Вздохнув поглубже, я поняла, что абсолютно спокойна, и села в такси, которое сразу же тронулось с места. Через пятнадцать минут я уже была в ресторане «Центральный», за одним из столиков, напротив Баклана.
– А ты не пунктуальна, – процедил он сквозь зубы, пристально меня осмотрев. – Опоздала на пять минут.
– Даме положено опаздывать, – решила я немного подерзить. – Могла бы опоздать и на десять минут, ничего бы с вами не случилось. Так же бы меня подождали, куда вам деваться. Или я не права? – И я нагло уставилась на него.
– Вчера ты была скромнее. Что, почуяла, что запахло жареным? Ошибаешься, цыпа. Наша сделка не состоится, – абсолютно спокойным тоном ответил он. – Твоя запись для меня малоинтересна, ты за нее ни копейки не получишь.
– Что, не понравилось кино?
– Я тебе еще в прошлый раз сказал, что меня подобное вряд ли заинтересует.
– Жаль, – протянула я разочарованно, – придется предложить ее кому-нибудь другому.
– Попробуй, – ответил он равнодушно, – только вряд ли она кого-нибудь заинтересует.
Я молчала. Мне было абсолютно понятно то, что равнодушие Баклана лишь тактический ход, направленный на то, чтобы усыпить мою бдительность. Ведь на видео акт продажи героина был зафиксирован настолько четко, что даже совершенно непосвященному человеку становилось понятно – кто, что, сколько и почем продает. В том случае, если этот видеоматериал попадет в руки представителей соответствующих органов, без крупных неприятностей этому человеку не обойтись.
Из всего этого я заключила, что Баклан явно переигрывает. Он не может вот так запросто отдать мне диск и позволить воспользоваться им по своему усмотрению. Это для него слишком опасно.
А если так, ясно одно – он решил меня устранить.
Единственное, на что мне оставалось надеяться в сложившихся обстоятельствах – так это на то, что он будет устранять меня именно тем способом, который я предусмотрела. Тем самым способом, который он обычно использует в подобных ситуациях.
А если нет?
При мысли об этом по коже у меня пробежала стайка мурашек. Если нет – остается надеяться только на то, что меня спасет мой новый металлический прикид и верный «макаров», который я, разумеется, не забыла положить в свою сумку при выходе из дома. Если что-то пойдет не так, то я самостоятельно буду оказывать сопротивление абсолютно любому нападению. Живьем меня просто так не возьмете.
Все эти мысли промелькнули у меня в голове за считаные секунды.
– Что ж, посмотрим, – тоже равнодушно ответила я. – Ну, а где диск? Если он вам не нужен, может быть, отдадите его мне?
– А может быть, оставишь на память? Сама же говорила, что у тебя копия есть?
– Есть, – согласилась я.
– Тогда разговор окончен. Можешь идти откуда пришла, – отрезал он.
Я поднялась.
– Вы не думаете, что пожалеете об этом? – спросила я напоследок.
Он пожал плечами:
– Я тебе уже сказал, цыпа, что этот материал не представляет для меня никакого интереса.
– Что ж, поглядим, что будет завтра! – не сдавалась я.
Он усмехнулся, но ничего не ответил. Я посмотрела прямо ему в глаза. Интересно, о чем он сейчас думает. И кажется, я это прочитала в его взгляде. «Завтра» для меня уже не будет. Господи, он посмотрел на меня так, словно меня уже нет в живых.
Я быстрым шагом прошла через зал ресторана, вышла на улицу и осмотрелась по сторонам. Ничего подозрительного не заметила: все те же одиноко стоящие машины на стоянке перед рестораном, среди которых, надо отметить, я не увидела вчерашнего внедорожника. Издалека я заметила зеленый огонек такси, мелькнувший на повороте, и подняла руку. Машина затормозила, и, прежде чем сесть в нее, я посмотрела на номера – такси было то же, на котором я приехала сюда, а за рулем сидел один из бойцов-омоновцев, напоминающий, скорее, мечтательного поэта-романтика. Следовательно, опасаться пока было особо нечего.
Мы ехали медленно, я молчала. Честно говоря, я уже начала сомневаться в том, что мой план сработает – настолько спокойной была реакция Баклана. Кто знает, может, он и в самом деле не стал воспринимать сложившуюся ситуацию всерьез и думать обо мне забыл, едва я скрылась за дверью ресторана? По крайней мере, с виду так оно и было. Но что у него в голове, неизвестно.
Сосредоточившись, я снова мысленно прокрутила ситуацию, в которой мне, возможно, предстояло оказаться спустя буквально минут десять-пятнадцать. Кажется, я все прекрасно помнила, а быстрота реакции меня еще никогда не подводила.
