– И очень дорого, – озираясь по сторонам, добавил Сергей.
– Безумно, – согласилась я, – они по сравнению с нами три шкуры дерут.
– Вот поэтому я хочу предоставить им уже готовый рекламный блок.
– Замечательная идея, – обрадовалась я. – Разрабатывать ее будем мы?
– За определенное вознаграждение в пределах разумного, – кивнул Басов.
– Вы же, то есть, ты же знаешь, у нас только разумные пределы.
– Тогда договорились? – и он опять нервно обернулся.
Я кивнула, не понимая, почему он со мной играет в шпионов.
– Кругом уши конкурентов, – словно прочитав мои мысли, пояснил Сергей. – Завтра я заеду в агентство, и мы поговорим об этом более предметно.
– Буду ждать, – заверила я состоятельного клиента, готового продолжить с нами сотрудничество.
Он быстро отошел от меня, обернулся и подмигнул. Я прошептала ему «Но пасаран» и пошла к своему зеленому горошку.
Настроение было чудесным, мне светила заслуженная прибавка! И я решила сама затащить в квартиру все три огромных пакета. Данила был дома и отругал меня, что я не позвонила, он бы вышел и помог. Я поцеловала его и сказала, что сильная женщина и сама отлично справилась. Он согласился, что я отличная женщина, что я справляюсь и не только с этим, но еще и с ним. А с этим мы вообще неплохо справляемся…Стаскивая друг с друга одежду, мы протанцевали к кровати.
Мой бог нетерпеливо расстегивал ремень на брюках, а я обнажала ему грудь, путаясь во множестве бессмысленных пуговиц. Моя блузка уже валялась на полу вместе с бюстиком, и вскоре к ним добавились джинсы Данилы. Я втянула больше воздуха, пахнущего ароматом тела любимого мужчины, словно хотела забрать его в себя. Он тут же откликнулся на этот призыв и покрыл поцелуями мое тело, медленно спускаясь вниз, где его руки уже скользили по моим оголенным бедрам. Я поощрила Данилу, сильнее прижавшись к нему, выгнувшись вперед. Он знал, что в такие моменты я не любила длинных прелюдий, и предпочел сразу доставить мне удовольствие…
И тут зазвонил телефон.
– Не останавливайся, – попросила я.
Но это звонил его мобильный телефон, играла мелодия из фильма «Приведение», любимого фильма Нонны Викторовны. Она установила в нашем доме прослушку и видео?!
– Хочу дальше, – пробурчала я тоном капризного ребенка, перед носом которого показали желаемое лакомство и тут же его убрали.
– Мы обязательно продолжим, – Данила поцеловал меня в губы… отлично, пусть она ждет!.. и протянул руку за телефоном. – Да, мама, хорошо, мама. Мы сейчас к тебе приедем. Как оно называется, повтори еще раз.
Облом. Полный облом! В такие минуты я проклинаю достижения человечества. Как хорошо жили люди в восемнадцатом веке: он с женой в Тульской губернии, мамаша под Орлом. И расстояние это перекрывали днями, трясясь в повозке и понукая ленивых лошадей. Какая прекрасная картина семейного счастья. Идиллия просто.
– Что случилось? – поинтересовалась я, глядя на то, как Данила подбирает одежду с пола.
– Маме опять плохо, – поморщился он. – Сколько раз ей говорил, чтобы она сходила к врачу!
– Сердце? – предположила я.
Он кивнул. Свекровь могла соврать, сама призналась как-то, что среди предков ни у кого не было жалоб на этот орган. Но сказать об этом ее сыну я не могла. Уличать мать Данилы во лжи было низко.
– Ты поедешь, солнышко?
Я кивнула и принялась одеваться. Ладно, у нас еще вся ночь впереди. Но ночью, я при этом усмехнулась, отключу все телефоны и вырублю электрический звонок. До нас еще кто-то предусмотрительно сделал выключатель на звонок в дверь.
