И я пересказала подруге наш с Лизаветой разговор. Лина молчала и слушала, изредка вставляя междометия: у, о, а, ого-го и тому подобное.
– Офигеть! – возмутилась она, услышав, что моя свекровь беспардонно врала, сообщая всем о том, что она родила Данилу в восемнадцать лет. Почему-то это ее задело гораздо сильнее, чем все остальное. – Нет, я понимаю, забрать Лизавету было необходимо, ведь она бабушка ее сына. Понимаю, что нужно было относиться к ней с должным уважением. Понимаю, что тяжело было, живя со свекровью, завести подходящего мужичка. Я одного не понимаю, зачем нам было врать, что ей всего сорок восемь?! Тогда мне двадцать три! А что? Очень даже прикольно. Мне двадцать три года, а Анжелику я родила в восемнадцать. Сегодня же скажу об этом Олегу…
– У тебя хромает математика, – усмехнулась я. – К тому же Олег и так все знает.
– Ну, да, но все равно обидно. Некоторые женщины позволяют себе непозволительное. Вот моя свекровь…
И Линка разразилась тирадой о достоинствах своей свекрови. Только подумать! Совсем недавно она терпеть ее не могла, как же не постоянно сердце невестки. И мое тоже? Я прислушалась к себе. Да, моя черствость по отношению к Нонне тоже обмякла. Раз она способна на благородные поступки, я начну по-иному на нее смотреть и перестану слышать те гадости, что она говорит.
– Да, милый, хорошо, милый, договорились, я подъеду прямо к больнице… – лепетала тем временем в трубку Лина.
– О чем это вы договорились? – поинтересовалась я.
– Ох, – вздохнула Лина, – не хотела тебе говорить, но ты все равно меня подвезешь. Так что скажу. Сарик попал под машину, возвращаясь от тебя.
– О! Ого-го, – теперь уже я изрыгала междометия. – И что, легковушка остановилась, водитель ему помог?!
– Это была не легковушка, – мрачно сказала Лина, с укором глядя на меня. – Это был асфальтоукладчик.
Я схватилась за голову. Только этого мне не хватало! И Сарику, разумеется. В целом парень-то он неплохой, хоть и настырный.
– Как это произошло? – выдавила я.
– Он не поймал такси и пошел пешком, а на обочине стояла эта гробина. Сарик был жутко злой, он не сказал, почему, но я догадываюсь, и ударил по колесу ногой со всей силы.
– И сдвинул с места асфальтоукладчик?! Какой сильный мужчина Виссарион!
– Он сломал ногу, и у него синяк под глазом, – призналась Лина. – Но просит всем говорить, что попал под машину. Так ему кажется мужественней.
– Бред какой-то, при чем здесь мужественность? – фыркнула я.
Но больше спорить не стала, чувствуя себя виноватой. Если бы я не вселила в него надежду, то все обошлось меньшими жертвами.
Лина собралась, и я повезла ее в больницу, где лежал мой бывший кавалер. Заходить в палату я сочла неудобным, но в этом уже отпала надобность.
– Привет, – сказал мне Олег, встретивший нас возле входа в медучреждение. – Знакомьтесь, девочки, это Лена.
Я мрачно посмотрела на воздушное существо неопределенного возраста и скосила глаза на подругу.
– Леночка, как я рада, – затараторила Линка, – как Сарик будет рад! Эля, это новая подруга Сарика. Они познакомились, когда он полз к обочине, а Леночка ехала, а Сарик попал под машину, и Леночка его в больницу отвезла, а потом нам позвонила…
– Понятно, – хмыкнула я, – и когда он только все успел, за одну-то ночь?
Гламурное существо вздохнуло под оборками немыслимо сиреневого плаща, тряхнуло белокурыми кудряшками и изрекло:
– Сарик вел себя очень мужественно!
– Понятно, – опять сказала я.
– Тебя клинит? – толкнула меня в бок подруга, пропустив вперед, к двери, Олега с Леной. – А он, между прочим, лучший друг моего мужа.
– А я, между прочим, твоя лучшая подруга, обидеться что ли? – надула я губы.
– Еще чего. Хочешь вернуть Сарика? – поинтересовалась Лина.
– Нет, я хочу вернуть Данилу.
– Вот и возвращай. Знаешь, как я своего обратно зацепила? Помирилась сначала с его мамой! – призналась подруга.
– Офигеть, – сказала я. – И мне ничего не говорила!
– Так теперь же говорю, – пожала плечами Линка и скрылась в больничном здании.
Я постояла, приходя в себя, и потопала к машине. Ехала и думала, что все пристроены, всем хорошо. Даже какой-то Сарик пристроился всего за одну ночь, а я все еще неприкаянная. Нет, есть и Лилька. Я ей позвонила.
