– А вот с Горцем проблема образовалась.
– Конкретнее!
– Он с Шахматовым не пошел ни на позиции, ни к границе, как рассчитывали мы. Горец во время проведения Тимохиным акции по уничтожению основной огневой группы противника, наблюдал за действием «Ориона» с близлежащего холма. Привлеченные в качестве поддержки и наблюдения ополченцы села перемещений Горца не заметили. А тот, поняв, что банде каюк, прошел с подельником в селение и захватил дом, в котором находились женщина, Белла Худаева, и двое ее малолетних детей! В общем, захватили заложников.
Генерал проговорил:
– Час от часу не легче! Ну, ладно ополченцы, но как бойцы Тимохина прозевали позицию бандитов на холмах?
– Мы решили, что двое бандитов пошли к границе. Горец должен был остаться с огневой группой. Но все прошло не по нашим расчетам!
– Как намерены исправлять ситуацию?
– Тимохин предлагает нейтрализовать боевиков малыми силами, отвергая применение газа и проведение штурма бойцами «Ориона» и «Миража»!
– Что значит малыми силами? Ты человеческим языком объясниться можешь?
– Так точно! Тимохин решил идти на Горца и Шахматова в одиночку, используя скрытый и неизвестный бандитам подземный ход, который вырыли сразу же после августовских событий. Этот ход сообщается из сада с подвалом и позволяет вплотную сблизиться с домом Худаевой. Впрочем, сейчас Тимохин обдумывает подробности предстоящей акции, если конечно вы не примете другого решения.
– Что я могу в Москве принять? Действуйте по обстановке. Но учтите, ни в коем случае нельзя допустить гибели заложников. В крайней случае отпустите Горца с подельником. Позже мы их все равно достанем.
– Понял!
– Вопросы ко мне есть?
– Не вопрос, просьба!
– Слушаю! Кастуев сообщил, что колонна с правительственной комиссией выйдет из Цхинвала в Зонкари не раньше 13-00. Маршрут колонны проходит через село. Мы же до часа дня можем не успеть завершить акцию по нейтрализации Горца и освобождению заложников.
– Ближе к делу, Крым!
– Так вот, надо в случае необходимости задержать колонну в Цхинвали. Здесь на Лебедевского повлиять никто не сможет. Только Москва в состоянии что-то приказать генералу!
Феофанов ответил:
– Понял тебя! Если станет ясно, что акция затягивается, сообщи об этом мне. Колонна будет находиться в Цхинвали столько, сколько нужно нам. У тебя все?
– Так точно!
– Удачи вам там с Тимохиным!
– Благодарю!
– И еще, Вадим Петрович, если возникнет необходимость, бери переговоры с Горцем на себя!
– Понял!
Отключив станцию, Крымов прошел к бревну, но Тимохина уже не застал. Александр, быстро выкурив сигарету, прошел к спецназовцам. Командир «Миража» подполковник Соловьев спросил боевого товарища:
– Ну что, Саня? Что делать-то будем? Время идет!
Тимохин ответил:
– Ты, Леша, получишь инструкции от Крымова, своих подчиненных я забираю!.. – Внимание, группа «Орион», за мной, марш!
Тимохин отвел подчиненных на южную окраину села, откуда начинался сад усадьбы Худаевой. Туда же по радиостанции малого радиуса действия он вызвал и командира местного ополчения Багоева. Тимур появился внезапно, вынырнув из кустов близлежащего сада:
– Слушаю вас, подполковник!
– Кончай выкать, давай по-прежнему, на «ты»!
Багоев кивнул:
– Хорошо!
Александр подозвал капитана Шепеля, подошедшего из балки, приказав остальным бойцам находиться на месте.
Повернулся к Багоеву:
– Веди нас, Тимур, к усадьбе Беллы!
– Да она через два участка!
– Хоть через три!
– Понял! Следуйте за мной!
У полуразрушенного забора группа остановилась. Тимур сказал:
– Пришли! За забором – сад, вернее бывший сад усадьбы Беллы.
