Подруга Артура оказалась непозволительно хороша. У нее была ровная бледная кожа, прямой нос, огромные зеленые глаза, пышные светлые волосы и точеная фигура, как нельзя лучше подчеркнутая узкими кожаными брюками и облегающей роскошные формы курточкой. Рядом с ней я смотрелась, как драная кошка рядом с королевой Британии. Она казалась совершенно безупречной. И такой уверенной в себе, что мне и не снилось.
Надо же: подруга Артура! Я переступила с ноги на ногу, поджимая замерзшие пальцы — тапочки, конечно, давным‑давно промокли — и буркнула:
— Артур не говорил мне ни о какой подруге!
— Значит, скажет. Живо в машину! Дикие наверняка где‑то рядом! — командным голосом заявила Лиз и включила рацию, отдавая распоряжения.
Я с удивлением слушала ее. Похоже, она кто‑то вроде начальника.
Передо мной лихо затормозила огромная черная машина с тонированными стеклами, и Лиз, не тратя времени на бесполезные дискуссии, просто‑напросто запихнула меня в салон. Впрочем, я не сопротивлялась, так как успела к тому времени промерзнуть так, что зуб на зуб не попадал.
Лиз тоже села в машину рядом со мной, и мы выехали со двора. По пути она расспросила меня о том, что случилось, и с помощью рации отдала своим людям еще несколько четких команд.
Чувство собственной неполноценности работало на всю катушку. Всегда ощущала себя неуверенной рядом с успешными деловыми женщинами, к тому же нужно было быть слепым, чтобы не заметить, сколь ослепительна Лиз.
— Кажется, оторвались, — улыбнулась она, когда мы выехали на кольцо. — Ну, если мои недотепы не поймают твою Виолу… — девушка недоговорила, но красноречиво царапнула обивку сидения ухоженными кроваво‑красными ногтями.
Она вообще напоминала кошку — гибкую хищницу, завораживающую и опасную. Я, забившись в угол, смотрела на нее взглядом оказавшейся в западне мыши.
— Не бойся, — снова сказала Лиз. — Я понимаю, в твоей жизни было слишком много опасностей, и ты уже никому не доверяешь. Абсолютно правильно. Лучше не доверять никому, даже себе. Нам — доверять можно, — она по‑кошачьи улыбнулась.
— Я хочу видеть Артура. И своих родителей, — заявила я.
— Разумеется. О твоих родителях мы позаботимся. У нас в ходу программа защиты людей‑свидетелей, — произнесла она, и я сразу вспомнила какие‑то голливудские фильмы. Кстати, говорила Лиз очень чисто, хотя вполне вероятно, что русский не был ее родным языком — внешность у нее была европейская. — А что касается Артура… Я думала, ты сначала предпочтешь переодеться. Или нет? — она чуть насмешливо, по крайней мере мне так показалось, приподняла бровь.
Спорить было глупо, поэтому я молча кивнула.
— Притормози‑ка, — распорядилась Лиз.
Шофер остановился у какого‑то бутика, и Лиз вышла, не сказав мне ни слова.
Минут через пять — не больше — она появилась с огромным пакетом, села на место и бросила пакет мне на колени.
— Надевай, — скомандовала она.
Подчиняться ужасно не хотелось, но мысль о том, кто из нас будет выглядеть перед Артуром полной идиоткой, подействовала на меня отрезвляюще, и я залезла в пакет.
Там лежали элегантные туфли на невысоком каблуке (сама Лиз легко и грациозно передвигалась, наверное, на пятнадцатисантиметровой шпильке), светлые джинсы, сразу видно, очень дорогие, черный топ на тоненьких лямочках, черное нижнее белье и, наконец, короткая джинсовая курточка. Все это — в том же стиле, что и одежда на Лиз, но попроще.
— А это на меня налезет? — скептически поинтересовалась я, не припомнив, чтобы Лиз спрашивала меня о размере обуви или одежды.
— Как раз на тебя. Я никогда не ошибаюсь, — ответила она голосом, полным превосходства.
Ну, если у Артура такие друзья… вернее, подруги… ему можно только посочувствовать.
Тем временем она кивнула шоферу, и мы снова поехали куда‑то.
— Я не могу переодеваться здесь! — воскликнула я, в отчаянии глядя на шофера.
— Это почему же? — Лиз даже удостоила меня взглядом.
— Не могу — и все!
— Ты стесняешься его?! — Лиз оглядела меня, словно редкостный музейный экспонат. — Ну что же: как хочешь. Только останавливаться мы все равно не будем. Твоя безопасность важнее твоей стыдливости.
Мне уже думалось, что она унижает меня специально, но я не стала спорить и принялась переодеваться, используя как ширму свою домашнюю футболку.
