Костин Андрей Гость из Верхнего озера
Андрей Костин
ГОСТЬ ИЗ ВЕРХНЕГО ОЗЕРА
Малыш проснулся среди ночи. Осторожно, чтобы никого не разбудить, перевернулся на другой бок. Ночь была непроглядная, густая, словно вода в Черном озере. Заворочался во сне Длиннорукий. Где-то на краю леса что-то зарычало, хрипло и злобно, звук нарастал, менялся, пока не перешел в тоскливый, протяжный вой.
Белобородый говорил, что так кричат мохнатые деревья, когда умирают. Но Белобородому не особенно можно было верить: после того, как его искусали резальщики, он стал часто заговариваться. Малыш вспомнил, каким его тогда принесли из леса и испуганно поежился. Снова заворочался и застонал Длиннорукий и Малыш подумал, что надо было бы его разбудить, а то ещё скорчит во сне, как Красавчика, и придется ему уйти тогда к шатунам.
Малыш любил Длиннорукого, и ему было бы жалко с ним расставаться. Шатуны ведь перестают людьми быть - несколько раз в лесу переночуют - и уже не люди. К ним и близко-то подойти страшно, не то что в деревню пускать. Правда, Белобородый говорил, что они прямо с самого начала шатунами народились, но Белобородый был просто не в своем уме - Малыш уже видел младенцев, и все они были как маленькие люди и ничуть на шатунов не похожи. Значит, это потом их лес в шатунов зачем-то превращает и тут уж деваться им некуда, конченное дело...
От таких мыслей Малышу стало страшно и спать вовсе расхотелось. Он решил подумать о чем-нибудь приятном, например о том, как его гладила по волосам Сероглазая во время полуденного отдыха, или о том, как он утром отправится к Зелёным холмам и, может быть, найдет дорогу к Пропавшей деревне...
- Хватай её, за волосы хватай, - закричал во сне Длиннорукий.
Малыш слез с лежанки, подполз к нему и дернул за ногу.
- Что?! Где?! - подскочил Длиннорукий. Затряс головой, чтобы проснуться окончательно, и, увидев Малыша, успокоился.
- А, это ты... Тут такая чепуха привиделась... От духоты, наверное. Давай на свежий воздух вылезем, подышим?
- Стра-ашно, - замялся Малыш.
- Чего там страшного? Мы возле самого выхода посидим - и обратно.
- Ну, если возле самого выхода, то пойдем. Длиннорукий жадно сопел и отфыркивался, словно не на свежий воздух вышел, а нырнул с разбега в речку. Он подставлял то один, то другой бок под набегавший прохладный ветерок и блаженно потягивался...
- Ты чего не спал? - спросил он Малыша.
- Мохнатое дерево завыло, вот и проснулся.
- Глупости всё это. Деревья не воют. Ты Белобородого не слушай. Резальщики - те воют. А деревья - никогда.
- Я и не слушаю, - сказал Малыш, - может, дерево выло, а может резальщики. Почем я знаю. Выл кто-то, и всё тут.
- А где выл?
- На краю леса, за Черным камнем.
- Тогда точно не дерево... И не резальщики... Там им делать нечего.
- Вот и я думаю - нечего.
Длиннорукий почесал затылок - он это всегда делал, когда задумывался - и, наконец, сказал:
- Слушай, а давай сходим туда, посмотрим, кто это мог выть?
- Не могу, я с утра к Зелёным холмам собирался, к Пропавшей деревне...
- Зря ты с уходящими дружбу водишь... Они людей едят.
- Враньё всё это, они вообще мяса не едят.
- Я и не говорю, что мясо... А вот люди у них пропадают. Красавчик к ним ходил - и пропал.
- Он к шатунам ушел.
- Может, и к шатунам... - Длиннорукий кончил чесать затылок и оживился, Малыш, а пойдем-ка сейчас и посмотрим, кто это там выл?
- Сейчас?!
- Ну да, а что тут такого? Факелы возьмем - и пойдем.
- Не-ет, я ночью туда не пойду...
- Тогда до Круглой пещеры дойдем - и обратно.
- Там женщины сегодня ночуют.
- У них всё и расспросим. Может, они что и знают?..
