– Возможно. Может, если мы просмотрим ее диски, то обнаружим, что она напрямую описала свои операции, свои приказы по устранению копов, Кинера и всех остальных, кто мог ей помешать.
– Ей придется объяснить, откуда взялись деньги и удостоверение.
– Взятки, коррупция, подложные документы – это не убийство, – пожала плечами Ева.
– Мы с тобой оба знаем, что один только Бикс будет стоять как скала, а все остальные расколются. Достаточно одного, чтобы остальные покатились лавиной. Заключи сделку с одним из ее людей, и лавина покатится. Перемелет ее в пыль.
– Ты так бы поступил? – спросила Ева.
– Я только говорю, что ты могла бы прямо сейчас выйти отсюда и надеть на нее наручники.
Ева отвернулась и отошла на пару шагов, стараясь обуздать ярость. Потом она вернулась к Фини, решив, что не станет ее обуздывать.
– Пойти на сделку с парочкой грязных копов, чтобы откусить гидре голову? К черту это! К черту, Фини! Никаких сделок. Да я на голову сяду окружному прокурору и буду сидеть, пока он не заплачет и не позовет мамочку. Не хочу я брать ее через сделку. Нет, я возьму по-своему. Сыграю на ней, как на пианино.
Фини начал улыбаться еще на первом «К черту», а теперь рассмеялся вслух.
– Ты не умеешь играть на пианино.
– Зато могу раздолбать его вдребезги кузнечным молотом.
– А вот это точно. Я просто проверял твою реакцию.
Ева фыркнула, чувствуя, как ее ярость испаряется.
– Предпочитаешь кузнечный молот?
– Да нет, лучше цепную пилу. Мне спину беречь надо.
Ева взглянула на Рорка и Макнаба.
– Ты дай мне перехват, а я обеспечу кузнечный молот и цепную пилу.
Ева нетерпеливо расхаживала взад-вперед. Почему, когда что-то нужно немедленно, вечно приходится ждать, а когда хочешь что-то оттянуть, оно тут же и случается непременно?
Время – это черт знает что.
Вошла Пибоди.
– Данные на экран, – приказала Ева. – Хочу их увидеть.
– Слушаюсь.
– Хорошая работа, Пибоди. Ты сегодня хорошо поработала.
– Я старалась. – Пибоди оглянулась, вставляя диск в компьютер. – Хочу еще раз съездить к ее матери и сказать ей, что детектив Гейл Девин помогла разоблачить преступную группировку. Даллас, ты можешь добиться посмертной награды для нее? С самого верха? Можешь внести ее в список для командира?
– Могу и сделаю. Но я думаю, мне не придется уламывать командира. Он сам внесет ее в список, без моей подсказки. – Ева стоя изучила данные на экране. – Она ничего не упустила. Вы только посмотрите: даты, время, участники тайных совещаний в кабинете Рене. Скоординировала их с произведенными арестами и провалившимися операциями, отметила, где вес взятой дури намного ниже ожидаемого по предварительной информации. Подчистки в накладных – она фиксировала их при каждом удобном случае. Зафиксировала еженедельные встречи Рене с Деннисом Дайсоном из бухгалтерии. А вот еще один. Появляется регулярно, раз в две недели, и, как правило, после крупных конфискаций. Из архива. Есть заметки по разночтениям в файлах, в отчетах. Да, она все фиксировала, ничего не упускала. И она здорово умела сопоставлять.
– Она отлично выстроила дело, – добавила Пибоди. – У нее есть записи уличных контактов, которые она начала устанавливать самостоятельно. Она прочесывала судебные документы, проверяла свидетелей, проводила повторные проверки. Допрашивала осужденных толкачей прямо в камерах. Она довольно жестко на них давила, а потом…
– Надавила не в том месте, и Рене насторожилась. – Ева присоединила данные на экране к данным Рене, связала их в один документ. – У нас тут есть совпадения по именам. Многие имена совпадают с теми, что числятся в платежной ведомости Рене.
