– Говори, что происходит, – процедила она сквозь зубы.
Сталь прорезала кожу, и по шее Дакоу скатилась струйка крови.
– Мы уже не на игровой площадке, – напомнил он. – Убьешь меня сейчас – и мое сознание не сможет вернуться в игровой терминал.
– Тогда самое время начать говорить.
– Я не знаю, как игроманы смогли преодолеть защитный барьер и попасть в технические полости пневмотоннелей, – прохрипел Дакоу, потому что нож в руке Шамс сильнее прижался к его горлу, готовый в любое мгновение рассечь яремную вену клона.
Несколько долгих секунд Шамс смотрела якудзе в черные глаза, затем опустила нож. Здравый смысл подсказывал, что Адриил не стал бы избавляться от них с Думахом на данном этапе, но…
– Вопрос о том, как Эбису и его люди смогли преодолеть защитный барьер и покинуть зону игровой площадки, остается открытым, – сказала Шамс. – Они ведь простые игроманы. У них нет доступа к системам контроля.
– Не забывай, что пневмотоннели вписаны в игровую площадку, но не являются ее частью, – напомнил Думах. – «Голод» отвечает только за дополнительные средства защиты на станциях общественного транспорта… – карлик в теле мускулистого гиганта замолчал, услышав, как лязгнула о металл выпущенная кем-то из группы Эбису стрела.
Стальной наконечник звякнул, выбив сноп искр.
– Вроде бы игровую площадку уже покинули, а эффекты, кажется, как и прежде, – пробормотал один из ученых, продолжая перепрограммировать передатчик, чтобы выйти на связь с центром «Мекки», сообщив о выполнении первого пункта плана.
Группе Думаха и Шамс везло. Если не считать начальных стычек, когда они только появились в «Голоде», то дальше их путь проходил без серьезных эксцессов.
Покинув место сбора, они добрались до станции общественного транспорта, воспользовавшись модифицированными гравитационными дубинками, чтобы создать кокон, позволивший им преодолеть защитный барьер, покинув игровую площадку – технология, разработанная Прай-Ми, когда он, заложив свое тело в незаконном терминале в обмен на ключ игрока, отправился в «Голод» спасать брата.
Дальше была дорога по самим тоннелям, но учитывая, что на время бунтов, движение в этом секторе не осуществлялось, серьезной опасности это не должно было вызвать. Разве что, как пугал Думах, если Адриил решит избавиться от них, то ему будет достаточно отключить блокировку станций общественного транспорта, дав сигнал независимым системам, что можно продолжать движение.
Когда «Голод» только создавался, то блокировка пневмотоннелей на время бунтов была одной из главных проблем. Ведь системы транспортного снабжения жилого комплекса работали независимо, и никто не собирался менять это правило, не дававшее сбоя на протяжении тысячелетий. Так что было решено не изобретать велосипед, а просто воспользоваться стандартным протоколом, применяемым во время обычных ремонтов или блокировок кварталов. Система была разработана еще в те времена, когда создавались строительные автоматы, поддерживающие пневмотоннели в рабочем состоянии, но после апокалипсиса и гигантского скачка в сфере нейронных сетей, без которого человечество не смогло бы противостоять Великому леднику, мало что появилось действительно нового и перспективного в материальном мире. Люди предпочли сбежать от реальности, окунувшись с головой в программирование субслоев Подпространства…
Еще одной бедой для группы Думаха и Шамс могли стать ремонтные жуки, латавшие промерзшие пневмотоннели. Крошечные роботы, если верить рассказам Прай-Ми, транслируемым по официальным игровым каналам, сильно изменились за последние тысячи лет. Микромашины стали механизмом и материалом в одном лице, латая старые конструкции, давно требовавшие замены. Консервирующие составы, распыляемые в жилых комплексах под прослойкой внешнего нейронного лоска, не могли остановить распад. Требовались кардинальные меры. Крошечные робожуки обещали решить проблему. Причем, как заявлял Прай-Ми, технологии автономных ремонтных систем пневмотоннелей ушли намного дальше известных человечеству. Созданные, согласно воспоминаниям братьев, реконструкции показывали громадные колонии микромашин, копошащихся в тоннелях, выискивая дефекты. Когда цель обнаруживалась, робожуки делились: одни превращались в материал, другие в строителей, накатывая на трещины и дефекты подобно волнам на берег. Затем, растратив необходимые запасы ремонтника, жуки второй волны превращались в жуков первой…
Самым страшным для нарушителей было то, что робожуки могли принять их за помеху и попытаться переработать, превратив в ремонтный материал, как это случилось с Прай-Ми и его братом, когда они чудом сумели уцелеть. Но группе Шамс и Думаха повезло, и микромашины, способные разобрать помеху на атомы, не встретились им.
