– Молодец! – крикнула Лиса, возвращая Водяную колдунью к реальности. – Твой щит усилился!
Полина наконец открыла глаза и увидела, что вокруг нее развернулось настоящее водное побоище. Почти весь пол покрывали промокшие книги: у многих из них были выдраны обложки, некоторые остались без доброй половины страниц. Ближайший к ней томик – «Травяные сборы и способы их применения в целительстве» – полностью расклеился и представлял собой поистине плачевное зрелище.
– Я не хотела так им навредить, – испуганно проговорила Полина.
– Все в порядке. Одно простое заклинание быстро вернет им прежний вид, – уверила Лиса. – Но это было здорово! Тебе удалось вызвать Ундин?
– Кажется, да, – неуверенно ответила Полина, оглядываясь. Теперь она поняла, что духи вызвали проливной дождь не только в ее воображении, но и в реальности.
Вдруг снова раздался недовольный голос Лиха, читавшего кому-то нотацию, – Полина не могла разобрать слов, но уловила угрожающие интонации. Через пару мгновений плотная ткань, закрывающая вход, отодвинулась, впуская в помещение Севу.
Он вошел бесшумно, словно не касаясь ногами земли, и, растерянно взглянув на присутствующих, отступил назад. Его темные волосы были сырыми от дождя, падали на глаза и прилипали к коже. Рубашка тоже промокла насквозь.
«Может, Ундины и на улице дождь вызвали?» – подумала Полина.
– Извините, я, наверное, слишком рано, – проговорил Сева.
– На тебя это не похоже, – ответила Дарья Сергеевна.
– Да. Я не подумал… про время, – что-то в выражении лица Севы показалось Полине странным.
– И это на тебя не похоже. Но ничего страшного, Боевая магия не отменяется, так что можешь идти на нашу поляну.
– Нет… я вам хотел кое-что сказать.
– Тогда подожди здесь немного, ладно? Заодно, если кто-то тоже захочет мне что-нибудь сказать и спустится в Кудыкину гору, отправь его обратно наверх. И кстати, почему ты без Муромца?
– У него теленок родился.
– Что-что? – улыбнулась Лиса. Полина перевела Севин ответ на французский специально для Стефани, и обе девушки рассмеялись.
– Это его эксперимент. В деревне по ту сторону, жителям которой мы обычно помогаем летом, сегодня должен родиться необычный теленок. Муромец хочет на него посмотреть. Велес его отпустила.
– Всегда говорила, от помощи потусторонним может быть много пользы! Ну ладно. Полина, вернемся к нашим Ундинам.
Сева прошел в дальний угол комнаты, где за низким столом сидела Стефани. Француженка тут же обернулась к нему с обольстительной улыбкой, но Сева никак не отреагировал на ее маневр. Казалось, его заинтересовали мокрые разорванные книжки на полу, а потом – к ужасу Полины – и виновница их мучений, то есть она сама. Парень уперся в нее своим холодно-оценивающим взглядом, под которым ей теперь нужно было как-то показать себя не с самой плохой стороны.
«Книжки легко пробивают мой щит, – подумала Полина, когда Лиса вновь попросила ее сосредоточиться на защитном колдовстве. – Значит, он не относится к физической защите. Получается, что именно с помощью Ундин Дарья Сергеевна хочет научить меня создавать физический щит».
Полина закрыла глаза, чтобы не видеть ни Севу со Стефани, ни наставницу. Она тут же услышала характерный шелест мокрых книжек, взметнувшихся в воздух, и через пару мгновений ощутила поочередно три болезненных удара – по затылку, спине и руке: бумажные бойцы вновь пробили Водяной щит. До нее донесся чей-то тихий смешок. Чей? Стефани или Заиграй-Овражкина? Или же это просто померещилось из-за того, что она знала: за ней наблюдают? Ей стало обидно, щит тут же ослаб, и пришлось прикрыть руками голову, защищаясь от ударов.
«Нужно успокоиться, – уговаривала она себя. – Я смогу удержать этот щит, даже если кое-кто и смеется надо мной. В конце концов, я Водяная колдунья, и никто здесь не умеет того, что умею я».
В какой-то момент, прежде чем ею успела завладеть гордыня, Полина ощутила душевное равновесие. Ей удалось ухватиться за это полное отсутствие эмоций и почувствовать, что на фоне своего спокойствия она воспринимает настроение всех трех колдунов, находящихся с ней в этом подземелье, – их настроение сливалось во что-то трепещущее и сияющее, в сгусток света, делавший этих магов чуть уязвимее. Тогда же мелькнул перед ее внутренним взором знакомый всполох.