Тимохин воспользовался пробоиной в ограждении, видимо, крупный осколок бомбы или реактивного снаряда попал в забор. Осмотрел сад, за которым в пятидесяти метрах стояла пристройка и далее часть дома. Пристройка смотрела на забор проемом для будущей двери. Виднелся и запасной выход из основного жилого здания. Они находились на одной оси. В пристройке – два небольших оконных проема, так же выходящих в сад, от которого уцелело несколько деревьев, да кустарник, в это время года свободный от листвы. Тимохин подозвал Багоева:
– Где находится вход в подземный лаз?
– Справа полосу кустов, что тянется от тропы до соседнего участка, метрах в двадцати от дома видишь?
– Вижу!
– Вот как раз перед полосой, если смотреть отсюда, и находится вход или выход. Он закрыт плитой.
– А если точнее?
– Точнее, на месте смогу определить. Где-то посередине кустов.
– Так, подвал и под частью дома, и под пристройкой, так?
– Да! Но, так как пристройка в последующем должна стать второй частью дома, то вход в подвал один. И находится он в пристройке, от нас справа, у самой боковой стены.
– Почему бандиты не могут его обнаружить?
– Так он строительным мусором присыпан. Люк, я имею в виду! Да и не видать в пристройке никого из бандитов.
– Ясно, но открыть-то этот люк из подвала можно?
– Отчего нет? Замков на него не вешали, поднял крышку и выходи. Там должна быть металлическая лестница.
Тимохин взглянул на Багоева:
– Должна или есть?
– Есть! Сам ставил, когда накрывали траншею.
– Хорошо вы ее присыпали, отсюда не видать.
– Маскировали. Старались. А вот дом не достроили.
– Что в данной ситуации нам на руку.
Александр повернулся к Шепелю:
– Найди место для снайпера, откуда просматривались бы входы в пристройку и дом!
Капитан отошел немного в сторону и тут же доложил:
– Есть место для позиции снайпера.
– Хорошо!
В это время со стороны дома раздался слегка заглушенный мужской голос:
– Эй, осетины! У меня ваша баба и двое ее щенят! Если не хотите, чтобы я выбросил вам голову одного из щенков, пусть старший русского спецназа подойдет к воротам! Личную безопасность спецназовца гарантирую! И быстрее! У меня нет никакого желания до вечера сидеть здесь!
Багоев сплюнул на землю:
– Объявился, ублюдок. Наши дети для него щенки. Угрожает, тварь!
Тимохин сказал:
– Горец желает начать переговоры. Это уже неплохо, а на его вопли, Тимур, не обращай внимания. Уйти бандитам мы не дадим при любом раскладе.
– А если они убьют Беллу и ее детей?
Взгляд подполковника посуровел:
– Я сделаю все, чтобы этого не произошло, но если не удастся спасти заложников, то, клянусь, мы возьмем Горца с его подельником живьем и... отдадим жителям села. И пусть меня потом судят за самоуправство.
– Лучше освободить Беллу!
– Кто бы спорил, Тимур!
Радиостанция Тимохина пропищала сигналом вызова.
Александр ответил:
– «Орион» на связи!
– Это Крым! Слышал требование Горца? Ты оказался прав. Затребовал старшего российского спецназа!
– Так иди к воротам, выслушай его!
– Сделаю, у тебя-то как дела?
– Нормально! А что Феофанов?
– Приказал действовать по обстановке и обещал держать колонну правительственной комиссии в Цхинвали столько, сколько нам потребуется для снятия проблемы с заложниками. Кстати, прибыл Ханаев, он тебе нужен?
– Нет, мне Багоева хватает! Ты веди переговоры, акцию проведу я!
– Оставайся на связи!
– Конечно! Отбой!
Переведя станцию в режим приема сигналов, Тимохин обернулся к Шепелю:
– Занимай, Миша, позицию снайпера!
Капитан удивился:
– Не понял, а в дом ты один, что ли, пойдешь, командир?
