Однако уже в середине сентября армейские отряды литовского гетмана Михаила Паца опять осадили Динабург, построив шанцы для обстрела на принадлежавшем герцогству левом берегу Двины. Правда, взять город так и не смогли. Разумеется, такой поворот дел моему отцу совершенно не понравился. И, протестуя против вступления русской армии на территорию герцогства, Якоб направил к динабургскому воеводе Богдану Мироновичу Неклюдову сына канцлера Иоганна Вольтера фон Фелькерзама и зельбургского обер-гауптмана В. Ф. Таубе, а к царю – Каспара Плятера.
И воевода, и царь, надо отдать им должное, обещали, что впредь ничего подобного не случится, а нейтралитет Курляндии будет соблюдаться, однако призвали и герцога не допускать продвижение противника через герцогство. Ага. Легко! Вот прямо грудью встанет мой папенька супротив русских войск. Или супротив собственного сюзерена, что не менее весело. А ведь Алексей Михайлович еще потребовал, чтобы герцог поставлял продовольствие для динабургского гарнизона за последующую оплату, поскольку ресурсы Польской Лифляндии были исчерпаны. Представляете, какая веселуха творилась на Курляндских рубежах?
Меня, конечно, это касалось мало – я учился. И наряду с дисциплинами типа богословия, которые вгоняли меня в тоску, существовало много всего интересного, чего я не изучал в своей прошлой жизни. Скажу вам так, что приобретенный багаж знаний помогал не всегда. Иногда он даже мешал, поскольку некоторые вещи, которые казались мне естественными и всем известными, в XVII веке натыкались на непонимание и считались чуть ли не ересью. Даже исследования прививок от оспы, вполне удачно завершившиеся, находили своих противников, особенно среди отцов церкви.
Что характерно, в порыве негодования были едины священники совершенно разных конфессий. И убедить их в чем бы то ни было оказалось совершенно невозможно. Истовая вера, доходящая до фанатизма, не позволяла мыслить свободно. Тут, что называется, шаг влево, шаг вправо – это попытка к побегу. А за намерение улететь можно получить пожизненное сожжение без права переписки. Даже мой отец, относящийся к религии с изрядной долей снисхождения (то бишь не горящий желанием убивать тех, кто молится иным богам), не рисковал нарываться на неприятности.
Впрочем, даже его лояльность позволяла сделать многое. Вкупе с деньгами, разумеется. Поскольку если бы не обещание финансирования, Роберт Гук никогда бы не клюнул на наше предложение. Впрочем, может быть, сыграло уязвленное самолюбие. Лондонское Королевское общество всего лишь признало полезность и важность его открытий, сделав его своим членом. Если учесть, что Гюйгенс получил возможность создавать академию «с нуля» – это действительно было не самое большое достижение.
Да, Гук стал куратором экспериментов при Лондонском Королевском обществе. Но хотелось-то ему большего! А тут в Англию пришла чума. А в какой-то Курляндии, совершенно неожиданно, совершаются интересные открытия. Тот же Гюйгенс работает над идеей о волнообразном распространении света, которой интересуется и сам Роберт. Да что говорить, если даже молодой бакалавр Ньютон озвучил закон всемирного тяготения! Между прочим, Гук, интересовавшийся этой проблемой, уже готов был сообщить о своем открытии, но Исаак его опередил[11].
Еще, разумеется, я хотел вытащить Бойля. Но тут ничего не вышло. В этом, 1665 году он получил степень почетного доктора физики Оксфордского университета и горел желанием поучаствовать в становлении Общества наук. Ну, флаг ему в руки. А мне нужно напрячь память и сообразить, каких еще ученых XVII века я знаю, и кого из них можно вытащить в Курляндию. Якоб, конечно, опять будет недоволен тратой денег, но учитывая результаты, вряд ли будет долго упираться. Если честно, никто не ждал, что производство тканей так «выстрелит», а теперь мы могли получать не только доход, выраженный в денежном эквиваленте, но и некоторые политические преференции.
Голландия в этом плане оказалась особенно полезной. С ее помощью мы, наконец, смогли навести порядок в собственных колониях. Якоб не растерялся и заключил довольно выгодный договор, по которому наши колонисты оказывались под надежной защитой. Если учесть, что подобный договор был заключен и с Англией, можно было надеяться, что нас пока что не кинут. Ну, по крайней мере, в ближайшее время. А потом… Потом мы сами должны уверенно закрепиться на новых землях.
