спросила Эльвира, приблизившись к нему.
– А че делать надо? – не слишком заинтересованно поинтересовался бледнолицый.
– Ничего особенного. Сделаешь вид, что ты мой сын. Мы сейчас вместе подойдем к двери в магазин, я постучу, а когда охранник откроет, ты плаксивым голосом скажешь ему, что забыл дома наши пригласительные билеты. Желательно при этом пустить слезу. Все понятно?
– Не, я не хочу. Мне влом, – сказал мальчик и исчез, будто его корова языком слизнула.
Эльвира от злости скрипнула зубами, и в этот момент кто-то схватил ее за локоть. Она тут же выдернула руку, резко обернулась и увидела перед собой упитанного подростка в клетчатых бриджах, который был удивительно похож на разъевшегося Элтона Джона.
– Тетенька, а давайте я прикинусь вашим сынишкой, – растянув рот до ушей, предложил он. А потом, чтобы продемонстрировать свои способности, втянул голову в плечи, припал на одну ногу, закатил левый глаз под веко и высунул язык.
– Мне нужен нормальный мальчик, а не полоумный, – брезгливо скривила рот Эльвира. – Иди отсюда, чтобы глаза мои…
Но договорить она не успела, потому что толстый Элтон совершенно неожиданно решил действовать по собственному почину – он головой вперед бросился на дверь магазина и принялся биться об нее, как бешеный шмель. Изумленный охранник мгновенно развернулся, живо открыл замок и уже разинул пасть, чтобы излить свой гнев на нарушителя порядка, но Элтон не доставил ему такого удовольствия и, ловко извернувшись, толстой пиявкой проскользнул внутрь. Однако про свою роль «сыночка» Элтон все же не забыл.
– Мамочка, прости, что я потерял билеты, – обратился он к Эльвире, выглядывая из-за плеча замешкавшегося охранника. Голос его звучал утробно, как у сытого кота, и вместо сочувствия вызывал исключительно изумление.
Впрочем, Эльвире было наплевать. Свое дело этот самозванец сделал – врата распахнулись. А штурмовать крепость теперь предстояло ей.
– Я жена Силуяна Космоса, – рявкнула она на охранника так грозно, что тот даже отшатнулся. – И мне срочно нужно поговорить с мужем. Проведите меня к нему немедленно.
– Конечно, конечно, – сразу же залебезил тот, в одно мгновение превращаясь из хозяина жизни в подобострастного холуя. – Что же вы сразу-то не сказали, госпожа Космос?
– Я бы сказала, но вы временно оглохли.
– Да я ж оглох по служебной необходимости… У мужа вашего прямо прорва поклонников, и все такие настырные. Вы ж понимаете?.. А это ваш мальчик? – уточнил он и покосился на упитанного Элтона, резво скачущего рядом. – Приятно посмотреть, кровь с молоком!
«Скорее, жир с молоком», – хмыкнула про себя Эльвира.
Они прошли мимо длинных стеллажей, окаменевших под тяжестью книг. Всюду порхали менеджеры в белых блузках и рубашках, с бумажными улыбками, которые так легко слетают с лица.
Большой зал, где находились разделы фантастики и приключений, был битком набит любителями этого жанра. Разновозрастные поклонники агента Сико с книгами в руках старались пробиться ближе к столу, за которым царствовал Силуян Космос. Кажется, он выглядел еще представительнее, чем пятнадцать лет назад. И он, черт побери, до сих пор был Эльвире удивительно дорог. Он и его счет в банке.