Женщины были ненамного лучше. Многие до неприличия раздались в ширину и были накрашены с такой яростью, словно в конце вечеринки им должны были выдать приз за самый дикий макияж. Но что позабавило Аглаю больше всего, так их прически – каждая вторая была с химией на голове. С молоком матери, что ли, русские женщины впитывают: если праздник, надо завиваться. И сидели ее одноклассницы за праздничным столом, словно пудели на выставке. В вечерних туалетах преобладали дешевые платья из парчи ярких цветов. «Видимо, сказалось влияние татаро-монгольского ига», – подумала Аглая. Но некоторые дамы всё же предпочли классику – маленькое черное платье с гипюровой вставкой на спине, сквозь которую просвечивал черный лифчик. Да и «маленькими» эти наряды назвать было затруднительно… Если в такое платьице влезает женщина шестьдесят восьмого размера, маленькое черное платье превращается… в квадрат Малевича. И как черный цвет может стройнить даму, желающую скрыть лишних так килограммов тридцать?.. С этим не справилась бы и черная дыра. Но это все лирика…
Внезапно в зале возник ажиотаж, и Аглая заметила, как народ разбежался по углам и как-то засуетился.
– Вот вы где! Чертяги! Неужели хотели без Витька встретиться?! Нет, дорогие мои, не выйдет! Вот и я! Ха-ха-ха! – раздался громкий неприятный голос.
Аглая поняла – заявился не кто иной, как Витек Царьков собственной персоной. Выглядел он ужасно, словно большой бесформенный шар. Одышливая, некрасивая голова, казалось, торчала прямо на плечах, без шеи. Уголки толстых губ опущены, глаза красные и слезятся.
Он пожал всем мужчинам руки, грубо хлопнул некоторых дам пониже спины и продвинулся к столу. В спину ему раздалось:
– Я, между прочим, женщина порядочная, и мне неприятно, когда меня хлопают по заду!
Витек обернулся на возглас и загоготал:
– Это ты-то, Алка, порядочная? Давно ли? По молодости ты и Крым и рым прошла! Ха-ха! Да ладно! Не кукситесь! Шутка! Ребята, заноси! – заорал он и свистнул в два пальца, словно уличная шпана.
В зале ресторана появились люди с ящиками дорогого алкоголя.
– Налетай, мужики! Что бы вы без Витька делали? Только я один тут чего-то сто́ю! – И тут его взгляд остановился на Аглае.
Виктор мгновенно замолчал, словно язык проглотил.
– Твою дивизию! Это кто же осчастливил нас своим присутствием?! Глазам не верю! Наша первая красавица! Наша Аглая! А где же твоя корона? Королева ты наша! Я и не знал, что меня ждет такой сюрприз! – Он тут же плюхнулся напротив Аглаи и принялся буквально пожирать ее глазами. – Это мое место! Я его застолбил. И эту бабу я застолбил на вечер. А знаете почему? Потому что я – хозяин жизни! А она здесь самая красивая, значит, моя! – Маслянистые губы разъехались в улыбке. – Как живешь, дорогая? – наклонился он к Аглае.
– До недавнего времени все было хорошо! – отодвинулась она.
Народ уже рассаживался за столом, разбирал закуски и наполнял бокалы. Начинался «праздник живота». Застучали ножи-вилки, зазвучали стандартные тосты.
– За встречу! За нас! Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались!
– А это что за хрен? Что-то я его не узнаю, – спросил Царьков, глядя на Антона Александровича.
– Он со мной, помогает мне, – сказал Сергей.
– А… мужик, который тебе меняет памперсы! Ты все на колесах? Ладно, не обижайся, я шучу! – Виктор махнул чуть ли не стакан коньяка из дорогой бутылки, которую поставил рядом с собой, хотя вряд ли кто решился бы ее взять.
Аглая чихнула, чем снова привлекла внимание «босса».
