Автор искренне благодарит А.В.Нерлинского за предоставление исключительно ценных научных исторических материалов и за многообразную и неоценимую поддержку всей программы математических исследований древней истории, осуществляемой нашей научной группой.
Настоящая книга увидела свет благодаря инициативе и поддержке И.В.Кривченкова — директора Учебно-научного Центра довузовского образования Московского государственного университета, за что автор выражает ему свою искреннюю признательность.
Автор глубоко благодарен к.ф.м.н. А.А.Тужилину и к.ф.м.н. А.О.Иванову за неоценимую помощь в подготовке книги к печати.
----
В XV–XVI веках хронология рассматривалась как раздел математики. Затем хронология полностью перешла в ведение историков. Мы хотим возродить старую традицию и показать, что математика по многих случаях успешно помогает восстановить подлинные даты древних событий.
Прежде чем переходить к рассказу о проблемах хронологии древности, сделаем несколько замечаний, полезных для более ясного понимания наших исследований в области применения математических методов к историческим источникам.
ВО-ПЕРВЫХ, мы хотим предупредить читателя о том, что известная нам сегодня версия древней и средневековой истории далеко не самоочевидна. Она — результат специальной кропотливой работы средневековых историков и хронологов, пытавшихся восстановить подлинную картину прошлого. Однако нарисованная ими картина отнюдь не бесспорна. В то же время большинство из нас, воспитанных на школьном курсе истории, убеждены, что восстановление событий прошлого — дело в принципе несложное. Достаточно, мол, взять летопись, прочесть ее и пересказать современным языком. А сложности могут возникнуть только при желании уточнить те или иные мелкие детали. Но, к сожалению, это не так. Надеюсь, читатель убедится в этом, прочтя лежащую перед ним книгу.
ВО-ВТОРЫХ, известная нам сегодня древняя история — это ПИСЬМЕННАЯ ИСТОРИЯ, т. е. основанная в основном на ПИСЬМЕННЫХ ДОКУМЕНТАХ. Когда мы говорим, что Юлий Цезарь в таком-то году завоевал Галлию, это означает только то, что так написано в некотором дошедшем до нас письменном источнике (или нескольких источниках). Ничего больше! Вопрос о том, насколько правильно письменная история отразила реальные события, весьма сложен и относится скорее к философии истории.
Безусловно, в основе письменных документов лежала какая-то реальность. Однако одно и то же реальное событие могло отразиться в нескольких разных летописях. И отразиться существенно по-разному. А иногда настолько по-разному, что на первый взгляд невозможно поверить, что перед нами — два разных описания ОДНОГО И ТОГО ЖЕ СОБЫТИЯ. Поэтому когда читатель увидит в нашей книге фразу вроде: "такой-то исторический деятель является дубликатом или отражением другого исторического персонажа", это вовсе не означает, что один РЕАЛЬНЫЙ ЧЕЛОВЕК в прошлом был "отражением" или "дубликатом" другого РЕАЛЬНОГО ЧЕЛОВЕКА.
Речь о другом. О том, что в нашем современном "учебнике по древней истории" один и тот же реальный человек может быть представлен (описан) НЕСКОЛЬКО РАЗ. Под разными именами и даже отнесен в различные эпохи! Но нужно понимать, что его реальная личность размножилась ЛИШЬ НА БУМАГЕ, но не в действительности. Вопрос же о том — когда и где он жил "на самом деле", очень сложен и нуждается в специальном исследовании.
Не менее сложен вопрос — как его звали "на самом деле". В древности в людей часто бывало по много имен-прозвищ. Кроме того, попадая на страницы разных летописей, реальные люди иногда приобретали и разные "новые имена", под которыми их современники и не знали! Это могло быть (и бывало неоднократно!) следствием ошибок, путаницы, неправильных переводов текстов и т. п. В нашей книге МЫ НЕ СТАВИМ ЗАДАЧИ выяснения истинного имени того или иного героя (т. е. как его звали современники).
В-ТРЕТЬИХ, приступая к изучению письменной истории, нужно постоянно помнить, что СЛОВА, ИМЕНА, ГЕОГРАФИЧЕСКИЕ НАЗВАНИЯ МОГЛИ СО ВРЕМЕНЕМ МЕНЯТЬ СВОЙ СМЫСЛ. Одно и то же слово могло означать в разные исторические эпохи совсем разные вещи. Яркий пример тому слово "Троя", о котором мы будем много говорить ниже. Как на частный, но важный случай укажем, что МНОГИЕ ГЕОГРАФИЧЕСКИЕ НАЗВАНИЯ ПЕРЕМЕЩАЛИСЬ ПО КАРТЕ с течением веков. Географические карты и названия на них застыли лишь с началом книгопечатания, когда появилась возможность печатать и распространять много ИДЕНТИЧНЫХ экземпляров одной и той же карты для практических целей мореплавания, обучения и т. п. А до этого момента каждая карта была уникальна и в них царил пестрый разнобой.
