– Товарищ полковник, есть готовность к старту, – доложил лейтенант-оператор.
– Тогда – пошел, – скомандовал Кильманов.
Оператор скрылся в микроавтобусе. Зажужжал двигатель, закрутился, превращаясь в полупрозрачный диск, спаренный пропеллер. Вертолет-беспилотник оторвался от асфальта и, качаясь, завис над ним, а затем медленно начал подниматься в небо.
«Ну, уж теперь я их найду», – подумал Кильманов, быстрым шагом подходя к микроавтобусу и забираясь в него.
Хлопнула дверца. Полковник опустился в кресло возле оператора, предназначенное для дублера.
Тихо журчал кондиционер, мерцали экраны, горела несильная подсветка. Обстановка казалась совсем мирной, как в интернет-клубе. Молоденький лейтенант не выпускал джойстик из рук. Пальцы его чуть заметно подрагивали – сказывались волнение, ведь в настоящей операции ему приходилось участвовать впервые, и последствия «вчерашнего».
Урал Рамдракович пялился в один из четырех экранов, ведь камера была панорамной. Он видел стоявших кругом бойцов, над которыми поднялся вертолет.
– Откуда начнем, товарищ полковник?
Кильманов развернул на пульте карту и начертил пальцем дугу.
– Иди вдоль западного склона. Объекты: мужчина и женщина. Террорист с заложницей. Последний раз были замечены вот в этом квадрате. Если не найдем их раньше, – ноготь полковника ткнулся в то место на карте, которое означало скалу, возле которой нашли тело Прохорова, – то с этой точки пойдем по «улитке».
– В смысле, по спирали? – уточнил лейтенант.
– Именно по спирали, увеличивая диаметр.
Лейтенант хотел заметить, что у спирали диаметра не бывает, но промолчал. С начальством о таких мелочах лучше не спорить. Главное, что понятен алгоритм действий.
Беспилотник перевалил через хребет и полетел вдоль склона. Оператор держал небольшую скорость – километров сорок в час, зато на ней можно было неплохо осмотреться. Лейтенант с полковником следили в четыре глаза, но и этого было мало. Ведь и камер было четыре.
– Пусто, пусто, – шептал Кильманов, – пониже возьми, а то между деревьев ни хрена не видно.
– Опасно, товарищ полковник, за скалу зацепить можно. – Но тем не менее снизил высоту полета.
Теперь кроны деревьев проплывали совсем близко. Уралу Рамдраковичу казалось, что их ветви вот-вот заденут его по лицу – так близко придвинулся он к экрану. Внизу мелькали камни, поваленные стволы, и каждый раз Кильманову казалось, что он увидел, настиг беглецов.
– Стой! Что за объект?
– Это камень, товарищ полковник.
– Сам вижу, что камень. Пошли дальше.
Пару раз объективы камер выхватили лесных обитателей – лань и кабана. Те даже не обратили внимания на жужжащий над ними беспилотник – все-таки двигатель работал достаточно тихо.
– А вот и наши ребята идут, – оживился оператор, разворачивая две камеры по направлению к бредущим по тропинке спецназовцам.
– Если ты объекты не обнаружишь и мы координаты им не скинем, то нашим ребятам еще очень долго топать придется, – поморщился полковник.
Вновь поплыли кроны деревьев, скалы, горные отроги. Внизу показался одинокий домик, стоящий на небольшом плато. Из трубы, сложенной из камней, шел дым. Рядом с домом прогуливался очень уж экзотически одетый старик: в бурке с галунами и в лохматой папахе, в руках у него было что-то вроде посоха. За ним увивались две козы.
– И как там можно жить? Ни электричества, ни транспорта, – удивился оператор.
– А, это… Сумасшедший старик, его лучше не трогать, – отмахнулся полковник. – Пошли дальше.