И если получившие денежные вливания колонии на Тобаго и в Гамбии продолжили свое существование, то на мысе Доброй Надежды все только начиналось. Известие о том, что наши корабли благополучно достигли берега (причем все пять!), мы получили даже раньше, чем рассчитывали. Если учесть, что обычно наши африканские фактории любила вырезать местная братва, причем по наводке конкурентов – голландцев и англичан, то теперь, можно считать, ситуация кардинально изменилась. И наши конкуренты поневоле стали нашими защитниками. В жизни бы не подумал, что рынок тканей приносит такой доход!
Отец вкладывался в производство, а мне не давали спокойно спать наши соседи-шведы. После долгих боданий и причитаний о разорении казны, Якоб дал мне разрешение на найм людей. И даже порекомендовал наемников, которые вместе со своими отрядами отличились на европейских военных театрах. Однако мне нужен был кто-нибудь более верный. И более отчаянный. Не просто наемник, выполняющий свою работу, а человек, для которого война стала жизнью, судьбой, и который не мыслит себя вовне сражений.
Кто приходит первым в голову в таком случае? Естественно, казаки. Вот только я – не царь-батюшка, которому они приносили клятву на верность. И не факт, что эти сорвиголовы захотят сражаться на моей стороне. Впрочем… Минимальное знание истории мне в помощь! Насколько я помню, весной следующего, 1666 года из-за неурожая в некоторых уездах на Дону начнется голод. И донские казаки, жившие по Хопру и Иловле, выберут своим атаманом небезызвестного Василия Уса. А тот потащится искать правды в Москву.
Разумеется, ничем хорошим эта авантюра не закончится. И Василию еще повезет, что он ускребется и сможет поучаствовать в восстании Стеньки Разина. Но зачем столько ждать? Я-то могу предложить Усу и его казакам достойное денежное вознаграждение. Сколько у него там было под Тулой? Что-то около восьми тысяч головорезов, готовых служить чуть ли не за десять рублей в год? Да те же голландцы за месяц больше просили! Не факт, конечно, что мне так просто удастся перетянуть казаков на свою сторону. Но голод не тетка. А к настоящему моменту уже должно быть понятно, что неурожай сыграл плохую службу.
Ну не весной же это выяснится, на самом-то деле! Просто, как известно, пока гром не грянет, мужик не перекрестится. И казаки ничем не лучше. Пока не оказались с голодом лицом к лицу, не почесались. Но если был неурожай, то уже этой зимой жизнь у них должна быть тяжелой и скудной. Так что предложение снабдить свои семьи и заработать, по идее, способно вызвать интерес. Да, если вмешаться заранее, с послезнанием истории можно распрощаться. Но я и раньше им не сильно блистал. А упускать шансы, которые чуть ли не сами прыгают в руки… Ищи дураков.
Да, восемь тысяч человек Ус наберет, только подойдя к Туле. Но это означало только одно – голод посетил не только казаков. И заработать, спасая жизнь своей семье, согласятся многие. Так что главное – отправить приличного вербовщика. Как говорится, «не послать ли нам гонца?». Ну а там можно и обещать, и платить, и вообще выказывать собственное расположение. Правда, зная непредсказуемость своих бывших соотечественников, глупо было ставить все на одну карту, но рискнуть можно. Я не герцог. А значит, лицо насквозь неофициальное. И мое желание обзавестись личной гвардией – это всего лишь прихоть богатенького наследника. Мало ли, какой дурью мается «золотая молодежь»?
И по поводу молодежи, кстати. После долгих раздумий я все-таки нашел изящный выход для любителей дуэлей. Папенька издал строжайший указ о том, что это развлечение строго запрещено, и нарушение данного указа карается конфискацией имущества (рачительный Якоб решил, что это гораздо эффективнее, чем казнить участников, тем более что в Курляндии и так мало народа). Ну а я подсуетился, чтобы в законе была небольшая лазейка. И создал специальный клуб.
Разумеется, клуб был насквозь тайным, участие в нем было платным, а потому это место вскоре стало самым известным и элитным. Собственно, равнялся я на уже известные мне общества. В мое время что в Англии, что в США редко какой колледж обходился без подобного тайного общества. Часть президентов и премьеров были выходцами оттуда. Ну и существование масонов заставляло торопиться. Бороться с подобными организациями было не слишком продуктивно – как известно, запретный плод сладок. Но почему бы не составить им достойную конкуренцию?
Разумеется, все началось с Митавы. Провинциалы всегда подражают столице, а потому я был уверен, что у меня вскоре появятся последователи. И я всемерно им посодействую. А для начала пришлось выкупить одно из больших столичных зданий и провести там нужный ремонт. В результате я получил нечто еще неизвестное в XVII веке. Своеобразный развлекательный центр, где искусство развлечения было поставлено на широкую ногу.