Лиз наблюдала за мной. В ее холодных равнодушных глазах нельзя было прочесть никаких эмоций. Это задевало меня еще сильнее, чем любопытство или неприкрытая злость.
— А я тебе, кажется, не нравлюсь, — констатировала я, натягивая джинсы.
— Ты — мое задание.
Лиз не была расположена к разговорам.
— Правда? — я в деланом изумлении подняла брови. — Ну по части одежды ты справилась идеально. Действительно как раз мой размер. А вот по части охраны… Интересно, что скажет старейшина, когда узнает, что ты пропустила Виолу и она едва не убила меня?… — Лиз дернулась, и ее ногти неприятно скрипнули по кожаной обивке кресла. — Скажи, как у вас поступают с теми, кто проваливает задание?
Я уже сама не понимала, зачем злю вампиршу — против логики, вопреки инстинкту самосохранения. Она взглянула на меня сузившимися глазами и провела кончиком языка по краю своих безупречно очерченных губ, подчеркнутых глянцево блестящей красной помадой:
— А ты храбрый человек.
Я перевела глаза на обивку сиденья и увидела, что толстая кожа порвана. Продолжать наш сомнительный диалог не было никакого смысла, и мы замолчали.
Тем временем машина подъехала к пятиэтажному зданию, окруженному металлическим забором. Шофер опустил стекло, поздоровался с охранниками, и мы въехали на территорию дома.
— Приехали, — объявила Лиз.
Я вылезла из машины и с любопытством огляделась. Похоже, я попала на закрытую базу. Пустой «просматривающийся двор», пост охраны на въезде, здание, чем‑то отдаленно напоминающее крепость. Нет, там не было ни окон‑бойниц, ни крепостной стены, ни отверстий, откуда в случае необходимости можно лить на головы врагов кипящую смолу — с виду дом как дом, но ощущение от него было ого‑го какое! Он так и щетинился невидимыми пушками, и я почувствовала себя крайне неуютно. Нужно ли мне туда и так ли легко выйти оттуда, как и войти?…
— Пойдем, — скомандовала Лиз, видя, что я замешкалась у машины.
Видимо, она не считала необходимым разговаривать со мной хотя бы чуть‑чуть приветливее.
— Где Артур? Я никуда не пойду, пока не увижу его, — ответила я, позаимствовав ее холодный тон.
Температура между нами приближалась к отметке минус пятьдесят. Еще немного — и все вокруг нас покроется инеем, а слова начнут замерзать в воздухе и со звоном падать на землю, так и не достигнув ушей собеседницы.
— Он уже едет. Ну, если тебе нравится, можешь ждать его целый час под дождем, — Лиз равнодушно пожала плечами и направилась в сторону дома.
Именно ее безразличие убедило меня лучше любых слов. Вернее, начни она меня уговаривать, я бы наверняка осталась во дворе.
В общем, я последовала за вампиршей и не без душевного трепета вступила под своды дома. Здание, похоже, было построено где‑нибудь в конце девятнадцатого века и соответствовало застройке центра Москвы. Но это только на первый взгляд. Если приглядеться, над зданием основательно поработали, видимо, пытаясь придать ему одновременно и красоту, и удобство, и незаметность. Плиты нижнего яруса при ближайшем рассмотрении оказались покрыты причудливой изящной резьбой, а деревянная арка над дверью была украшена сценами из жизни какого‑то вельможи былых времен. Стараясь не отстать от Лиз, я окинула их лишь беглым взглядом, и тем не менее в голове у меня возникла идея, что это за вельможа.
Внутри дом отчетливо напоминал старинный особняк. Наверх вела большая лестница с колоннами, глядя на которую я тут же вспомнила словечко «мраморная». На первом этаже имелся просторный холл, у входа в который располагалась очередная комнатка охраны. Видимо, с этим здесь было все в порядке. Пол в холле был «шашечками» — черно‑белый, у стен стояло несколько мраморных столиков, а на потолке висела огромная хрустальная люстра. Вся обстановка отличалась элегантностью и роскошью. Подобные залы я видела в исторических фильмах. Однако что‑то здесь было не так. И подумав, я догадалась, что именно: зеркала! В зале не было ни одного зеркала! Неужели сказки правдивы, и вампиры действительно не отражаются? Я задумалась, видела ли я когда‑нибудь отражение Артура? Кажется, видела… или нет? Точно вспомнить я не смогла, надо будет обратить внимание.
Тем временем навстречу нам вышел немолодой человек с окладистой бородой, одетый в странную холщевую одежду наподобие монашеской рясы. На поясе у него висела тяжелая связка больших старинных ключей. Неужели такими ключами еще кто‑то пользуется?… С полминуты я разглядывала его совершенно беззастенчиво, а потом смутилась и отвела глаза.