По пути к свекрови мы заехали в аптеку, Данила купил кучу лекарств. Я попросила противозачаточные таблетки, раз уж заехали, и чтобы процесс их принятия был беспрерывным, как того требовала инструкция. Дальше ехали и молчали, слушали музыку, за рулем сидел Данила. Я водила лучше него, чего уж скромничать, но когда он выражал желание ехать сам, никогда не возражала. Джип был мой, но я не хотела, чтобы что-то у нас с ним было только в единоличном владении. Вот и Нонна Викторовна была у нас одна на двоих, и мне пришлось делать вид, что я тоже переживаю.
Впрочем, выглядела она действительно неважно.
Данила открыл дверь своим ключом, и мы прошли по темному коридору в комнату. Квартира у матери Данилы была трехкомнатной: в одной обитала она сама, в другой – Лизавета, третья оставалась комнатой Данилы, всякий раз напоминая о том, как только мы с ним поругаемся, он здесь и окажется.
Нонна лежала в своей комнате на неразобранной постели и, казалось, спала. Мягкий свет ночника освещал антикварную мебель, которую она собирала на протяжении всей жизни по друзьям и знакомым, и делал комнату очень уютной. Мне показалось, что в такой комнате должна обитать мягкая и добрая женщина, но в ней жила моя свекровь.
– Прихватило маленько, – она улыбнулась нам как-то виновато, что меня совершенно смутило.
– Ма, я привез то, что ты сказала. – Данила вывалил на прикроватную тумбочку ворох упаковок.
– Спасибо, сына, – прошептала Нонна Викторовна, и я похвалила себя за дальновидность.
Хорошо, что ничего не сказала Даниле про ложь и обман. Нонна выглядела больной.
– «Скорую» вызывали? – поинтересовалась я, машинально перебирая на тумбочке лекарства. Очень даже серьезные, между прочим. Я не специалист, но они произвели на меня впечатление, каждое было гораздо сильнее валокордина и валерьянки.
– Обойдусь, – презрительно скривила губы Нонна.
Вот оно, истинное лицо свекрови, которое она не может скрыть, даже находясь на смертном одре! О, а если Нонна действительно умирает? Нужно опустить все грехи. Нужно приготовить ей ужин, чтобы прогнать прочь недостойные мысли. Я буду выше этой женщины, пусть и не ростом.
– Вы ужинали? Пойду, что-нибудь приготовлю.
Пока Данила наливал стакан воды на кухне, мы успели перекинуться парой фраз. Он был очень озабочен состоянием матери. Романтический флер, сопровождавший меня всего час назад, испарился безвозвратно. Я полезла в холодильник.
– Мышь и здесь повесилась! – злорадно высказалась я вслух. Никто не услышал, ну и пусть.
Тогда я решила сварить свекрови кашу, единственную, какую умела варить – гречневую. Здраво рассудила, что теплая гречка с маслом – это очень вкусно, по крайней мере, мне нравится. Мама так кормила меня по утрам в детстве, говорила, что гречка очень полезна.
Каша получилась вкусной, я попробовала, но увлекаться не стала, нас с Данилой ожидал королевский ужин. Я купила королевские креветки.
Нонна Викторовна уже сидела в постели, одетая в ночную сорочку, и мило болтала с сыном.
– Вот, – сказала я, ставя перед ней тарелку с кашей, – это полезно. Я сварила.
И как последняя идиотка стала ждать благодарности.
– Какая гадость эта гречка, – поморщилась свекровь, презрительно отворачиваясь от тарелки. – С детства ее ненавижу.
– Нормально, а? – растерялась я, повернувшись к Даниле.
– Мама ее действительно не любит, – усмехнулся он.
– Нет, а зачем тогда покупать в таком количестве?! Там ее целый пуд.
– Никакой не пуд, – сказала Нонна, – всего лишь пять килограммов одним мешком. Очень удобно так брать, деньги экономятся.
– Но зачем брать, если вы ее не едите? Лизавете?