И тут я вдруг поняла, что мой мозг вот уже несколько минут фиксирует одну деталь, которая показалась бы мне подозрительной при любых других обстоятельствах. Следом за нами на расстоянии примерно около ста метров, не приближаясь и не отдаляясь, ехала машина.
– Остановите на минутку, – попросила я водителя.
Он притормозил, и я тут же увидела, как белая «десятка», преследовавшая нас, моргнула фарами и приткнулась к обочине дороги.
– Все понятно, за нами хвост, – резюмировала я и, достав из сумки сотовый, набрала номер съемной квартиры. – Стас, за нами едет белая «десятка»!
– Не волнуйся, Татьяна, мы об этом знаем, – успокоил он меня. – Все будет в порядке!
Услышав его голос, я и в самом деле успокоилась.
Итак, я под прицелом. Это ясно как белый день, поэтому расслабляться не стоит. Страха я уже не ощущала, появившееся чувство уверенности так меня и не покинуло с того времени, как я перешагнула порог своей временной квартиры и отправилась в неизвестность. Единственное чувство, которое не давало мне покоя с той самой минуты, как мы приступили к разработке плана операции, я не могла никак идентифицировать. Что-то было не так, но что именно, я не понимала.
Когда до «моего» дома оставалась всего пара поворотов, я начала замечать, как следовавшая за нами «десятка» постепенно набирает скорость. А на последнем перекрестке она обогнала нас и теперь уже ехала впереди, отрываясь все больше и больше. Я не сумела рассмотреть водителя преследовавшей нас машины: стекла были слишком тонированы, и это выглядело уже более чем подозрительно. Однако номера зафиксировать я успела. Спустя несколько минут машина скрылась за поворотом – тем самым, который вел прямиком к «моему» дому.
Теперь вероятность нападения была стопроцентной, и от развязки всей этой истории меня разделяли считаные минуты. Снова мысленно прикинув ситуацию и все возможные варианты того, каким образом будут разворачиваться события, я внутренне собралась и приготовилась к дальнейшим действиям.
Такси остановилось неподалеку от моего подъезда, я вздохнула и мельком глянула на рядом сидевшего человека. Он только слегка улыбнулся мне краешками губ, но мне этого хватило, чтобы почувствовать поддержку. Я вышла из машины и осмотрелась по сторонам. Вокруг ни единой живой души, тусклый свет фонарей освещает только пустое пространство. А это значит, что убийца, скорее всего, выбрал в качестве места для засады пару металлических гаражей, одиноко стоящих возле дороги напротив соседнего подъезда. Больше в округе не имелось ни одного места, в котором возможно было поставить машину так, чтобы она осталась незамеченной. Однако этот вариант был нами предусмотрен. Теперь мне оставалось пройти несколько метров по направлению к подъезду и повернуться к киллеру спиной…
Что я и сделала.
Господи, а вдруг именно сегодня он решит изменить своей привычке, своему принципу убивать – стрелять в сердце, а потом в голову. Вдруг он выстрелит сначала в голову…
Звука выстрела я не услышала – видимо, пистолет был с глушителем. Однако удар пули в спину, как раз в то место, где и располагалось сердце, оказался настолько ощутимым, что сбил меня с ног. На секунду мне показалось, что бронежилет не выдержал, но это было не так, мой металлический наряд защитил мое сердце от пули. Однако я едва не потеряла сознание от болевого шока. Упав на спину, я тут же перевернулась на живот и инстинктивно закрыла голову руками. Но в следующее мгновение я поняла, что второго выстрела не будет. Я не видела, каким образом все происходило – лишь слышала голоса и звуки борьбы, затем раздалась пара выстрелов. А потом все стихло, словно и не было никакой потасовки.
Я приподняла голову – правда, мне строго-настрого запрещали это делать до тех пор, пока я не получу на столь геройский поступок официального разрешения, но природное, может быть, даже женское любопытство оказалось сильнее страха. Я увидела стоящих невдалеке от меня знакомых ребят. Они что-то обсуждали, слов я не слышала, однако смогла рассмотреть среди них знакомый силуэт Станислава. Ко мне никто не подбежал, не справился о моем состоянии и не помог подняться на ноги. Кажется, обо мне они все забыли. Меня это немного задело, и я, с трудом приподнявшись, негромко позвала:
– Стас!
Никакой реакции. Они продолжали разговаривать, и мне пришлось встать на ноги. Голова кружилась, однако я всегда отличалась силой воли и упорством, поэтому, собрав все силы, медленно двинулась по направлению к ним. Пройдя несколько шагов, прислонилась к столбу. Голова снова закружилась, а в глазах потемнело. Сделав несколько глубоких вдохов-выдохов, я привела себя в более-менее нормальное состояние.