Где, например, находилась гомеровская Троя? Почти каждый читатель ответит — в Малой Азии, недалеко от Босфора, где его якобы раскопал Г.Шлиман. Но ведь город Троя есть и в Италии! И существует до сих пор. Как, кстати, и знаменитый город Труа во Франции. А кроме того, сегодня считается, что император Константин Великий СНАЧАЛА основал Новый Рим (будущий Константинополь) В ТОЧНОСТИ НА МЕСТЕ ГОМЕРОВСКОЙ ТРОИ и лишь потом якобы перенес его в город Византий, который и стал затем Константинополем. Не указывает ли эта легенда на возможное отождествление ТРОИ С НОВЫМ РИМОМ — КОНСТАНТИНОПОЛЕМ?
В-ЧЕТВЕРТЫХ, в древних текстах названия и имена сплошь и рядом употреблялись БЕЗ ОГЛАСОВОК, т. е. БЕЗ ГЛАСНЫХ — лишь в виде "костяка из согласных". В древности гласные при чтении текста восстанавливались по памяти, руководствуясь еще не забытым смыслом текста. Но с течением времени гласные путались, забывались, легко заменялись на другие и смысл документа часто искажался. А иногда искажался до неузнаваемости и потребовались современные математические методы, чтобы восстановить первичное содержание. Яркие примеры такой путаницы мы предъявим в нашей книге. В частности, именно такое недоразумение породило знаменитый образ троянского коня.
Часть первая И.А.ГОЛУБЕВ, А.Т.ФОМЕНКО ИСТОРИЯ В ЗАЗЕРКАЛЬЕ, или МАТЕМАТИКА ИССЛЕДУЕТ ЗАПУТАВШУЮСЯ ИСТОРИЮ ЕВРОПЫ
ГЛАВА 1. Вступление
В этой книге пойдет речь о загадках истории. Но не о тех загадках, о которых говорят сами историки: не о таинственных следах древних неизвестных цивилизаций, не о могучих городах и царствах, от которых до нас дошли только измененные веками названия, дразнящие воображение, не о великих королях и героях, имена которых прославлены в легендах, но не встречаются в древних хрониках. Нет. Существуют в истории загадки намного более серьезные, хотя сами историки предпочитают о них помалкивать; эти загадки расположены не на окраинах научного знания, не на горизонте, за которым начинается неизвестность, а в самой сердцевине той истории, которая считается прекрасно изученной, которая в школьных учебниках подробно расчислена по годам и событиям, прослежена вдоль и поперек, — то есть той самой истории, которую мы, как нам представляется, знаем превосходно.
Они хорошо замаскированы, причем в большинстве случаев обнаружить их может не историк, а только специалист в какой-нибудь иной отрасли знания; и когда историк, самостоятельно или по чьей-нибудь подсказке натыкаясь на какую-нибудь из них, рассматривает эти загадки порознь, у него всегда есть возможность придумать простенькое объяснение, которое ничего не объясняет и только призывает пренебречь этой нелепицей. Совсем как в рассказе Конан Дойла о "пляшущих человечках": там вполне разумно предлагалось вообразить, что смешные фигурки нарисованы шалунами, и больше не обращать на них внимания. Так и в наших случаях: проще всего и вроде бы достаточно разумно решить, что "этот рисунок на гробнице — фантазия художника, он абсолютно ничего не значит", или что "летописец ошибся, хотя и был очевидцем события: как нам теперь хорошо (лучше, чем ему самому!) известно, он наблюдал не солнечное затмение, а лунное, и не весной, а осенью того же года, и не в Тавриде, а в Северной Африке".
Это — охранительная реакция: если историк осмелится признать за истину выводы, неизбежно вытекающие из загадки такого рода, ему придется перекраивать всю историческую концепцию, привычную, уютную, давным-давно устоявшуюся, сцементированную научной традицией, опутанную миллионами опубликованных и неопубликованных книг и статей по истории. И все это — из-за какого-то жалкого солнечного затмения?.. Здесь историк твердо следует знаменитому принципу "бритвы Оккама": "не следует создавать сущностей сверх необходимости". Этот принцип почитается, как трезвый сдерживающий фактор в развитии любой науки. Принято считать, что он мудр и весьма полезен. Но — как определить, не настала ли эта "необходимость"?
