Вадим, уже осмотрев свой «АКСУ», примерялся к вороненому штурмовому ножу. Взвесив его на руке, подбросил вверх, испытывая на уравновешенность, и пару раз вставил и вытащил из ножен, закрепленных на голени, пробуя, с какой легкостью он из них выходит. Глянув на второго охранника, Вадим жестом попросил его нож и уже без ножен засунул за брючный ремень за спиной.
Самсон, заметивший данную беззастенчивую контрибуцию, внимательно осмотрел окружающих и остановил взгляд на пистолете Павла Ивановича.
– Отдай-ка, мил человек, свой «стечкин» – тебе он пока ни к чему, ты в плен идешь, а мне, глядишь и сгодится в деле.
– Во хамло! – возмутился Павел Иванович. – Может, тебе еще и сандалики протереть?
– С сандалетами справлюсь сам, а вот со шпалером тебе, уж извини, придется расстаться.
Поймав небрежно брошенный «стечкин», Самсон проверил его, коротким ударом ладони загнал обойму на место, поставил на предохранитель и засунул за пояс. Потом вопросительно глянул на Вадима:
– Ну что, генералиссимус, погнали? Какая диспозиция?
– Подожди секунду, скажу пару слов. Павел Иванович, прошу, выполняйте все требования этих молодчиков, не пытайтесь перечить и, тем более, сопротивляться. Положитесь полностью на нас. Андрей, проинструктируй «пленников» по легенде: из вас, фирмачей, более крутые «интеройловцы» выбивают долги. А вы, господин депутат, заткните свой гонор как можно дальше и мелко дрожите от страха – думаю, налетчикам это должно понравиться.
– За хозяйкой, Андрюха, присмотри. На этих балбесов надежды нет, а ты все-таки под джентльмена косишь. И опять же, дама в твоем вкусе, я знаю, – хохотнул Самсон и хлопнул Доктора по плечу. – Хотя нет, ошибаюсь. Видишь, Вадим с хозяйкой шепчется, наверное, просит, чтобы за тобой, неразумным, как мать за сыном, присмотрела. До скорой встречи, узник замка Иф.
– Иди ты к лешему, – с досадой бросил Андрей. – Вечно меня, как мальчика для битья, во все дырки суют. Сами как люди, а я должен придурка изображать.
Вадим в это время, активно жестикулируя руками, указывая пальцами на потолок, в стороны, действительно беседовал с хозяйкой, уточняя планировку особняка.
Павел Иванович, наблюдающий за обстановкой снаружи, громко скомандовал:
– Внимание! Начинаем выходить. Сергей, – он взглянул на одного из своих бойцов, – ты идешь первый, затем по очереди остальные «пленники», за ними Зоя Георгиевна, потом я. Замыкает шествие Владимир Михайлович.
Вадим, закончив беседу с женщиной, окликнул Павла Ивановича:
– Про своих наблюдателей в «десятке» не забыл? Возможно, что налетчики их не вычислили. Дай им команду, чтобы были в готовности, и передай управление на нас.
Тот утвердительно кивнул головой, щелкнул переключателем на трубке радиостанции, переходя на другую частоту.
– Внимание, Бекар! Ты меня слышишь? У нас очень серьезные проблемы. Стойте пока на месте в готовности и ничего не предпринимайте. В случае необходимости может поступить команда, обязательная к исполнению, как если бы ее отдал лично я, от позывного... – Павел Иванович поднял глаза на Вадима...
– Викинг, – коротко ответил тот.
– ...от позывного Викинг. Быть постоянно в эфире. Все, конец связи. Роджер!
Павел Иванович выключил радиостанцию и передал ее Вадиму.
– Успехов вам! Не подкачайте, парни, – я надеюсь!
– Постараемся, – усмехнулся Вадим и, махнув рукой Самсону, метнулся к лестнице, ведущей на второй этаж. Андрюха-Доктор, покорно следующий в очередной плен, фальшиво и слезно пропел им вслед нетленное гребенщиковское: «Увезут меня в черной машине с голубым огоньком...»
Глава 10 Мебель для игры в прятки
Забежав на площадку второго этажа, Вадим осмотрелся и дал команду Самсону:
– Проскочи и проверь комнаты справа, сориентируйся в маневре и возьми под наблюдение лестницу. Я осматриваю помещения на противоположной стороне и организую наблюдение за задним двором и садом. Вперед!
Двери в комнаты были не заперты. В двух из них, видимо гостевых спальнях, царили порядок и стерильная чистота, и лишь одна, последняя, была явно жилой, с небрежно брошенными на огромную кровать нежно-кружевными предметами женского белья, чуть сдвинутой в сторону зеркальной дверцей шкафа-купе и множеством баночек, коробочек и флакончиков парфюма на резном туалетном столике перед трельяжем.