– У тебя есть ее платежная ведомость?
– Я тебя введу в курс дела. Эй, Фини! Долго мне еще держать чертов кузнечный молот?
– Черт, ну так поставь его на минуту!
– Ты только погляди на все эти деньги! – Пибоди с открытым ртом смотрела на содержимое рюкзака. – И паспорт, удостоверение… Ты нашла ее тайник? А меня не позвала… И ничего мне не сказала…
– Ты была занята. Важным делом, между прочим.
– Вот теперь ты можешь сказать «аллилуйя», – повернулся к ней Рорк. – Мы подключились, лейтенант.
– Она еще не вернулась в кабинет. – Ева, прищурившись, следила за изображением кабинета Рене на экране. – Отправилась в БВР, сделала еще попытку выжать оттуда своего мальчика. А вот и она! Хорошо. – Ева повела плечами. – Начинаем игру.
Глава 22
У себя в кабинете Рене собрала весь личный состав команды.
– Мы эту чертовщину зачистим сегодня же.
Стоя за письменным столом, она встретилась взглядом с каждым поочередно. Этому приему она научилась у отца. Она говорила уверенными рублеными фразами.
– Никаких недоделок. Никаких накладок. Фримен, берешь на себя больницу. Если Стронг перенесет операцию, с ней надо будет разобраться. Жди моего сигнала. Делай, что умеешь: сливайся с окружающей средой.
– Есть, лейтенант.
– Поезжай сейчас же. Да, Фримен? Если да – следов не оставляй.
– Вы же меня знаете, лейтенант. Я призрак.
– Марселл, – продолжала Рене, когда Фримен исчез за дверью, – ты и Палмер разберетесь с Даллас. Надо с ней покончить.
– Как следует с ней покончить, лейтенант? – спросил Марселл.
– Я давно уже это обдумала. Завяжем это с делом Кинера. – «Полный круг, – добавила Рене мысленно. – Замкнутый и закрытый». – Она так полюбила несчастного ублюдка, мне кажется, это как раз то, что нужно. Возьмете ее в гараже, когда будет уходить. Арман, тебе придется устроить нам сбой в системе наблюдения.
– Будет сделано.
– Сделать надо быстро и четко. Дождись, пока она не подойдет к машине. Не давайте ей место для маневра. Оглушите ее. А затем отвезите в ее машине в дыру, где прятался Кинер. Как только затащите ее внутрь, делайте что хотите, но убедитесь, что она мертва. Очень-очень мертва. Возьмите с трупа все, что мог бы взять наркоман и заложить за пару монет. Позже мы кое-что из этого подкинем кому надо. Надо же дать отделу убийств козла отпущения. Когда закончите, дайте знать Мэнфорду. Он вас подберет.
– А вдруг она будет в гараже не одна? – спросил Палмер.
– Если она будет с этой своей напарницей или еще с кем-то из своих, убирайте обоих. Тьюлис за ней приглядит, даст знать Арману, когда она поедет в гараж. – Рене перевела взгляд на Тьюлиса и получила в ответ кивок. – Арман позаботится о лифтах и камерах. Он даст вам «окошко», а я советую не зевать и проскочить в него. До решающего момента не попадайтесь ей на глаза. Никаких контактов.
– Считайте, дело сделано, лейтенант.
– Когда оно будет сделано, поезжайте к Сэмюэльсону в «Пять-Ноль». Он вас прикроет. Он закрыл лавочку для посторонних, чтобы вы могли справить поминки по Гарнету и поболеть за Стронг. – Рене бросила взгляд на часы. – Мои источники говорят, что Даллас редко уходит в конце смены, а это значит, что нам будет легче схватить ее одну. Время у вас есть, а я ей кое-что подброшу, чтобы задержать ее здесь подольше. Чтобы все было наверняка.
– Что насчет Бикса? – спросил Марселл.
– Арман взломает ее комп, введет кое-какие данные, чтобы снять давление с Бикса. Пусть все видят, что эта сука вела личную войну против меня и моих людей.