- Так ведь спят уже.
- И хорошо, пусть спят... Они ведь только огонь у входа зажигают, а спят крепко... и далеко друг от друга. Мы одной рот зажмем и... а она на шатунов подумает, - и глаза у Длиннорукого заблестели.
- Плохой ты, - сказал Малыш, - самый что ни на есть шатун.
- А ты сопляк. Думаешь, я не заметил, как ты вокруг Сероглазой ходишь? Вот пойду один к Круглой пещере, разбужу её и скажу, что поблизости шатуны объявились, я их охранять пришел, а ты побоялся. Может, они и накормят меня чем. Ты тогда про Сероглазую забудь - бабы трусов не любят.
- Я и не трушу вовсе.
- Значит, идем?
- Да зачем?
- Они вчера ягоды собирали. Может, и осталось чего, поедим.
- Так они нам и дадут.
- Это нам, их защитникам? Ещё как дадут.
- Какие мы защитники... Нехорошо врать.
- Заладил: Это - плохо, это - нехорошо... Откуда ты знаешь, кто выл? Может, и на самом деле шатуны. Или... лешаки, - добавил Длиннорукий шепотом.
- Они не воют. Они вообще бесшумные, - так же шепотом ответил Малыш.
- Неважно. Главное - надо же баб защищать? Или не надо?
- Надо, конечно.
- Тогда, пошли?
- Идем... Только факелы возьмем.
- Да ну их, одна возня только, а пользы мало. У меня разрыв-трава есть, так что... со мной не пропадешь. Давай, пошевеливайся, пока нас не хватились. А то кто-нибудь ещё в компанию навяжется...
... Дорога к Круглой пещере шла через Корявое болото. Малыш старался не отставать от Длиннорукого и всё время оглядывался по сторонам. А вокруг были кривые ветки, торчащие из воды как узловатые старческие руки. Казалось, что они шевелятся в темноте и тянутся к нему, Малышу. Длиннорукий по началу что-то мурлыкавший себе под нос, притих, и, наверное, тоже боялся. Чтобы не струсить окончательно Малыш стал думать о том, как они придут в Круглую пещеру, разбудят Сероглазую, и она будет им восхищаться. Ведь не каждый отважится выйти ночью из жилища.
- Давай поговорим о чем-нибудь, - предложил Длиннорукий, - лешаки и резальщики голоса боятся, и к нам не сунутся.
- Давай, - согласился Малыш.
- Малыш, скажи, это правда, что ты в пропавшей деревне родился, а они тебя выгнали?
- Не знаю. Я совсем маленький был, когда меня в лесу Белобородый нашел.
- Может, ты и в самом деле из лешаков, как болтают?.. -Длиннорукий боязливо посмотрел на Малыша.
- Нет, у лешаков детей не бывает.
- Это почему же?
- Мне уходящие рассказывали...
- Зря ты с ними дружбу водишь.
- Зря, зря... чего пристал? Не хочешь, не буду тебе про лешаков рассказывать.
- Ну и не надо. И так страшно.
- Ты что, Длиннорукий, тоже бояться умеешь? А говорят, ты самый смелый в деревне. Почти как шатун.
- Конечно, умею. Я только вида не показываю. Так что давай, рассказывай про лешаков.
- Понимаешь, они не люди...
- Ну, это я и без тебя знаю.
- Не переживай. Не только что не люди, но и не живые вовсе.
- Это что ж, как камни?
- Да нет, камни по сравнению с ними очень живые. Они - как тени, только тени, которые двигаются сами по себе. И если вокруг нас идет все нормально то их не увидишь. А там, где что-то не так - они и появляются.
- Как это?
- Ну, например, мы сейчас тихо идем, нас не особенно заметишь. А вот если мы вдруг в болото попадем, что будет?
- Утонем.
- Нет, мы барахтаться начнем, на помощь звать.
- А тут что барахтайся, что зови - всё равно утонешь.
- Да ну, тебе ничего объяснить нельзя. Длиннорукий обиженно засопел и некоторое время шел молча. Потом, видно, любопытство взяло верх, и он спросил:
- Ты сам лешаков этих видел?
