– Вали отсюда, мужик! – ответил Гурову из-за двери грубый голос. – Нет у нас никакой утечки.
– Да мне-то по фигу. Меньше канители! – Гуров пожал плечами. – Только соседи сейчас ментов вызовут, если я газ не проверю. Психуют – говорят, газом от вас пахнет. Так что решайте, что вам лучше!
– Ладно, заходи, – отозвался голос за дверью. – Только быстро все делай. Проверяй и сваливай!
Щелкнул замок, и дверь распахнулась. На пороге стоял двухметровый парень типично «гоблинского» вида. Парень посторонился, приглашая Гурова войти. Сыщик сделал шаг вперед, позволяя бандиту закрыть дверь, а затем почти без замаха ударил его коленкой в промежность.
Парень не успел даже охнуть: Гуров отбросил сумку и зажал ему ладонью рот. Другой рукой выхватил пистолет и ударил им бандита по темечку. «Гоблин» упал со звуком удара сырого мяса о стол.
– Эй, Слон, ты кого там мочишь? – послышался из гостиной удивленный возглас.
Перепрыгнув через неподвижное тело, Гуров бросился на звук голоса. Он влетел в гостиную, держа пистолет на вытянутых руках, и почти нос к носу столкнулся с Балабаевым. Тот удивленно уставился на сыщика, не понимая, что происходит.
– На пол, сука! – Гуров ударил Балабаева пистолетом в лицо.
В том, что приключилось с сыщиком, эти шестерки были неповинны. Но Гуров не испытывал к ним ни капли жалости. Эти твари легко отнимали человеческую жизнь, даже не задаваясь вопросом, в чем был повинен тот, кого они убивали. К тому же, прояви сейчас Гуров слабость, и ему никогда не найти главарей банды. Никогда не освободиться от шантажистов. Поэтому сыщик вложил в удар всю свою силу.
Балабаев отлетел к противоположной стене и, ударившись об нее, отлетел, словно мячик. Гуров поймал его одной рукой и бросил на пол. Балабаев закрыл голову руками, опасаясь новых ударов, и скрючился в углу гостиной.
– Хочешь жить, козел? – спросил Балабаева сыщик. Тот утвердительно закивал. – Слон уже перед богом за свои грешки отчитывается. Ты, Балабол, следом хочешь?
– Что тебе надо? – истеричным голосом завопил Балабаев. – Что я тебе сделал?
– Мне ничего. Но вы, суки, замочили хорошего человека, – жестко проговорил Гуров. – Мне заказали сделать вас и ваших хозяев. Слона я пришил. Если не скажешь, кто вам давал команду убрать редактора, то я разнесу тебе череп. Скажешь, будешь жить. Считаю до трех!
Через две минуты Гуров вышел из дома, довольный проделанной работой. Слон, естественно, был жив. Такой череп не пробьешь и кузнечным молотом. Поэтому Гуров аккуратно связал обоих бельевыми веревками, чтобы не сбежали, и ушел из квартиры. Спустившись, сыщик набрал номер на сотовом телефоне.
– Алло, милиция? – прокричал он в трубку истеричным голосом. – Тут, в сто сорок восьмой квартире, бандитская разборка! Я двоих людей с пистолетами видел. Приезжайте срочно. Кто говорит? Сосед, из сто сорок девятой…
Глава 11
Поторопившись вчера в технический отдел, Станислав не посмотрел на часы. Когда он забрал у техников необходимую аппаратуру и нашел Веселова, то оказалось, что рабочий день уже закончился. Стрелки часов перевалили за шесть вечера.
«Инвест-банк» уже закрылся, и попасть внутрь хорошо охраняемого здания без специального ордера от прокурора было невозможно.
В планы Крячко не входило ворошить это осиное гнездо столь очевидным образом. Руководство «Инвест-банка» ни в коем случае не должно было знать, что вновь попало под пристальное внимание следственных органов. Поэтому Станислав отпустил Веселова домой и отложил выполнение своих планов до завтрашнего утра.
Из главка Крячко поехал к Гурову, который в этот день так и не появился на работе. Станислав не мог объяснить такого поведения Гурова и решил поговорить с ним.
Волновало Крячко и то, что Гуров не пришел к Веселову. Когда появилось дело о зараженных банкнотах, именно капитан стал заниматься убийством Аджиева, на которое сослался Гуров, отказываясь от расследования. Но сыщик так и не поговорил с Веселовым, чтобы получить свежую информацию по этому делу. Получалось, что Гуров просто плюнул на работу.