– Бабуля тоже не ест, – рассмеялся Данила.
– Тогда точно не для тебя, – прищурилась я, глядя на мужа. – Ты ее терпеть не можешь! У вас это, наверное, на генетическом уровне записано.
– Подумаешь, – фыркнула свекровь, – с пустяка начала целое расследование.
– Пять килограммов гречки – это не пустяк, – прицепилась я от злости, что мой труд пропал даром.
– Вот именно, – заявила свекровь. – Ты не голодала и ничего не знаешь! В восьмидесятые гречка была страшным дефицитом. И когда те времена вернутся, я ее съем, – клятвенно пообещала она.
– Остается только на это и надеяться, – хмыкнула я.
– Ох, – свекровь опять схватилась за грудь.
– Сердце? – испуганно склонился над ней Данила.
– Ладно, – я поняла, что мне, как плохому актеру, пора удаляться с этой сцены провинциального театра, где прима Нонна Викторовна. – Я поеду домой. Данила, позвони, когда тебя забрать.
– Не нужно, – простонала свекровь.
– Что не нужно, – я замерла на пороге, чувствуя очередной подвох.
– Не нужно его забирать. Данечка, останься сегодня со мной.
Что?! Что?! Вот стерва.
– Конечно, ма, останусь. Ты главное, не волнуйся.
Что?! Что? Яблоко от яблони…
– Малыш, – Данила догнал меня в коридоре, – не дуйся. Ей действительно плохо. Завтра увидимся.
Он поцеловал меня в губы, но я не ответила на поцелуй. Между прочим, я надеялась, что мы продолжим.
– Всего одна ночь, – продолжал уговаривать меня муж, – у нас еще целая жизнь впереди. Давай, не скучай, я скоро буду.
Я вздохнула и… не хлопнула дверью потому, что Данила ее вовремя удержал. Села в джип и поехала по темным улицам, кляня свекровь, на чем свет стоит. Если рассуждать трезво, то ничего страшного в том, что она попросила сына остаться с ней на ночь, не было. Мало ли что может случиться. Но я в тот момент трезво рассуждать не могла, хотя и была совершенно трезвой. Если бы вернуть назад тот вечер, я бы настояла на вызове врача. Наорала на них и настояла, чтобы он подтвердил ее наглую ложь и притворство. Но вернуть было уже ничего нельзя. Предопределенность – страшная сила, тянущая нас к неизбежному концу. Тогда об этом я не подумала. Я вернулась домой, отварила себе (в чистой, а не грязной!) микроволновке королевских креветок, открыла пиво, съела все и закусила спелыми персиками.
Но осталась злой, как целый улей рассерженных пчел.
И вдруг мои глаза зацепились за комп. Он сегодня свободен! Безусловно, нужно благодарить судьбу за те сюрпризы, что она нам преподносит. Или, по крайней мере, даже в самом плохом искать что-то хорошее. Я вот нашла, включила компьютер и полезла во всемирную паутину.
Глава 3
«Берта
Классификация свекрух. Они бывают разными: желтыми, синими, красными.
Свекровь желтая. Пуповина, которую отрезали при появлении ее сына на белый свет, на самом деле так и осталась крепкой связующей цепью между матерью и сыном. Ничто не помешало ему вырасти с этой цепью и одной ногой вступить во взрослую жизнь. Вторую, на всякий пожарный случай, мать держит при себе, совершенно искренне полагая, что шаг в сторону для ее сына – расстрел хищными женскими глазами. После десятого класса она взяла с него клятву, что он не женится, пока она жива. На втором курсе института при его робкой попытке познакомить мать со своей девушкой, она заявила, что знакомиться не будет – кого бы он ни привел, та ей все равно не понравится.