– Меньше народу, меньше шума и суеты. Один. Или ты сомневаешься, что справлюсь с двумя отморозками?
– Да, нет! А какова моя задача?
– Она проста. Следить за выходом из дома. Не исключено, что Горец пошлет подельника прикрыть тыл. Вот и возьмешь его на прицел. Но обстрел, если возникнет необходимость только по моей команде!
– Понял! И все же, может, вдвоем пойдем? А на позицию Бирюкова посадим? Вдвоем веселее будет, командир?
– Нет! Делать, что приказано!
– Есть!
Шепель отошел к проему в стене, припал на колено, выставил на обломки камня бесшумную снайперскую винтовку «Винторез», прижался щекой к прикладу. Взял на прицел дверь пристройки.
Тимохин повернулся к Багоеву:
– Я сейчас перемахну через забор и добегу до кустов. Ты, Тимур, отсюда наведешь меня на прикрывающую вход в траншею плиту! Ясно?
– Ясно, подполковник!
Александр приставил к останкам забора автомат:
– Он мне не понадобится.
Снял пояс с гранатами, положил рядом с «ВАЛом»:
– Это тоже не пригодится!
Достал пистолет:
– А вот это будет самое то!
Передернул затворную раму ПМа, догнав патрон в патронник:
– Так! Я пошел!
Багоев проговорил:
– Удачи, подполковник!
Тимохин ответил:
– Все будет как надо.
И перемахнув через останки забора, бросился к полосе кустарника. Операция по освобождению заложников в южноосетинском селе началась.
Глава седьмая
Ворвавшись в часть дома Беллы Худаевой, бандиты оказались на кухне, справа от короткого коридора, заканчивающегося дверью. Там же находилась и хозяйка дома. Она вздрогнула, увидев вооруженных людей. Тот, что был старше, навел на Худаеву ствол автомата, приказал подельнику:
– Проверь жилую комнату!
Худаева бросила к двери. Но от удара прикладом Горца в живот женщина упала на пол, согнувшись пополам. Удар вызвал острую боль и сбил дыхание.
Горец приказал:
– Лежать, сучка! И не дергаться, если не хочешь, чтобы я покалечил тебя!
Сзади раздался голос Шахматова:
– Горец, здесь два пацаненка, малолетки. Похоже, близнецы. Их тоже на кухню тащить?
Дания ответил:
– Нет! Уложи щенков в кровать. Следи за ними!
– Понял!
Из комнаты донесся детский плач! Бандит обращался с детьми грубо и жестко, испугав мальчиков.
Женщина поднялась на колени:
– Кто бы вы ни были, прошу одного, не трогайте детей. Со мной можете делать что угодно, но... детей оставьте. Они же еще ничего не видели в этой жизни. Кроме войны.
Дания спросил:
– Как тебя зовут, женщина?
– Белла! Белла Худаева!
– Значит так, Белла! Ты с детьми – заложники. И ваша жизнь с этого момента будет зависеть от того, как поведут себя русские спецназовцы, что беспощадно расстреляли всех моих бойцов. Расстреляли тогда, когда вполне могли взять в плен. Но русские расстреляли их. Поэтому и я не стану жалеть кого-либо. Ни женщин, ни детей! Запомни, ты должна во всем подчиняться мне, а также следить за тем, чтобы не пищали твои детеныши! К сведению, детский крик очень раздражает меня. Не в твоих интересах, чтобы я нервничал.
Белла поднялась на ноги, держась за живот:
– Я все поняла!
– Это хорошо! Оружие в доме есть?
– Только игрушечное!
– Смотри! Иди в комнату!
Белла прошла в жилое помещение. Присела на диван, к детям, которые тут же с обеих сторон обняли мать, перестав по ее просьбе плакать.
Шахматов усмехнулся:
– Идиллия, и только!
Он взглянул на Беллу:
– А где твой муженек, красотка?
– Пропал! Я живу с детьми!