«Надо уничтожить не только ее саму, но и ее чистейшую репутацию, – подумала Рене. – Это хоть в какой-то степени восполнит весь тот вред, что она причинила».
– Ну а пока БВР держит Бикса, он чист. У него железное алиби на момент смерти Стронг и Даллас.
А когда их уберут, все вернется в нормальное русло. Мы проведем минуту молчания в память о наших павших товарищах. Через неделю закроем дело Джеральди и получим хорошую прибавку к зарплате. Рене с улыбкой выдержала паузу.
– А теперь я дам Даллас погоняться за своим хвостом, пусть изображает суперкопа, потом нанесу еще один визит в БВР и выражу свое возмущение задержанием Бикса, потом поеду навестить Стронг, выражу озабоченность ее здоровьем. Если все сделают свою работу как следует, эта заварушка закончится сегодня вечером, и мы будем двигаться дальше.
Они поработали над деталями, синхронизировали время. Оставшись одна, Рене села и уставилась на портрет отца. Смотрела, пока глаза не заслезились. Потом взялась за телефон.
– Папа. – Рене сжала губы, словно стараясь овладеть собой. – Знаю, я тебя разочаровала.
– Рене…
– Нет, я знаю, я тебя разочаровала. Я и себя разочаровала. Мне не следовало выпускать из рук ситуацию с Гарнетом. Надо было быть сильнее. Но я стану сильной. Мне надо поговорить с тобой, папа, спросить у тебя совета. Мне нужно заехать в больницу, проведать одного моего детектива. С ней сегодня произошел несчастный случай. А потом… можно мне заехать тебя повидать?
– Разумеется.
– Спасибо, папа. Знаю, я дала личным чувствам взять верх над работой, над долгом. Моим чувствам к Гарнету да и к Даллас тоже, теперь я это вижу. Она была бы тебе куда лучшей дочерью, чем я, теперь я это понимаю. Я ей завидовала.
– Она не моя дочь, Рене. Ты моя дочь.
– Знаю. Знаю, папа. Скоро увидимся.
Рене отключила связь и ледяным взглядом уставилась на портрет.
– Я твоя дочь? Нам обоим не повезло, правда, папа? Ты ведь так хотел сына! Мне, конечно, чертовски жаль, но я не смогла соответствовать твоим высоким стандартам. Ты стал бы мной гордиться, старый козел, если бы узнал, сколько у меня всего есть?
– Проблемы с папочкой, – заметила Ева, наблюдая за монитором. – Определенно проблемы с папочкой.
– Вот хладнокровная сука, – вздохнул Фини. Вольная на всю голову. Коп проводит брифинг с другими копами, готовясь убивать копов.
– Я уже начала беспокоиться, что она не объявит охоту на меня. Было бы ужасно обидно лишиться такой возможности.
– Она собирается устранить вас, потому что вы представляете для нее угрозу. – В конференц-зал пришла Мира. Теперь она перевела взгляд с экрана на Еву. – Но это лишь часть правды. То, что она сказала отцу, было правдой, какой она ее видит. Вы были бы ему лучшей дочерью, чем она. И д л я нее это тоже мотив вас уничтожить.
– Ну, о ее мотивах мы после поговорим. Мне надо, чтобы электронщики позаботились о сбое, который она планирует. Пусть думают, что все сработало. Пибоди, проверь, как там Стронг. Мне надо поговорить с Луизой, как только она освободится. Пусть Луиза и другие врачи не говорят ни с кем, даже с матерью Стронг и с ее другом. Ни с кем.
– Я об этом позабочусь.
– Что ты делаешь? – спросил Рорк, увидев, что Ева вынула коммуникатор.
– Готовлю контроперацию. Пошлю текст Джекобсону, а потом пусть ее человек меня увидит. Мы же хотим, чтобы ее план шел как по маслу.
– Ты выстраиваешь ей клетку побольше, – заметил Фини не без гордости.