Возьмите космогонию. Вот система Птолемея: в центре — Земля, вокруг нее вращаются планеты, каждая — по своему кругу. Но зримый путь планеты в небе — не круговой, а петлистый; чтобы объяснить это, были придуманы дополнительные круги (эпициклы), привязанные центрами к исходным кругам. Теперь исчисляемые пути планет, расположенных на окружностях эпициклов, действительно, стали петлистыми. И все-таки не совсем такими, каковы их реальные движения по небу. Чтобы приблизить расчеты к реальности, пришлось вводить еще один уровень эпициклов. Потом — еще и еще. Кажется, под конец число этих уровней дошло до тринадцати! Расчеты стали невыносимо громоздкими. Ну и что? Разве трудности с вычислениями основание для того, чтобы переходить на систему Коперника, с Солнцем в центре вместо Земли? Можно было, в соответствии с принципом "бритвы Оккама", еще и еще наращивать эпициклы (тем более, что и система Коперника использовала их, хотя и в меньшем количестве).
Так что "бритва Оккама" всего лишь описывает процесс научного познания; с ее помощью можно проверять новые гипотезы (руководствуясь тем простым соображением, что чем меньше каких-либо законов природы или иных "внешних участников" привлечено, чтобы объяснить исследуемое явление, тем больше надежды на правильность этого объяснения), но в корне ошибочно, ссылаясь на нее, устанавливать запрет на какую-нибудь новую научную идею. Внезапное крушение старой и зарождение новой научной концепции происходит не тогда, когда прежней "сущностью" уже невозможно пользоваться (ибо любая старая научная концепция могла бы успешно функционировать и сегодня, — сужается только сфера ее применимости, это хорошо видно на примере геометрии Евклида); близким признаком революции в науке служат обычно несколько фактов, скорей даже малозначительных фактиков, которые, к досаде исследователей, никак не хотят улечься в рамки классической теории. Причем все уверены, что это — случайность, мелкий эпизод, и не сегодня, так завтра все встанет на свои места, и классическая теория еще раз подтвердит свою жизненность…
Не исключено, что в точно такой ситуации находится сейчас и всемирная история (точнее, историческая хронология).
К настоящему времени этих специфических "загадок истории", о которых пойдет здесь речь, выловлено уже так много, что о них можно говорить как о явлении систематическом и о проблеме созревшей, иными словами, можно предполагать, что уже назрела та самая "необходимость".
Автор этой книги (как и читатель) находится на развилке двух дорог. Дело в том, что эти "загадки истории" раскрывают свою сущность только в результате кропотливого математического анализа, ознакомление с которым требует специальной подготовки, но ее ни историки, ни предполагаемые читатели, скорей всего, не имеют. Популярное же изложение является, по неизбежности, не доказательным, а всего лишь описательным. Как быть? Чтобы решить эту дилемму, читателю предлагаются здесь оба пути. Первая часть книги — популярный рассказ, который будет всем понятен (и, надеемся, интересен); вторая часть — более строгий и научный анализ тех же проблем. Если же читатель почувствует, что он не только заинтересован, но и достаточно подготовлен, к его услугам — список литературы, где он найдет и книги по истории — источники информации, и труды автора книги и его коллег, анализирующих эту информацию.
-
От А.Т.Фоменко.
Автор считает своим приятным долгом выразить благодарность В.А.Богданову и А.В.Богданову, инициаторам и вдохновителям популярного издания, которое и вошло в настоящую книгу как ее первая часть. Особую благодарность я выражаю И.А.Голубеву, фактически самостоятельно написавшему первую часть книги по материалам научных публикаций автора. Хотя И.А.Голубев не был специалистом в данной области, но он прекрасно в ней разобрался и его текст, кроме блестящего литературного стиля, имеет еще одно достоинство: он "ближе" к читателю, понятнее ему, чем написанное специалистом сухое и методичное изложение результатов.
От И.А.Голубева.