- Видел. В Пропавшей деревне.
- А там что, часто в болото попадают?
- При чем здесь болото? Просто лешаков сами уходящие создали, чтобы когда они совсем исчезнут, было кому за всеми нами присмотреть.
- Я вот одного не понимаю, - Длиннорукий принялся чесать затылок, - чего это уходящие в наши дела вмешиваются? Чего им от нас надо?
- Ничего им не надо. Просто...
- Подожди, Малыш, - вдруг сказал Длиннорукий, неожиданно останавливаясь, а не кажется тебе, что возле того дерева кто-то стоит?
Малыш поглядел в ту сторону, куда указывал Длиннорукий и обомлел от ужаса - совсем недалеко от них, обхватив руками ствол Лысого дерева, стояла неуклюжая фигура, с толстыми, противно бесформенными руками и ногами, высокая - на целых три головы выше Малыша.
- Сплюшка, может, - робко предложил Малыш, - сплюшки - они не опасные. Разве что взглядом долбанут...
- Нет, - Длиннорукий прищурился, чтобы лучше можно было разглядеть в темноте, - у сплюшки третий глаз должен быть.
- Падальщик? - спросил Малыш дрожащим голосам.
- Падальщики на ночь в землю зарываются.
- Неужели, узколобый?
- Узколобый давно бы уже наши кишки по тропинке разметал. Узколобый медлить не будет, да и вывелись они в наших местах. Уходящие их вывели. Нет, это не он.
- И стоит как-то неподвижно...
- Может, камнем в него?
- Ты что, шатун какой-нибудь?
- Так давай крикнем...
- А если он ничего плохого нам не хочет сделать, а от крика испугается? Повредится. Нехорошо получится.
- Малыш, ты же умный, придумай что-нибудь.
- У тебя разрыв-трава есть?
- Ну, есть...
- Доставай. Мы его при свете лучше рассмотрим.
- Бери. Три дня настаивал на шипучке.
Длиннорукий сунул руку за пазуху и после небольшого колебания протянул Малышу завернутый в шкурку какой-то зверюшки пучок разрыв-травы. Взял несколько стебельков, обмакнул их в лужицу возле тропинки и бросил вспыхнувший факелок в сторону белой фигуры.
- Бр-р-р, - сказал Малыш, - какая гадость. Руки, ноги, туловище - как будто из гусениц сделано. Из которых жирные бабочки выводятся. А головою на шатуна смахивает. Только ещё хуже.
- Может, это и есть больной шатун?
- Может. Надо его к уходящим отнести. Они просили всех больных шатунов к ним приносить.
- Ну, это ты без меня делай. Я в Круглую пещеру пойду. Совсем уже недалеко осталось.
- Тогда и я с тобой. Утром сюда вернёмся и...
- Там видно будет.
Длиннорукий, всё время оглядываясь, осторожно обошел дерево и двинулся дальше. Малыш поспешил за ним, и ещё долго оборачивался - вдруг эта белая Фигура пошла следом?
Но сзади было темно и слышались только их шаги - Малыша и Длиннорукого. Ветер совсем утих, я на Верхнем озере зажглись огоньки. Малыш попытался несколько раз завести с Длинноруким разговор об увиденном, но тот отмалчивался или советовал Малышу получше глядеть под ноги и не наступать на пятки.
Корявое болото кончилось и идти стало легче - вода уже не хлюпала под ногами. Над головой раскинули свои руки деревья, иногда они цеплялись за волосы, словно хотели удержать Малыша в лесу.
- Слушай, Длиннорукий, - сказал Малыш, - а ведь скоро уже должна быть Круглая пещера?
- Скоро...
Снова началось болото и Малыш удивился - дальше дорога должна была идти всё время в гору и в гору, по сухой каменистой почве, а не хлюпающему дёрну.
Длиннорукий неожиданно остановился и Малыш со всего разбега налетел на его твердую спину.
- Что случилось? - спросил Малыш. Длиннорукий ничего не ответил, только указал пальцем в сторону...
Они опять были возле того самого дерева с белой Фигурой.
- А где же пещера. Длиннорукий? Ты же не мог заблудиться. Ты столько раз по этой дорога ходил.
