Сергей Шведов ПОДЛЕДНЫЙ ЛОВ Рассказ
Это был куб — просто белый куб идеальной формы. Ни одного архитектурного украшения на фасаде. Даже в окнах здания были вставлены стекла молочного цвета. Стена смотрелась с улицы сплошной белой панелью.
Я с недоумением еще раз взглянул на визитною карточку. Нет, все правильно — адрес совпадает. Просто мне трудно представить, что столь респектабельный господин, вчера настойчиво упросивший меня заглянуть к нему в офис в рабочее время, согласится обитать в каком–то пакгаузе или транспортном терминале, чем представлялось мне это здание.
— Вас уже ждут, — вернул мне охранник эту странную визитную карточку, где были указаны только адреса и ФИО ее владельца безо всякого указания рода занятий или почетных званий. Ну, хотя бы как у меня на визитке: «доктор наук, профессор» и т. д. и т. п. Наверное, меня пригласил к себе кто–то из тех, кто не любит засвечиваться на людях, — это обычно разведчики, «писатели» речей по заказу политических деятелей, подручные боссов криминальной экономики и операторы по исполнению смертных приговоров, то есть палачи по–старому.
— Дорогой друг! — распахнул мне навстречу свои объятья пригласивший меня некий Макс Лесин. — Просто глазам своим не верю! Невероятно, что вы удостоили меня своим визитом.
Начало многообещающее. Чего еще удумал этот Макс, господин без рода деятельности и социального статуса на визитке?
* * *Офис у него был под стать президентскому. Разумеется, я имею в виду президента какой–нибудь товарно–сырьевой биржи, а не государственного небожителя.
Оформление интерьеров буквально кричало о сумасшедшей страсти хозяина к зимней рыбалке, точнее, к подледному лову. Ведь зимняя рыбалка бывает и на Кубе, только там не бывает льда.
— Ну–ну, показывайте, показывайте, коллега!
Я вытащил плоский футляр из прозрачного пластика. Внутри к кусочку поролона были приколоты блесны и мормышки моего собственноручного изготовления, моя страсть и гордость.
У хозяина роскошного кабинета загорелись глаза:
— Мне много говорили о вас, но такое чудо я вижу впервые. Крючочки с двумя бородками.
Нужно уточнить для непосвященных, что бородка крючка — загнутое в обратную сторону острие, не позволяющее рыбе сорваться.
— Но у них вид, простите, какого–то самопального изделия.
Мои мормышки заметно покоробили своим внешним несовершенством эстетическое восприятие хозяина роскошного кабинета.
Лично он, судя по роскоши интерьеров его кабинета, предпочитал отделку класса люкс. Пришлось его разочаровать:
— Наши представления о красоте не совпадают с таковыми у обитателей подводного мира, разнящимися с нами по способу бытования.
— Не по–о–онял? — уже гораздо проще выразился мой новый знакомец.
— У меня есть блесна, которую я сварганил на скорую руку из консервной банки. Рыба предпочитает клевать только на нее. По «уловкости» с ней не сравнится ни одна блесна с эпитаксионным покрытием из драгоценных металлов.
— А–а–а! Даже так? — призадумался мой собеседник. Он был одним из редких тугодумов, которые любое сообщение проверяли примерами из личного опыта.
* * *Есть особая порода фанатичных рыболовов, которые с ума сходят от подледного лова. Таким выставлял себя и мой собеседник. Меня к зимней рыбаке еще с раннего детства приохотил мой отец, когда мы жили в Заполярье, поэтому это занятие стало привычным. Но есть среди нас такие, что половину жизни проведут в уютном кабинете или дома на мягком диване у телевизора. А потом чисто случайно попадут за компанию на лед с удочкой перед лункой, — и, случается, пропал человек! навсегда свихиваются на зимней рыбалке.
Пусть даже он перебрался на ПМЖ на солнечный берег Средиземного моря, все равно каждый год зимой будет летать в Россию или Канаду, лишь бы померзнуть на льду с коротенькой удочкой с кивком–индикатором клева на конце, чтобы выудить парочку корюшек с мизинец величиной. Для такого фаната улов не имеет особого значения. Ему важен сам процесс, воспоминания о перипетиях рыбалки и разговоры в задушевной компании, среди единоверцев в неумолимого гиперборейского Нептуна — Северского, бога подледного лова.
Он будет всякий раз рассказывать, как в таком–то году они вытаскивали снегоход из–подо льда. Для этого нужно было сначала нырнуть голяком в трещину между льдинами, чтобы привязать вытяжные веревки к утонувшей машине. И первым нырнул в ледяную воду, разумеется, именно он, за что и был награжден стаканом чистого спирта.