– Спешу, спешу, – сообщила мне она, – встретиться не смогу. Ко мне едет Сережа!
– Басов?
– Он самый. Что я тебе говорила, а?
– Что? – уныло спросила я. – Ты мне тоже что-то говорила?
– Элька, в этой жизни нужно крутиться! Только наивная простушка сидит дома и ждет принца, опытная – ищет короля. Я его нашла!
– Это я его нашла, когда собирала рекламу. – Поправила я Пономареву.
– Не придирайся к словам. Он тебе еще нужен?
– Нет, мне нужен Данила.
– Так бери его! Лучше тепленьким, пока спит. Сонные мужики вяло реагируют на окружающую реальность и находятся в заторможенном сознании.
– Он спит у своей мамы, – вздохнула я. – Счастливо провести вечер, Лиль.
– Спасибо, Элька! Тебе тоже.
Я хмыкнула. Да, вечером я буду сидеть одна и тосковать по Даниле. Очень счастливый планируется вечер, ничего не скажешь. Может быть, мне действительно сходить в гости? Почему бы и нет? К примеру, к Нонне Викторовне…
Глава 9
«Станислава Игоревна
Девочки, муж не подарок вам на Восьмое марта. Свекровь его не принесет в яркой упаковке, перевязанной блестящей ленточкой, со словами: «Дарю его тебе, дорогая моя невестка, пользуйся безраздельно, для тебя одной я его тридцать лет кормила, поила, воспитывала». Все. Как автомобиль подарила новому владельцу, и тот теперь волен с ним делать все, что в голову взбредет: в гараж запереть, об дерево разбить, под окнами оставить, чтобы птицы на него гадили. Не бывает таких подарков!
Максима
Станислава Игоревна, наша дорогая СИ, организовали вы бы свое сообщество Невестка-стервь. ру. Вы нам мешаете своими досужими домыслами. Никто и не думает, что муж – это подарок. Ха! Сначала, с первого взгляда, когда стоишь в белом платье, а твои мозги прикрывает брачная фата, так и кажется. Но потом, спустя некоторое время, приходит прозрение. И такой это оказывается подарочек, что мало не покажется! Тем более, когда к нему в придачу мама прилагается. Девочки, кто знает, что у Эдельвейса?
Сноу
Максима, у нее сначала свекровь заболела, муж ушел якобы за больной ухаживать и там остался. А потом Эдельвейс оказалась беременной.
Максима
Ну да. А дальше что?
Станислава Игоревна
Тут еще проверить нужно, от кого она забеременела!
Сноу
Зря вы так говорите, СИ! Мы тут все под никами, нам скрывать друг от друга нечего.
Станислава Игоревна
Вот именно. А я могу свою фамилию указать и год рождения.
Максима
Не нужно.
Фиона
Девочки, Эдельвейс на днях писала, что решила оставить ребенка, гляньте пару страничек назад. Я одобряю ее поступок. На месте ее свекрови я бы радовалась, что сыну так повезло. Умная и решительная девушка.
Сноу
Ох, посмотрела странички. Так муж к ней не вернулся! Да уж, она решительная и отважная, раз рожать в гордом одиночестве собралась.
Максима
По-моему, так могла решить та, которая любит своего перебежчика. Обычно про мужиков говорят: «Если он любит женщину, то хочет от нее ребенка», но в этом случае, думаю, такое можно сказать про Эдельвейс.
Беата
Девочки, а давайте, скинемся и поможем ей!
Фиона
Не уверена, что тут загвоздка только в материальном аспекте, больше, как я полагаю, в моральном. Но идея хорошая.
Станислава Игоревна
У меня от внука коляска осталась, почти новая.
Эдельвейс
Спасибо, девочки! Только что пришла с работы, все прочитала. Материально помогать мне не нужно, Фиона права. Я с боссом договорилась, буду брать работу на дом. Подруга с бабушкой мужа попеременно сидеть станут, когда нужно будет отлучиться, у меня замечательная бабушка Лизавета есть. И вообще я не одна. Считайте: вы, Капитолина с Лизаветой, коллеги по работе. Еще маленькая помощница Анжелика есть, очень славная девчушка. Она уже учится пупса правильно на руках держать. Все будет хорошо.
Сноу
А свекровь?
Эдельвейс
Такой вот каламбур получился: не знаю я, знает она или не знает.
Фиона
Знает. Хочу тебе, Эдельвейс, посоветовать. Зрелая женщина как старое дерево – гнется плохо. Ты молодая, так добавь к своей гибкости немного мудрости, сделай первый шаг навстречу.
Станислава Игоревна
Фиона права. Шагни, девочка! Но от коляски не отказывайся. В хорошем состоянии коляска.