«Ундины!» – мысленно возликовала она. Это был то ли свет, то ли брызги капель, и эти брызги заставили ее перестать закрываться от книг, оторвать руки от головы и резко выставить их в стороны. Полина открыла глаза и увидела, как мокрые книги разлетаются и, ударяясь об стены и шкафы, шлепаются на пол. Дарья Сергеевна быстро взмахнула рукой, плетя какое-то заклинание, так что ей ничего не причинило вреда: ни поток холодной воды, хлынувший словно из ниоткуда, ни лавина разодранных и расплывшихся томов. Зато Стефани чуть не завалило книгами в ее уголке, и уже успевший высушиться с помощью колдовства и теперь опять до нитки промокший Сева стал помогать девушке выбраться из-за стола.
– Получилось! – воскликнула Дарья Сергеевна. – Вы видели? – обратилась она к Стефани и Севе, как будто те могли каким-то образом не заметить Полинино достижение. – Видели, что делают с человеком практики у реки в час силы? Молодец, Полина. Теперь ты можешь быть свободна. Ступай выпей чаровника и расскажи отцу Стефани, что ты сделала. Может, он решит, что тебе потребуется еще какое-то снадобье для восстановления.
– Ладно, – кивнула Полина, оглядывая мокрый пол.
– Не забудь вот эту книгу. – Лиса протянула Полине книжку, предварительно высушив ее. – В следующий раз проведем встречу вместе с Воздушными. Пора приступить к коммуникативной магии. Тем более ты Водяная: остальным пойдет на пользу почувствовать магию Воды, практикуясь вместе с тобой.
– Значит, младшие будут знать, как работать с Водой? – спросил вдруг Сева, оторвавшись от помощи Стефани.
– Заиграй-Овражкин, ты тоже можешь прийти, если тебя волнует такая несправедливость. В четверг в полдень, – сказала Дарья Сергеевна.
Сева не ответил, и это, в принципе, могло означать все что угодно.
– До четверга, Полина, – сказала наставница и помахала рукой француженке. – Доброго вечера.
– До свиданья, – попрощалась Полина и, захватив книгу, направилась к «лифту». Стефани обернулась и посмотрела на Севу, который на этот раз ответил ей долгим нечитаемым взглядом.
– Садись. – Лиса указала ему на стул, когда девушки скрылись из виду. – Одну секунду, только приведу в порядок комнату. – Она взмахнула обеими руками, и книги, стулья, береста, световики поднялись с пола и начали запрыгивать на свои полки. – Так какой вопрос у тебя был ко мне? Ты выглядел встревоженным, когда вошел. Надеюсь, ничего плохого не случилось?
– Нет, все в порядке. Просто хотел сообщить… в общем, я решил, что должен вам сказать… Густав Вениаминович хочет сделать меня своим неофитом. – Сева изо всех сил старался управлять своим голосом, чтобы Лиса больше не догадалась о его волнении.
– О, Сева! – воскликнула наставница, округлив глаза и улыбнувшись.
Сева неловко улыбнулся в ответ. Он ждал, что еще она скажет. Это был последний удачный момент, когда Дарья Сергеевна могла изменить ход событий.
– Я поздравляю тебя, мой мальчик! – Она все так же восторженно пожала его руку. – Неофит – это очень почетно.
– Да, знаю.
– Ну, – она рассмеялась своим подростковым смехом. – Может, конечно, это не слишком увлекательно, особенно, если ты неофит Густава Вениаминовича. Но уверяю, это принесет тебе огромную пользу!
Сева в упор посмотрел на Лису. Неужели она не скажет, что хочет сделать его своим неофитом и готова забрать его у Жабы? Неужели нет? Но почему?
– И потом, Густав Вениаминович отличный целитель, каким бы занудным он ни был в обычной жизни. Надеюсь, ты гордишься его выбором? – Лиса продолжала душевно улыбаться, будто не чувствуя его проникновенного взгляда.
– Горжусь, – пробормотал Сева. – Хотя… нет, я еще не понял.
– Скоро поймешь! Ты большой молодец, Сева.
– Спасибо…
– На этой радостной новости отпускаю тебя. Можешь идти на площадку для Боевой магии, а я еще пару минут кое-что подготовлю и скоро приду.
Сева поднялся со стула и пошел к лифту. Створки сомкнулись за ним, и он очутился в полной тьме. «Почему?» – звучал в его голове вопрос. Почему Лиса не захотела сделать его своим неофитом? Он ждал от нее совершенно другой реакции. Она же всегда говорила, что он самый способный колдун из всех Воздушных! Все твердили Севе, что Лиса сделает его своим неофитом! На эту роль больше никто не мог претендовать. Она и сама сказала как-то, что если выберет себе неофита, то лишь одного на всю жизнь! Или… Сева нахмурился, створки разъехались в стороны, черная занавеска отскочила вбок, в глаза ударил свет. Или же… Верно, Лиса собиралась взять себе неофита. Конечно. Севу словно озарило: просто этим неофитом станет не он, не Сева! А Водяная колдунья! В эту секунду самая настоящая боль пронзила всю его грудную клетку.