– Королевских размеров. Но когда мы ее выстроим, там будет тесновато. Ой, смотрите! Кажется, я получаю анонимный сигнал с неизвестного телефона! «Проверьте записи и отчеты по Гарнету, начатые Стронг, вкл все расходы. Есть улики, что Гарнет и Стронг убили Кинера».
– Свалила на них Кинера. – Фини поджал губы. – Если они оба мертвы, возражать не будут.
– По Гарнету вся вина на ней, но по Стронг у нее есть записи и характеристики, тут она себя прикрыла. Неплохие курсы кройки и шитья, – решила Ева. – И этого хватит, чтобы занять меня до конца смены. Можешь перенаправить этот фальшак на мой компьютер.
– Перенаправить, – кивнул Рорк, – отследить до источника и изобразить суету с поиском записей и отчетов, чтобы источник подтвердил, что ты на фальшак клюнула.
– Весь набор? – Ева улыбнулась ему. – Удобно. Дай мне время позвонить Джанберри и Дельфино, направлю их к Биксу, пусть оформляют. Им придется рассчитать время.
– Он ее не сдаст, – вставила Мира.
– А ему и не надо. Она его сдаст. Пусть они произведут арест, и Гарнет получит больше справедливости, чем заслуживает. Ну а мне надо пойти показаться, пусть меня видят. Буду в контакте по телефону. Пибоди, дай мне две минуты, потом иди в наш «загон». Посиди за столом до конца смены.
– Так смена уже вот-вот…
– Две минуты, – повторила Ева, но не успела она дойти до двери, как Рорк положил руку ей на локоть. – Мне, честное слово, надо идти. Время решает все.
– Я им здесь не нужен. Предпочитаю быть в гараже.
– Ты нужен мне здесь. Все, что они могут сделать, ты можешь сделать быстрее. – Теперь Ева накрыла ладонью его руку. – В гараже меня прикроют. Своим людям я доверяю. Всем и каждому.
– Твои люди против ее людей. – О да, он понимал свою жену, своего копа. – Все равно что ты против нее.
– Возможно. Это имеет смысл. Это прогремит на весь департамент, это будет во всех СМИ. Это вопрос политики и нравственности, это очень важно. Но мне очень важно, чтобы мы доказали, что не только она отдала приказ, но и ее люди без зазрения совести его выполнили.
– А ты крутая. Только что выслушала свой смертный приговор и хоть бы что.
– Мои люди лучше ее людей. Во всех отношениях. Раз ты мне доверяешь, значит, и им доверяешь.
Рорк дотронулся до ее щеки.
– Ставлю выпивку всем, когда все это закончится.
– Бесплатная выпивка? Это гарантия успеха. Я буду на связи.
Выйдя из конференц-зала, Ева ускорила шаг. «Коп в запарке, – подумала она. – Надо проверить записи». Когда она зашла в родной «загон», ее окликнул Джекобсон:
– Лейтенант, можно вас на минутку?
– А разве похоже, что у меня есть минутка? – Ева чертыхнулась и пожала плечами. – Ко мне в кабинет.
Она вошла в кабинет, пропустила его и закрыла дверь.
– Я задержал вас, лейтенант. Вы ведь спешите?
– Долгая история, детали потом, – пообещала Ева. – А пока… – Она повернулась к компьютеру, вызвала на экран фотографии и данные Марселла и Палмера. – Эти двое собираются устроить на меня засаду в гараже через пару часов. Им дан приказ оглушить меня, бросить в мою же машину и отвезти на место преступления, а затем сделать так, чтобы я стала очень, очень мертвой.
Пока Джекобсон изучал фотографии, его глаза постепенно превращались в холодные льдинки.
– Такой у них план, мать их так?
– Именно такой.
– У них сегодня выдался прескверный денек. И скоро они это узнают.