Раздумывая над тем, что могло случиться с Гуровым, Станислав пришел к выводу: сыщик снова поссорился с женой и весь день пытался наладить отношения в семье. Крячко вспомнил вчерашний разговор Марии с Гуровым о девочках с Тверской. Видимо, после ухода Крячко эта беседа имела продолжение, и супруги окончательно поссорились.
«Интересно, кому понадобилось давать „дезу“ Марии?» – думал Станислав, подъезжая к дому Гурова.
Оказалось, что он ошибся. Мария выглядела веселой, даже счастливой. Но самого Гурова не было, он позвонил, извинился и предупредил, что ночевать не будет: необходимо устроить засаду на одного преступника.
Крячко удивился, но ничего Марии не сказал.
То, что с Гуровым творится что-то непонятное, Станиславу было абсолютно ясно. Единственным объяснением такого эксцентричного поведения Гурова могло быть какое-то серьезное дело, за которое взялся сыщик. Крячко немного удивился тому, что Гуров не поделился с ним своими мыслями. Но Гуров всегда предпочитал работать в одиночку.
«Свинья все-таки Лева у нас! – подумал Крячко, отправляясь домой. – Вынюхивает, выискивает что-то, а нам никогда не скажет. Да и хрен с ним! Жареный петух в зад клюнет, тогда и сам придет».
Впрочем, все это было вчера. Сегодня утром на Станислава навалилось столько дел, что о Гурове он почти и не вспоминал.
За долгие годы их совместной работы Станиславу, пожалуй, впервые пришлось самому возглавлять расследование. И он вдруг почувствовал себя неуютно. Крячко не хватало советов Гурова, – правда, чувство дискомфорта мучило Станислава недолго, он втянулся, занимаясь привычным делом, и вскоре ни о чем, кроме новой работы, не думал.
Станислав быстро ввел ребят из группы Веселова в курс дела. Но о своем открытии Крячко распространяться не стал. Сказал только, что есть основание подозревать «Инвест-банк» в причастности к радиоактивному заражению банкнот.
– И что мы собираемся делать? – спросил Веселов.
Ему было непривычно видеть Крячко на месте полковника. В отличие от Гурова, которого капитан безмерно уважал и преклонялся перед его профессионализмом, Станислава Веселов не воспринимал всерьез. Поэтому и относился к решениям Крячко с некой иронией. Впрочем, Станислав был сам виноват. Кто станет принимать всерьез клоуна? Только близким друзьям было известно, что на самом деле представляет собой Крячко.
Станислав не мог не видеть отношение капитана. Но придавать этому особого значения не стал. Если была необходимость, Крячко не хуже Гурова умел поставить людей на место.
– У тебя, Саша, самая трудная работа, – серьезно проговорил Станислав и сделал паузу. Все замерли, ожидая продолжения. – Ты будешь бегать в кафе за беляшами, когда я проголодаюсь!..
Тяжлов с Багаевым захохотали, а капитан смутился. Крячко заметил это, перегнулся через стол и похлопал Веселова по плечу.
– Ладно, когда устанешь, бросим жребий. Я загадываю какое-нибудь число, ты отгадываешь. Угадаешь, иду в кафе я! – вновь пошутил Станислав. Подождав, пока утихнет смех, Крячко продолжил: – Ну а если серьезно, то мы с Сашкой найдем в здании напротив банка приличную квартирку, засядем и будем этот банк прослушивать: – Станислав повернулся к Тяжлову: – Юрка, ты старший. Берете в гараже машину и пасете генерального директора. Будете связываться со мной и докладывать о каждом его передвижении. Все ясно?
– А что ты надеешься найти? – спросил Веселов. – Ты же говорил, что люди из ФСБ «Инвест-банк» проверили сверху донизу…
– Видимо, проверили не все, – ответил Станислав. – А если честно, не знаю я, что надеюсь найти! В данный момент эта версия у меня единственная. Если банк был причастен к заражению, то сейчас они успокоились. Может, удастся что-то увидеть или услышать. Понаблюдаем пару дней, а тогда и выводы будем делать.
– Станислав, а как мы микрофоны у них установим? – Веселов с любопытством посмотрел на Крячко.
– Это я тебе сейчас объясню. – пообещал Станислав и взглянул на Тяжлова. – Ну, чего сидите? Вот вам данные о генеральном директоре, номер его личной и служебной машины. Топайте, следите! И попробуйте мне его потерять…
План того, как поставить банк на прослушивание, родился у Крячко еще вчера. Конечно, подобная операция, не санкционированная прокурором, могла доставить Станиславу большие неприятности. Именно поэтому вчера так разозлился Орлов. И именно из-за этого Крячко сказал генералу, что «меньше знаешь, крепче спишь».