Повезло и людям Эбису, хотя Сарс, предвидя подобные осложнения, отправил с ними в неподконтрольные ему ремонтные полости несколько своих новообразований, сформировавшихся непосредственно на игровой площадке: два электрических пса и адаптивный алгоритм, управляющий голограммой, способной взаимодействовать с материальными объектами на минимальном уровне. Последняя разработка могла бы произвести сенсацию, узнай о ней ученые. Конечно, подобного эффекта можно было достичь при помощи нейронных сетей, взаимодействующих с наночипом человека, но разработка Сарса пошла дальше. Проект был молодым и должен был стать первым этапом на пути объединения миров энергии и материи. Процесс взаимодействия проходил на уровне атомов, но Сарс не собирался останавливаться на достигнутом, собираясь совершенствовать связь, используя для этого нейтрино и кварки, стремясь к идеальному преобразованию двухуровневой реальности в нечто, похожее в своей форме на временные мембраны, разделявшие сейчас миры энергии и материи… Но для этого нужно было пройти долгий путь.
Оказавшись в пневмотоннелях, в опасной близости от вакуумных рельсов, люди Эбису забеспокоились, смекнув, что вне игровой площадки их смерть может оказаться вполне реальной, потому что сознание не сможет покинуть тело клона. Сарс обманул их, заверив, что один из электронных псов будет выступать в роли абсорбера, собирая сознания из погибших клонов, что позволит при его возвращении подключиться к основному интерфейсу голода и передать сохраненные сознания на игровой терминал.
Воспринимая Сарса как совет разработчиков, Эбису решил, что этот способ выглядит весьма безопасным, при условии, что электрический пес не пострадает.
– Думаю, бояться нечего. Игра продолжается, – сказал он своим людям. – Главное, чтобы робопес смог вернуться на игровую площадку.
– А мне кажется, что так даже веселее, – сказал якудза по имени Хирако, лишившийся еще во время бунтов кисти. – Добавляет остроты ощущений, вам не кажется?
Алор и Камейн хотели с ним поспорить, но их прервал далекий скрежет десятков тысяч крохотных лапок микрожуков, приближавшихся со стороны станции общественного транспорта, отрезая путь к отступлению.
Причиной появления жуков стал Сарс, пожертвовавший ради этого одним из своих сателлитов. Подчинявшаяся ему машина получила указание повредить вакуумный рельс на развязке станции общественного транспорта, привлекая тем самым внимание робожуков – страховка на случай, если Эбису передумает, решив вернуться на игровую площадку.
Что ж, теперь такого шанса у него не было. Оставалось продвигаться вперед.
Несколько раз тоннель разветвлялся, уходя круто вверх, но подняться туда без специальных средств не представлялось возможным.
– Надеюсь, что у тех, кого мы преследуем, этих средств тоже нет, – проворчала Алор, чувствуя себя неуютно в темных тоннелях, местами промерзших до основания.
Из всей группы источал уверенность лишь копальщик, для которого подобная среда была как дом родной.
Пятачки света фонарей бегали по стенам, разрезая мрак. Дыхание паром вырывалось изо ртов. Якудза по имени Хирако замерз настолько, что начал стучать зубами.
– Ты можешь так не делать? – цыкнул на него Камейн.
– Нет, – отрезал якудза.
Камейн выругался, но спустя несколько минут сам начал стучать зубами от холода.
– Хорошо, еще это не миссия на время и нам не наступает на пятки капсула общественного транспорта, которая раздавит каждого, кто зазевается, – неловко пошутила Алор, но вместо того, чтобы развеселить друзей, заставила недоверчиво оборачиваться, ожидая чего-то подобного.
Забрезживший далеко впереди белый свет ремонтных платформ, где группа Думаха и Шамс пыталась установить связь со штабом «Мекки», стал маяком, к которому хотелось не просто идти, а бежать со всех ног, предвкушая хороший бой, а главное – возможность выбраться из ненавистных тоннелей.