Как и в предыдущих спальнях с аналогичной планировкой, Вадим на секунду заглянул в ванную, сверкающую никелированными ручками и вешалками на фоне черного кафеля, исполненного под бордоский мрамор, затем в огромный, размером с комнату в хрущевке, шкаф. Его мало заинтересовали ровные ряды женской одежды и обуви на полках, зато он сразу принял к сведению антресоли в половину потолка и то, что зеркальная дверка прозрачна и позволяет изнутри наблюдать за комнатой. Закончив беглый осмотр гардероба, Вадим скользнул к ближайшему окну и осторожно, стараясь не колыхнуть штору, выглянул наружу.
Он успел как раз к выходу господина Ясенева, завершающего унылое шествие побежденных. Трудно судить, следовал депутат наставлениям Вадима, посоветовавшего ему сыграть испуг, или его поведение было естественным. Шаткая походка Владимира Михайловича, неуверенно переставляющего ватные ноги, растерянное озирание по сторонам в поисках невидимых налетчиков скорее говорили о том, что Ясеневу не до игры и перепуган он вусмерть. Вяло дошагав до дальнего конца бассейна, депутат неловко опустился на четвереньки, еще раз затравленно оглянулся и обреченно плюхнулся отвисшим животом на матовые плитки в ряд с уже расположившейся там компанией.
На дне бассейна, под играющими на воде солнечными блестками виднелось сброшенное бойцами оружие, а сами бойцы, лежа на бортике, перевязывали раненых. Хозяйка дома устроилась между Доктором и Павлом Ивановичем. Андрей, лежащий в опасной близости от женщины, повернув голову и, улыбаясь, что-то шептал ей на ухо.
«Андрюха в своем репертуаре – бабник неугомонный, – ухмыльнулся Вадим. – Ох, а как она его лягнула ногой! Строптивая, видать, дамочка».
Он начал обшаривать глазами заросли, пытаясь обнаружить нападавших. Из коридора донесся негромкий свист – Самсон докладывал, что у него все в порядке и условленная позиция занята. Вадим коротко и так же тихо свистнул в ответ, подтверждая, что слышит напарника.
Пластиковые стеклопакеты окон были задраены наглухо и не пропускали снаружи ни единого звука. В доме стояла гробовая тишина, сквозь которую прорывалось лишь очень далекое, почти невоспринимаемое слухом шмелиное гудение наружных кондиционеров. Поэтому картинку развертывающихся у бассейна событий Вадим наблюдал, словно немой фильм. Примерно три-четыре минуты налетчики не подавали абсолютно никаких признаков жизни и ничего не предпринимали.
«Делают выдержку и присматриваются – боятся подвоха, – отметил Вадим. – Заодно и треплют нервы пленникам. В принципе работают грамотно, по букварю...»
Неожиданно головы лежащих будто по команде одновременно повернулись влево, и Вадим понял, что это – реакция на голос невидимого пока человека. Он увидел, как Павел Иванович что-то прокричал в ответ и после этого, правда в противоположной стороне, над густыми зарослями малины, посаженной вдоль забора, появилась голова в черной шапочке, спущенной на лицо, с тремя безобразными отверстиями для глаз и рта.
«Опять ребятки в хеллоуин играют...» – поморщился Вадим, но сразу же отбросил шутки и напрягся. Парень, легко перемахнув кусты вполне профессиональным «сиртаки», как на жаргоне специалистов называется этот шаг, умело заплетая ноги, готовый в любой момент рывком уйти в непредсказуемом направлении с директрисы стрельбы, двинулся к бассейну. В ту же секунду боковым зрением Вадим выхватил в глубине сада, практически у корней орешника, едва заметное движение черной точки выходного отверстия ствола, аккуратно прогулявшегося по лежащим на бортике людям. Над дулом Вадим обнаружил более крупное круглое пятно – оптический прицел.
Несмотря на солнечные лучи, косо бьющие в сад, зайчиков оптика не отбрасывала.
«Подстраховывает прыгуна, – с ходу определил Вадим. – Прицел, как и положено, подкопчен, чтобы по блику его не обнаружили. Без всякого сомнения, профессионал. Видимо, он и пометил пулями людей Павла Ивановича. Итак, уже двое определились... Третий, пока невидимый, дававший команду пленникам, находится слева. По всем здравым расчетам, где-то затерялись еще минимум два боевика».
Внезапно сетчатка глаза зафиксировала вспышку от орешника, и практически одновременно с этим спинка деревянной скамейки, стоящей у бассейна, брызнула щепками.
«Давят, сволочи, на психику, чтобы не пытались дергаться и сопротивляться», – констатировал Вадим.
Выскочивший из зарослей малины парень уже грозно стоял над лежащими и поводил над их головами автоматом.