– Все-таки сегодня – счастливый день! Такие люди в Голливуде! А знаешь, Аглая, ты тоже изменилась! Ни одному человеку еще не удалось заспиртоваться и не стареть! И ты хоть и хороша, чертовка, сейчас даже больше чем когда-либо, но все-таки не семнадцать уже!
– Не семнадцать, – согласилась Аглая, едва пригубив вино.
– Такая гордячка всегда была! Не то что Алка, которая всем давала! Ха-ха-ха! Вот про Аглаю такого точно не скажешь. Никому не давала! Наверное, боялась, что слишком много желающих! Ха-ха-ха! Смешно, да? Но, Аглая, все мы стареем и дурнеем, пройдет еще несколько лет – и очередь-то уже не выстроится… Это я к чему, – подмигнул он Аглае, – не отказывай сегодня вечером такому импозантному мужчине, как я! Сама удовольствие получишь, и я «галочку» поставлю, что все-таки отымел первую красотку школы! – И Витек похабно заржал.
Аглая поняла, что вечер обещает быть намного интереснее, чем она предполагала в начале.
Таких господ, как Царьков, она не то что не считала мужчинами, даже за людей не держала. Глупо на таких обижаться, да и просто обращать внимание. Поэтому Аглая и не реагировала бурно на оскорбления Витька. А если честно, она вообще не знала, как ей реагировать.
В полной задумчивости она курила, словно пытаясь пеленой дыма отгородиться от этого типчика.
– А что у нас с личной жизнью? А, королева? – не унимался Царьков. – Я ведь справочки-то наводил, птичка на хвосте принесла, что когда-нибудь ее высочество снизойдет до вечера встречи выпускников. Уж не знаю, что у тебя там было, свечку не держал, но…
– «Но» что?! – уточнила Аглая.
– Это я к тому, что не знаю, сколько у тебя там было мужиков, но ты не замужем и никогда не была. – Витек вальяжно развалился на стуле.
– Бог миловал, – отрезала Аглая.
– Витя, ну что ты к Аглае цепляешься… Человек первый раз к нам приехал, а ты сразу ее так… – вдруг вступился Глеб Петушков. – Давайте лучше все вместе…
– Заткнись! – резко оборвал его Царьков. – Кто ты есть? Я обращаю свое внимание только на тех, кто мне интересен. А из всех этих старых кошёлок мне интересна Аглая. Хоть и не молоденькая, к которым я привык в сауне, но что-то в бабе есть! И я ее не смущаю, я ее иметь сегодня буду! Да, дорогая? – обратился он к Аглае.
Аглая обвела взглядом всех собравшихся и вдруг поняла, что все они жутко боятся этого хама и не смеют поставить его на место.
«Что же происходит? – думала она. – Чем же он их всех так держит?»
Витек, слава богу, отвлекся на выпивку, все немножко расслабились, опять зазвучали какие-то тосты, разговоры.
– Ну, ты как? – прошептала Аглае на ухо ее верная подружка Люська.
– Нормально. А вообще, что ты хочешь от меня услышать? – начала заводиться Аглая. – Говоришь, вечер встречи выпускников? Ну и что – вы счастливы, что встретились?
– Я понимаю… – мялась Люся.
– Нет, ты не понимаешь! Ты знаешь, как я к этому отношусь, как я не хотела… Ты настояла, для чего? Чтобы любоваться на твоего бывшего? Этого отморозка?
– Аглая, не обижайся на меня… Я и предположить не могла, что он так отреагирует на тебя…
– При чем тут я? Он хамит и унижает всех! – раздраженно ответила Аглая.
– Ну, так и плюнь на него! Видишь, какой он? Всегда был хамом! А сейчас совсем с катушек слетел! Кто ж знал, что он так откровенно начнет к тебе приставать.
– Спасибо за совет.
– Я, правда, не знала!
– Это же твой парень!
– Ну, когда это было? Да и потом, я думаю, дальше слов не пойдет. Не будет он к тебе приставать физически.
– Да ты что? Неужели? – наигранно удивилась Аглая. – А я рассчитывала на продолжение с этим уродом.
