А если подключить пересмотр, с помощью которого мы можем снимать целые пласты кодированной информации со старых никому не нужных событий, наша способность к обучению, т. е. способность усваивать новую информацию, станет такой же, ну или почти такой же, как в детстве.
Пересмотром и переносом внимания мы можем добиться значительного расширения объема наших знаний и способности нашего восприятия.
Засим, сочинение заканчиваю. Сочинял и записывал Картавцев Владислав. В прошлом ученик 10А класса средней общеобразовательной школы.
Пища для ума
Если бы меня спросили кратко и емко обрисовать мое отношение к какому-нибудь физическому явлению, или человеку, или окружающей меня действительности вообще, или к тому или иному событию в частности, то, пожалуй, я бы сначала попросил отсрочки. Не потому, что я не имею своего мнения или, например, боюсь или не решаюсь его высказывать, но потому, что стал гораздо осторожнее в суждениях. С возрастом мы все становимся осторожнее и гораздо менее категоричными – горячность и безапелляционность суждений свойственны же, в основном, молодым.
Это называется жизненным опытом. Жизненный опыт приходит по мере расходования самой жизни. Возьмем, например, два соединяющихся посредством капельницы сосуда. Сначала сосуд сверху полон, и из него жидкость начинает поступать в нижний, уменьшая остаток жизни в верхнем сосуде и увеличивая опыт в нижнем. Жидкость в верхнем сосуде одинакова для всех – она абстрактна и включает в себя все возможные варианты. Она уже наполнила верхний сосуд, и должна быть израсходована.
Жидкость в нижнем сосуде, на первый взгляд, различна для каждого. Для одного – слава, богатство, почет, уважение, для другого – телесные страдания, нищета и душевные муки. Вопрос – почему сначала одинаковая для всех жидкость превратилась в итоге в разную?
Ответ достаточно прост, но он совсем не такой, как можно было бы ожидать. А заключается он в том, что жидкость в любом нижнем сосуде ничем не отличается от других и является именно той субстанцией, которая и должна была образоваться в процессе перехода жизни в жизненный опыт. Просто эта жидкость предназначена не для наших «вкусовых рецепторов», но для других. Возьмите себя – Вы можете отличить по вкусу одну рисинку от другой, одно гречишное зернышко от другого, одну каплю чая от другой? Понятно, что не можете. Хотя, если бы Вы сами были зерном риса и попытались бы сравнить свою прожитую жизнь с жизнью другого рисового зерна, Вы нашли бы миллион отличий.
Но Вам не интересно наслаждаться рисовыми зернами по отдельности, Вы зачерпываете вилкой сразу несколько десятков или сотен рисовых зернышек и отправляете их себе в рот. Рис для Вас – всего лишь еда. Приятный вкус, и еще из него можно варить и плов, и каши.
Но Вы ведь человек, а не какая-нибудь там приправа! Конечно, нет. Или все-таки да? А, может, есть некто, кто и занимается тем, что сознательно выращивает нас, как рассаду, потом сознательно выкорчевывает и употребляет в пищу. Конечно, не наше физическое тело, но наш жизненный опыт. Который, в отличие от материальной оболочки, не имеет физической компоненты, является абстрактным и может быть поглощен другой абстрактной субстанцией, только гораздо большей, чем мы.
Как Вам оказаться перчиком на грядке или, например, томатом, картошечкой, зеленым горошком, Чиполлино, на крайний случай? Не хочется? Не переживайте – то, что он – вкусный торт «Наполеон», человек понимает только, когда приходит время умирать. Смерть наносит свой последний удар, материальная оболочка спадает, и неутомимые сборщики сельскохозяйственной продукции доставляют выращенное и созревшее зернышко непосредственно к барскому столу господина, который и поедает крупицу, только что бывшую носителем жизни. Крупица сделала свое дело – выросла, созрела, наполнилась соком жизненного опыта до краев – пришло время сбора урожая!
Как Вы думаете, сколько таких крупиц одновременно попадает на стол хозяину и одновременно им поглощается? Миллионы. И что, Вы до сих пор уверены, что именно Вы избранный, именно Вы должны быть особенным, иметь такой первозданный и уникальный вкус, чтобы для Вас было сделано исключение и предоставлены какие-то особенные условия для роста и созревания? Вы что, заранее проплатили своё место на грядке?
Вероятно, нет. И ваша уверенность в своей уникальности весьма завышена и совсем необоснованна. Жизненный опыт каждого из нас – не более чем пища для существа могучего и абстрактного, настоящего хозяина нашего мира, который и формирует нас, но только не по своему образу и подобию, но для своих нужд. Но который дает нам шанс в течение жизни приобрести свой особенный вкус, отличный от других, который даст нам возможность попытаться избежать участи кетчупа.
Или горчицы.
Или мяса трески.
Или китайской груши.
