Кон И. Сексуальная культура в России. Клубничка на березке. Издание второе, переработанное и дополненное. М.: Айрис-пресс, 2005.
Краффт-Эбинг. Сексуальные катастрофы. Минск, 1994. С. 201.
Маркарян Э. Очерки теории культуры. Ереван, 1969;
Культура и нормы, идеи, разум. Хосе Ортега-и-Гассет в «Восстании масс»// Вопросы философии. 1984. №3.
Сапунов Б., Яковлев А. Социальное развитие и культура в условиях зрелого социализма. М.: ВПА, 1978.
Слободчиков В. И., Исаев Е. И. Психология человека: Введение в психологию субъективности. М.: «ШКОЛА-ПРЕСС», 1995.
Христианская семья и брак. М.: Воскресение, 1992.
Эвола Ю. Метафизика пола. М.: Беловодье, 1996.
Яффе М., Фенвик Э. Секс в жизни мужчины. М.,1989;
Яффе М., Фенвик Э. Секс в жизни женщины. М.,1989;
Глава 4. История сексуальной культуры
Социогенез сексуальности наглядно проявляется в истории сексуальной культуры. Правда, следует оговориться, что полную и достоверную информацию о сексуальном поведении людей прошлых тысячелетий собрать достаточно сложно из-за наличия отрывочных сведений об этом явлении. Однако и по ним можно определить несколько временных вех:
а) Архаично-языческий период, который характеризовался свободным и лояльным отношением к сексуальным проявлениям каждого человека и в то же время строгим табуированием половых взаимоотношений людей (он существовал с момента осознания важности сексуальной сферы для человека в древнее время до попыток её регулирования после широкого проникновения мировых религий в общественное сознание);
б) Запретительно-репрессивный период, который связан с активным регулированием сексуальных отношений между людьми, основанных на неравноправии половых ролей мужчин и женщин и жестком влиянии религиозных установок на сексуальное поведение личности (его исторические рамки имеют свое деление по мере развития и изменения доминирующей половой морали в соответствующих сексуальных культурах);
в) Современный период, связанный с организацией институциональной половой социализации и осуществлением сексуального воспитания и просвещения (начиная с конца девятнадцатого века и по наши дни). Это время становления и развития сексологии как науки с соответствующим её влиянием на состояние, развитие и повышение уровня сексуальной культуры.
Ретроспективный анализ каждого из этих периодов позволит раскрыть условия возникновения сексуальной культуры, определить необходимость её изменения и проследить реальные меры по её формированию и регулированию.
Архаично-языческий период
Согласно изысканиям антропологов сегодня утверждается мнение, что различие между рядовым представителем homo sapiens послеледникового периода и современным человеком в половой жизни разнятся как земля и небо. Эти различия отражают динамику развития сексуальных отношений от животных и бездуховных до возвышенных и гармоничных.
Судя по наскальным рисункам, можно предположить, что первобытный человек не был безразличен к ритуальной стороне сексуальных отношений. В палеолите и мезолите, на первых этапах развития человеческой культуры, уже имелись представления о регулировании отношений между мужчиной и женщиной, которые связывались древними людьми с жизнью и смертью. Позднее мифы и сказания, культы и обряды почти всех регионов обитания перволюдей подтверждают, что в сложных природных условиях для выживания популяции внимание первобытного сообщества в первую очередь обращалось к таинственным явлениям оплодотворения, сохранения и умножения потомства.
В антропологических летописях сохранились сведения о нормах и обычаях половой жизни первобытного общества. У зоопсихологов не вызывает сегодня сомнение тот факт, что имитация спаривания между самцами имеет зоосоциальный характер и выступает как конкуренции или подчинения. «Отпугивающая» сила эрегированных половых органов заключается в демонстрации агрессивности и является своего рода средством защиты от внешних врагов.
Воинами, скотоводами и охотниками в этот период были почти все мужчины племени, и их сексуальное поведение отличалось групповым однообразием, свойственным культурным изолятам. Спаривание между мужчинами и женщинами осуществлялось по мере возникновения потребности, причем право выбора партнера всегда оставалось за женщиной. Нередко в этих вопросах решающим было мнение сообщества, позднее – старейшины и вождя племени. При этом право обладать женщиной доставалось, как правило, самому сильному, быстрому и ловкому, то есть предполагало конкуренцию мужчин. Позднее женщина становится активной участницей брачных ритуалов и получает возможность влиять на исход этих турниров.