– О чем тебе шепчет эта толстая курица? – дыхнул перегаром в их сторону Виктор. – Вовремя я унес ноги от этого окорока! Она еще и ребенка хотела на меня повесить, но не вышло, вот и нашла этого своего тюфяка, Вовчика! Где он, кстати? А, вон! – И Витек махнул рукой, пролив коньяк на платье сидящей рядом Ольги Чижиковой.
Муж Люси сидел в самом конце стола и медленно багровел.
– Да как ты смеешь! – попытался он встать, но тут же два крупных молодца, с которыми пришел господин Царьков, по всей видимости, его телохранители, вдавили Люсиного супруга обратно.
– Сиди, не дергайся! – прикрикнул на Вовчика Царьков. – Шуток не понимаешь?! Шу-чу! А чего вы все такие убитые? – обратился он к бывшим одноклассникам, молча уставившимся в свои тарелки. – Чего не веселимся? Наливаем! Я сегодня в ударе! А ты, «менятель памперсов», – кивнул он в сторону Антона Александровича, – чего не пьешь? А, понял, ты на службе! Смотри, чтобы Серый не обделался! Он же рядом с актрисой сидит! Кстати, Аглая, а чего это тебя давно уже в новых фильмах не видно? Постарела, что ли? Или талант кончился и режиссеры не берут?
– А вы хам, сударь! – вдруг заявил мужчина, пришедший с Сергеем.
– Что?! – даже не понял Царьков и смачно рыгнул.
– Я говорю, что вы хам! – спокойно повторил Антон Александрович. – Так с женщинами не разговаривают.
– Да ты кто?! – затрясся Виктор. – Да я тебя уничтожу! Прыщ! В порошок сотру!
– Витя, успокойся! Давай праздновать! – попыталась смягчить ситуацию Люся.
– Какое, к черту, праздновать! Я не буду сидеть за одним столом с этим хануриком! Урод! Ребята, выведите его и проучите так, чтобы не возникал! – крикнул Виктор своим лбам.
– Вам не стоило влезать, я сама могу за себя постоять! – обратилась Аглая к сопровождающему Сергея.
– Витя, успокойся! Давай праздновать! – попыталась смягчить ситуацию Люся.
– Какое, к черту, праздновать! Я не буду сидеть за одним столом с этим хануриком! Урод! Ребята, выведите его и проучите так, чтобы не возникал! – крикнул Виктор своим лбам.
– Вам не стоило влезать, я сама могу за себя постоять! – обратилась Аглая к сопровождающему Сергея.
– Я не сомневаюсь, что вы можете постоять за себя, – заметил Антон Александрович.
К нему подошли оба телохранителя Виктора.
– Слышь, мужик! К тебе обращаемся! Ты не понимаешь, что ли? Пойдем, проветримся!
– Мужики, не надо! Он ни при чем! – забеспокоился Сергей. – Витя, уйми своих людей! Антон Александрович будет молчать!
– Поздно, получеловек ты наш! Мне не понравился твой сопровождающий! Слишком дерзко на меня смотрел! Кто он и кто я! И эта падаль еще тявкать будет?! – побагровел Царьков. – Выполнять! – рявкнул он своим псам.
Аглая перевела взгляд на Антона Александровича. Нутром она чувствовала, что становится невольной свидетельницей если не убийства, то тяжкого избиения. Но не знала, что можно предпринять в такой ситуации.
Антон Александрович встал и направился с царьковскими «красавцами» на выход. Хоть он и не был маленького роста, скорее среднего, но на фоне двух амбалов смотрелся просто муравьем. Какой-то невзрачный, в мешковато сидящем костюме. И шел он между ними, словно на расстрел.
– Виктор, а тебе не кажется, что это лишнее? Верни своих молодцов! – сказала Аглая, обращаясь к отморозку Царькову.
– Заткнись, здесь тебе не съемочная площадка! Я ни одному придурку не предоставлю возможности тявкать в моем присутствии! – Витек в упор посмотрел на нее. Глаза у него налились кровью.