Этими воспоминаниями они только и живут. Готовятся к воскресному походу на лед аж с понедельника, мечтают, фантазируют, созваниваются, ходят в гости друг к другу, что–то обсуждают, мастерят какие–то рыбацкие приспособления и обмениваются маленькими открытиями в мистическом мире подледного лова.
Пусть даже вы обитаете не в австралийской Аделаиде, а в калужской Тарусе, все равно в начале зимы, устав от затяжной осенней распутицы и морозов по чернотропу, ждете не дождётесь первого снежка, а его все нет и нет. Наконец однажды, выглянув поутру в окно, с каким–то восторгом воспринимаете внутренним чутьем, что мир преобразился — из мрачно–грязного за одну ночь сделался снежно–непорочным. Будто бы снег укрыл под белой свадебной фатой всю грязь человеческого бытия, точнее под снегом скрылся мрак будничной нашей «жисти–жистянки». И на душе сразу посветлело, как будто сто грехов с нее за добрые дела списали. Праздник зимушки–зимы, белоснежной покровительницы любителей подледного лова!
Кто ведает, что заставляет и слесаря, и маршала хмурым зимним утром покидать теплые постели, и отправляться на холод ради какой–то мелкой рыбешки? В выходной день хотелось бы поспать подольше, а, может, ну ее, эту рыбалку? Но какой–то внутренний командир заставляет тебя выпрыгнуть из постели.
Лучшее транспортное средство — теплый «кунг». Это армейский или ремонтный дом на колёсах. Не сравнить его ни с каким внедорожником. Забираешься по вертикальной железной лесенке внутрь — там тепло, греет печка–буржуйка, накрыт столик с домашними припасами от сотрапезников. Стоят стакашки. Езда в теплом кунге за сто пятьдесят километров для любителя зимней рыбалки — не расстояние.
* * *По прибытию на место теплая одежда сковывает движения. А если, не дай бог, провалишься в таком облачении под лёд, тогда воспаление лёгких обеспечено, или вообще рыбалка может стать последней. Но кто из сумасшедших любителей подледного лова этого боится? Раз за разом перестаешь замечать тяготы зимнего облачения, как космонавт в открытом космосе не ощущает тяжести скафандра.
Дружной толпой, как в массовом забеге, поспешаем на место лова. За спиной у каждого болтается ящик со снастями, на котором предстоит восседать на льду. За плечом у каждого торчит предмет гордости настоящего подледного рыболова — ледобур, а у кого и дедовская пешня. А воздух ледянисто–пресный с рыбным привкусом, так и манит на лед.
Лунка готова, надо еще очистить ее шумовкой от ледяной кашицы. Святое дело — испить ледяной водицы после тяжкого труда. Перед этим никто из рыбаков не устоит.
Нехитрое снаряжение подледника — удочка с мормышкой, наживка, «ссобойка» и кое–что для сугреву. И тягай себе лениво клюющую так называемую «бель», рыбу частиковых пород, то есть самую бросовую. Стоит ли ради никчемной добычи переться на мороз? Э, не скажи. Подледный лов — дело хитрое, потустороннее, почти метафизическое. Никакая иная сила не выманила бы здоровенных мужиков в выходной из теплых постелей. Выпить за компанию? Выпить можно и в городской рюмочной.
Случается одному из нас поймать крупную рыбу, как тут же вокруг него сразу же собирается несколько других рыбаков, которые быстро бурят лунки вокруг «уловкого» места в надежде на удачу. Постепенно между нами завязывается разговор и образуется теплая компания, извлекаются фляжки с крепкими напитками и, обычно, жирная закуска, чтобы на морозе не застывала. А на свежем воздухе аппетит совсем не тот, что в теплом доме у телевизора.
А потом, дома, избавившись от валенок или унтов, толстенного свитера и ватных штанов, на всю рабочую неделю занимаешь свое почетное место у того же телевизора и не смотришь на экран, а помышляешь о невиданных уловах, которыми ты обскачешь своих коллег–конкурентов.
* * *Но это я размечтался вслух, что называется. Хозяин роскошного кабинета в неизвестном мне учреждении, прослушав мои размышления о зимней рыбалке, даже мечтательно потянулся, полуприкрыв глаза:
— Эх, хорошо!.. Так бы слушал и слушал… Я беру ваши снасточки–мормышки. Сколько я вам должен?
— Я не торгую своим страстным увлечением, а раздариваю хорошим людям.