Или Белого Сухого Мозельского.
Письмо
Иногда мне хочется написать кому-нибудь письмо. По-старинке. На бумаге. Взять ручку, разложить перед собой чистые листы, приготовить конверт с заранее купленной и наклеенной маркой.
Минутку подумать и начать, как-нибудь оригинально: «Здравствуйте, мои дорогие!», или: «Здравствуй, любимая!», или, например: «Здравствуйте вам всем, не забыли ли вы все меня еще пока?»
И писать-писать-писать. Подробно рассказывая, как живу, с кем дружу и с кем работаю, что недавно прочитал, и какие свежие мысли появились – о жизни и, вообще, о галактике, например. О вселенной, будь она неладна – ведь, как известно без моей непрерывной заботы о ней она никак не сможет обойтись. Поэтому отнимает слишком много времени.
И, исписав пачку листов, чинно свернуть, вложить в конверт, заклеить и разборчивым почерком вписать индекс, адрес получателя и отправителя. Потом отнести на почту и кинуть в почтовый ящик. А потом ждать пару-тройку недель или месяц-полтора ответа, если он, конечно, будет. Ведь часто бывает, что ответа нет.
Ах, как часто мы не дожидаемся ответа! Хотя, вроде, старались, делали все, что нужно. И, вроде, не такие уж мы плохие и, вроде, достаточно модные и не отсталые, не сирые и не убогие, не «грузим» других и не ждем, чтобы нам помогали. Не просим денег в долг, а часто сами готовы помочь. Но вокруг нас лишь только короткие и длинные гудки телефонной трубки и пустота в почтовом ящике. Но ящик-то нужен – куда ж еще класть квитанции на оплату?
Вокруг всех нас так не хватает теплоты и человеческого участия. Все заняты своим, и часто кажется, что один лишь только ты видишь, насколько все кругом одиноки, несмотря на кажущееся обилие друзей-подружек-знакомых, которые, случись что, готовы прибежать-помочь-поучаствовать. Вот только жизнь – это, слава богу, не часто «случись что», а в основном размеренное и плавное течение. Рутина.
Рутина бытия и рутина времяпрепровождения, а редкие яркие моменты – это действительно редкие и яркие моменты. Все продается, все покупается. Все доступно и, следовательно, не нужно.
И манит только тайна. Человек подавлен безысходностью своего существования. Он должен иметь цель, но часто она обманчива. Человек не ищет цели в абстрактном, он ищет в материальном – друзья, слава, деньги. Без абстрактной цели человек замыкается в себе, на своем мирке и окружении и начинает считать, что он непременно должен всеми силами участвовать в происходящем вокруг балагане, приплясывая под дудки сильных мира сего и неведомых кукловодов. Он и сам стремится стать сильным мира, но, как только это происходит, впереди него начинает маячить лишь только его конец – бессмысленный и беспощадный. Бессмысленный – с точки зрения человека (ведь, он так много еще мог сделать хорошего в этом мире!), а беспощадный – по факту.
Без наличия абстрактной цели любой путь бессмыслен, ибо в его конце – потеря всего, что было достигнуто в результате этого пути.
Без наличия абстрактной цели жизнь заканчивается всегда одинаково – и для шейхов, и для крестьян. Все уходят в небытие, и, в лучшем случае, остаются только в памяти людской – но что им самим от этого? Их уже нет, и больше не будет никогда.
Они растратили свою жизнь на дела и заботы, на окружающих, детей, родственников, на страну, на науку. Они жили «полной» жизнью, но единственное, что они не сделали – это не соизволили позаботиться о самом себе. Может, боялись или ленились, или не хватало сил? Это абсолютно неважно. Всех ждет один и тот же конец – уход в небытие, и не существует юридической службы и высокооплачиваемых адвокатов, которые помогут его избежать.
Поэтому мне иногда хочется написать кому-нибудь письмо. И спросить, а стоило ли это все потраченной на него жизни?
Жил-был человек. Любил кого-то, а кто-то любил его. У него была работа, но она ему не нравилась. Зато у него было хобби. Он строил песочные города на песке. И пытался охранять их от дождя. И страшно расстраивался, когда очередной ливень смывал песочные замки, или малыши утром делали из них куличики. Со временем он поумнел и стал строить города только на своей земле – за забором и под навесом. Так они дольше сохранялись, и расстраивало лишь одно – их почти никто не видел. Но города были отличные, и тогда он начал снимать их на видеокамеру, фотографировал и выкладывал изображения «В контакте». У него появилось много друзей, а с некоторыми он даже переписывался. Он был страшно горд и начал строить еще более красивые и замысловатые башни, крепостные стены и замки. Он участвовал в выставках и получил грамоту ЦК ВЦСПС. Но вдруг он заболел. И никто не смог ему помочь. И последней мыслью его было: «Как это несправедливо так рано забирать такого большого художника, как я!»