Дождь на улице прекратился. На западе тучи немного рассеялись, и появился слабый просвет. Небо окрасилось в бледно-розовый цвет, в воздухе пахло свежестью. Полина повертела в руках книгу, которою дала почитать Лиса. «Волшебная Вода» гласило название. Она наугад раскрыла том на странице, где была изображена лягушка вишневого цвета, и, выбрав первый попавшийся абзац, прочла:
– Так запутай его мысли, не позволь врагу сосредоточиться на колдовстве, сбей с пути его и одержи победу.
«Будет, чем заняться на выходных», – подумала Полина и спрятала книгу в сумку.
– Ты домой? – спросила Стефани.
– Думаю, да. Маргарита наверняка скучает без меня. Пошли к нам, попьем чаю.
– Нет, спасибо. Я посмотгю на Бое-вая магия, – ответила Стешка, остановившись. – Пговоди меня до этого места.
Полина удивленно уставилась на француженку, но внезапно сообразила, что, а точнее, кто привлек ее на Боевой магии.
«Как же все они глупеют!» – мысленно возмутилась Полина и, повернувшись, потянула Стефани в сторону площадки.
Через несколько минут они достигли назначенного места. Полина показала француженке, как пройти на поляну, а сама отправилась назад к дому, все еще негодуя по поводу Севы и его влияния на девушек. По дороге ей встретились Арсений с Матвеем и Аленкой, которые пронеслись мимо, торопясь на встречу к Лисе.
Изба при виде своей второй хозяйки радостно запрыгала, перебирая куриными ногами, а потом присела вниз, чтобы Полина смогла забраться на крыльцо.
Внутри избушки на кровати в полной темноте сидела сонная и растрепанная Маргарита.
– Полина, это ты? – спросила она.
– Да.
– Тогда ладно. А то я подумала, что эта чокнутая изба снова решила станцевать.
Полина бросила книжку на стол и сказала:
– Просыпайся, Марго, я скоро вернусь. Мне нужно ненадолго увидеться с Василисой.
– Хорошо, – пообещала Маргарита и уронила голову на подушку. – Но если я все же засну, ты разбуди меня, как придешь, хочу рассказать тебе о моей встрече с новым наставником.
* * *– Есть кто-нибудь дома? – Полина приоткрыла дверь избушки, которая гостеприимно позволила подняться на крыльцо безо всяких приключений.
– Да, я, – послышался голос Василисы.
Василиса стояла на высоком табурете и вешала на гвоздь пучок травы.
– А мы еще ничего не вешали сушиться, – сказала Полина.
– Мы пока тоже не собирались, – отозвалась Василиса. – Но я подумала, что раз есть свободное время, пора этим заняться.
– Что это за растение? – Полина дотронулась до связанных ниткой темных стеблей, лежащих на столе.
– Полевой Жабник.
Полина хихикнула:
– Наверное, существует специальная комиссия, которая придумывает растениям такие странные названия.
– Наверное, – улыбнулась Василиса. – Но лучше посмеяться над этим дома, чем на Целительстве, иначе Густав Вениаминович опять разразится сорокаминутной речью о том, что мы несерьезно относимся к его словам.
– А Анисья где? – Полина подала Василисе новый пучок Жабника.
– Ушла на свидание.
– Серьезно, с кем это?
– Не помню его имени, – ответила Василиса. – Я уже запуталась. Парень, что часто ходит вместе со Славой… С тем Славой, который иногда разговаривает с Маргаритой…
– Поняла, его зовут Тихон.
– Да, именно.
– Значит, он тоже из, хм, богатой семьи?
– Что-то среднее, – отозвалась Василиса. – И не из богатой, и не из бедной.
– И что, это настоящее свидание? Да в Заречье на свидание и пойти некуда!
Василиса рассмеялась:
– Не могу сказать наверняка. Но я думаю, Тихон не просто так пригласил Анисью покататься на лошадях. Она не может ему не нравиться. Ей, наверное, тяжело. Все эти правила влиятельных семей к чему-то обязывают. У нее, по сути, нет никакой свободы действий. Уверена, что, если бы я была на ее месте, точно влюбилась бы в того, в кого нельзя.
– И все же ее положение получше, чем Митино, – вздохнула Полина.
– Да, это точно. Но здесь так заведено. Знаешь, раньше мне и в голову не приходило жалеть богатых наследников!
– Василиса, я же к тебе пришла письмо отдать! – спохватилась Полина и вытащила конверт: разговор о Мите напомнил ей о странном послании, которое сначала попало в руки Муромца.
– Письмо? Мне?
