1 апреля 1959 г.
Боюсь, что Иден потеряла свою подружку – и все это по моей вине! Сара Джейн устроила Сюзанне настоящий разнос из-за того, что я позволила Мэгги играть в пещере. В результате та вернулась домой с пневмонией или чем-то подобным. Она, видите ли, надышалась там пыли и заболела. Сара Джейн заявила, что Мэгги больше не будет приезжать к нам. Надеюсь только, что Сара Джейн позволит Иден приходить к Мэгги в гости, когда та наконец выздоровеет.
Кайл и Лу приезжают на следующей неделе. Они собираются задержаться здесь на целый месяц! Хотя Иден их совсем не помнит, она тем не менее разделяет мою радость. «Дядя Кай и тетя Лу едут в гости!» – говорит она.
10 апреля 1959 г.
Поначалу Иден робела при виде Кайла и Лу, но это быстро прошло. Они привезли с собой столько гостинцев, что моя жадная маленькая дочурка быстро растаяла.
Я настояла на том, чтобы в этот приезд Лу и Кайл спали у меня в комнате, на моей большой кровати. Сама я перебралась вниз, в комнату Иден, что меня вполне устраивает. Она и так каждую ночь приходит ко мне спать. Иногда я просыпаюсь уже за полночь и обнаруживаю ее у себя в постели. Интересно, она приходит ко мне, поскольку сама во мне нуждается или же потому, что знает, как мне с ней хорошо?
16 апреля 1959 г.
В субботу Лу с Иден отправились в город за покупками. Как только машина скрылась из виду, Кайл положил руку мне на плечо и кивнул в сторону пещеры. Тут мне стало ясно, что они подстроили эту поездку заранее, чтобы Кайл мог поговорить со мной наедине.
Я устроилась в кресле-качалке, а Кайл сел на диванчик.
– Ты хорошо поработала с Иден, Кейт, – сказал он. – Теперь она уже не такая пугливая, как раньше. Я понимаю, как трудно растить ребенка без отца.
– Не могу сказать, что она страдает от этого, – заметила я.
– И все же кое-что меня беспокоит, – продолжил Кайл. – Ты, должно быть, не обращаешь на это внимания, поскольку видишь девочку каждый день, но у Иден темные круги под глазами, и она очень бледненькая. Пещера – не лучшее место для ребенка.
Я нервно сжала руки, поскольку не знала, к чему он клонит.
– Мне бы хотелось бывать здесь почаще, но это невозможно – ближайшие года два я проведу в экспедиции. И я бы хотел, чтобы вы отправились с нами в Аргентину – причем надолго. На несколько месяцев. А потом, когда Иден пойдет в школу, вы сможете приезжать к нам каждое лето.
Я смотрела на него, не в силах вымолвить ни слова.
– В Аргентину? – сказала я наконец. – Да еще на несколько месяцев? Кайл, о чем ты?
– Но ты же приезжала тогда ко мне в Нью-Йорк.
– Это было несколько лет назад. Плюс я была в отчаянном положении, – возразила я. – А теперь мне не по силам выбраться даже в Колбрук.
– Что, совсем? – нахмурился он.
Я кивнула, стараясь не смотреть ему в глаза. Мне было ужасно стыдно.
– Кейт, ты понимаешь, как это важно для Иден?
– Да.
Ей и правда не хватало солнца, общения с другими людьми. Ей нужна была другая мать. При мысли об этом я начала плакать.
Кайл протянул мне руку, и я пересела к нему на диван.
– Вам обеим эта поездка пойдет на пользу, – сказал он. – Если хочешь, можешь взять с собой пишущую машинку.
– Я не смогу, Кайл. Несколько часов на самолете? – Я покачала головой. – Да я просто умру.
– Не умрешь, – улыбнулся он в ответ. – Ты же полетишь с Иден. Ради нее тебе придется быть сильной. Да и мы с Лу будем рядом.
– Когда я рядом с тобой, я хочу тебя. – Стоило этим словам сорваться с моих губ, и я тут же о них пожалела.
– Кэти, – покачал он головой.
– Я знаю. Лу.
– Дело не в Лу. Она бы поняла. Дело во мне. Несмотря на то что у нас родилась чудесная дочь, та ночь была серьезной ошибкой. Прошу тебя, не искушай меня снова. Не вынуждай говорить тебе «нет». Я хочу, чтобы ты полетела с нами в Аргентину, но не хочу, чтобы ты летела туда с несбыточными надеждами.
– Ладно, – сказала я, – будь по-твоему.