Вертолет уже вернулся к плоской скале и начал идти от нее по «улитке», расширяя спираль. До этого Кильманову казалось, что найти беглецов будет проще простого. Но одно дело – всматриваться в пейзаж собственными глазами, другое – через объективы телекамер с подрагивающего, бросаемого из стороны в сторону потоками горного ветра беспилотника. Урал Рамдракович то и дело тер веки – глаза слезились от долгого смотрения в мониторы. И вот когда он уже почти потерял надежду и даже опустил взгляд в карту, послышалось обнадеживающее:
– Кажется, нашел. Смотрите, товарищ полковник. Они?
Кильманов вскинул голову. Сердце забилось неровно от радости. Он почти был уверен, что достиг цели.
Вертолет висел, покачиваясь над горным уступом. Среди камней, подсунув рюкзак под голову, лежал Ларин. Глаза прикрыты, на груди автомат, руки покоились поверх ствола и приклада. Сагнер сидела, поджав под себя ноги, и расчесывала волосы деревянным гребешком.
– Это террорист и заложница, товарищ полковник? – спросил лейтенант, давая укрупнение.
Воздушная качка была сильной, ведь вертолет висел неподалеку от склона горы. Не сильно помогали даже система стабилизации камер и специальная компьютерная программа, выравнивающая изображение.
– Они самые, – тихо, словно боясь спугнуть задремавшего Ларина, проговорил Урал Рамдракович.
– Странные они какие-то. Не похожи. Если б не автомат, подумал бы – туристы. Он спит, а заложница не убегает, – позволил себе лишние рассуждения лейтенант и тут же доложил: – Я их координаты нашим ребятам сброшу.
– Ты это, вот чего… – Полковник кусал губу, принимая решение. – Этого урода надо ранить, но не убивать. Ноги порази, чтобы уйти не мог. А мы его «вертушкой» заберем.
– Так что, открывать огонь на поражение, товарищ полковник? – Лейтенант явно был не готов к такому повороту событий.
Ларин ничуть не походил на боевика, каким их себе представлял оператор беспилотника.
– Приказываю открыть огонь, – уже твердо произнес Кильманов.
– Прицел навести надо. – В голосе лейтенанта послышалась дрожь.
Вертолет понемногу стал снижаться. И тут Франтишка вскинула голову, посмотрела прямо в объектив телекамеры и принялась трясти Андрея за плечо…
…Ларин открыл глаза.
– Да не спи же ты!
– А что такое? – Андрей тут же огляделся по сторонам, думая, что Сагнер заметила спецназовцев, но та показала в небо.
– Что это там? Что это за хреновина?
Ларин никогда раньше не видел вживую беспилотный вертолет, хотя и знал об их существовании, как знал и то, что подобных на вооружении в России не стоит. Над ним с Франтишкой, метрах в шестидесяти, зависла ажурная конструкция из трубок: вращались винты, поблескивали объективы телекамер, явно направленных вниз.
– Вот уж точно, хреновина. – Андрей не сразу сообразил, что на беспилотнике может стоять вооружение. – Исключительно ее нам сейчас не хватало. Только устроились передохнуть, и на тебе… Придется избегать открытых мест.
И тут с неба послышалась сдвоенная очередь. Ларину повезло, что он успел встать. Пули крошили рыхлую поверхность скалы прямо там, где недавно были его ноги.
– Ложись! – крикнул Ларин, хватая Сагнер в охапку, прикрывая ее собой, и буквально скатился со скалы, успев прихватить с собой рюкзак.
Мужчина и женщина забились под выступ.
– Он еще и стреляет. – Губы Франтишки дрожали, в глазах появились слезы. – Не могу больше, не могу… За что это мне? Уж лучше бы я у террористов оставалась.
– Поздно об этом думать.
Над головами слышался ровный гул двигателя, стрекот винтов. Вертолет явно передвигался, объективы камер высматривали, куда подевались беглецы.