– Без мужика? Ай, яй, яй! Как же такая молодая, аппетитная бабенка и без мужика? Непорядок!
Горец оборвал подчиненного:
– Заткнись, Борода! Иди на кухню, оттуда следи за двором и улицей, да двери проверь, чтоб закрыты были. Скоро здесь много людей соберется. Нежданные гости нам не нужны! Пошел!
Шахматов покинул комнату. Обойдя коридор, прошел на кухню! Дания сел в старое кресло, направив ствол автомата на женщину и детей.
– Значит, Белла, говоришь, пропал твой муженек? Сбежал, что ли?
– Нет, его забрали ваши полицейские! Больше домой муж не вернулся.
– Значит, он был преступником, и его наказали.
– Без суда и следствия?
– Такое тоже возможно, если преступник опасен или пытается бежать.
– Мой муж не был преступником!
– Полиции видней, но хватит об этом. Нам сейчас гораздо важнее настоящее. В дом можно проникнуть не через двери и окна?
– Нет! Да и в окна тяжело. Сами видите, узкие проемы.
– Под бойницы делали? Правильно. Война не закончилась, и признание Россией независимости вашей дерьмовой республики еще ничего не означает. Так, значит, кроме, как через двери, в дом с улицы не пройти?
Белла ответила:
– Нет, не пройти!
– В этой халупе две двери?
– Да! Во двор и пристройку!
Дания взглянул в глаза Белле:
– Что за пристройка?
– Вторая часть дома. Возведены только стены.
– Вот как? А где вход в подвал? Ведь у вас в каждом доме большие подвалы?!
Белла солгала, словно предчувствовала, что ее ложь во спасение поможет спецназовцам. А в том, что русские предпримут попытку спасти ее и детей, Белла ни секунды не сомневалась:
– Был подвал! Большой. Но во время обстрела стены старого дома рухнули, обрушился и пол. Подвал завалило обломками стен и крыши. Когда начали вновь отстраиваться, я решила не расчищать подвал, слишком много требовалось сил и времени. А жить-то надо где-то. Вот и засыпали подвал, сверху сделав бетонный пол. Обойдемся без подвала. Сарай поставим. Может, там мужчины выкопают!
– Ладно, хватит о стройке! Мне это не интересно. Да и тебя должно сейчас волновать совсем другое. Скоро дом окружат русские и ваши ополченцы. Я начну переговоры с ними. Затребую бронетранспортер или машину, чтобы выехать в Грузию. Ты с детьми поедешь со мной. Когда мы с другом окажемся в безопасности, я отпущу вас. Более того, обеспечу возвращение на родину. Другого варианта не будет. Так что готовься к поездке сама и детей готовь. Впрочем, вам достаточно будет только надеть верхнюю одежду. Тебе, понятно, Белла, что ты должна делать?
Худаева утвердительно кивнула головой:
– Не исключено, что тебе придется пообщаться с русскими. В этом случае ты должна твердить одно – выполните их, то есть наши, условия, или они, то есть мы, убьют детей! Это тебе понятно, Белла?
– Да, понятно!
– Какая ты понятливая?! Для осетинки, естественно! В общем, сделаешь все, как надо, останешься жить сама и детенышей своих от жуткой смерти спасешь. Ясно?
– Да!
– А теперь сидите молча. С дивана не вставать!
Белла сказала:
– Дети могут попроситься в туалет.
– Пусть опорожняются рядом с диваном. Потом, когда вернешься, уберешь их дерьмо! А теперь сидеть и молчать!
Дания крикнул Шахматову:
– Ну что там, на улице?
– Ничего, Горец, и никого! Но чую, за домом наблюдают!
– Естественно! Усадьба, наверняка, окружена!
– Так спецназовцы могут вплотную к дому подойти! А потом газ пустить. И глазом моргнуть не успеем, как отрубимся.