До наших дней на островах Фиджи всякая женщина добровольно становится жертвой того, кто поймал ее во время состязаний в беге. Р. Тэннэхилл описывает племена, где существовал обычай, согласно которому все мужчины одинакового возраста женились в один и тот же день, причем каждый из них должен был поймать в темноте одну из девушек, которая и становилась его женой.
Отождествление половых атрибутов (например, фаллос – стрела, женское лоно – рана, женщина – дичь и т. д.) и самого сексуального действия (брачные отношения – охота) с «военизированными» элементами и охотой отмечается в ряде исследований российских ученых. Достаточно вспомнить сказку о «Царевне-лягушке», русскую свадебную лирику и былины о богатырях или калядковый репертуар славян, в котором «добрый молодец едет за куницей (серной, лисицей), а та оказалась девицей». В тюрских языках «АТА» – самец, отец, при «АТ» – стрелять. «АНА» – самка, мать при «АН» – дичь.
Естественность отношений между людьми поощрялась подобными ритуалами, однако наивная радость полового инстинкта уже тогда регламентировалась установлением племенем социального контроля над биологическими влечениями. Именно в борьбе между складывающимися социальными установками и животными инстинктами формировался сам человек.
Объективная необходимость установления контроля над «животными» чувствами проявилась в различного рода табу – первых регуляторах инстинктивного поведения. Контроль выражался в коллективной воле рода, определявшей систему запретов и норм, нарушение которых сурово каралось.
Табу, запреты и предписания в половой сфере тогда действовали несколько неординарно. Акты оплодотворения, например, не только поощрялись, но и производились демонстративно, спаривание происходило при полном равноправии самца и самки. Удовлетворение половой потребности, по образному выражению И. Блоха, «производилось без всяких стеснений, как еда и питье». Не омраченные страхом заражения венерическими заболеваниями женщины отказывались от половой жизни только в период беременности или кормления, а мужчины удовлетворяли свои потребности с другими из них, не задумываясь о нравственных правилах и супружеских обязанностях. Первобытный человек не стыдился своего тела, поэтому совершенно непредвзято воспринимал наготу соплеменников. Жители бассейна Амазонки целенаправленно вели полигамный образ жизни, так как считали, что этим улучшают здоровье своих будущих детей, показало исследование антропологов из Университета Миссури. Иметь много половых партнеров считалось нормальным и для мужчин, и для женщин. Такие необычные социальные нормы были связаны, прежде всего, с неверными представлениями о зачатии ребенка. Женщины полагали, что, вступая в связь со многими мужчинами, они «обобщат» их лучшие качества в своих детях. Отцами ребенка считались все партнеры женщины, а она надеялась, что ребенок получит силу от сильного партнера, а ум от интеллектуально развитого. Все «отцы» принимали участие в воспитании ребенка. Если же женщина теряла основного сексуального партнера, кормильца семьи, то дети «переходили» вместе с матерью к следующему «отцу». Мужчины также пользовались этой системой; имеются основания полагать, что у братьев в семьях было принято обмениваться женами для закрепления родственных уз.
Долгое время в антропологических взглядах на сексуальную жизнь в древних культурах царили представления о промискуитете. В известном смысле они были порождены исследованием сексуальных нравов некоторых островных культур в первой половине ХХ века. На самом деле нет никаких исторических доказательств, что промискуитет, как практика беспорядочных сексуальных отношений, был каким-то неизбежным этапом становления сексуальной культуры в древности. Промискуитет более позднего времени отличает общность владения самкой, но в постоянной конкуренции с соплеменниками, и право быть избранным в партнеры доставалось смелым, быстрым и сильнейшим. Как правило, именно они составляли административный резерв племени, и заслуги перед родом предоставляли им эту привилегию. По всей видимости, в племени существовали довольно длительные моногамные отношения, во всяком случае, на период повзросления потомства. Это не исключало спонтанных сексуальных связей при длительном отсутствии некоторых мужчин на охоте, но было скорее исключением, чем племенным правилом Ригоризм принудительных браков подавлял свободу половых взаимоотношений, порождая новые, компенсаторные формы возмещения желаемого общения. У первобытных народов уже имелись «пороки», традиционно приписываемые более поздним ступеням развития цивилизации: гомосексуализм, лесбиянство, половой фетишизм и прочие издержки цивилизации.