- Плохо наше дело. Малыш. Дорогу я знаю, и шли мы правильно, да только нам тёперь отсюда до утра не выйти.
- Почему?
- Потому что на "ведьмин круг" попали. Теперь в какую сторону ни пойдем опять к этому месту выйдем. А у дерева стоит не больной шатун вовсе, а... оборотень. Это он нас сюда заманил. Мне старики рассказывали - такое случается. Так что давай спина к спине сядем и будем ждать рассвета... Только ты лицом к оборотню садись - мне на него смотреть никакого желания нет. А ты до таких дел любопытный. Садись, смотри - потом Сероглазой расскажешь... если живыми из этого гиблого места выберемся.
- Спокойно ты обо всем говоришь, Длиннорукий.
- А чего? Тут криками делу не поможешь. Не прибегут лешаки спасать.
Малыш прижался к спине Длиннорукого и затих. Земля была холодная-прехолодная и сырая. Он подложил под себя ладони и сел на них. Но скоро пальцы онемели и пришлось сидеть прямо на голой земле - даже веток под себя Длиннорукий подложить не разрешал, приговаривая: "Раз на "ведьмином круге" очутился, сиди, где стоял. И в сторону - ни на шаг. Пропадешь."
Поначалу Малыш не решался посмотреть снова на белую Фигуру, которая оказалась оборотнем. Он предпочитал рассматривать верхушки деревьев, пальцы на ногах, а то и вовсе закрывать глаза. Но с закрытыми глазами было ещё страшнее. Казалось, что от дерева доносится чьё-то дыхание и тихое постанывание. А когда Малыш снова открывал глаза, то на мгновение ему мерещилось, что белая Фигура уже стоит гораздо ближе, чем раньше. Тогда Малыш решил не спускать с нее глаз. И чем больше он разглядывал оборотня возле дерева, тем сильнее возникало у него ощущение, что где-то он уже видел подобное существо. Малыш изо всех сил напрягся и... вспомнил!
Он вскочил на ноги и кинулся к дереву. Длиннорукий от неожиданности завалился на спину, но мигом подскочил и попытался поймать Малыша.
- Стой! Что случилось? - крикнул Длиннорукий, - Куда ты?! Не подходи к оборотню!
- Да не оборотень это вовсе, - ответил Малыш, вырываясь, - не опасный он.
Наконец Малышу удалось увернуться от цепких рук приятеля, и в три прыжка он уже был возле дерева. Подхватил белую фигуру под мышки и попытался оттащить в сторону. Тело чужака так и обвисло мешком у него на руках и Малыш запыхтел от натуги.
- Помоги же, - попросил он Длиннорукого.
- Ты сначала объясни, кто это?
- Да шатун это, совсем неопасный шатун.
- Ну да, что я, шатунов никогда не видел? Он такой же шатун, как...
- Он просто не из наших лесов, потому и не похож.
- А откуда же?
Малыш молча указал пальцем наверх.
- Не может быть, - не поверил Длиннорукий, - в Верхнем озере никто не живет.
- Живут, живут. Мне уходящие говорили. Я у них нарисованного шатуна из Верхнего озера видел, так он точь в точь как этот.
- Нарисовать всё, что угодно можно. Они по этой части мастера. Ну пусть я поверю - есть там кто-то, в этом верхнем озере... Но как они до нас добрались? Далеко же! - и Длиннорукий победоносно посмотрел на Малыша, уверенный в своем доводе.
- Какой ты непонятливый, - Малыш осторожно опустил чужака на траву, - ведь не обязательно же они до нас пешком добираются. Вот, например, уходящие летать умеют. А падальшики под землей чувствуют себя всё равно, что рыба в воде. И они, может быть, как-нибудь по-своему выучились двигаться... Мы просто не знаем, как?..
Длиннорукий принялся чесать затылок, а Малыш тем временем приложился ухом к груди верхнеозерца, потом обнюхал его. Затем, ни слова не говоря, достал из-за пазухи задумавшегося Длиннорукого пучок разрыв-травы, зажег его об воду и при свете принялся что-то искать на поляне. Он шарил руками по траве, срывал какие-то стебельки и принимался их жевать. Всё время попадалось не то, что нужно, и Малыш, сморщившись, сплёвывал. Тыльной стороной ладони вытирал губы и снова искал...