— Ценный груз доставлен, — буркнула тем временем Лиз и, не говоря больше ни слова, удалилась.
— Добрый день, Полина. Меня зовут Петр, я управляющий по дому, и, если тебе вдруг покажется здесь что‑либо неудобным или захочется поменять обстановку комнаты, пожалуйста, обращайся ко мне, — приветливо произнес человек в рясе.
Его слова несколько меня насторожили. Интересно, как долго они планируют удерживать меня в этом доме. И главное: зачем? Наверняка у них есть относительно меня какие‑то планы. «Например, сделать из меня ручного монстра и в случае необходимости спускать на врагов», — как всегда, ехидно подсказал внутренний голос.
Сомневаюсь, что смогла бы впечатлить их врагов. Ну разве что, если бы начала брать у них интервью — они бы наверняка удивились!
На что еще может сгодиться недоучившаяся журналистка?…
Однако я не спешила озвучивать свои сомнения.
— Я хотела бы увидеться с Артуром. Когда он вернется? — спросила я, продолжая рассматривать помещение, в которое попала.
— Понимаю твое беспокойство, — управляющий задумчиво кивнул. — А вы не позвонили ему с телефона Лиз?
Она даже не подумала предложить мне это. Наверное, в ее инструкции не входил пункт, где говорилось о том, что меня нужно утешать и успокаивать.
— Нет. А можно? — тут же поинтересовалась я.
Управляющий взял со стола телефонную трубку и протянул мне. Номер Артура я помнила наизусть. Всего лишь один гудок, и я услышала знакомый, бесконечно родной голос.
— Артур! Это я! — выдохнула я, без сил прислоняясь спиной к одной из колонн, украшавших просторный холл.
— Полина? Где ты?
На сердце потеплело. Он беспокоился обо мне. Это так хорошо, когда о тебе заботятся, когда ты кому‑то не безразличен.
— Не знаю. Кажется, где‑то на Арбате… Ты не представляешь! Виола стала вампиром и напала на меня!..
Управляющий стоял неподалеку, сохраняя на лице выражение, более подходящее какой‑нибудь каменной статуе, но я отчего‑то была уверена, что он слышит каждое мое слово, ужасно смутилась и наверняка покраснела по своей дурацкой привычке. У меня бледная тонкая кожа, и я вообще краснею по каждому поводу, а иногда — даже без него.
— Но Лиз справилась? Она увезла тебя? — с тревогой спрашивал Артур.
Я отвернулась, чтобы не смотреть на управляющего.
— Да, эта блондинка, затянутая в кожу, кажется, говорила, что ее зовут Лиз, — произнесла я как можно равнодушней. — Она пообещала, что ты приедешь сюда…
— Уже еду. Еще минут сорок — и я буду. Пожалуйста, не волнуйся, опасность миновала.
Его голос ласкал меня, по капле вливая спокойствие и уверенность. Похоже, что я зря разволновалась.
— Приезжай, я очень жду, — прошептала я, надеясь, что Петр не расслышит хотя бы это, и решительно нажала на «сброс» — не люблю, когда посторонние становятся свидетелями самых личных сторон моей жизни.
— Спасибо, я закончила, — я протянула управляющему трубку. — Можно я подожду Артура здесь?
— Думаю, тебе все же лучше пройти в твою комнату и немного отдохнуть, — сказал Петр.
Ах так, у меня уже есть здесь своя комната? Видно, дела и впрямь плохи.
Я переступила с ноги на ногу. Туфли ощутимо жали. Обувь трудно подбирать на глаз, но меня почему‑то упорно грызла мысль, что Лиз не случайно выбрала для меня тесную пару… Или я передергиваю и слишком грешу на Лиз?… Но отношения у нас определенно не заладились.
— Кто такая Лиз? — спросила я, следуя за управляющим по роскошному холлу.
Пол был идеально начищенным и… весьма скользким, так что пришлось собрать всю волю и отслеживать каждый свой шаг, чтобы не упасть — на потеху Лиз и ей подобных. Представляю, сколько невидимых глаз внимательно наблюдает за мной сейчас!
— Лиз — отличный специалист по ведению боевых действий. Она у нас в этом плане лучшая. — Петр искоса взглянул на меня и снова улыбнулся. — Не принимай близко к сердцу ее поведение. Она такая со всеми. Общение не самая сильная ее сторона, однако она настоящий профессионал и в случае опасности не задумываясь придет к тебе на помощь.
Я вспомнила ярость, охватившую Лиз в машине, и порванную кожаную обивку сиденья. Верю, что она вполне способна спасти меня от врагов — но только не от самой себя.
— Пожалуйста, за мной. — Петр нажал какую‑то кнопку, и перед нами открылась кабинка лифта. Зеркал там тоже, кстати, не было.