Если дитя все-таки женится, невестка станет ее врагом номер один, и она направит всю действующую артиллерию в виде интриг и лжи на прорыв обороны противника – невестки. Она не появится в доме сына, но начнет ему непрестанно звонить, стеная, угрожая, проклиная, жалуясь на пошатнувшееся в связи с его скоропалительной женитьбой здоровье. Она будет исходить желчью до тех пор, пока вы не разведетесь с ее сыном. Живет желтая свекровь долго потому, что борьба за сына придает ей новые силы, молодость и, как ни странно, положительную энергию, высосанную из вас.
Синяя. О, эта дама с успехом изображает из себя умирающую по любому поводу, касающемуся вас. Невестка посетила салон красоты? Какая непозволительная расточительность! Здравомыслящие девушки ее возраста сами делают себе маникюр и стригут челки. Лучше бы она потратила деньги на лекарство для больной матери. Кстати, ей срочно нужен новый холодильник, – необходимые для поддержаниия ее жизни препараты должны храниться в холоде, а в квартире такая жара. Как это нет денег на холодильник? А на что родной сын приобрел ноутбук для своей дятлицы, та теперь целыми днями стучит по клавиатуре, а у матери голова больная. Никакого уважения и сострадания к близкому человеку. Куда невестка понесла колготки? В мусорное ведро! Эх, сынок, только представь, к чему приведет такая расточительность. Рваные колготки можно прекрасно носить под брюками. Она синеет от злости, когда слышит, какой подарок сделал сын жене на годовщину свадьбы.
Синяя по сравнению с желтой свекровью, казалось бы на первый взгляд, приносит меньше неприятностей. Но, как говорится, капля и камень точит.
Красная свекровь – это нечто фееричное, неуправляемое и гиперактивное. Пока невестка с сыном сидят на работе, она перерывает их квартиру, открыв дверь своим ключом. Выкидывает просроченные продукты из холодильника и ужин, припасенный невесткой заранее – по мнению свекрови он, приготовленный вчера, сегодня стал уже несвежим. Роется в шкафу и относит на помойку мини-юбки и прочие вещи, совершенно не подходящие вам по статусу жены ее сына. Ставит пакет с вашими дизайнерскими вещами рядом с мусорным контейнером, чтобы на них «позарились другие проститутки». Пока вы честно вкалываете, в вашей комнате появляется бабушкино расстроенное пианино – ах, какая редкость и память! – и исчезает на днях купленный диван – маме он нужнее. И если невестка вдруг вздумает обидеться, свекровь покроется красными пятнами и примется доказывать сыну, что она его рожала в муках и терпеть гадости от его первой жены не намерена. Она сделает особый акцент на слове «Первая».
Встречается и смешанный тип свекровей…».
Я оторвалась от чтения, прикидывая, что мне достался смешанный тип, состоящий из желтого, синего и красного одновременно. Наверняка это считается худшим вариантом. В комментариях к посту девочки живо обсуждали классификацию и многие склонялись к тому же выводу, что сделала я. Вывод получался неутешительным – свекровями не становились, а рождались. Практикующий врач Олеся подвела итог, что свекровь – это диагноз.
Был среди комментариев слабый голос одного весьма неразумного существа под ником «Василек», вещающего о том, что девочки, воспитывающие сыновей, в будущем сами станут свекрухами. Но девочки в резкой форме ответили Васильку, что они не такие и такими становиться не собираются. Блажен, кто верует. Мне стало смешно. Но, прочитав следующий пост, опять взгрустнула.
«Сноу
Здравствуйте, подруги по несчастью! Муж подарил маме на юбилей брильянтовые сережки. Влез в наш общий бюджет и ничего мне не сказал. Я должна радоваться? Но я завидую, у меня брильянтов нет. И еще я его ревную, получается, что к собственной матери».
Бедная снежная девочка, подумала я. У меня вот тоже нет брильянтов. Кстати, а почему? Мы прожили больше трех лет, я наверняка заслужила колечко. Данила никогда не дарил матери серьги… Стоп. А колечко на юбилей дарил! Какая я дура, не заметила с чем оно было. Да, я мало интересуюсь ювелирными украшениями, а вот Нонна вряд ли будет носить перстень с фианитом. Значит, мой Данила тоже подарил матери брильянт. Теперь и я завидовала, хотя минуту назад мне было все равно. В комментариях Сноу утешали, советовали потребовать от мужа большего по каратам камня и немедленно. И только одна особа заметила, что маме жить осталось недолго, пусть порадуется напоследок, а Снежной девочке муж всего напокупает, если будет ее любить.