Сам Станислав не очень волновался. Даже если служащие банка и обнаружат «жучки», выяснить, кому они принадлежат, будет слишком накладно. Крячко специально отбирал вчера в техническом отделе конфискованное оборудование. То, которое не числится за главком. Тем более что такая техника по классу была на порядок выше штатной.
Первым делом следовало подыскать квартиру напротив «Инвест-банка». Как поставить на прослушивание необходимые кабинеты. Станислав придумал. Но в банке был единственный кабинет, куда ему вряд ли удастся попасть.
Это помещение на плане отмечалось «как комната для внутренних совещаний». Она была смежной с кабинетом директора и имела единственный вход. Как предполагал Станислав, именно в ней решаются все конфиденциальные вопросы. Естественно, Станислава туда не пригласят!
Крячко собирался установить высокочувствительный направленный микрофон напротив окон этой комнаты. Нашел он в конфискованном арсенале одну такую штучку и собирался ею воспользоваться. Они с Веселовым загрузили все оборудование в машину Станислава и поехали к зданию банка.
Вот тут-то их и ждало первое разочарование: напротив «Инвест-банка» никто не сдавал квартиры! Да что там говорить, никто не сдавал и комнаты. Через два часа поисков Веселову удалось найти квартиру в радиусе приема сигнала с «жучков». Но ни о каком направленном прослушивании и речи быть не могло.
– Хрен с ним! – немного подумав, сказал Станислав. – Вселяйся в нее и устанавливай принимающее оборудование. Я осмотрю достопримечательности…
Единственной целью этой прогулки было найти, где и как телефонный кабель подходит к зданию банка. Крячко справился с этим довольно быстро. Видимо, телефонную линию в это здание проводили еще при Брежневе: кабель был проложен по столбам и с одного из них уходил в помещение «Инвест-банка».
«Солидные люди, а какое безответственное отношение к связи!» – вздохнул Станислав.
Теперь предстояло сделать самое важное. Крячко вернулся за Веселовым и объяснил капитану, что от того потребуется. Веселов восхищенно покачал головой и стал собираться. Через десять минут все было готово. Станислав взял телефон и набрал номер секретаря генерального директора.
– Добрый день, это вас с АТС беспокоят, – максимально любезным тоном проговорил Станислав. – Мы сейчас у вас разветкоробку будем менять. Устарела она. Так что телефоны пятнадцать минут работать не будут.
– Давно пора связь наладить! – ответила секретарша. Голос у нее был до того приятный, что Станислав облизнулся, как кот на сметану. – Только почему днем? Вечером это сделать нельзя?
– Так надо же правильность подключения проверить, – Станислав улыбнулся. Все шло так, как он и задумал. – Вы же вечером нашего человека к себе не пустите?
– Ладно, приезжайте, – обреченно согласилась секретарша. – Скажите, как вашего человека зовут, я пропуск закажу.
– Веселов Александр Яковлевич, – бодренько продиктовал Крячко. – Через десять минут он у вас будет!
Станислав с капитаном стремглав бросились к машине. Через пять минут они подъехали к банку. Крячко достал из багажника припасенные монтажные «кошки», а Веселов подхватил сумку с аппаратурой.
– В общем, Саша, как договорились, – напутствовал Крячко. – Поднимаешься к генеральному. Говоришь, что начнешь с руководства, чтобы им первым связь восстановить. Потом подходишь к окну и делаешь мне знак. Я все обрубаю и начинаю восстанавливать. А ты шлепаешь на те телефоны, про которые я сказал, «жучки». Пройдешься по всем кабинетам, но «жучки» ставишь только там, где я сказал…
– Да понял я все! – заторопился Веселов.
– Повторенье – мать ученья! – остановил его Крячко. – У охраны тоже поставишь «жучок» и позвонишь по любому номеру. Я к тому времени установлю передающее устройство на прослушивание, проверю, как техника работает. Все, с богом!
Через двадцать минут все было закончено. С нужных телефонов информация принималась исправно. Телефон каждого из директоров банка исправно считывался устройством. И все разговоры передавались на приемник, который Станислав принес с собой. Но этого было мало.
– Саша, дуй в квартиру, подсоединяй магнитофоны и пиши все, что услышишь, – распорядился Крячко. – Мне нужно еще кое-что сделать.
Станислав не слишком надеялся на то, что, прослушивая телефонные переговоры руководства «Инвест-банка», он узнает что-либо интересное. Такая акция сможет помочь выявить контакты директората. Конечно, и среди знакомых руководства могут оказаться люди, интересные следствию. Но никаких подробностей деятельности банка узнать не удастся.
Поэтому необходимо поставить прослушивающие устройства в кабинете генерального и в той самой комнате для внутренних совещаний. Если и будут в банке обсуждаться какие-то дела, касающиеся заражения банкнот, то это произойдет либо в кабинете директора, либо в смежной комнате.