Он недоверчиво посмотрел на меня поверх очков, но что–то в моем облике его успокоило, что ли.
— Тогда услугой за услугу. Я вам покажу такие заветные места на Волге, что ахнете от удивления.
— Спасибо. Люблю порыбачить в незнакомой местности. Вот вам моя визитка. Звоните в любое время. Я легок на подъем.
Мой новый коллега по подледному лову буквально вылупился на мою визитку, как завзятый коллекционер–филателист на редкую марку.
— Так вы и есть тот самый профессор Кривич?
— По крайней мере меня довольно часто цитируют в научных журналах, — пожал я плечами.
— Тогда и я хочу непременно похвастаться своими достижениями, — взвился он с места, подхватывая ручной пульт управления. Одним нажатием кнопки на пульте мой хозяин открывал и закрывал любые двери.
— Вы, как мне вас рекомендовали, что–то вроде директора школы?
— Не просто школы, а уникального лечебно–учебного заведения для детей с дефектами психического развития. О моих методах лечения тоже пишут в научных журналах. Пройдемте, я сейчас покажу вам мое хозяйство, если вам время позволяет. Не хвастовства ради, а с чувством должной гордости за свои труды и творческие находки.
Он нажал на кнопку пульта, и дверь перед нами отворилась сама собой.
— Удобно, — согласился я.
— И надежно. Мы ведь находимся в стенах психиатрической клиники закрытого типа.
2
Это была с виду обычная лечебница, только закрытые палаты тут чередовались с учебными классами. И школьные звонки весело трезвонили, как в обычной школе. Только стекла в окнах были матовыми, чтобы пациентов не отвлекали от лечения соблазны внешнего мира.
На переменке пестрая толпа школьников напоминала веселый карнавал.
— Я думал, что в подобных учреждениях дети ходят в школьной форме или больничных пижамах.
— Ошибочное представление! Школьная униформа годится только для закрытых элитарных школ, где обучаются нормальные дети, рожденные от нормальных родителей. Она дисциплинирует и воспитывает чувство ответственности и собственного достоинства. Для наших дефективных деток школьная форма только затруднила бы процесс психической реабилитации для их будущей жизни в социуме.
— Согласен, сознание дебилов нужно раскрепостить, чтобы вырвать их из закостеневшего диагноза. Но почему все одеты в костюмы клоунов?
— Клоунов? Они всего–навсего одеты по рекомендациям самых ярких светил современной психиатрии. Это вам, простите, непосвященному, их наряды кажутся чересчур экстравагантными. На самом деле все костюмы строго функциональны по всем правилам науки о лечении человеческих душ. Функциональная одежда помогает сломить упорство наших учеников–пациентов в их желании представить свои болезненные реакции на окружающий мир как норму. Главное, заставить дефективных не верить собственным представлениям, а полагаться на авторитетное мнение большинства. Вот полюбуйтесь!
Девочка в коротеньком полупрозрачном пеньюаре, без лифчика и трусиков тихой тенью прошла мимо нас. Лицо ее было серым и заплаканным. Руки ее были жестко прикованы к компьютерному планшету, который она вынуждена была держать перед собой. Ортопедические кронштейны так фиксировали ее голову, чтобы взгляд был всегда направлен на экран.
— Синдром угнетающей стыдливости, — пояснил мне директор спецшколы. — Девочку сдала на излечение ее мать. Стыд и стеснение теперь представляется ученым как глубокое расстройство психики. Ее функциональная одежда должна избавить больную от комплекса излишней стыдливости. В качестве эффективной терапии рекомендован интенсивный просмотр порносайтов. А вот еще похожий случай.
Мальчишка в наряде гопника больше напоминал печального Пьеро из сказки, чем крутого уркача.
— Книжный мальчик. Ботаник–аспергик. Синдром избыточно интенсивного интереса к учебе, мешающего развиваться деловым качествам в бизнесе, где излишние знания только во вред для бизнесмена. Помешан на высшей математике, но презирает бухгалтерию, которой его семья обязана своим процветанием. Нам его сдал на лечение родной отец. Лечение очень дорогое, стоит упомянуть без лишней гордости… А вот еще один колоритный экземпляр. Ну–ка, иди сюда, красотка!
Девочка в наряде проститутки спряталась от нас за колонну и упорно отказывалась выйти на всеобщее обозрение.