Поэтому мне иногда хочется написать кому-нибудь письмо. И спросить, а стоило ли это все потраченной на него жизни?
Жил-был человек. Любил кого-то, а кто-то любил его. У него была работа, но она ему не нравилась. Зато у него было хобби. Он строил песочные города на песке. И пытался охранять их от дождя. И страшно расстраивался, когда очередной ливень смывал песочные замки, или малыши утром делали из них куличики. Со временем он поумнел и стал строить города только на своей земле – за забором и под навесом. Так они дольше сохранялись, и расстраивало лишь одно – их почти никто не видел. Но города были отличные, и тогда он начал снимать их на видеокамеру, фотографировал и выкладывал изображения «В контакте». У него появилось много друзей, а с некоторыми он даже переписывался. Он был страшно горд и начал строить еще более красивые и замысловатые башни, крепостные стены и замки. Он участвовал в выставках и получил грамоту ЦК ВЦСПС. Но вдруг он заболел. И никто не смог ему помочь. И последней мыслью его было: «Как это несправедливо так рано забирать такого большого художника, как я!»
И ответом ему стал пронзительный хохот бесконечности.
Часть третья Больше мистики – хорошей и разной
У каждого «мистика» своя. У меня своя, а у того, кто верит в «зеленых человечков» – своя. И говорить ему, что их не существует, бессмысленно и бесполезно. Их не существует в том виде, в каком он их себе представляет – но он все равно будет с упорством вам доказывать, что вы ошибаетесь. Он в них верит, и эта его вера трансформировалась в своеобразное знание, она подкреплена энергиями, несущими в себе соответствующие настройки на соответствующие силы, и дает ему смысл существования и ощущение, что «он не одинок во вселенной». Он прав. Среди нас одиноких нет. На скрытом для большинства из нас уровне восприятия мы все зависимы, осознаем мы это или не осознаем. Если осознаем – ничего не мешает нам учиться, если же нет – тогда мы просто пункт базирования чуждых нам энергий, а заодно и сочный бутерброд, от которого кто-то периодически откусывает внушительные кусочки. Так что, хочешь или нет – а от «мистики» не деться никуда.
Дороги, которые нас выбирают
Все мы, кажется, читали в детстве О. Генри. Все, кто родились и достигли вменяемого возраста еще при Советском Союзе. Тогда О. Генри был один из немногих американских писателей, которых издавали в СССР. Моя учительница по литературе сильно любила его «Дороги, которые мы выбираем». Как пример алчности, беспринципности и кровожадности «акул капитализма». И, как любая нормальная учительница литературы, она знала, что говорила. Деньги, особенно большие деньги, очень часто «убивают» в человеке очень многое. Он – уже капиталист. И чувствует себя комфортно. Он думает, что в некотором смысле «правит» миром. До тех пор, пока Сила не покажет ему, кто на самом деле правит. И как.
Дороги, которые нас выбирают. Странно было бы думать, что мы настолько всемогущи, что «прогибаем» мир под себя и прокладываем себе эдакую дорожку, усыпанную стразами, и бисером, и бриллиантами. Нет. Мы имеем дело с уже имеющимися в наличии «путями», которые проложены без нас и до нас. И идем по ним всю свою жизнь или, по крайней мере, достаточно весомую ее часть. Мы строим или хотим строить свое будущее в соответствие с уже имеющимися «дорогами», дорожками и шаблонами. Которые более всего нам подходят, и от которых мы ждем «дивидендов» в будущем. Конечно, есть и первопроходцы. И были всегда, и будут всегда. Такие, как Будда, например. Но для того чтобы стать Буддой, он тоже должен был сначала пройти путь, который кем-то и когда-то был уже пройден до него. И только на каком-то отрезке этого пути он свернул в сторону, пошел своим путем и стал Буддой – стал первым.
Насколько «наши дороги» соответствуют тому, что мы придумали для себя? На пять процентов, восемь, пятнадцать, девяносто? Интересно, кто-нибудь хотел в детстве, например, посидеть в тюрьме? Наверное, нет. С другой стороны, разве не по-настоящему счастлив человек, который занимается тем, о чем всю жизнь мечтал? Когда-то у народного артиста Евгения Леонова спросили, что такое счастье – и он ответил: «Счастье, это когда с утра хочется на работу, а вечером – домой». И, конечно, у каждого есть свой афоризм «о счастье», и, конечно, много своих собственных определений, как же должно выглядеть «счастье».
«Много денег. Много-много денег. Столько денег, чтобы уже более не думать о деньгах! Нет – гораздо больше! Много больше. Все деньги мира! И еще пару месторождений алмазов на Венере».