Мило, ничего не скажешь. Данила меня любил, значит, уже зреет к дорогой покупке. Когда у нас очередной праздник? А, замечательно, у меня день рождения в сентябре. В прошлый раз он подарил мне поездку в Чехию. Это считается, если мы поехали туда вдвоем? Я усмехнулась.
И рассмеялась в голос, когда прочитала анекдот.
«Приходят к парню на день рождения друзья, среди них девчонки. Он говорит матери:
– Здесь моя невеста.
– Это та блондинка дебильного вида?
– Как ты догадалась?!
– Она мне сразу не понравилась!»
Ну что тут скажешь.
«Василиса Премудрая
Свекровь называет нашего семимесячного сына тараканчиком. Он, видите ли, слишком быстро ползает по ковру. Я девушка воспитанная, не могу ей сказать, что мне это неприятно. Муж говорит, что она тараканчиками называет всех детей, к которым относится с любовью и лаской. Но я не хочу, чтобы моего ребенка оскорбляли!»
М-да. Если бы у меня был сынишка, это было неприятно. Б-р-р-р. Не терплю тараканов, у нас их, к счастью, нет. И детей, между прочим, тоже. Данила говорит, что ему нужно завершить титанический труд, которому он посвятил предшествующие годы. Ребенку в нашей, кстати сказать, не нашей, однокомнатной квартире явно не хватит места. Я думала, что если убрать письменный стол, заваленный бумагами Данилы, то туда можно поместить детскую кроватку. А бумаги можно убрать в шкаф. Я могу освободить полочку, убрав на антресоли книги.
Между прочим, воспитанной девушке такого насоветовали! «Жирная тараканиха» была самым безобидным оскорблением. Я сразу почувствовала искреннюю поддержку. Если я вывалю свои беды сюда, то, несомненно, меня поймут, окрылят и поддержат. Это своеобразный аутотренинг. Или массовый психоз по поводу свекровей? Нет, но ведь девочки правильно пишут, порою они бывают неадекватными. Вот Нонна. Зачем ей понадобилось оставлять Данилу? Мы могли бы не выключать телефон в случае чего. Нет, я хотела выключить, но в таком положении… Впрочем, что может быть серьезного у сорокавосьмилетней дамы?! Климакс. Другого оправдания ее поступкам я не находила.
«Фиона
Я напишу в защиту свекровей. Вот тут представила, что мне шестьдесят лет, у сына с невесткой родились внуки. С тех пор как сын женился, живу для себя – делаю, что хочу, когда хочу и не делаю того, что не хочу. В шестьдесят лет буду сидеть дома на пенсии! Ура. И вот привозят мне этих спиногрызов, которых я обязана любить и лелеять. И кормить по инструкции, оставленной невесткой. А у меня в холодильнике – початая бутылка ликера и шоколадка. Могу, конечно, заказать пиццу на дом, но она маленьким детям разве полезна? А еще я уже не помню никаких игр. И новый детектив у меня не дочитан… По идее, я должна радоваться. Но я не рада. Получается, что я плохая свекровь? С моей свекровью отношения сейчас хорошие, вместе уже пуд соли съели. Но раньше она давала жару. Если бы я была чуточку мудрее…ну, об этом после».
Мысль Фионы мне понравилась. Я себя представила в роли свекрови. Честно сказать, получилось отвратительно, ведь у меня еще и ребенка-то не было. Нерожденного ребенка легко делить с кем-то, даже с Нонной. При условии, что она действительно будет о нем заботиться и не будет пить ликер. Вот, я уже начинаю выдвигать условия.