— Никак не привыкнет ходить полуголой. Ярко выраженный синдром избыточной нравственности. Повсюду выпячивает свою девственность, слывет недотрогой, не ходит на молодежные тусовки, чурается безобидных сексуаульных игр со сверстниками. Пишет тонкие лирические стишки и мечтает о какой–то заоблачной любви. Типичный случай тихого помешательства. Поведение совершенно асоциальное — нанесла членовредительство мальчикам, когда те пытались ее развлечь на молодежной оргии с групповым сексом. Но она не безнадежна. Рано или поздно ребята–одноклассники обгуляют ее, тогда можно и выписывать. К нам ее привела родная бабушка. Лечение тоже обходится дорого, но семья весьма состоятельная, не скупится на пожертвования. Пройдемте, я покажу вам еще одни интересный случай.
* * *Мальчишка в наряде рок–звезды да еще с красным ирокезом–гребешком на голове налетел сослепу на нас, потому что не только наушники с музыкой торчали у него в ушах, но и на глазах были очки с телепроекторами, проецирующими изображение прямо на сетчатку глаза.
— Талантливый скрипач. Помешан на классической музыке и не признает современной. Отказывается писать песенки для рок–музыкантов. Мы лечим его сеансами музыкальной телетерапии — бесконечный просмотр музыкальных видеоклипов. Тоже из очень состоятельной семьи. А вот пример активно выздоравливающего пациентика.
В маленькой комнатке–часовенке перед распятием что–то гнусаво распевал, сидя на корточках, юноша в кричаще–пестром разноцветном балахоне и с убором из павлиньих перьев на голове… Что–то тут было не так. Я не сразу понял, что распятие Христово поставлено вверх ногами, а на алтаре в свете расставленных плошек–свечей вместо икон скалились ощеренные чучела хорьков, кошек, летучих мышей, и растопыривали ноги–ходули засушенные пауки.
— Родители, отдавая ребенка в православную гимназию, даже не догадывались, сколь пагубно вера может сказаться не неокрепшей психике подростка. Ребенок весь ушел в молитву и чтение святоотеческого писания. В результате его восприятие окружающего мира вступило в конфликт с жизненными реалиями. Он совершенно утратил способность воспринимать подтекст происходящих явлений.
— Простите?
— То есть отучился врать и обманывать, если сказать проще. И от других требует того же, что, согласитесь, никак не вяжется с реальной жизнью в цивилизованном обществе, где безобидная ложь как своеобразный буфер призвана смягчать все шероховатости человеческих взаимоотношений.
— Ну и как вам удалось вывести ребенка из болезненного состояния?
— Пришлось за немалые деньги пригласить жреца культа вуду. Специалист обладает потрясающими способностями к гипнотическому внушению. Мальчика теперь не узнать. Вместо нательного креста он носит на шее перевернутую пятиконечную звезду, охотно участвует в черных мессах сатанистов. Скоро будем готовить его к выписке. Выздоровел совершенно! Пойдемте, я покажу весь мой зверинец.
Мы действительно шли вдоль ряда раскрытых и закрытых классов, как посетители экзотического зоопарка. И повсюду нас ожидали новые диковинки.
Одна классная комната была забрана решеткой во всю стену, за которой мальчишка тоскливо метался на цепи от одного игрового автомата к другому. Таскал при себе мешочек с мелочью и время от времени с унылым видом нажимал кнопки и крутил рычаги.
— Весьма схожий случай с предыдущим, но без религиозной подоплеки. Синдром бессребреника плюс синдром болезненной правдивости. Такому не нужны деньги — нет устремления к богатству. Совершенно отсутствует азарт. Ребенок патологически безразличен к выигрышам. А ведь ему придется стать наследником финансовой империи его отца.
Вид эдакого цепного песика вызывал просто жалость.
— А ему еще можно помочь?
— Можно, призывая на помощь все те же деньги. Приходится сеанс за сеансом вселять в его душу непомерную алчность и бесовское устремление к богатству. Для этого мы платим этому ученику–пациенту настоящие деньги за оценки на уроках. На эти деньги он играет на автоматах и опять же выигрывает новые деньги. Выигрыш он, по нашему внушению, ссужает в рост одноклассникам и тем самым еще более богатеет. Богатство открывает ему путь к роскоши — за деньги ему доступны шикарные развлечения неусыпного ночного города. Под присмотром санитаров, разумеется. Это лечение мы проводим в порядке эксперимента, так сказать. На свой страх и риск. Но родители мальчика одобряют наш метод. С ним к тому же индивидуально занимается профессиональный карточный шулер, которому его отец платит отдельно. Профессионал говорит, что мальчик делает потрясающие успехи в нечистой игре. Как скоро мальчишка научится мастерски плутовать, мы его сразу выпишем, как вон и того задохлика.