– Не трясись ты так. Это всего лишь тупая куча металла, – попытался успокоить Франтишку Андрей. – Ну да, я растерялся. Просто не ожидал ее увидеть. Потому и не выстрелил. А теперь, видишь, у меня автомат наготове. Только появится – сразу собью.
– Правда? Им же кто-то управляет?
– Я не люблю обманывать, особенно женщин… – Ларин прислушивался к гулу двигателя – тот был где-то совсем близко. Поднял автомат, приложил к плечу, щелкнул предохранителем.
– Я боюсь. Я боюсь всего такого.
– Какого такого?
– Ну, членистоногих, пауков. А он похож на паука.
– Еще в экспедиции ходишь… Беспилотник скорее на стрекозу похож, а они красивые.
Вертолет появился снова внезапно – выплыл из-за края скалы, завис, задвигались камеры, повернулись стволы.
Андрей не стал ждать – нажал на курок. Стрелял одиночными, экономя патроны. Но после третьего выстрела понял, что просчитался. Одна пуля пролетела сквозь ажурную конструкцию, не причинив ей никакого вреда. Вторая звякнула, зацепив дюралевую трубку. Третья, хоть и прошла сквозь полупрозрачный диск пропеллера, но с лопастями не соприкоснулась.
Ларин рванул Сагнер на себя, прикрыл своим телом. Спаренная очередь раскрошила скалу в пыль над их головами.
– Бежим!
Женщину не надо было уговаривать. Она, визжа, прикрывая голову руками, как от наседавшего на нее роя пчел, бросилась в кусты, захрустела ими. Андрей, оглядываясь через плечо на стремительно разворачивавшийся беспилотник, побежал следом за ней.
Стрекот винтов нарастал. Несколько раз короткие очереди ударяли в камень. Кусты кончились, теперь приходилось бежать по узкому коридору, прорезанному в скалах пересохшей теперь речушкой. Беспилотник шел выше, ему ничто не мешало маневрировать. Пересохшее русло впереди раздваивалось.
– Вправо беги! – крикнул Ларин Сагнер.
Франтишка немного замешкалась, но, кажется, поняла, что задумал Андрей – исчезла за поворотом. А сам Ларин свернул влево.
Беспилотник на несколько секунд завис над развилкой. Человек, управлявший им, видимо, колебался – за кем следует направиться. Наконец выбор был сделан. Целью стал Андрей.
Ларин бежал по хрустящей гальке, окатанной в разгар сезона таяния снегов водным потоком. Со стороны хребта речушка подмыла камень, и теперь скала выступом нависала над руслом.
Беспилотник стрекотал уже совсем близко – шел почти над самой землей. Летевшие с него пули раскалывали гальку, подбрасывали камни. И тут Андрей резко остановил бег, развернулся и выпустил очередь в беспилотный вертолет. И это стало неожиданностью для оператора. Расстояние небольшое, машина могла пострадать. И оператор рванул джойстик, чтобы уйти из-под обстрела.
Вертолет понесло вверх и влево, но выполнить задуманный маневр в узком пространстве под нависающей над беспилотником скалой не удалось. Лопасти стеклопластикового винта ударили в камень, разлетелись осколками. Беспилотник с еще работающим двигателем несколько раз перевернулся и рухнул на гальку. Ларину показалось, что все кончено. Обездвиженная машина лежала, задрав полозья к небу. Двигатель молчал. Андрей стал осторожно приближаться к беспилотнику. Но тут ожили гидроцилиндры, управлявшие камерами. На Ларина уставились поблескивающие линзами объективы. Следом ожил и гидропривод наведения стволов. Андрей еле успел отскочить. Спаренная очередь прогрохотала совсем рядом, эхом разнесшись в неглубоком каньоне. Зажужжал электромотор гидронасоса, стволы чуть повернулись, уперлись в ограничитель и замерли.