Едва заметив противников, Алор подняла арбалет и выстрелила, не особенно надеясь, что болт попадет в цель. У них было много оружия, но большинство из этого арсенала не действовало без нейронных сетей. Взять хотя бы нейронные модули ловкости якудзы, служившие незаменимым подспорьем на площадке «Голода», или экзоскелет Эбису. Последний являлся усовершенствованной разработкой переселенцев, придя на смену громоздким механизмам, увеличивавшим силу в десятки раз. Новая модель, взаимодействующая с нейронными сетями, была легкой, что позволяло повсюду таскать прототип с собой, используя в любой момент, когда этого требовали обстоятельства. Сейчас Эбису жалел, что не может воспользоваться своей игрушкой.
Что касается простейшего оружия, как, например, гравитационные дубинки или арбалеты, то его было не так много. Вне зоны действия нейронных сетей самым грузным оружием в арсенале группы Эбису стал, пожалуй, наномеч якудзы. Интеллектуальная сталь изгибалась, являясь практически продолжением руки… Впрочем, одну руку Хирако уже потерял, когда в стычке противник оказался чуть хитрее, выпустив в него заряд из импульсного молекулярного излучателя, прозванного игроками «Черная дыра», потому что при попадании в тело клона не пробивал его насквозь, а, застревая в плоти, начинал поглощать жертву. «Черную дыру» обычно использовали, когда нужно было избавиться от человека, не оставив следов. Хотя во время бунтов, когда якудза лишился руки, о таких мелочах, как подозрения силовиков, никто не думал. Да и силовики как класс перестали существовать после обрушения игровой системы. Небожители пали, и вместе с этим перестала существовать прежняя иерархическая лестница.
– Может, пальнуть по противникам из «Черной дыры»? – предложил Хирако, потирая обрубок правой руки.
– У меня осталось всего три заряда, – проворчал Эбису. – А попасть с такого расстояния все равно практически невозможно.
– Зато мы можем напугать их. Пусть знают, что у нас серьезный арсенал.
– Помнится мне, ты уже пытался напугать одну из них… – криво улыбнулся Эбису, напоминая об унизительном поражении якудзы.
– Думаю, тогда у них было преимущество – нейронные сети. Посмотрим, что будет сейчас, – прошипел Хирако, обнажая наномеч.
Они подошли ближе, и Алор выпустила в противников еще один арбалетный болт. В ответ громыхнула очередь из огнестрельного оружия – редкий образец для игровой площадки. Штрафы за его использование в «Голоде» списывали на нет все плюсы. Хотя при наличии нейронных сетей плюсов как таковых не было – скорее понты игроманов со стажем, решивших, что владение подобным оружием превращает их в эстетов, как это было, например, в случае с одним из предводителей небожителей по имени Кьюмак, который погибнет, когда Прай-Ми заморозит верхние ярусы площадки, перепрограммировав нейронный генератор.
Выпущенные противникам пули просвистели над головами группы Эбису, заставляя пригнуться. Алор выругалась, понимая, что арбалет против огнестрельного оружия – это практически то же самое, что перочинный нож против катаны. Конечно, все зависит о того, в чьих руках находится оружие, но маловероятно, что нарушители выбрали себе неопытных персонажей, тем более предыдущие стычки доказали обратное, так что…
– Думаю, мой меч сможет отбивать пули, – сказал Хирако.
Алор смерила якудзу тяжелым взглядом и пожала плечами. Друзьями они с ним не были, поэтому грустить, если его пристрелят, она не станет.
– Что ж, попробуй, – сказала Алор.
Хирако посетовал, что не может активировать для верности нейронный модуль ловкости, но все-таки поднялся, выставив перед собой меч. После того, как он в сражении потерял правую руку, пришлось спешно вкладываться в развитие навыков владения мечом левой. Если верить показателям, то разницы не было, но психологически Хирако все равно чувствовал дискомфорт.
Однажды он даже уговорил друзей отправиться в центр регенерации конечностей, чтобы получить возможность восстановить руку… Да и не только у него были серьезные ранения. Алор, например, вообще лишилась глаза в стычке с Ра… Но когда они добрались до цели, оказалось, что центр разрушен. Никогда прежде во время бунтов не происходило ничего подобного.
– Похоже, «Голод» действительно рухнул, – сказала тогда Алор.