- Слушай, Малыш, - наконец сказал Длинноруки , - если они у нас смогли появиться, значит и мы когда-нибудь сможем туда отправиться?
- А зачем? - Малыш поднял голову и посмотрел на Длиннорукого, - Тебе что, в нашем лесу плохо?
- Нет, не плохо. Это только шатуны всё время ищут, где лучше, даже зимой не спят, всё ищут... А мне и тут хорошо.
- Ну вот, сам видишь...
- Интересно, а люди у них какие?
- Мне уходящие говорили, что в Верхнем озере одни шатуны.
- Ну да! А людей всех куда они подевали?
- Этого я сам не знаю...
- А ты что всё время ищешь?
- Срасти-траву. Он здорово ушибся, когда падал. Хорошо ещё, за ветки зацепился. А то бы вдребезги.
- Ещё бы, с такой высоты... А, может, не стоит его оживлять?
Малыш хотел уже было пристыдить Длиннорукого и заставить тоже искать срасти-траву, но замолчал, успев только открыть рот... Потому что кусты за спиной у Длиннорукого зашевелились и среди листвы мелькнул нос резальщика... Длиннорукий ничего не видел и продолжал что-то говорить Малышу, размахивая руками. Малыш стал поджигать оставшийся пучок разрыв-травы, не было уже поздно - вслед за носом показались светящиеся глаза потом лапы, грудь...
- Длиннору... - попытался крикнуть Малыш.
Но резальщик уже сбил Длиннорукого с ног и начал рвать, пытаясь дотянуться до горла. Длиннорукий отбивался, как мог, и кричал Малышу:
- На дерево, на дерево лезь. Их сейчас много набежит...
Наконец ему удалось отшвырнуть от себя резальщика, и он кинулся к Малышу, схватил его за руку и потащил к дереву.
- А этого, - взмолился Малыш, указывая на распростертого на земле чужака, - неужели этого бросим? Они же его убьют!
- Ладно, сейчас, - Длиннорукий повернул назад, но в этот момент на него бросилось уже три резальщика, и Малыш почувствовал, как что-то словно обожгло и его ногу. Он стал падать а сзади, с боков что-то обжигало, рычало, толкало...
И тут Малыш увидел, как зашевелился гость из Верхнего озера, стал медленно поднимать одну руку. В кулаке его что-то блеснуло - и, завизжав, покатилась на траву одна серая тень резальщика, другая, третья...
В этот момент Малыш потерял сознание...
... Когда он очнулся, то увидел перед собой озабоченное лицо Длиннорукого.
- Как ты? - спросил он Малыша.
- Ничего...
- Ну и я думаю - ничего... Всю срасти-траву на этой поляне на тебя потратил, - он улыбнулся и Малыш заметил на его лице только что затянувшийся шрам. Он дотронулся до него пальцем, но Длиннорукий отстранился и сказал:
- Ты выглядишь не лучше...
- А этот, из Верхнего озера?
- Как неживой лежит. Его не тронули, но он всё равно как неживой. Однако он нам здорово помог. Видно, в себя пришел на мгновение - и помог. Но нам с тобой его не вылечить...
- Но мы же не можем его бросить?..
- Теперь не можем... Знаешь что, уже светать начинает, так что в самый раз его в Пропавшую деревню нести... Хоть я и не люблю уходящих, сам знаешь, а делать нечего - тут только им под силу разобраться. Мы таких трав уже не знаем. Показывай дорогу. Малыш, а я понесу его...
...Длиннорукий ни разу не был в Пропавшей деревне и всё здесь казалось ему удивительным. Пока уходящие колдовали над чужаком, он до головокружения рассматривал рисунки на стенах небольшой темной пещеры на краю деревни. Особенно нравилось Длиннорукому, что при свете факела эти рисунки начинали вдруг двигаться, как живые. Поначалу это было даже страшно, но потом он стал приглядываться повнимательнее, чтобы нарисовать такие же в своём жилище. Будет чем поразвлекаться вечерами, подумал он.