Не знаю, что будет для меня труднее – покинуть Линч-Холлоу или находиться рядом с Кайлом, не имея возможности прикоснуться к нему.
1 мая 1959 г.
Стоило мне решиться на поездку в Аргентину, и Иден словно бы предстала передо мной в новом свете. Я заметила и темные круги у нее под глазами, и неестественную бледность кожи. Она – живое напоминание о том, что я приняла правильное решение.
Кайл взял вчера кость из скелета Рози, чтобы отправить ее в Нью-Йорк. Пока он бродил там по лабиринту, он обнаружил еще два скелета! Он в восторге от своего открытия и говорит, что когда-нибудь снова вернется в Линч-Холлоу для раскопок.
9 мая 1959 г.
Прошлым вечером я, Кайл, Лу и Иден очень долго сидели в пещере. Мы болтали и слушали перуанскую музыку, которую привез с собой Кайл. Иден необычайно воодушевлена предстоящей поездкой и трещит об этом без умолку. Кайл заявил, что нам нужно что-то делать с ее акцентом.
– Трудно преуспеть в этом мире, когда твоя речь звучит так, будто ты еще не совсем проснулся.
У самого Кайла речь полностью изменилась. Теперь он говорит почти как Лу, хотя и более напевно.
– Ты же знаешь, тут все так говорят.
– Но она же не собирается жить тут вечно.
В этом он прав. Возможно, придет такой день, когда моя девочка предпочтет остаться с ним, а не со мной. При мысли об этом сердце у меня сжалось от боли. Должно быть, Кайл угадал мои эмоции, поскольку поспешил добавить:
– Живи одним днем, Кейт, и не заглядывай в будущее.
На несколько минут в пещере воцарилась тишина. Я размышляла о том, что через три недели навсегда покину это место.
– Нужно будет закрыть вход в пещеру, – промолвила я. – Причем как следует. Иначе по возвращении из Аргентины я непременно попытаюсь проникнуть в нее.
– Мы завалим ее камнями, – сказал Кайл. – Не переживай, ты уже не сможешь войти сюда.
Я вновь взглянула на Иден, которая прикорнула на руках у Кайла. «Я делаю это для нее», – напомнила я себе.
– Вы собираетесь когда-нибудь рассказать ей правду? – спросила Лу, глядя на нас с Кайлом.
Будь я на месте Иден, мне бы хотелось знать, кто мои родители. Но я с трудом представляла, как скажу ей: «На самом деле дядя Кайл – твой отец».
– Я бы хотел, чтобы она когда-нибудь узнала правду, – сказал Кайл. – Вот только когда она будет для нее готова? Мне уже тридцать два, но такая новость стала бы для меня настоящим потрясением.
– Мой дневник, – заметила я на это. – В один прекрасный день я дам ей прочитать свой дневник.
При мысли об этом я почувствовала настоящее облегчение. Не сомневаюсь, что так она сможет лучше понять нас с Кайлом.
29 мая 1959 г.
Бесконечные дожди сделали свое дело. Воды набралось столько, что даже наш ручей вышел из берегов и грозит залить ямы возле пещеры. Папа и Кайл отправились в Колбрук укладывать мешки с песком перед станцией и библиотекой. К вечеру там ожидают наводнение.
Через два дня мы вчетвером летим в Аргентину. Добираться туда придется даже не одним самолетом, а тремя. Представить не могу, как я с этим справлюсь. В последние дни меня просто трясет от страха. Мне так плохо, что я даже есть не могу. Кайл чувствует мою нервозность. Он постоянно рассказывает мне о том, какие чудесные виды открываются из самолета, какое в Аргентине яркое солнце.
Сегодня я в последний раз пришла в свою любимую пещеру. Уже завтра Кайл завалит ее вход камнями. Вчера он спросил меня, уверена ли я в своем решении, и я ответила «да». Когда мы с Иден вернемся из Аргентины, мне уже не понадобится пещера. Я стану совсем другим человеком. Проведя три месяца в месте, где никто не говорит по-английски, я либо изменюсь, либо умру.
Иден здесь же, со мной. Подумать только, какое приключение поджидает ее впереди! Эти два месяца изменят не только мою жизнь, но и ее. Кайл говорит, что очень скоро ее щечки порозовеют. К тому же дети куда быстрее взрослых усваивают новые языки. Через пару недель она уже будет учить меня испанскому!
– Мама, – внезапно обратилась ко мне Иден. – Я не ворую.
По наморщенному лобику было ясно, что думает она об этом уже не одну минуту.
– Конечно, – ответила я, – ты же у меня хорошая девочка.