На лифте мы спустились на минус второй этаж. Я заметила, что под этой кнопкой была еще как минимум пара. Похоже, здание построено по принципу айсберга — наверху всего лишь небольшая его часть.
Мы вышли. Под ногами была мягкая ковровая дорожка — ну наконец‑то можно не бояться поскользнуться! Петр повел меня по коридору. По обеим сторонам его располагались какие‑то комнаты с деревянными резными дверями, и мне подумалось, что все это очень похоже на гостиницу.
— Ну вот и пришли. Отдыхай. Я сообщу тебе, когда приедет Артур. — Петр распахнул большую дверь, украшенную стилизованными грифонами и завитушками, и передо мной оказалась просторная комната, наверняка составившая бы предмет мечтаний большинства девушек.
Во‑первых, в помещении почти не было мебели. Огромный диван — очень низкий, похожий на круглый аквариум, со множеством подушечек‑рыбок, нежно‑голубой ковер с длиннющим ворсом, суперсовременные, тускло поблескивающие металлом, изгибающиеся полки с книгами. В углу — большое, мягчайшее даже на вид, кресло и высокая темно‑синяя ваза с одним‑единственным цветком. Кажется, это была орхидея. Одну из стен занимал огромный, как в кинотеатре, экран. Комната оказалась даже лучше, чем у моей подруги Вики.
— Если захочешь принять душ, ванная вон там, — мой провожатый кивнул на незамеченную мною дверь. — Располагайся и отдыхай.
— Но… — я удивленно обернулась и увидела закрывающуюся перед моим носом дверь.
Я дернула за ручку и с ужасом убедилась, что оказалась заперта в комфортабельной и милой ловушке!
Дом навалился на меня всей своей тяжестью. Неужели мне не дано право выбора? Я начинала чувствовать себя, словно подвешенная на ниточках марионетка. Игрушка чужой воли, выдернутая из привычной жизни.
Подойдя к книжной полке, я вытащила одну из книг. Она была совершенно новая. Никто не открывал ее до меня. Бросив ее на пол, потянулась ко второй, третьей… Новые! Все книги — новые! Я отдернула шторы, имитирующие занавешенное окно. За ними была глухая бетонная стена. Ненастоящее! Все здесь было ненастоящее! И хромированные полки, и громадный телевизор, и ночник — все абсолютно новое, принесенное сюда специально ради меня! Искусственный пластиковый мир, аквариум для рыбки‑мутанта… Для меня.
Отчаяние, словно тошнота, подкатило к самому горлу. Я задыхалась в этом идеальном хромированном мире.
Как же я могла так глупо попасться?! Ведь не хотела, не хотела же входить сюда и, как последняя дура, повелась на безразличие Лиз и притворное дружелюбие Петра! Кажется, есть такой метод: плохой и хороший полицейский! Они разыграли меня, провели как первоклассницу! Что же теперь делать? Паника овладела моим сердцем.
«Спокойно, Полина, — сказала я себе, — возможно, они как раз и добиваются того, чтобы ты потеряла голову. Или в очередной раз ставят над тобой какой‑то дурацкий эксперимент и сейчас с интересом наблюдают за тобой. Не будем доставлять им удовольствие».
Я сбросила тесные туфли, села на подушки и, обхватив колени руками, попыталась сосредоточиться. Как там меня учили на карате? Дышать глубоко и тихо, постепенно растворяясь в воздухе, ощущать себя частичкой мира, пропуская через тело энергию земли и неба… Постепенно напряженно сжатые пальцы разжались, и я почувствовала себя спокойнее.
Так‑то лучше. Теперь, когда голова прояснилась, можно искать пути решения проблемы. Я вошла в ванную и огляделась. Ванна с гидромассажем, изящная раковина и — наконец‑то — огромное зеркало. Пока я оглядывала всю эту роскошь, меня посетила занятная мысль, что непрошенные хозяева позаимствовали интерьер для моего жилища из модного глянцевого журнала и еще… они готовились к моему приезду уже давно. Об этом говорили всякие мелочи. Мой любимый фиалковый запах, витающий в комнате, хороший подбор книг, висящий на крючке голубой махровый халат с овечкой — в точности такой же, как и у меня дома…
Они позаботились о том, чтобы мне было комфортно в новой клетке. Идеальная мышеловка для глупой мыши. Здесь можно держать ее сколько угодно, откармливая на десерт жирным котам…
Я открыла расположенный под раковиной ящик и обнаружила там все, что только могло понадобиться девушке для наведения красоты: кремы, тоники, косметика, лаки для ногтей, помады всех цветов и оттенков, фен, пара расчесок — с мелкими и крупными зубцами, лаки и муссы для волос, шпильки…