Выскочивший из зарослей малины парень уже грозно стоял над лежащими и поводил над их головами автоматом.
«Сороказарядный девятимиллиметровый пистолет-пулемет „беретта 12С“, – автоматически отметил Вадим. – Снабжен лазерным целеуказателем. Надежная машинка. Но где прячутся остальные боевики? Так, а вот и третий явился на свет божий из-за сруба бани. За секунды прошел стремительным профессиональным зигзагом и занял место с другой стороны шеренги, взяв под наблюдение свой сектор. Тоже с „береттой“ и все оснащены миниатюрными наушниками и микрофонами – координируют действия по связи. Снайпер пока не покидает позицию, страхует товарищей. Должны где-то быть еще люди... Не верю, что они прибыли сюда только втроем».
Парень из малинника, передав функции охранника партнеру, отстегнул с пояса моток тонкого шнура и начал споро и умело вязать пленников по рукам и ногам. Вадим, определив, что он может на короткое время отвлечься от наблюдения, метнулся в коридор к Самсону. Тот, согласно диспозиции, присев на колено, затаился у лестницы. Он оглянулся на шорох, и Викинг знаками обрисовал ему ситуацию: обнаружил троих, работать обучены, снайпер в укрытии, вызывают тревогу невыявленные боевики.
Самсон кивнул головой, что понял его, и подал знак: «Что делаем дальше?» Вадим на мгновение задумался, однако решение пришло само. Снизу донесся почти неслышный шелест открываемой двери, мягкие быстрые шаги и едва различимое бормотание сначала одного, затем второго человека.
«Вот и те, кого мы ожидали», – почти с удовлетворением констатировал Викинг и, придвинувшись поближе к лестничному пролету, затаился. Внизу тихие шорохи переплетались с короткими докладами. Звук открывшегося замка... перебежка... через пару секунд доклад... скрип двери... легкие шаги... доклад...
Викинг поднял глаза на Самсона. Тот показал на пальцах, что двое, вооруженные автоматами, осматривают первый этаж. Викинг, соглашаясь, утвердительно кивнул и на короткое мгновение ушел в себя, раздумывая, как встречать гостей. Потом наклонился к Самсону и шепнул на ухо несколько слов. Толя опустил голову в знак согласия, и они бесшумно скользнули прочь от лестницы.
Заскочив в среднюю спальню, Викинг шагнул к шкафу-купе, медленно и осторожно, чтобы не было слышно гуда роликов по полозьям, отодвинул створку и зашел внутрь. Раскрыв дверки антресолей, он ухватился руками за края, поджал ноги и пару секунд покачался на тонкой балке, проверяя надежность хлипкой с виду конструкции. Убедившись, что она выдержит его вес, Викинг бесшумно задвинул на место створку шкафа, аккуратно, стараясь случайно не брякнуть металлом, уложил на антресоли автомат и, подтянувшись классически – по разделениям, чтобы не дать рывками лишнюю нагрузку на крепления, исполнил подъем переворотом, забросив тело ногами вверх и укладывая его в тесное пространство между потолком и тонкими плитами настила.
Прикрыв за собой дверки, Викинг, стараясь случайно не зашуметь, не скрипнуть, развернулся поудобнее, подготовил для работы «АКСУ» и приник глазом к тонкой, не шире волоска, шелке, через которую едва пробивался неяркий свет, рассеянный зеркальным стеклом. Самсон в это время должен был занять позицию в последней, той самой обжитой спальне и, естественно, не на антресолях, которые вряд ли выдержали бы его тяжесть, а просто укрывшись за прозрачной дверью.
Викинг напрягся, услышав быстрые мягкие шаги на лестнице. Его слух обострился, как у голодного зверя, ждущего добычу. Всякий доносившийся до него шорох не просто позволял определить, где сейчас находится противник, что он делает, а вызывал в мыслях объемные образы, рисовал каждое движение, поворот головы, взгляды тех двоих, рыскающих по дому...
Прикрывая друг друга, короткими перебежками двое добрались до верхней площадки... быстро разошлись в стороны... замерли, осматриваясь, слушая тишину... прозвучал неразборчивый, бормочущий доклад по связи... опять затаились...
«В какую сторону они пойдут? Если вправо, встречать их после осмотра комнат на той стороне будет Самсон и игра Вадима в прятки на антресолях не нужна – он начнет работать с тыла. Если двинутся по часовой стрелке, варианта два и оба незамысловаты: или его обнаружат, и Самсон придет на подмогу, или проскочат мимо, и уже он будет страховать партнера. Предпочтительнее последний – сокращается на три-четыре секунды время на переход к контакту, причем с направления, откуда они не ожидают, – анализировал Вадим расстановку сил, пробуя предугадать действия противника. – Внимание, они двинулись! В какую сторону? Влево! Значит, он первый на очереди».