Как Аглая и предполагала, говорить с ним было бесполезно. Этот тип возомнил себя царем. А самое главное, все боялись даже посмотреть в его сторону, не то чтобы что-то возразить.
– Чего ты сидишь? – обратилась Аглая к Сергею. – Сейчас твоего помощника изобьют!
– А что я могу сделать? – затравленно посмотрел на нее Сергей.
– Послушай! Мне что, больше всех надо? Это тебя он возит в каталке и носит на руках! Бедный мужик! Сильно, видимо, деньги нужны. Может, дома семеро по лавкам сидят, другой работы не нашел. Его сейчас покалечат! Делай же что-нибудь! Звони в полицию!
– У нас полиция против господина Царькова ничего не имеет, это понятно? – ответил Сергей.
– Чего перешептываемся? – усмехнулся Виктор. – Пойдем потанцуем, актриса наша!
Виктор невероятно прытко для его комплекции обогнул стол и вытащил Аглаю на танцпол, прижав ее к своим жирным телесам. Он был просто омерзителен.
– Прекрати меня прижимать! – прошипела она.
– А то что? Ты еще не поняла, что здесь всё решаю я? – засмеялся негодяй и ущипнул Аглаю за мягкое место.
«Какая мерзость! Продолжает развлекаться, пока его молодчики убивают человека!» Она что есть силы вонзила в его ногу шпильку и оттолкнула корчащегося от боли Царькова.
– А ты еще не понял, что я могу постоять за себя?!
– Вот ведь ведьма! Тварь! – шипел Витек. – Я тебя уничтожу! Да я тебя! Я тебя…
– Что? Ничтожество! – фыркнула Аглая и обернулась.
Позади нее стоял Антон Александрович в несколько взъерошенном состоянии и с интересом наблюдал за ними.
– Ты?! – прохрипел Витек. – А где мои ребята?
– Отдыхают, – спокойно ответил Антон Александрович. – И ты, сволочь, если не угомонишься, отправишься вслед за ними.
– Ты кто такой, козел! Да я вас всех порежу! – тяжело дышал Витя. – И эту зазнавшуюся сучку убью!
Антон Александрович без лишних слов заломил ему руку за спину и вывел из ресторана. А вернувшись, сел на свое место, рядом с Сергеем, так, как будто ничего не случилось.
В зале воцарилась тишина. Притихшие одноклассники испуганно переглядывались.
– Ну, что все скуксились? – спросила Аглая. – По-моему, без этого толстосума мы посидим намного лучше! Без оскорблений и угроз! Хотите, я вам спою? – предложила она.
– Споешь? – оторопели одноклассники.
– А что такого? Я же актриса, и это моя профессия! – И Аглая чихнула. – Вот, точно говорю!
– Спой! Спой! – послышалось со всех сторон, и раздались аплодисменты.
И Аглая «зажгла». Она и пела, и танцевала, и взяла на себя роль ведущей вечера. У нее здорово получилось раскрепостить бывших друзей и погрузить их в атмосферу настоящего праздника. Все ели, пили, веселись… А потом…
* * *– Кому пришла идея пойти купаться на набережную? – спросил у собравшихся Юрий Валерьевич, следователь по особо важным делам.
– Да кто же теперь упомнит? – ответил ему один из изрядно помятых людей, находящихся в состоянии жуткого опохмела.
Дамы с размазанной косметикой на лице выглядели как ожившие мертвецы из фильма ужасов.
– Нет, мы знали, что там купаться нельзя, но в тот момент об этом даже не вспомнили. Просто кто-то закричал: «Айда купаться!» А все были уже хорошо выпивши, навеселе, разгоряченные, ну и рванули! Некоторые попадали в воду прямо в одежде… Хорошо, что никто не утонул! – ответила Люся Огонькова.
– Там-то вы и обнаружили тело господина Виктора Царькова? – продолжал допрос следователь.
– Да… там… – кивнул кто-то из мужчин.