Отойдя от столба и пройдя еще немного вперед, я услышала голоса, которые стали ближе, и я сумела достаточно четко расслышать все то, о чем они говорили.
– Стас, отдай пистолет, слышишь! Я ведь вылечу с работы, если обо всем этом узнает мое начальство. Ты же мне обещал, что не будешь его убивать. Черт возьми, ты и так ему чуть голову не прострелил, отдай пистолет!
Станислав шагнул в сторону.
– Отойди, я все равно выстрелю, – глухо проговорил он. – Не станешь же ты прикрывать этого ублюдка собственной грудью. Он убил Светлану, ты это понимаешь! Он убил Светлану! Мою Светлану! На кой черт мне нужен был весь этот спектакль, если ты не даешь мне убить его собственными руками?! Отойди, я тебе говорю! Отойди, Вадим, или я в тебя выстрелю!
Один из парней попытался было накинуться на Станислава, но тот сразу же направил на него пистолет.
– Не подходи!
– Стас, пойми, если бы это была официальная операция по захвату, тогда другое дело. Но ведь в отделе никто ни сном ни духом не знает о том, чем мы сейчас здесь занимаемся! Разрешения на ношение оружия, кроме меня, ни у кого нет. Пойми ты наконец, что это будет рассматриваться как убийство!
– А мне плевать, как это будет рассматриваться.
– Стас.
Я сказала это тихо, но он услышал. Секунды две он не двигался, а потом обернулся. Я смотрела ему прямо в глаза – смотрела совершенно спокойно и уверенно, без эмоций. Теперь я, кажется, начинала понимать, в чем дело, почему с самого начала мне казалось, что что-то в этом деле не так. Оказывается, на самом деле никакой операции по захвату не было. Все это было организовано Станиславом неофициально, с одной лишь целью – осуществить свою навязчивую идею пристрелить собственными руками человека, который лишил жизни его девушку.
А меня он использовал лишь в качестве живой мишени.
А использовав, забыл о моем существовании. Даже не поинтересовался, осталась ли я жива после этого выстрела, который, к слову, оказался метким на все сто процентов.
– Отдай пистолет, – спокойно проговорила я. – Ты обещал мне, что не станешь ничего предпринимать.
– Татьяна… Тебе не стоит вмешиваться.
– Об этом надо было думать раньше. Ты сам меня втянул в это дело. Отдай пистолет, брось его на землю.
Он тоже смотрел на меня пристально, глаза его горели. Видно было, что ему непросто сделать то, о чем я просила. Однако его рука начала медленно опускаться, и наконец я увидела, как он разжал пальцы. Пистолет упал на землю, а в следующее мгновение оказался в руках у брата Станислава. А сам Гордеев, все так же глядя мне в глаза, опустился прямо на землю.
– Прости, – тихо произнес он.
– Мне не за что тебя прощать.
– Разве?
Несмотря на то что вокруг нас были люди, я понимала, что он, как и я, их присутствия абсолютно не замечает. Мы были как будто одни – а все то, что произошло несколько минут назад, казалось далеким воспоминанием.
– Я всего лишь выполняла заказ клиента, который, между прочим, оплачивался. Так что тебе не за что просить прощения.
Он молчал. Молчала и я, отведя глаза в сторону. Я посмотрела на человека, который некоторое время назад собирался лишить меня жизни – это был молодой мужчина лет тридцати – тридцати трех, в короткой кожаной куртке и темно-синих джинсах. Обыкновенный, таких сотни. Теперь его ждет суд, тюрьма, из которой он освободится не скоро. Вполне возможно, что своим поступком я сумела спасти не только свою жизнь, но и многие другие жизни, которые ему удалось бы оборвать метким выстрелом из пистолета, останься он на свободе. Теперь же его «карьера» закончится, и вместе с ним, скорее всего, лишится свободы и его хозяин, который заказывал ему убийства. Если, конечно, показания этого парня и материал, записанный на диск, окажутся достаточным для этого основанием. Но все это меня сейчас мало беспокоило.
Киллера погрузили в подъехавшую машину.
– Стас, ты останешься? – спросил один из ребят.
Он только кивнул, продолжая смотреть на меня. Когда шум отъезжавший машины затих, я наконец пришла в себя. И, медленно повернувшись, зашагала по направлению к подъезду. Я знала, что он окликнет меня, и он сделал это:
– Татьяна! Постой…
* * *Почти час я лежала без движения в ванне и не думала ни о чем. Почему-то я вспомнила, как сдавала вступительные экзамены в институт, а потом первую сессию, где умудрилась воспользоваться шпаргалкой на экзамене у преподавателя, который считался самым пристрастным и строгим. Потом в голову полезла всякая чепуха типа того, что предстоящее лето синоптики обещали очень жарким и мне надо бы обзавестись новым кондиционером, ибо мой уже устарел и его надо чистить. Кстати, ремонт в квартире тоже не мешало бы сделать. Фантастическая спальня…
Закутавшись в большое махровое полотенце, я прошла в комнату. Станислав сидел в кресле – кажется, его поза абсолютно не изменилась с тех пор, как я его здесь оставила. Руки сложены на груди, голова низко опущена. В пепельнице – гора окурков, такое ощущение, что он курил, прикуривая одну сигарету от другой.