Максима
С чего это вас, Станислава Игоревна, так резко развернуло в другую сторону?!
Станислава Игоревна
Так жалко вас, дур! Сама ведь когда-то такой была. Что я, не понимаю? Все это верно: две женщины любят одного и того же мужчину, обе желают ему счастья, значит, должны идти на компромиссы и искать общий язык. Прописная истина. Но это сказать легко, а сделать трудно. У каждой своя гордость, и предубеждения играют роль – если свекруха, то злыдня, если невестка, то стерва. У моей невестки сын растет. Она будущая свекруха, и никуда от этого не деться.
Максима
Так и я о том же говорю: жалко вас, свекрух! Зачем только себе, сыновьям и нам нервы мотаете.
Сноу
Думаю, девочки, все дело в квартирном вопросе. Вот у меня подруга со свекровью ругалась да ругалась, а потом они купили по ипотеке квартиру на другом конце города и разъехались. Так свекровь плакала, с ними переехать просилась. Подруга была в шоке. Но сейчас ее свекровь смирилась, приезжает в гости внуков нянчить, и отношения у них наладились. Не ближний свет – через весь город ехать, так что видятся редко и потому дружат.
Беата
У моей подруги тоже случай один был…»
Меня мутило от запаха вареной гречки – как назло, этой гречки у меня было слишком много. Капитолина на радостях, что помирилась с Олегом, приволокла мне целый продуктовый набор. Вернее, Олег приволок, а Капитолина пришла с пустыми руками. Еще она помогла мне сделать генеральную уборку, хотя я ее об этом не просила. Но согласилась с ней в том, что как плохая хозяйка мою окна два раза в год: весной и осенью, что нужно мыть чаще, иначе стекло не пропускает необходимого для нормальной жизнедеятельности ребенка количества света. Капитолина сказала много чего умного, я послушала, но, как обычно, приняла к сведению лишь малую толику. Меня задела ее мысль, что одинокая женщина, как пень в лесу, рано или поздно обрастет опятами – сплетнями, и мало кто равнодушно пройдет мимо, не пиная ее тупым резиновым сапогом. Раньше она считала, что одинокая женщина – движущая сила интеллекта и общественного развития. С тех пор в ее мозгах все переключилось в противоположную сторону. После того как довольная Капитолина ушла, я еще час возилась, выстирывая тряпки, которыми мы мыли, и расставляла по полочкам пузырьки и флаконы, которыми пользовались. Устав от праведных дел, я пошла на кухню и вскипятила чайник, тоскливо раздумывая над тем, какое количество быстрорастворимого кофе принесет наименьший вред моему будущему ребенку. И тут раздался звонок в дверь.
Предположив, что это вернулась Капитолина, забывшая что-нибудь у меня в очередной раз, я пошла открывать. Но на пороге стояла Нонна Викторовна.
– Здравствуй, Элина, – сказала она и, отстранив меня, прошла внутрь.
– Добрый день, Нонна Викторовна, – пробормотала я и направилась следом.
– Кофе? – она недовольно повела носом и устремилась на кухню, привычно чувствуя себя на ней хозяйкой. – Какой кошмар! – сказала Нонна, взяла дымящуюся чашку и вылила ее содержимое в раковину. – В твоем положении кофе исключается!
Я проводила негодующим взглядом эти манипуляции свекрови, но сдержалась, стараясь следовать советам Фионы.
– Чаю хотите, Нонна Викторовна?
Я сказала эти слова обычным уставшим голосом, но совершенно не ожидала, как сильно она удивится. Впрочем, если хорошенько вспомнить все наши прежние встречи, такого я себе никогда не позволяла – приглашать свекровь на чаепитие. В лучшем случае у меня получалось вроде того: «Что, даже чайку не попьете?» Хотя в известном анекдоте про тещу эту фразу упорно приписывают зятю. Мне всегда казалось несправедливым, что анекдотов про тещ – полно, а про свекровей – чрезвычайно мало.
Итак, я пересилила себя и пригласила Нонну пить чай.
Она словно дожидалась этого приглашения, сразу усадила меня на стул, а сама занялась его приготовлением. Я могла возразить, что и сама в состоянии заварить чай, но не стала. Кстати, а откуда Нонна знает про мое состояние?! Данила сказал? О! Я приготовилась выслушивать длинные тезисы о том, что нам сначала нужно обзавестись собственным жильем, затем Даниле нужно получить ученую степень и многое, многое другое, завершающееся обыденной фразой: «Деточка, я дам тебе номер телефона своего гинеколога». Нервы сжались в комок, готовый взорвать меня изнутри бурным протестом.