Аглая, испытывая чувство дикой тошноты, держалась за виски. Ей казалось, что, если она опустит руки, голова слетит с плеч. Труп Виктора до сих пор стоял у нее перед глазами. Мужчины еле-еле выволокли эту тушу из воды на прибрежный асфальт. Царьков лежал, как огромный воздушный шар. Лицо белое с синевой… Нельзя сказать, что кто-то сильно расстроился, но и радоваться тоже никто не стал. Некоторых вырвало, как и Аглаю, некоторые заголосили от ужаса, некоторые протрезвели от такого зрелища. У Аглаи до сих пор звучал в голове писклявый голос Аллы:
– Он утонул? Утонул? Да?
– Нет, – мрачно ответил ей кто-то, – если бы…
Да и на самом деле, какой там утопленник, когда вся грудь Царькова была продырявлена, и из нее торчали… нож и вилка.
– Твою мать! – выругался один из мужчин. – Его накололи, как бифштекс.
– Нехороший человек был, нехороший… – прошептал другой.
– Но это не значит, что он должен был так умереть! – возразил кто-то третий.
– Кто последним видел Царькова? – спросил следователь.
– Все видели… – ответил Сергей Тюлик.
– Последним Царькова видел тот, кто его убил, – четко произнесла Аглая.
Одноклассники, замерев, все как один повернули головы в ее сторону.
– А кто это, я не знаю! – тут же добавила она.
– Кто желал его смерти? – спросил Юрий Валерьевич, но ответом ему была тишина. – Что погибший из себя представлял как человек? – продолжал следователь.
– А то вы не знаете, – хмыкнул кто-то.
– Я бы попросил по протоколу! Знаю, не знаю… Тут вам не гадание на кофейной гуще! Тут убийство!
– Мы понимаем…
– Плохо понимаете! – резко заявил Юрий Валерьевич. – С кем у Царькова был конфликт?
– Со всеми… – прошипел кто-то.
– Это как?
– Он всех достал!
– Вот с этим гражданином у погибшего был серьезный конфликт! – подала голос Люська и указала пальцем на Антона Александровича.
– Ой, не начинай! – вздохнул Сергей.
– Любая информация полезна следствию! – сразу же навострил уши следователь.
– Так у них очень серьезный конфликт вышел! – принялась объяснять Люся. – Антон Александрович вышел разбираться с телохранителями Виктора, а вернулся один…
– У нас есть показания телохранителей. Оба избиты. – И следователь мрачно посмотрел на взъерошенного Антона Александровича.
– Вот он их избил, а потом и хозяина… кокнул! – снова выступила Люська. – Он ему грозил, то есть они оба друг другу угрожали!
Аглая с удивлением посмотрела не нее.
– Ты чего несешь-то?
– А чего?
– Да вы все с ума сошли, что ли? Сидите тут, словно воды в рот набрали! – вспылила Аглая. – До сих пор боитесь? Так некого уже! Царьков был форменной свиньей! Он хамил всем, угрожал, унижал! А этот товарищ, – и Аглая повернулась к Антону Александровичу, – заступился за меня… Кстати, единственный из всех мужчин. Царьков приказал своим гориллам его вывести и покалечить! И очень хорошо, что Антон Александрович смог дать им достойный отпор. Это была самая настоящая самооборона. Антон Александрович сам ни на кого не нападал! И я это подтвержу!
– А вы успокойтесь, гражданочка… Вы же у нас актриса? – Следователь почесал переносицу.
– Да, актриса! И что? – с вызовом посмотрела на него Аглая.
– Ничего! Это объясняет ваш громкий, хорошо поставленный голос и излишнюю эмоциональность. Кто покидал помещение ресторана после ухода гражданина Царькова? – спросил Юрий Валерьевич.
– Да все выходили! Все пьяные были! Кто курить! Кто в туалет! Кто подышать свежим воздухом! Все, – зачастила несколько истерично Люся. – А я встречалась когда-то с Витей и вот что хочу сказать…
– Внимательно слушаю, – кивнул следователь.