Например, инициирование мальчика в племени онабасулу представляет собой анальный гомосексуальный акт или втирание семени. Семя заслуженных взрослых мужчин, собранное при ритуальном коллективном прерванном половом акте с женщинами, втирается в сделанные на коже юноши надрезы. После этой процедуры его подбрасывают вверх. Если он, как кошка, приземляется на ноги – все в порядке, он достаточно силен. Если же падает на колени или на спину, втирание приходится повторять. Кроме анального осеменения и втирания в кожу юноше дают семя с едой и питьем.
Отсутствие представителей противоположного пола во время набегов на другие народы и племена или в процессе многодневной охоты вынуждали мужчин искать себе формы и объекты компенсации нереализованной половой активности. Но в этот период длительные переходы были еще редкостью, а возможность насладиться победой над противником и его женщинами чаще превышала потребность в поиске заместительных форм традиционного совокупления.
Тем не менее, вскоре появились: проституция, обычаи предоставлять свою жену гостю на ночь, брать чужую жену «внаем». Даже в наши дни у аборигенов Австралии старшие братья предоставляют своих жен для сожительства младшим, ещё не женатым. Но взамен этого получают возможность впоследствии иметь половые сношения с их женами.
Необходимо отметить, что в одних племенах невинность девушки до брака рассматривалась как неспособность привлечь к себе внимание. В других муж тем больше уважал жену, чем больше у нее было мужчин. Наличие любовных связей поощрялось, а преимуществом здесь пользовались вожди и жрецы. Доходило и до того, что проституирование за материальное вознаграждение становилось нормой: отец считался счастливым и в перспективе богатым, имея красавиц-дочерей. Чернокожие жители Того с пренебрежением говорят о девственных девушках: «Будь она красива, мужчины пришли бы к ней».
Из-за отсутствия достоверных источников информации о сексуальных нравах тех времен трудно говорить о конкретных особенностях полового общения. Однако существуют предположения, что среди эталонов красоты доминировали первобытные красавицы, с присущей им стеатопигией и выраженной гипергенитальностью. Стеатопигия (от греч. steatos – жир и pyge – ягодицы), подразумевает сильное развитие подкожного жирового слоя на ягодицах. Наиболее выражена стеатопигия у женщин некоторых южноафриканских народов, главным образом у бушменов и готтентотов. У этих народов, а также у зулу она и сегодня считается признаком женской красоты.
С позиций двадцатого века духом варварства и дикости проникнуты нравственные устои в архаично-языческом периоде, когда в основе половой морали лежал «обнаженный половой инстинкт», а формирование сексуальной культуры представляло собой усвоение запретов и предписаний, обычаев и норм, свойственных конкретному племени и группе. Оно осуществлялось в опосредованной форме половой социализации, так как получение элементарных знаний о поле происходило в ходе наблюдения за окружающими; половое обучение производилось специально обученными людьми (возможно, жрецами или наставниками), родителями и соплеменниками, стремившимися на собственном примере передать знания и навыки детям. Во всяком случае, антропологи, открывшие островные культуры в ХХ веке были немало удивлены совершенно безразличным отношением взрослых к допубертатным сексуальным играм детей, имитировавших и пытающихся осуществить половой акт.
Регулирование различных вопросов половой жизни (количество родившихся детей, время и место совокупления, брак, эксцессы и пр.) стало брать на себя коллективное сообщество, связанное кровными узами, создавая систему контроля над выполнением своих предписаний. А человек по мере половой социализации все более попадал в зависимость от моральных установок, регулирующих его сексуальное поведение.
В архаично-языческом периоде взаимоотношениями полов руководил «основной» инстинкт, но стремление выжить, выстоять, родить и воспитать потомство породило новые тенденции социосексуального развития доисторического общества. В различное время в состав русских племен входили наемники: варяги, печенеги, тюрки, берендеи и другие этнические группы. Последствия татаро-монгольского ига для Руси, экспансии Запада (немецкие, шведские и датские крестовые походы на Северную Русь) привели к тому, что в них появляются представители иных народов. Под влиянием азиатской, эллинистической и европейской цивилизаций сексуальная культура обитателей Руси впитывала в себя многие черты и особенности сексуального поведения других народов, по которым можно представить характерные черты сексуальной культуры на Руси.