– Мой гинеколог, – начала Нонна. И я подумала: вот оно, началось! – Мой гинеколог составила тебе диету, которую ты обязана принять во внимание. Я рассказала ей про твои болячки. Конечно, лучше, если ты сама придешь к ней на прием. Она замечательный врач! Элина, как ты знаешь, у меня много настоящих друзей в медицинской среде.
– Что вы говорите? – ничего я не знала о Нониных друзьях.
– Поэтому рожать ты будешь в городской больнице! За тобой присмотрят наши люди.
– Ну, об этом рано еще думать, – попыталась я возразить. «Наши люди» звучало как-то устрашающе.
– Об этом никогда не рано думать. Ко всему этому нужно серьезно относиться и готовиться. Кстати, тебе нельзя волноваться.
– Спасибо, Нонна Викторовна, а то я не знала, – привычно сказала я. И поперхнулась, – нет, действительно спасибо, что напомнили об этом.
Нонна поджала губы и с жертвенной обреченностью разлила чай по чашкам, после чего нашла у меня печенье. Откуда? Наверное, Капитолина оставила. Следом за печеньем на столе появились фрукты.
Они решили меня подкормить! Я что, плохо выгляжу?
– Нонна Викторовна, не нужно было приносить фрукты…
– Я лучше знаю, что нужно, – привычно возразила свекровь, залезая в мой холодильник. – У тебя здесь мышь… М-да, пусто и этого явно не достаточно, чтобы ребенок полноценно развивался в утробе матери.
Она себя явно сдерживала.
– Еда там, в пакетах, мне Капитолина принесла. Я еще не успела разобрать.
– Твоя подруга Лина? Какая молодец, что заботится о тебе! Сиди, сиди, я все сама разберу. Как у нее дела? Как ее очаровательная Анжелика?
Я скупо рассказала о делах подруги. Наверное, слишком скупо и слишком грустно.
– Тебе нельзя переживать и волноваться, – напомнила Нонна, вернувшись к столу. – И я прошу тебя, не волнуйся!
– Нонна Викторовна, что-то случилось?!
Конечно, случилось! Сердце сжалось от предчувствия беды. Как я сразу не поняла! Ведь было очевидно, что что-то произошло, раз Нонна себя сдерживает, заботится обо мне и ребенке, даже называет Капитолину Линой, чего раньше никогда не делала из чистой вредности.
– Элечка, – Нонна схватила мою вмиг похолодевшую ладонь, – ты только не волнуйся!
– Не буду, – пообещала я, – говорите же!
– Элечка, Данила…
– Что с ним?!
– Данила очень, очень болен!
– Так что же мы тут сидим?! – вскочила я. – Нонна Викторовна! Поехали к Даниле!
– Ты поезжай, – она выложила ключи от своей квартиры и схватилась за сердце, – а я тут таблетки выпью и полежу немного. – И Нонна полезла в свою сумку. – Не обращай на меня внимания, – махнула рукой, – поезжай к нему. Ему очень плохо!
– Он умирает?! – истерично заорала я и кинулась в коридор.
– Элечка, тебе нельзя волноваться! – донеслось до меня на лестнице.
Только подбежав к джипу, я вспомнила, что не взяла ключи от машины, пришлось выбегать на проезжую часть и ловить такси. Мне повезло, возле двери обиталища свекрови и моего мужа я оказалась через десять минут. Остановилась и отдышалась, сжимая ключи от квартиры в кармане.
Сколько раз я представляла себе нашу встречу после ссоры! И каждый раз в этом представлении Данила ползал на коленях, умоляя меня о прощении. Теперь же я готова была ползать, лишь бы с ним ничего не случилось.
– Господи, – я возвела глаза к потолку лестничной клетки, – а я ведь не знаю ни одной молитвы! Но выучу, честное слово выучу, только пусть все обойдется. Я тебе прошу, Господи!
И дрожащими руками стала открывать дверь.
В его комнате тихо и темно, окна плотно зашторены, но сквозь темноту я вижу силуэт Данилы, лежащего на постели. Я, вдыхая родной аромат его туалетной воды, исходящий от брошенной на стуле рубашки, медленно продвигаюсь дальше. На прикроватной тумбочке разбросаны вскрытые упаковки лекарств, глаза выдергивают привычные названия средств от простуды. Как хорошо, что он всего лишь простудился! Как хорошо, что я зря волновалась. А я волновалась, и очень даже сильно, несмотря на просьбы свекрови. Теперь понятно, что она мелким обманом решила меня подтолкнуть к примирению. Непонятно, что я скажу Даниле, когда он проснется. А если он не захочет со мной мириться? Ведь, что ни говори, я вела себя как последняя дура. Что ж, я часто так себя веду и не только с ним. Бедный Данила, сколько же ему приходится терпеть от меня. Нет, стоп, он тоже не ангел! Фактически отказался от собственного ребенка. Я все еще на него обижаюсь.