С тех пор многие из группы Эбису стали подумывать о том, чтобы покинуть игровую площадку. Конечно, бунты всем нравились. Атмосфера хаоса захватывала, оживляя игровой процесс, но бунты всегда заканчивались прежде, чем система теряла бразды правления. Анархия была контролируема, хаос упорядочен, разрушения минимальны, а сейчас… Сейчас «Голод» превратился в пепелище, а его былая слава дотлевала алыми углями. Разумеется, находились оптимисты, верящие, что обрушение вдохнет в устаревающий проект новые силы, а некоторые игроки клялись, что приобрели игровые ключи «Голода» только потому, что им понравилась идея полной анархии, но таких было меньшинство. Основная масса не видела перспектив развития площадки, оставаясь в проекте, скорее по инерции, чем заинтересовавшись переменами.
– Вот это я понимаю веселье! – прокричал Хирако, когда его наномеч изогнулся, отбивая выпущенные противником пули.
Искрящиеся брызги расплавленной стали полетели во все стороны, окатив преследователей. Болевые ощущения игровых клонов были сильно занижены, так что на незначительные ожоги мало кто обратил внимание: сражаться не мешает – и ладно.
– Как думаешь, ты сможешь прикрывать нас, если мы пойдем позади тебя? – спросил Эбису якудзу.
– Не знаю, – честно признался Хирако. – Думаю, наномеч может пропустить те пули, что будут лететь мимо меня, так что…
– Тогда давайте вдарим по ним из «Магнеси»! – оживился представитель банды «Двухголовых драконов» по имени Камейн, поворачиваясь к девушке из касты простых рабочих.
Ее звали Рат, и магнитное ружье досталось ей совершенно случайно во время стычки представителей нижних уровней Ада с жителями Чистилища, после чего победитель, сказав, что устал играть в атмосфере хаоса, отдал «Магнеси» первому встречному и выстрелил себе в голову из нейронного излучателя. Так у Рат появилось серьезное оружие, позволившее присоединиться к группе Эбису.
– Дождись, когда громыхнут новые выстрелы, и только после этого стреляй, – сказал ей Камейн. Повернулся к Хирако и велел ему прикрывать девушку.
Рат вышла из убежища, образованного выступающей платформой возле узкой горловины входа в ремонтные доки, где едва могла проехать капсула общественного транспорта, и активировала магнитное ружье.
– Только прикрывать меня не нужно, – остановила она якудзу, когда он попытался встать перед ней. – Никто ведь не знает, как поведет себя наносталь твоего меча, когда я выпущу заряд из «Магнеси».
Хирако бросил озадаченный взгляд на Эбису. Заплывший жиром предводитель группы кивком головы велел ему вернуться в убежище.
На другой стороне баррикад представитель агентства «Энеида» увидел легкую мишень, прицелился и нажал на курок. Отдача была внушительной, но рука якудзы не дрогнула. Выпущенные пули устремились к цели.
Практически одновременно с этим Рат активировала «Магнеси», выпустив магнитный импульс, преобразовавший восемь из семи пуль, направив их в обратную сторону. Восьмая пуля просвистела в опасной близости, чиркнув по шее. Рат почувствовала, как тонкая струйка крови скатилась из раны, но не обратила на это внимания. Магнитный заряд мчался к противникам, захватывая не только попавшие в радиус действия пули, но и любые металлические предметы, преобразуя их в стальные иглы.
– Твою мать! – только и успел сказать представитель агентства «Энеида», нырнув в укрытие.
«Магнеси» плохо работала в случае, если нужно было стрелять издалека. Зная это, Рат перевела магнитное ружье на максимальную мощность, не особенно заботясь, что это отнимет три четверти доступной энергии. Какого черта? Она ведь все равно не собиралась играть так долго! Зачем беречь заряды, если скоро покинешь площадку.
Стальной ливень окатил ученых в тот самый момент, когда они, установив связь, получали указания о смене тактики в свете открывшихся новых подробностей сбоя, произошедшего на игровой площадке «Мекка».
– Сарс? Вирус? – бормотал Думах, слушая детали нового плана. – Вы спятили, если решили заключить договор с Лок-Кли! – вытаращил он глаза, уставившись на голограмму Адриила, собираясь назвать временного главу «Мекки» полным идиотом, если бы его не прервал смертоносный ливень стальных игл.
Карлику в могучем теле клона и Шамс, для которой он выбрал образ прославившейся на весь игровой мир предводительницы бунтующих, повезло больше, чем другим ученым. Настроив связь, ученые остались на открытом пространстве возле передатчика, чтобы устранить неисправности, если таковые возникнут. Магнитный импульс, принесший смертельный дождь, не пощадил никого. Преобразованная в иглы сталь вспорола тела клонов, проходя насквозь. Брызнувшая фонтанами кровь окатила Думаха и Шамс.