Здесь были и модные литературно-философские салоны, которым я предоставил возможность публиковать раз в месяц собственный журнал. Были игорные залы, где деньги были отнюдь не конечной целью и не самым желанным выигрышем. Но самое главное, я организовал несколько различных бойцовских площадок в окружении зрительных залов. Дуэль превратилась из выяснения отношений в развлечение, приносящее неплохой доход. Папаня ходил довольный, как слон. Самые активные дуэлянты – это дворяне. И они из кожи вон лезли, чтобы получить доступ в закрытый клуб.
Надо сказать, что я изо всех сил подпитывал интерес. Благо XXI век давал множество идей. И если сначала дуэли были классическими для XVII века, то потом появилось облачение и вооружение иных эпох. На эту идею меня натолкнула подаренная мне на день рождение фигура рыцаря, облаченного в полный доспех. И, кстати, идея встретила столь восторженный отклик, что пришлось организовывать площадку для импровизированных рыцарских турниров. Однако поскольку смертность сражавшихся была отнюдь не в моих интересах, получился больше косплей, чем реальные битвы.
Забегая вперед, скажу, что прошло чуть более года, и сражаться по углам и задворкам стало просто неприлично. А те дворянчики, которые не имели возможности купить постоянный билет в клуб, получали нечто типа социального абонемента. Им приходилось, правда, доказывать свое благородное происхождение, да. Потому как утверждение «меня все знают» никого не убеждало. Да и помнится, читал я когда-то в исторических хрониках, что у тех же шляхтичей с документальным доказательством своей голубой крови было не очень хорошо.
Зато те, кто мог подтвердить свое происхождение… О, если бы вы знали, какие раритеты я держал в руках! У одного дворянчика в шкатулке даже пергаменты обнаружились. Таких я отправлял к специальному юристу, который делал современное подтверждение их личности. Оригиналы я предлагал хранить в сейфе, сделанном по моему личному заказу. После многочисленных проверок предыдущих моделей он был признан несгораемым, невскрываемым и вообще супернадежным. Платил за все это удовольствие, разумеется, я, о чем ничуть не жалею. Приток свежей крови нищих дворян, которые всеми силами стремились выслужиться и заработать, дало ожидаемый эффект.
Зрителями, конечно, они быть не могли, а вот выступающими – пожалуйста. И шоу расцветилось новыми красками. На арене же не только дуэли происходили, но и дружеские поединки. И даже спортивные – поддержать форму и проверить свои силы. В результате многие нищие дворяне неплохо поднялись, перешли из разряда простых поединщиков в разряд профессиональных фехтовальщиков, и их выступления собирали полные залы. Ну а если учесть, что я подсуетился насчет букмекеров, которые отстегивали мне процент, деньги текли рекой.
Кстати, желающих освоить в совершенстве благородное искусство фехтования оказалось не так уж мало. Ну а организовать обучение на имеющейся базе было не сложно. Учитывая, что покамест на вступление в элитный и жутко секретный клуб могли рассчитывать только дворяне, получался интересный эффект. В конце концов, не зазорно учиться и даже терпеть поражения от того, кто беднее тебя, но не ниже по положению. И нищему дворянину не придется делать выбор между «просто учить» и «учить равного». Получится эдакое наставничество, но в щадящем режиме, не ущемляющее спесь и гордыню некоторых представителей благородного сословия.
Я, между прочим, искренне удивился, когда выяснил, что дуэлей по действительно серьезным причинам было не так уж много. По всей видимости, молодежь просто спускала пар. А получив элитное спортивное развлечение, куда уходили все силы, многим уже не хотелось попусту махать железом. Особенно тем, кто увлекся рыцарским косплеем. Вскоре к тем довольно простым доспехам, которые предлагал я (итак в копеечку это развлечение влетело, так что без узоров и финтифлюшек обошелся), добавились семейные раритеты, принесенные участниками. Я чуть слюной не захлебнулся!
Состояние доспехов, разумеется, в большинстве случаев оставляло желать лучшего. Но какой это был антиквариат! С позолотой, украшениями, сложносоставными шлемами и прочими прелестями средневековья. В восстановление пришлось вложить немало денег, но результат был налицо! В настоящие рыцарские доспехи желал облачиться чуть ли не каждый первый! Хотя бы, чтобы увидеть себя, такого великолепного, в зеркале производства Каркле. А кто побогаче, те и портреты писали в подобной амуниции.