Горец задумался. Ненадолго. Ответил:
– Пожалуй ты прав, Борода! Значит, делаем вот что! Ты выходишь в пристройку и оттуда отслеживаешь обстановку. Русские не решатся действовать против тебя, зная, что заложники в полной моей власти. Улицу буду контролировать я! Через окно жилой комнаты. Снайперы тоже стрелять не смогут, так как велик риск поразить заложников. Из комнаты я буду вести и переговоры. По бокам дома и пристройки окон быть не должно.
Он повернулся к Худаевой:
– Или есть окна в боковых стенах?
– Нет там окон. Только спереди и сзади.
– Слышишь, Борода, нет окон по бокам!
Шахматов спросил:
– Мне сейчас выйти на позицию?
– Погоди! Пойдешь в пристройку, как только я передам требования командиру русского спецназа!
– Понял! А когда ты передашь эти требования?
– Как только, так сразу! Пока жди на кухне! Да не по столам и холодильнику шарься, а в окно смотри!
– Жрать хочется!
– Пропустишь русских, они тебя быстро накормят. Свинцом. Набьют под завязку! Или забыл, как они расстреляли наших в овраге?
– Помню! И все понял!
– Молодец! Веди себя хорошо. И мы выберемся из ловушки, подготовленной нам проклятыми русскими.
Дания стволом автомата выбил стекло окна, крикнул в сторону улицы:
– Эй, осетины! У меня ваша баба и двое ее щенят! Если не хотите, чтобы я выбросил вам голову одного из щенков, пусть старший русского спецназа подойдет к воротам. Личную безопасность спецназовца гарантирую! И быстрее! У меня нет никакого желания до вечера сидеть здесь!
Выкрикнув требование, Горец встал сбоку от стены. Посмотрел на женщину, сидевшую на диване, к которой прижались двое мальчиков.
Вскоре от ворот раздался голос:
– Горец! Ты хотел поговорить со старшим группы российского спецназа, разгромившего твою банду и банду Казбека, а также захватившего в Гори господина Кандеашвили, я здесь и очень внимательно слушаю тебя.
В том, что спецназ накрыл не только основную огневую группу, но и людей Казбека, Дания не сомневался, а вот сообщение о захвате самого Реваза явилось неожиданным и неприятным сюрпризом.
– Кто ты, старший?
– Полковник Крымов!
– Я не верю тебе, Крымов!
– В чем? В том, что мы ликвидировали банду твоего подельника Шоты Буджири по кличке Казбек? Или в том, что захватили Кандеашвили?
– Я не верю, что вы смогли взять Реваза!
– Так попробуй, свяжись с ним! Кандеашвили предоставят возможность ответить тебе.
– Не уходи!
– Я на месте, не беспокойся!
Дания отвернулся от окна, крикнул Шахматову:
– Борода! Спутниковую станцию мне!
– Момент, шеф! Неужели русский полковник сказал правду?
– Проверим!
Шахматов передал главарю станцию. Дания быстро набрал номер Кандеашвили. Тот действительно ответил:
– Горец? Это Реваз! Мы проиграли.
– Но что делать мне?
В трубке прозвучал другой, более молодой голос майора Федорова:
– Сдаться! Это самое разумное в твоем положении, Горец!
– А ты кто?
– Спроси у Крымова! Все, разговор окончен!
Дания отбросил трубку на пол:
– Черт! Похоже, влипли мы по самые яйца!
Крикнул в окно:
– Крымов!
– Да, Горец! Поговорил с боссом?
– Мне плевать на него. У меня осетинская баба и ее дети.
– Только поэтому я еще разговариваю с тобой. Что ты хочешь взамен заложников?
– Машину! Нет, бронетранспортер! Хотя... лучше армейский УАЗ!
– Ты не нервничай и определись, что же тебе надо, внедорожник или бэтээр? У нас есть и то и другое!
– Мне нужен УАЗ!
– Что еще?
– Еще свободный проезд до границы и проход через нее в районе стыка двух осетинских застав.
– Это там, где вы намеревались уйти из Южной Осетии, расстреляв колонну с правительственной комиссией?