В свою очередь, И.А.Голубев благодарен судьбе, предоставившей ему возможность не только близко познакомиться с удивительно смелой, головокружительной концепцией А.Т.Фоменко и убедительно подкрепляющими ее исследованиями его соратников, но и принять посильное участие в работе над этой книгой. Вполне естественно, что, работая с таким материалом, который по сути своей является неисчерпаемым источником вдохновения, невозможно удержаться от каких-то своих собственных мыслей, догадок и гипотез по этому же поводу. А.Т.Фоменко и его соавторы были настолько великодушны, что ни одну из них не попросили убрать из текста книги. Немало обескураженный этим обстоятельством, И.А.Голубев вынужден в результате предупредить читателя, что за все ошибки, несуразности и т. п., которые обнаружатся в первой части этой книги, он и только он несет личную ответственость.
Точные ссылки на цитируемые первоисточники читатель найдет в оригинальных работах А.Т.Фоменко и его коллег. В первой части книги эти ссылки полностью опущены.
-
ГЛАВА 2. Сумасшедшая луна
Ход планет вокруг Солнца и Луны вокруг Земли — механизм гораздо более точный, чем любые бытовые хронометры (лишь немногие атомные часы — исключительно сложные приборы — имеют ход более ровный, чем вращение Земли). Однако ученые предполагают, что даже "постоянная всемирного тяготения" на самом деле не постоянна. Интересно бы узнать, как она менялась последние тысячеления: возможно, физики при этом получили бы ответы на два-три своих вопроса, одновременно озадачившись сотней новых вопросов. Таковы пути науки.
Можно попробовать решить эту проблему, покопавшись в старых хрониках: летописцы прежних веков и тысячелетий обожали фиксировать каждое затмение Солнца (а нередко и затмения Луны) — как событие, по важности равное смерти короля или победоносной битве. Конечно, не всегда можно понять, о каком "небесном знамении" идет речь в ином панически-невнятном или напыщенно-иносказательном тексте, но часто встречаются и очень добросовестные, внятные и подробные описания. Поскольку историки давно уже систематизировали все такие летописи и хроники и привязали их к единому летосчислению, сбор информации не так уж сложен. Главные трудности для физиков начнутся потом: если окажется, что затмения 2-3-тысячелетней давности не приходятся на дни и часы, рассчитанные на основе сегодняшних движений Луны (действительно, так и оказалось), то надо вначале рассчитать, как именно Луна с течением веков изменяла свое движение, чтобы согласовать это движение со сведениями летописцев, а потом попробовать, если удастся, как-то объяснить то, что получилось в результате.
Именно так и поступил современный астроном Р.Ньютон. Он исследовал, опираясь на летописные сведения, как изменялся на протяжении 2700 лет так называемый параметр Д" — вторая производная лунной элонгации, характеризующая ускорение. Здесь нет нужды рассказывать, что это такое, достаточно сказать, что речь идет о движении Луны. Р.Ньютон вычислил 12 значений Д", основываясь на 370 наблюдениях древних затмений — по датам, взятым из составленных историками хронологических таблиц. Сведения о движении Луны в более близкие к нам времена он взял из работ Мартина, который обработал около 2000 телескопических наблюдений Луны за период 1627–1860 годы. В итоге он построил кривую зависимости Д" от времени (рис. 1).
Что же необычного в этой кривой? Вот что пишет сам Р.Ньютон: "Наиболее поразительным событием… является стремительное падение Д" от 700 года до приблизительно 1300 года… Такие изменения в поведении Д" и на такие величины невозможно объяснить на основании современных геофизических теорий".
Можно допустить постепенное изменение некоторых мировых констант — плавное, монотонно продолжающееся миллионы и миллиарды лет. Но совершенно невероятно, чтобы в природе могло произойти то, что изображено на графике: резкий скачок, уместившийся в 600-летний интервал (а может быть, и того быстрее). На фоне плавных космических изменений это выглядит как внезапный взрыв, как след какой-то непонятной вселенской катастрофы. Даже скачкообразным изменением гравитационой постоянной (что само по себе было бы непостижимо) объяснить этот график, видимо, невозможно. Недаром Р.Ньютон написал на эту тему специальную работу, которая имеет красноречивое название: "Астрономические доказательства, касающиеся негравитационных сил в системе Земля — Луна".
Глобальные катаклизмы далеко не всегда имеют яркий драматический вид всемирного потопа или столкновения планет. Если они растянуты во времени на многие века, быстроживущий человек может даже не заметить катастрофы, происходящей вокруг. Например: многие ли из нас обратили внимание и ужаснулись, что Скандинавия, гористая северная окраина нашего общеевропейского плота, почему-то вдруг утратила плавучесть и стремительно, погружаясь на несколько сантиметров в столетие, тонет?