– Ну вот, – пробормотал Ларин, – свободного хода штоков цилиндров больше нет. Теперь ты меня не достанешь. – Он двумя руками поднял с земли увесистый камень и направился к беспилотнику, держась в «слепой зоне» – вне секторов обстрела.
Автоматы, установленные на беспилотнике, загрохотали. Наверняка оператор или тот, кто им руководил, решил расстрелять все патроны. Андрей бросил камень в пялившиеся на него камеры. Хрустнуло, прозвучало еще несколько выстрелов, и искалеченный беспилотник окончательно омертвел. Из стволов поднимались тонкие струйки дыма.
Послышался хруст гальки. Ларин тут же развернулся, нацелил автомат. Из-за поворота пересохшего русла осторожно выглянула Франтишка. Андрей опустил ствол.
– Могла бы и предупредить, прежде чем высовываться. Сегодня я нервный.
Сагнер подошла, глянула на безобидный уже беспилотник.
– Ты его сделал, – с восхищением произнесла она.
– Пока счет в нашу пользу. Но мы засветились. Им известно, где мы находимся. Дальше идти по руслу – это самоубийство. Как тебе эта скала? Осилишь?
Франтишка задрала голову, оценила фактуру. Кое-где из камня успели вырасти молодые деревья. Водные потоки прорезали узкие расщелины.
– Должно получиться. – Франтишка поплевала на ладони, потерла их и ухватилась за выступы.
– Может, сперва поднимусь я, а потом сброшу тебе веревку? – предложил Андрей.
– Ты меня недооцениваешь. Поэтому предоставь мне что-то сделать самой.
Сагнер ловко стала взбираться, используя каждый подходящий выступ, каждую трещину в скале.
Вскоре мужчина и женщина уже выбрались на пологий каменистый склон. Франтишка стояла, приподнимаясь на цыпочки, стараясь различить, что же делается вокруг. Ларин схватил ее и повалил на землю.
– Не высовывайся! Видишь. – И он указал пальцем на ответвление от пересохшего русла, из которого совсем недавно вернулась женщина.
Видно было немного. Узкий каньон был достаточно глубоким. Но все же удалось рассмотреть, как в узком просвете один за одним мелькнули пять темных силуэтов.
– Это они, – прошептал Андрей. – Им передали наши координаты. Вовремя мы убрались…
– Я чуть не столкнулась с ними, – прошептала Сагнер.
– Всякое в жизни бывает. Тихо отползаем и уходим.
– Куда?
– Подальше от этого места.
– Мы никогда отсюда не выберемся…
* * *Коротышка Юнис уже не понимал, сколько находится в этом месте. Это время он мог обозначить лишь одним словом – вечность. Затекли связанные руки-ноги. Пересохший от жажды рот колола скомканная шерстяная шапочка – кляп. Несколько раз к нему приходили шакалы. Он слышал их вой, слышал, как гнусные падальщики пытаются добраться до него, роют лапами землю. Но все же валежник спас. А иначе бы пришлось Юнису распрощаться со своим лицом, которое шакалы обгрызли бы в первую очередь. Он успел передумать всю свою жизнь: вспомнить детство, учебу в школе… Доведись ему начать все заново, он бы уже никогда не связался с Русланом. Коротышка искренне молился за то, чтобы с Лариным не случилось ничего плохого, чтобы он вернулся и вызволил его. А там пусть будет что будет: хоть тюрьма, хоть свобода – лишь бы остаться жить. Но теперешнее положение подсказывало Юнису, что Андрей вряд ли вернется, и придется ему погибать от жажды в этой дурацкой ложбине, в нескольких десятках метров от дороги. Юнис не раз слышал, как мимо него проезжали машины, но не мог дать знать о себе. И вот, наконец, случилось!
Приближался гул – скорее всего, ехал грузовик. Скрипнули тормоза, смолк двигатель, захрустели кусты. Людей было несколько. Раздались голоса.
– Товарищ капитан, здесь машина – джип. Та самая, взятая напрокат. Номер совпадает.