Как ни странно, больше всего такого металлолома оказалось именно у нищих дворян. Видимо, сменить обстановку денег не было, окончательно разрушать дом, как наследие предков, было жаль, вот и сохранилось множество интересных вещей. Я, например, предложил скупить гобелены, если их не до конца сожрали крысы. И картины, если те не до конца заплесневели. Идея музея так меня и не оставила. Я просто не мог пройти мимо и не сохранить это сокровище для потомков.
Надо сказать, что многие семейные ценности мне продавали с большой охотой. Особенно после того, как я уверял, что наследие не будет утрачено, а благодарные потомки непременно узнают, кто сохранил сокровище. Что тут сказать? Нищие виртуозы плаща и шпаги в первую очередь стремились заработать. Любым способом. А в моем клубе для этого были все условия. Вплоть до договорных поединков. А когда я узнал, что подобные заведения сплошь и рядом начали открываться в Польше, Швеции, Бранденбурге и даже Франции, гордости моей не было предела. Ведь я стремился не столько получить выгоду (хотя, конечно, это тоже хорошо), сколько скомпрометировать само понятие дуэли.
Рано или поздно дворяне «наедятся» данной тайной. Побывав в роли зрителей, они не захотят выступать на арене в качестве развлечения. А мода на поединки вне клуба давным-давно канет в Лету. Нет, я не думаю, что дуэли окончательно исчезнут. Дворяне наверняка придумают поединки без лишних свидетелей или еще что-нибудь наподобие. Но я надеюсь, что правила кардинально изменятся. И что наивные зеленые пацаны получат безболезненный урок по поводу того, что есть профессионалы, владеющие шпагой. И что прежде чем обнажать клинок, нужно научиться им владеть. Иначе помрешь во цвете лет, не оставив наследников.
Честно говоря, отвлекаться на всю эту фигню было жаль. Я оказался не «в начале славных дел», а в их эпицентре. И мне гораздо интереснее было изобретать новые станки, вспоминать новые химические реакции и общаться со знаменитейшими людьми XVII века, чем решать проблемы любителей помахать шпагой. Однако интересы страны – превыше всего. А дуэли действительно были проблемой. Когда я полез в документы и выяснил, сколько молодых людей погибает на дурацких поединках, у меня просто волосы дыбом встали.
Да и влияние масонов хотелось серьезно ограничить, не без этого. В своем жутко секретном обществе я провозглашал самым важным интересы Курляндии. И те страны, которые сплагиатили мой опыт, адаптировали его под себя. И мне это нравилось. Нет, иметь агентов влияния было неплохо, но их всегда можно пристроить в другие сферы. А вот масоны, пытаясь расширить зону своего влияния, натолкнутся на серьезных конкурентов. Ибо общество «своих» в XVII веке гораздо важнее, чем самые заманчивые предложения «великих тайн» от незнакомцев.
В свое время, кстати, на одном из конспирологических сайтов я встретил утверждение, что Ньютон был чуть ли не главой всемирного масонства. Ну… Конечно, все может быть. И вполне вероятно, в реальной истории Ньютон и масоны где-то пересеклись… Но сейчас, глядя на погрузившегося с головой в науку гения, у меня возникает только один вопрос – где. Где он возьмет время, чтобы заниматься еще и масонством? Исааку едва хватает времени на еду и на сон!
Дело дошло до того, что я поступил с ним так же, как и с Глаубером – приставил специального слугу, который следил, чтобы ученый соблюдал хотя бы элементарный распорядок дня. Те же Гюйгенс и Гук были намного вменяемее. Занимались наукой, преподавали, но не в ущерб собственному здоровью. Между прочим, и тот, и другой оказывали серьезное влияние на Исаака. И периодически вступали в спор, выясняя, чей же он ученик. Слушать их было довольно забавно, и я не препятствовал столь невинным развлечениям. Тем более что репутация академии только росла.
Весной, кстати, я снова собираюсь совершить вояж по школам. Их экзамены будут подстроены под мой график передвижения, так что талантливые студенты в академии будут и в следующем году. Ну а от желающих заплатить и пристроить своего отпрыска в элитное учебное заведение и вовсе отбоя не будет. Сколько народа разного пола и возраста пыталось влезть ко мне в доверие – уму не постижимо. Я не раз сказал спасибо папеньке, обеспечившему меня любовницей на Рождество. Трубы, конечно, продолжали трубить, но не так сильно. Основной инстинкт я сумел сдержать. Ну а навешать мне лапшу на уши и в прошлой жизни было весьма проблематично.