– А дядя Кайл сказал, что я похищу все сердца в Аргентине.
Я рассмеялась:
– Он просто имел в виду, что там тебя все полюбят.
– Вот что, – сказала она. – А дядя Кайл тоже похитил их сердца?
– Этого я не знаю, детка. Но мое он украл давным-давно.
– Мое тоже, – сказала Иден и снова вернулась к куклам. Не знаю, догадывается ли она…
* * *Иден перевернула страницу, но та оказалась пустой. Она пролистала остаток тетради, но там тоже ничего не было.
– Бен. – Иден прижалась щекой к его шее, и Бен крепко обнял ее. Оба молчали. Иден понимала, какая картина стояла сейчас у него перед глазами: Кейт бросает ручку на середине фразы в тот самый момент, когда вода с шумом врывается в пещеру. Должно быть, она вскакивает, пытаясь понять, что же ей делать, а вода все льется и льется безостановочным потоком…
Иден перевернула страницу, но та оказалась пустой. Она пролистала остаток тетради, но там тоже ничего не было.
– Бен. – Иден прижалась щекой к его шее, и Бен крепко обнял ее. Оба молчали. Иден понимала, какая картина стояла сейчас у него перед глазами: Кейт бросает ручку на середине фразы в тот самый момент, когда вода с шумом врывается в пещеру. Должно быть, она вскакивает, пытаясь понять, что же ей делать, а вода все льется и льется безостановочным потоком…
– Мне так жаль, Иден, – сказал Бен.
Иден подняла голову:
– Мне нужно повидаться с Кайлом.
– Я тебе там только помешаю, – заметил он. – Возьми мою машину.
Иден встала и натянула джинсы. Когда она наклонилась, чтобы поцеловать его, Бен ухватил ее за руку и усадил рядом с собой.
– Поговори с Кайлом, – сказал он, – а затем сразу возвращайся ко мне. Хорошо?
– Хорошо. – Иден прижала его руку к губам.
– Мы с тобой оба натерпелись в прошлом, – добавил Бен. – Пора уже оставить всю боль позади.
49
Когда Иден добралась до Линч-Холлоу, Лу и Кэсси уже сидели за своими мольбертами. Лу бросила на Иден взгляд и, не дожидаясь вопроса, пояснила:
– Он на ручье.
Иден вновь выехала на дорогу и направилась к ручью. Поле целиком исчезло под неистовыми водами некогда тихой речушки. Кайл сидел на верхней ступеньке подвесного моста, задумчиво глядя на бушующее под ним море.
Иден вылезла из машины и направилась к мосту. Добравшись до верхней ступеньки, она уселась рядом с Кайлом. Напротив них, по ту сторону поля, вода с шумом вливалась в пещеру.
Пару минут они в молчании созерцали эту картину. Затем Кайл сказал:
– В 1959 году, когда реки вышли из берегов, все говорили, что такое наводнение бывает раз в сто лет. И вот на тебе.
Иден зачарованно смотрела на пещеру. Казалось, будто земля втягивает в себя эту бездну воды.
– Как ты чувствовала себя вчера внутри? – спросил Кайл. – Что-нибудь узнала?
– Большую пещеру. Но раньше, насколько я помню, там было светлее.
– У Кейт повсюду горели лампы.
– Я чуть не упала, когда споткнулась о пишущую машинку. А дальше, у стены, лежали остатки мебели.
Кайл кивнул.
– Там же нашли и Кейт. Ты ведь ничего не помнишь? Я про наводнение.
– Нет. – Она повернулась и взглянула на него: – Не мог бы ты мне рассказать?
– Мы с отцом укладывали в Колбруке мешки с песком, и в какой-то момент меня вдруг осенило: если вода может подняться до пожарного депо и библиотеки, ей ничего не стоит залить и пещеру. Я поспешил домой, хотя и думал поначалу, что это не больше чем мое воображение. Даже заставлял себя идти медленно. Но стоило мне увидеть, во что превратился ручей, и я бросился бежать. Когда я добрался досюда, вода уже заливала пещеру. У входа мне было только по лодыжки, но внутри – гораздо глубже. Водой залило почти все лампы, так что горели только две. Я окликнул Кейт, и она отозвалась откуда-то издалека. Когда глаза у меня привыкли к темноте, я разглядел, что она держит на руках тебя. Кейт пыталась пробиться к выходу, но вода вливалась внутрь с такой силой, что ее все время отбрасывало назад. «Возьми Иден», – сказала она. Я зашел так далеко, как только мог, и она чуть ли не перебросила мне тебя. Ты вцепилась в меня, как обезьянка, и я умудрился вытащить тебя из пещеры. Вынес наверх. – Он кивнул в сторону дороги, где была припаркована машина. – В тот момент я подумал, что теперь-то Кейт сможет выбраться из пещеры, но, когда я вернулся, оказалось, что ее отнесло еще дальше. Вода была ей уже по пояс, и она отчаянно цеплялась за сталагмит, пытаясь удержаться на месте.