На данном историческом этапе войны были самым привычным делом. Победители пленяли рабынь, насиловали женщин побежденных народов, восполняя тем самым демографические функции погибших врагов, при отсутствии жен и наложниц находили новые объекты сексуальных предпочтений. В древности сексуальные отношения и гомосексуальная влюбленность считались позитивным фактором боеспособности армии. На глазах своего любовника или кумира было стыдно проявить трусость или боевую неумелость. Маркитантки, сопровождавшие военные обозы со времен Древней Греции и Рима, были достоянием военноначальников, и только с появлением армейских капелланов брак между ними и солдатами стал освящаться церковью. Рядовые довольствовались зоосексуальными контактами со стадами коз, двигавшихся в составе обоза и обеспечивающих армию молоком, мясом и шкурами для согрева в холодный период. Настоящие вакхананалии ожидали солдат при взятии штурмом города противника. Тогда им принадлежали все женщины, еда и выпивка. По всей видимости, перспективный «праздник плоти» играл немалую роль в поддержании боевого духа воинов, штурмующих или осаждающих города и крепости неприятеля.
Наглядное подтверждение тому – гедонистическое утверждение ассирийского военачальника – царя Сарданапала: «Пока я видел солнечный свет – написано на его надгробии, – я ел, пил и предавался половым наслаждениям»
Люди этого периода поклонялись множествам божеств, пантеоны которых насчитывали десятки имен. Ассоциируя свое поведение с избранниками небес, они ограничивали (или расширяли – в зависимости от индивидуальных пристрастий) свои сексуальные проявления. Согласно мифологии непосредственное отношение к сексуальной любви имели: у египтян – Баст и Исида, у аккадов – Иштар, у шумеров – Инанна, у славян – Ярило, у греков – Эрот, у римлян – Амур и другие. Поклонение божествам войны: Марсу – у римлян, Аресу – у греков, – имело прямую связь с сексуальными проявлениями.
Супругой могущественного Марса, например, была отождествляемая с Венерой (покровительницей сексуальных извращений, любовной страсти и желания) и Минервой Нериене. А символом Марса было копье, самый популярный фаллический символ.
Поклонение собственным богам порождало особенности сексуального поведения, от которых требовалось соблюдение определенных ритуалов и предписаний. Так, древние скифы, пленив чужеземцев, нередко брали их в свои отряды и передвигаясь конными подразделениями вместе с нехитрым скарбом и семьями. Не исключено, что они использовали добычу не только как наложниц (как у персидского войска или ассирийцев), но и брали понравившихся женщин в жены. Скифы, как и древние индийские воины, кшатрии – кастовое сословие, – умирая, забирали с собой в могилу помимо коней, оружия, доспехов и наложниц, и рабынь, и жен.
Женское и мужское начало в генитальной символике было предметом поклонения, его изображали на стенах храмов, на культовых камнях, где совершались возлияния вина и крови. Впервые обнаружены фаллические символы были в начале неолита, после встречались редко в доисторические времена они безусловно были высоко символичны, показывали силу, мощь и фертильность мужчин. Великолепным примером анатомической точности были пещеры Laussel and Dordogne, которые содержат первые изображения фаллоса, датированные Перигордианским периодом, от 30 до 35 тысяч лет назад. В Богуслане, Швеция, сохранились рисунки бронзового века, на которых изображены обнаженные мужчины во время охоты. Также в пустыне Сахара были найдены изображения фаллосов рядом с головами убитых животных возраст этих изображений – 5000 лет до рождества Христова. На территории Зимбабве были найдены рисунки доисторических времен, на которых был изображен эрегированный пенис с длинной линией, тянущейся от него и заканчивающейся цветком тюльпана.
При археологических раскопках древних цивилизаций постоянно обнаруживаются так называемые итифаллические изображения, то есть фигурки и изображения богов и героев с обнаженным эрегированным фаллосом Изображения жертвоприношений богам любви найдены в Сибири, на Мадагаскаре, в Полинезии и других регионах. Истоки западной цивилизации начинаются в землях, примыкающих к Средиземному морю, рядом с узким проливом, который исходит из Нила – из античного Египта. Культура фаллоса хорошо представлена в Египетской мифологии богами Мином, Амон-Ра и Озирисом.