– Да, скоро они это узнают. Лейтенант Рене Оберман отдала им приказ, а вот этому человеку – Тьюлису – приказала присматривать за мной. А вот этот – Арман, – добавила Ева, выводя на экран следующее изображение, – должен по ее приказу врубиться в мой комп и обеспечить им прикрытие с гаражной сигнализацией.
Тут Джекобсон повернулся к ней. Ева по-прежнему видел лед в его глазах, но теперь в них проступило что-то вроде сожаления.
– Сколько ее людей в этом участвуют, Даллас?
– По мне и один на одного больше, чем надо, а их куда больше одного. Твоя задача – сосредоточиться на Палмере и Марселле, не привлекая внимания Тьюлиса. Электронщики позаботятся об Армане. С другими уже разбираются или еще разберутся.
– Как следует это сделать, лейтенант?
Он задал ровно тот же самый вопрос, что Марселл задавал Рене, вдруг сообразила Ева. А смысл прямо противоположный.
И она рассказала, как она желает это сделать. Когда Джекобсон вышел, Ева послала текст Пибоди и отдала последние распоряжения электронной команде. Когда подал голос ее телефон, она увидела на экране Луизу.
– Она жива?
– Жива, – откликнулась Луиза. В ее красивых голубых глазах была усталость. – И у нее хорошие шансы остаться в живых. Сейчас они заканчивают ортопедию – это были самые обширные ранения, – потом ее переведут в интенсивную терапию. Ее выздоровление будет в значительной степени зависеть от того, насколько она крепка. Реабилитация будет долгой и мучительной. А теперь скажи мне, почему Пибоди просила, чтобы никто ничего не говорил ее семье.
– Об этом потом, а сейчас прошу тебя проинформировать кое-кого еще, только с некоторыми вариациями. Ты вытащила ее с того света, Луиза. Помоги ей остаться на этом.
В течение этого часа Ева поняла, что ей не нравится проводить полицейские операции по телефону. Она предпочитала смотреть в глаза людям, действия которых координировала, видеть в их лицах решимость, готовность рисковать ради дела.
Подошел и миновал час конца смены. Ева начала обратный отсчет. «Первый шаг, – сказала она себе. – Луиза».
Рене с озабоченным и усталым лицом торопливо прошла к стойке справочной службы хирургического отделения.
– Я лейтенант Оберман, – представилась она дежурной медсестре. – Хочу справиться об одной моей сотруднице. Лайла Стронг.
– Лейтенант? – К ней подошла Луиза – все еще в хирургической робе. – Я доктор Диматто из ее хирургической бригады. Пройдемте со мной, будьте добры.
– Ее прооперировали?
– Да. – Луиза двинулась вперед. – Пройдемте сюда и присядем.
– О боже! Она не выжила? Мне сказали, что у нее тяжелые увечья, но я надеялась…
– Нет-нет, она прекрасно перенесла операцию. – Луиза жестом пригласила Рене в небольшой кабинет и закрыла дверь. – Она молодая и сильная, нет никаких причин волноваться. Она выздоровеет.
– Слава богу! – Рене села и закрыла глаза. – Мы все так тревожились о ней! Я надеялась выбраться к ней раньше, но… Ладно, это несущественно. Могу я ее увидеть?
– Извините, она пока не в состоянии принимать посетителей. Даже родных. Есть серьезная угроза заражения, поэтому мы пока поместили ее в карантин. К тому же она сейчас в искусственной коме. У нее тяжелейшие травмы, мы хотим дать ее телу время окрепнуть. Мы ее поместили в восточном крыле на восьмом этаже. Там тихо, изоляция хорошая. Инфекция – самый страшный враг на данном этапе.
– Я понимаю, – кивнула Рене. – Но, надеюсь, кто-то при ней дежурит? Если она проснется…
– Мы надеемся вывести ее из комы примерно через сутки. А тем временем сестра из интенсивной терапии будет проверять ее состояние и жизненные показатели каждые полчаса. Что ей сейчас нужно, так это абсолютный покой. Возможно, завтра к этому времени к ней уже можно будет пускать посетителей. Ну или послезавтра утром.