Юнису хотелось крикнуть «Я здесь», хотя он уже и понимал, что замаскированный джип Ларина обнаружили не его приятели, а милиция или ФСБ. Но все равно это был шанс уцелеть.
Хлопали дверки машины. Слышались неразборчивые голоса. Затем прозвучала команда:
– Осмотреть прилегающую местность. Он мог спрятать груз.
Захрустели сухие ветки. Затем сквозь набросанный на него валежник Юнис заметил стоявших на краю выемки людей в камуфляже с автоматами.
– Товарищ капитан, кажется, там что-то есть.
Вскоре Юниса уже вытащили из ложбины, сняли с него путы и вытянули кляп.
– Кто такой? Почему оказался здесь? – Капитан в камуфляже подозрительно смотрел на Юниса.
Тот хотел что-то ответить, но не смог – так пересох у него рот, язык еле ворочался. Капитан снял фляжку, свернул пробку и сунул горлышко в рот коротышке.
– Глотни и рассказывай…
Через полчаса полковнику Кильманову уже докладывали, что обнаружена брошенная машина, взятая напрокат Лариным, а неподалеку от нее – связанный мужчина.
– …кавказской внешности. Лет тридцать – тридцать пять. Рост метр шестьдесят – шестьдесят пять, – звучало из рации, которую Урал Рамдракович прижимал к уху. – Назвать себя отказывается. Пояснять ничего не хочет. Но это точно один из боевиков «Черных ястребов», товарищ полковник. Его проводник похищенных чехов опознал.
– Опознал уверенно? – переспросил полковник.
– Абсолютно уверенно.
– Погоди, капитан… будь на связи и ничего не предпринимай.
Урал Рамдракович опустил рацию, повертел головой. Судя по описанию, в руки его людей попал Юнис. Многого боевик не знал, ведь контактировал он только с командиром Русланом и другими «Черными ястребами», но рисковать не стоило. Юниса могли взять в оборот и по цепочке выйти на самого Кильманова как организатора терактов и похищений. Полковник вновь приложил рацию к уху:
– Ты еще там, капитан?
– Так точно, товарищ полковник, – на связи.
– Слушай сюда. О задержанном боевике никому больше не докладывай. Я лично его допрошу. С проводника, который его опознал, подписку о неразглашении возьми, ну и припугни, чтобы молчал. Не исключено, среди наших у «Черных ястребов» есть информатор. Боевику мешок на голову, чтобы его лица никто больше не видел, и вези ко мне.
– Есть, мешок на голову и везти к вам, товарищ полковник, – бодро доложил капитан. – Только его переодеть надо. Он долго связанным лежал, под себя ходил…
…Капитан лично ввел Юниса в кабинет, оборудованный специально для Кильманова в старой начальной школе поселка на время проведения операции. Коротышка неприветливо глянул исподлобья. Выглядел он изможденным и еле стоял на ногах.
– Садись. – Полковник выдвинул стул на середину классной комнаты, где по углам стояли в два этажа древние запыленные парты, на которых еще виднелись скабрезные надписи, сделанные учениками.
Юнис неловко опустился на стул – руки за спиной сковывали наручники.
– Сними браслеты и оставь нас одних, – приказал Урал Рамдракович капитану. – Будь поблизости.
Коротышка покрутил головой, откашлялся, посмотрел на полковника, и ему стало совсем грустно. Теперь Юнису казалось, что лучше все же было бы остаться в яме под валежником.
– Куришь? – спросил Урал Рамдракович, предлагая допрашиваемому выдвинутую сигарету из картонной пачки.
Юнис взял, выронил ее из непослушных пальцев. Затем нашел в себе силы нагнуться, поднять, прикурил от зажигалки, заботливо поднесенной Кильмановым. Его хватило на пару затяжек – закашлялся, запершило в измученном горле, пришлось положить дымящуюся сигарету в пепельницу.