Шаги... глухой щелчок замка двери соседней комнаты... перебежка двух пар ног... еще щелчок... поехали ролики двери... секунды текут... неразборчивые слова доклада... шелест шагов в коридоре... приближаются...
Тонкая щель между створками, несмотря на все законы оптики, говорящие о расширении угла обзора, позволяла видеть лишь узкую полоску комнаты шириной не более тридцати сантиметров и то сверху вниз, что делало сектор наблюдения еще более узким.
Он услышал, как ручка замка едва слышно скрипнула, петли рывком открытой двери проехали шорохом металла по металлу и быстрые скользящие шаги ворвались в комнату. На мгновение все затихло – Викинг кожей ли, нервными окончаниями ощутил, как острые глаза невидимого ему человека внимательно осматривают помещение. Короткое цоканье – вероятно сигнал, и вот уже второй, так же легко переступая с пятки на носок, заскочил внутрь.
Шаги слились, и Викинг в свою щель увидел сначала ноги одного человека, шустро проскочившего через его участок обзора по направлению к ванной, и часть торса второго, остановившегося напротив шкафа-купе. Похоже, тот не знал, что зеркало прозрачно, иначе бы не вел себя так по-идиотски, выставляясь на обзор затаившемуся внутри. Держа левой рукой на изготовку все ту же «беретту 12С», правой боевик с силой потянул в сторону створку двери и резко шагнул вперед, нервно поводя наростом глушителя по углам гардеробной.
Викинг застыл: человек сделал шаг в сторону и исчез из поля зрения. Вадим прижал палец к спусковой скобе автомата. Еще мгновение – и прощай наставления и просьбы Деда о бескровной работе – любой другой вариант проигрышный, не сумеет он из такого неудобного положения лежа на подлавке опередить пулю. Только выстрел сможет предупредить выстрел. Чей палец на курке окажется более скорым, тот и выживет.
Секунда... вторая... третья... – отсчитывало сердце, колотясь в виски. Шаг, еще один прямо под ним... Внезапно раздался негромкий и довольно спокойный голос, едва не разорвавший его барабанные перепонки, настроенные на улавливание почти неслышных шумов:
– У меня все в порядке... Принял... Идем дальше.
Викинг опять прильнул к щели. Мелькнула и скрылась спина одного, затем сектор быстрым рывком пересекли ноги второго, и шаги стали удаляться. Внимательно слушая шорохи и убедившись, что боевики покинули комнату, Викинг медленно и тяжело выдохнул воздух из легких – все время осмотра комнаты он бессознательно не позволял себе дышать. Выждав еще пару секунд, бесшумно распахнул дверки и, сдвинувшись перекатом на край антресолей, ухватившись одной рукой за балку, держа другой на весу автомат, скользнул на пол, мягко приземляясь на полусогнутые ноги.
Закинув «АКСУ» за спину – стрелять сейчас, вероятнее всего, не понадобится, – Викинг в два бесшумных прыжка добрался до двери. По его расчетам, боевики должны в это время проникать в комнату, где затаился Самсон.
Самым важным в предстоящем контакте была скоординированность действий. Если он хоть на секунду опоздает, Толе в короткое мгновение, которое может растянуться на целую вечность и стоить жизни, придется иметь дело с двумя противниками. В том случае, если Викинг обнаружит себя раньше, уже он сам окажется мишенью для тандема боевиков на ту же коварную секунду, пока Самсон не придет на помощь.
Прижавшись к косяку, он вслушался в звуки, доносившиеся из коридора. Проснувшееся звериное чутье рисовало в сознании картину происходящего.
Язычок замка двери вышел из паза... створка двери рывком распахнута... один человек заскакивает в комнату, обшаривает ее глазами и, как продолжением взгляда, – дулом «беретты»... второй, укрывшись за темным лаковым дверным полотном, страхует напарника, готовый немедленно вступить в схватку... короткое цоканье языком – прежний сигнал, что все в порядке, опасности не видно... два мягких шага замыкающего из коридора в комнату...
«Вперед!» – дал себе команду Викинг и, выпрыгнув из дверного проема, ринулся в бесшумный спурт к соседней спальне. Достигнув двери, он, не останавливаясь на пороге, залетел внутрь и, в тысячные доли секунды оценив обстановку, понял, что подоспел как нельзя вовремя. Оба противника находились к нему спиной, темнея затылками, одинаково затянутыми опущенными до шеи вязаными шапочками. Один из них, тот, что стоял слева, в это мгновение указывал напарнику на дверь в ванную, сам собираясь, как и в комнате, где недавно таился Викинг, осмотреть гардеробную. Время боя пошло!