Принято считать, что все думают о деньгах. Есть деньги – начинают грезить о власти. Есть власть и деньги – мечтают о вечной жизни и о полной безнаказанности. Но кто-то в мире хочет просто вдоволь поесть или прикоснуться к чуду, о котором он слышал краешком уха – мобильному телефону или видеокамере. Смертельно больной мечтает об исцелении. Все остальное для него – практически, неважно. Мечты у всех разные. Нет людей, которые могут сказать, что воплотили в жизнь все свои мечты. Но все без исключения могут сказать, что не так себе представляли свою жизнь, и не по той «дороге» она их повела. И богатые, и супербогатые. Все. Может быть – да, по «хорошей» дороге. Но – не по той. Но несоизмеримо больше таких, которые постоянно «оплакивают» свою несостоявшуюся, серую, скучную или тем паче трагическую жизнь, перекладывая вину за нее не понятно на кого, но – на других. «Жадных, подлых, беспринципных рвачей, подлецов и обманщиков», которые не дали им возможность жить так, как они заслуживают. Они ведь думали, что мир розами усыпан, а оказалось – навозом. Но если им говорили, что они – сами «кузнецы своего счастья», они только скептически пожимали плечами и утверждали, что «все кругом воруют и без них». И прожили всю жизнь, наблюдая, как другие «воруют», завидуя им и осуждая их.
Так в чем же состоят «дороги, которые мы выбираем» В шансе. В инвариантности. В здравом смысле. В знаниях. В осторожности. Но, паче всего, в случае. Мы, может быть, и готовы использовать свой «шанс». При условии, что он у нас будет. Если нам его предоставят. А предоставить его нам может только случай, если хотите – «судьба». Но, прежде всего, Сила. Шанс идет от Силы. Мы должны искать свой шанс, а когда он у нас появится – использовать его. Опираясь на свои возможности, на свои знания, на свою личную силу.
Шанс – это «окно» возможностей и время возможностей. Но шанс нужно уметь распознать. «Не все то золото, что плохо лежит». А мы хотим доподлинно знать – не это ли тот самый долгожданный шанс, который приведет нас в наше солнечное и золотистое далеко?
И для этого существую «маги». Которые точно скажут – бери за двадцать – завтра будет пописят. Посоветуют, приворотят, дадут специальный денежный значок, «наколдуют счастья». Решат за тебя, как поступить. И совсем недорого.
Оставим «магов» в покое. Они делают свой бизнес – скромные герои «магического фронта».
Но как же распознать шанс? Нет ничего проще. Нужно просто знать. Нужно чувствовать вдохновение шанса, а для этого – быть отстраненным. Нужно быть легким и отстраненным, нужно быть незаинтересованным. Все, относящееся к этому шансу, должно быть пересмотрено. Все должно быть безразлично. Не обременено никакими желаниями, никаким предвкушением. Ничего не должно иметь особого значения. Все должно быть просто возможным шансом. Одним из многих. Который еще не воплотился в жизнь, и, скорее всего, никогда не воплотится. А если и воплотится – то не так, как мы себе представляем.
И – долой конкретику! Абстракция дает нам только абстрактные шансы, но зато мы сами «рождены, чтоб сказку сделать былью». И только наш приложенный труд и будет иметь значение в итоге, и только он, возможно, сделает из нашего шанса нечто большее, чем просто шанс.
По воле волн в челне убогом
– Кто из вас постоянно принимает решения? Поднять руку! Вы? И Вы? Ах, еще и Вы? Странно, и я тоже! Постоянно. Принимаю.
Куда пойти, куда поехать, что купить и чем заняться, во что одеться и где раздеться, и стоит ли вообще раздеваться, или, может, так – потерпеть пока? И все время нам нужно что-то решать. Решения, на первый взгляд, пронизывают всю нашу жизнь. Их приходится принимать постоянно. Но это не те решения, о которых стоит говорить. Они ни на что или почти ни на что не влияют. Они обыденны, привычны, скучны. Они постоянны и составляют незримую непрерывную ткань нашего бытия. Они – из разряда «бытовуха заела» или «любовь и быт – как победить?», или «быт и зло – полюбишь» – а рифму не придумал.
Но есть Решения с большой буквы. Которые раз и навсегда меняют нашу жизнь, нас самих, наше будущее и даже наше прошлое. Точнее, наше отношение к нему. Таких Решений немного. Можно сказать, что если за всю жизнь у человека наберется пяток таких Решений, то человек прожил интересную, разнообразную и динамичную жизнь. И нельзя, например, сказать, что Решения разбивают нашу жизнь на этапы. Решения разбивают нашу жизнь на несколько жизней, непохожих друг на друга. Решения принимаются под воздействием внешних обстоятельств, внутренних мотивов и имеющихся возможностей. Решения подчиняются Силе, и их последствия непредсказуемы. И распознать в решении Решение зачастую можно только задним числом и по прошествии значительного отрезка времени.