Иден обняла руками колени, стараясь справиться с подступившими эмоциями.
– Я боялся, что мы оба утонем, – продолжил Кайл. – Всякий раз, когда я оглядывался назад, на выход, щель между водой и потолком становилась все меньше. Еще я боялся, что ты можешь упасть в ручей или вернуться к пещере. – Он покачал головой. – Я цеплялся за сталагмиты, пытаясь пробиться к Кейт, как вдруг в пещере стало совсем темно. Вода погасила последнюю лампу. «Кайл!» – закричала Кейт. Я тоже позвал ее. Я кричал и кричал, но… – На глаза у него навернулись слезы, и Иден крепко сжала его руку. – Порой я все еще думаю об этом, – заметил Кайл. – Если бы у меня тогда была веревка. Или если бы я бежал от Колбрука, а не шел…
– Или если бы ты не вытащил меня первой, – добавила Иден.
– Нет, – покачал он головой. – Вот эта мысль мне точно не приходила в голову.
– Я забыла почти все, – сказала Иден. – Помню только, что руки у тебя были в крови и порезах.
– Должно быть, от сталагмитов. У твоей мамы, когда ее нашли, были такие же руки.
– Кто ее нашел?
– Папа с соседом. Я не мог заставить себя спуститься в пещеру, пока Кейт была там. Пришел уже потом, чтобы забрать дневник. А когда вода полностью сошла, завалил вход в это проклятое место – как мне казалось в тот момент, навсегда.
Они снова замолчали, наблюдая за бушующими водами.
– Я так любил ее, Иден, – промолвил Кайл. – Остается только удивляться, что мы не занялись любовью раньше. Я хотел этого, да и возможностей было предостаточно. Но я знал, что это лишь навредит Кейт, которая и так существовала на грани реальности. Только раз я поддался искушению, и то потом страшно сожалел об этом. Я был полон раскаяния – до самого твоего рождения. Стоило мне взглянуть на тебя, и я забыл о своих переживаниях.
– Я люблю тебя, – сказала Иден.
Кайл бережно обнял ее:
– Я тоже люблю тебя, детка.
– Мне нужно кое-что рассказать тебе, – выпрямилась Иден. – О той аварии, в которую попала Лу.
Кайл лишь махнул рукой:
– Мне и так все известно.
– Откуда? Лу утверждает, что она ничего тебе не сказала.
– Это так. Но мне вскоре написал тот парень – Текс, если не ошибаюсь? Он лечился от наркозависимости, и психолог посоветовал ему рассказать о случившемся мне. Вот он и выложил все подчистую.
– Выходит, ты знал все эти годы?
– Да.
– И ты не злился на меня?
– Иден, – со вздохом произнес Кайл, – я злился на себя. Я понимал, что упустил тебя, раз ты решила сбежать из дома, не сказав мне ни слова. Я так и не смог стать для тебя настоящим отцом. Мне надо было с самого начала сказать тебе правду.
* * *Распрощавшись с Кайлом, Иден вновь поехала в Линч-Холлоу. Она знала, что нужно вернуть машину Бену, но это могло и подождать.
Дома она уселась перед компьютером и открыла текст сценария. Она прокрутила его до страницы, на которой описывалась любовная сцена между Кейт и Мэттью. Это была чудесная сцена, с насыщенными диалогами, с бьющими через край эмоциями. Выделив весь кусок, Иден нажала на кнопку, которая стирала текст. Потом довольно улыбнулась при виде пустого экрана. Позже на этом месте появится другая сцена – не менее насыщенная, но правдивая.
Затем она перешла на главную страницу и поменяла название с «Уединенной жизни» на «Тайную жизнь». За этим настал черед последней страницы. Здесь она напечатала:
ЭТОТ ФИЛЬМ ПОСВЯЩАЕТСЯ МОЕМУ ОТЦУ, КАЙЛУ СВИФТУ.
Полюбовавшись этой фразой, Иден заправила в принтер бумагу и отправила текст в печать. После чего, откинувшись на спинку стула, стала наблюдать за четкими буквами, возникающими на безукоризненно белой бумаге.
Конец.