– Да, и это не совсем обычное письмо. Почтальон – Иван на Сером волке – передал его Мите, но тот не смог распечатать конверт. И тут появились слова, говорящие о том, что Митя должен отдать это письмо мне. Когда же оно попало в мои руки, тут появилось, вот, сама посмотри: «Отдай его белке, но ничего не спрашивай». Я подумала, что белка – это ты.
Василиса взяла конверт, без труда разорвала его и вынула сложенный в несколько раз лист бумаги.
В течение нескольких минут стояла тишина. Василиса читала, а Полина вешала на гвозди оставшиеся пучки трав.
– Как здорово! – наконец воскликнула Василиса. – Только ничего не спрашивай, Поль, я сама расскажу. Тут есть кое-что, о чем нельзя никому говорить, но некоторые вещи… В общем, это письмо от редакторов «Тридесятого Вестника». Каким-то образом они узнали, что я хочу написать для журнала. Когда подвернется интересная тема, они дадут мне задание написать статью, и если им понравится, то примут меня в журнал.
Тут же раздались хлопки, шелест и треск; письмо выскользнуло из рук Василисы, зашипело, задымилось и вдруг исчезло.
– Все ясно, – сказала Полина. – Самоуничтожилось.
– Вот только как они обо мне узнали? – словно ничего не произошло, спросила Василиса.
– Слушай-ка, – вдруг осенило Полину. – Помнишь, Анисья говорила, что спросит у брата, не знает ли он кого из редакторов? Может быть, это Митя им сказал про тебя?
– Возможно.
– Тогда понятно, почему письмо сначала попало к нему. Хотя странно то, что он должен был отдать его мне, а не лично тебе.
– Нет, это не странно, – отозвалась Василиса. – Весь коллектив «Тридесятого Вестника» прячется. Я узнаю где, когда напишу первую статью. Они, наверное, решили добавить себе еще большей таинственности и запутать след. Митя ведь не понял, что это письмо из журнала? Значит, он не знает, буду я писать для «Тридесятого Вестника» или нет. В письме сообщается, что я должна держать в секрете ото всех то, что попала в журнал.
– Но ты же только что рассказала мне…
– Да, но я еще ничего не пишу, – улыбнулась Василиса. – И еще не попала в «Тридесятый Вестник». Кто знает, может, они уже передумали предлагать мне эту работу.
Глава четвертая Светослав
Хоть четверг и выдался солнечным, вставать Полине совершенно не хотелось. Она проснулась в шесть утра в холодном поту от кошмара и до самого кукареканья будильника (уже в восемь) ворочалась в какой-то смутной полудреме. Казалось, что на ночь глядя ей вдруг пришел в голову образ молодого наставника по Легендологии, о котором Анисья отзывалась как о симпатичном. Но странный и страшный сон явно не был связан с ним – лежа на грубом деревянном полу, она шептала самой себе: «Он убьет меня! Теперь он убьет меня!».
Колдунья протерла глаза и наконец нашла в себе силы свесить ноги с кровати. Все же действительно было любопытно взглянуть на наставника, которого Анисья так неосмотрительно назвала красавчиком.
– Маргарита, просыпайся. Уже восемь.
По небу лениво тянулись вереницы маленьких облаков. Перекресток двух улочек пустовал – маги проходили здесь редко, предпочитая другую дорогу, но для Полины, Маргариты, Василисы и Анисьи этот вытоптанный пятачок стал неизменным местом встреч.
Вот и сегодня четыре колдуньи почти одновременно добрались до пересечения тропинок и вместе направились к Дороге Желаний, которая в конце концов вывела их к реке. Оживленная беседа довольно быстро перекинулась с обсуждения предстоящих встреч с наставниками на тему, которая в последнее время занимала всех обитателей Заречья, – на нового предводителя Темных: Анисья рассказывала подругам истории о его знаменитом предке – ведьме Милонеге.
– Говорят, Милонега еще в юности отличалась особой жестокостью: она практиковала темное колдовство, приносила в жертву животных. С возрастом ее потребности в силе и энергии увеличились, и она перешла на людей. Известно, что кровь невинного человека – ребенка или девушки – дает намного больше сил, чем кровь животного…
– Анисья, это просто ужасно! – воскликнула Маргарита. – Не надо рассказывать такое с утра!
– Как можно гордиться тем, что твоя родственница переубивала столько живых существ?! – возмущенно подхватила Полина. – Почему Темных так притягивает война и разрушения? Не лучше ли жить в мире?!
– К сожалению, это очень давнее противостояние, – ответила Василиса. – Трудно себе представить, что войны между Светлыми и Темными может не быть. Кажется, она тянулась всегда. Просто нам повезло, что сейчас эта война еле заметна. Вот если бы мы жили во времена Милонеги…