Впрочем, и на это Крячко не рассчитывал. Сторублевые купюры были заражены радиацией столь давно, что вероятность обсуждения этого прецедента его организаторами была очень низка. Станислав надеялся на другое. Если «Инвест-банк» причастен к заражению, то их должны так или иначе коснуться последние события.
В частности, руководство не может не знать о том, что из Центробанка вновь востребованы все документы по денежным поступлениям. Этот факт должен вызвать хоть какое-то волнение директората. Вот это волнение и надеялся уловить Крячко с помощью прослушивающих устройств.
Помочь установить «жучки» в двух комнатах, интересующих Крячко, мог только один человек: Бурдин. Полковник ФСБ два месяца назад руководил операцией по поиску источника заражения купюр. Он проводил проверки всех подозрительных финансовых организаций, и «Инвест-банка» в том числе. Директорат должен его знать. И визит Бурдина в банк будет выглядеть не столь подозрительным, как появление Крячко.
Бурдин в роли Ивана Сусанина мог помочь Крячко и еще в одном. Его визит в банк после окончания проверки заставит всполошиться руководство. По крайней мере, это событие будет обсуждаться. Тогда-то Станислав сможет услышать что-нибудь интересное.
Последним неоспоримым плюсом намеченного визита полковника ФСБ в «Инвест-банк» был тот факт, что в случае обнаружения микрофонов внутри здания под подозрением у руководства окажется ФСБ. А Крячко тем временем сможет спокойно замести следы.
Когда Бурдин выслушал просьбу Станислава, он несказанно удивился. Полковник ФСБ не мог понять, зачем визит в «Инвест-банк» понадобился Станиславу и почему операцией руководит он, а не Гуров.
Похоже, информация об отказе Гурова от расследования еще не прошла в ФСБ. Или Орлов ее придержал, или в министерстве еще не решили, что со всем этим делать. Крячко, естественно, не уведомил Бурдина об отказе Гурова от работы по раскрытию дела о банкнотах. Не стал и раскрывать ему своих планов.
– Сергей Федорович, у вас свои методы работы, у нас они свои, – несколько обиженно проговорил Крячко в ответ на вопросы Бурдина. – Вы привыкли больше на документах строить обвинение, мы же с людьми работаем. Нужно мне пообщаться с директором, чтобы сделать то или иное заключение. Я, в отличие от вас, никого из списка подозреваемых еще не исключил.
– Бред какой-то, – Бурдин удивленно пожал плечами. – Вы так скоро у себя в милиции и до шаманства докатитесь. Физиономисты, етишкин корень! Ладно, поехали.
С Лубянки до «Инвест-банка» Крячко с Бурдиным добрались минут за двадцать. По дороге разговор шел об убийстве Стешенко. Парни из ФСБ, что пострадали при перестрелке, лежали в больнице. Пока улучшения их состояния не наблюдалось. Но врачи гарантировали, что жить будут оба.
– Значит, говоришь, пообщаться тебе нужно? – ухмыльнулся Бурдин, когда они подъехали к банку. – Ладно, пообщаешься! Из «Инвест-банка» было одно поступление в Центробанк за месяц до того, как обнаружили радиоактивные купюры. Оно было столь незначительным по сумме, что мы его не проверяли. Скажу, что нам по этому переводу документы от них требуются…
Генеральный директор «Инвест-банка» Степан Игнатьевич Чернов принял полковников любезно, словно дорогих гостей. Услышав просьбу Бурдина, генеральный пригласил их подождать, пока принесут нужные документы, в той самой комнате для внутренних совещаний.
Станислав не ожидал, что все окажется так просто. Он paзработал целый план по проникновению в эту комнату, но осуществлять его не пришлось. Все, что потребовалось Крячко, это незаметно прикрепить два «жучка». Один под крышку письменного стола в кабинете, второй – на ножку журнального стола в комнате для внутренних совещаний. Даже подозрительный Бурдин ничего не заметил.
– Ну, физиономист, увидел, что хотел? – спросил Бурдин, когда они с Крячко и никому не нужными бумагами вышли из банка. – Ты случайно не одноглазого пирата с кинжалом в зубах рассчитывал лицезреть?
– Нет, я просто надеялся, что от моего жуткого вида Чернов упадет на колени и во всем сознается, – отшутился Крячко. – Спасибо, господин полковник. Ваша помощь была неоценима!
Станиславу не терпелось вернуться к Веселову и начать прослушивание, но пришлось везти Бурдина на Лубянку. Крячко, сколько ни высматривал, никак не мог найти машину с Тяжловым и Багаевым, которая должна была вести наблюдение за стоянкой банка.