Я села напротив.
– Татьяна, прости, – снова повторил он. Однако я уже полностью пришла в себя и воспринимала все происходящее спокойно.
– Да за что ты все время просишь прощения?
– Я даже не подошел к тебе, после того как ты упала. – Он мельком глянул на меня и тут же отвел взгляд в сторону.
– Подумаешь, упала. – Я саркастично усмехнулась. – С кем не бывает. Упала, полежала, встала и пошла. Стас, я же была в бронежилете, и ты знал наверняка, что убийца не мог меня даже ранить.
– Да не мог я ничего знать наверняка! Просто когда я увидел этого человека собственными глазами, у меня в голове помутилось, я обо всем на свете забыл, было только одно желание – прямо сейчас пустить ему пулю в лоб. – Он обхватил голову руками.
– Ты прекрасно знал обо всем заранее, – холодно произнесла я.
– О чем? – Он оторвал лицо от ладоней и взглянул на меня.
– О том, что собираешься пустить ему пулю в лоб. Разве не так?
– Может быть…
– Не может быть, а точно. А весь этот спектакль с группой бойцов-омоновцев ты разыграл только для того, чтобы я решилась на осуществление операции. Чтобы мне не было так страшно. Но я не из пугливых, мог бы и сразу сказать, что ни один из этих «бойцов» в спецподразделении не служит…
– Это не совсем так. Понимаешь… Вадим, мой брат, не мог добиться от руководства официального разрешения на осуществление операции. Ведь наш план был весьма приблизительным, ты и сама понимаешь, что убийство могло быть запланировано, например, на другой день – может быть, на завтра или на послезавтра, да и место убийства, честно говоря… В общем, Вадим не мог предоставить никакой конкретной информации. Тем более что метод живой приманки может быть реализован в том случае, если в качестве этой самой приманки выступает лишь один из опытных бойцов, да и то – только после того, как он даст на это официальное согласие. В общем, с точки зрения официального руководства весь наш план – это всего лишь отличный сценарий для утренника в саду. Поэтому об официальном захвате не могло быть и речи, это мне Вадим сразу сказал. Но все трое – парни крепкие, а двое из них и правда служили в спецподразделении, так что в этом отношении твоя безопасность была гарантирована так же, как если бы был произведен официальный захват.
Я лишь пожала плечами.
– Что теперь об этом говорить. Дело сделано, и, я надеюсь, все это было не зря.
– Конечно, не зря. Ведь его нападение зафиксировано на камеру. Так что благодаря тебе, возможно, уже завтра бандитская группировка Баклана, включая самого организатора, будет ликвидирована. Ну а насчет собственной безопасности ты можешь не переживать.
– Да, я знаю, ты мне об этом уже говорил. Ладно, Стас, извини, но я очень устала, и мне хочется отдохнуть.
Некоторое время он смотрел на меня, видимо, ожидая, что я скажу что-то еще. Но я говорить ничего не собиралась – в самом деле, моим единственным желанием сейчас было растянуться на мягкой постели и заснуть. И присутствие Станислава на данный момент в мои планы не входило.
Наконец поняв это, он поднялся.
– Что ж, не буду тебя беспокоить.
Сказав это, он вынул из внутреннего кармана куртки пачку долларов и положил ее на журнальный столик.
– Это тебе. Из расчета тысяча в сутки.
– Прекрасно. Ты оказался выгодным клиентом. Не зря я так рисковала своей шкурой. Если что, обращайся в следующий раз.
Он пожал плечами и направился к выходу. Я не стала его задерживать. Когда его медленные шаги затихли за дверью, я, запершись на все замки, тут же нырнула под одеяло и закрыла глаза. Но, как ни странно, уснуть мне сразу не удалось.
Толчком к моему утреннему пробуждению, как часто бывает, послужил телефонный звонок. Однако я спала слишком крепко. Услышав телефонную трель во сне, я продолжала грезить, мне казалось, что я поднялась с кровати и нажала на кнопку включения связи. «Алло, алло!» – вопрошала я умоляюще, но в трубке была полная тишина, а телефон почему-то продолжал трезвонить. Наконец я открыла глаза и поняла, что это мне просто приснилось. Все, кроме несмолкающих звонков – они были фактом реальной жизни.