В одиннадцать часов в лагере диверсантов проявилось оживление. Майор Говард поднял отряд «Ягуар», пакистанцы быстро свернули палатку, водители выстроили колонну. Затем Фостер провел общее построение и короткий инструктаж. Диверсанты разместились в машинах. На этот раз весь иранский отряд был посажен в кузов «Урала». В 11.27 колонна начала движение в сторону северной оконечности плато.
Лерой снял наушники и доложил:
— Диверсанты пошли к Герту.
Шинкевич спросил у француза:
— Ты место, куда Шотбари вывез семью иранцев, засек?
— Да. Отметил на карте.
— Понял! Связь с Седовым.
— Минуту.
Вскоре Лерой передал трубку командиру разведгруппы.
Седов ответил:
— На связи!
— Это Блондин! Гости и их встречающие пошли к Герту.
— Принял. Отходите в указанный район, там обозначьте площадку посадки вертолета.
— Есть!
— Как насчет иранской семьи?
— Хакер снял координаты, куда ее вывезли люди Шотбари.
— Хорошо. До встречи!
— До встречи!
Отключив трубку и вернув ее Лерою, командир второй разведывательной группы приказал:
— Всем вниз. Подготовка к маршу в район подбора. Начало движения через полчаса. Кахрани вести группу, Хакеру по ходу продолжать контролировать «Ягуар» и людей Махради. Вопросы есть? Вопросов нет. Сворачиваемся.
Приняв доклад старшего лейтенанта Шинкевича, Седов объявил общий сбор отряду.
К нему подошел Ахмад Бутафар и спросил:
— Начинаем, майор?
— Да, полковник. Передайте экипажу, вылет через полчаса.
— Хорошо.
Седов проинструктировал подчиненных и приказал старшему лейтенанту Голубу обеспечить связь с Москвой.
Спустя пять минут, вернувшись в отсек казармы, он взял трубку и произнес:
— Центр! Седов!
— Добрый день, Валерий Николаевич. Начинаете?
— Здравия желаю, Дмитрий Сергеевич. Да, приступаем. Диверсанты Фостера и Махради начали марш к Герту, откуда намерены провести захват ракетного комплекса. Мы вылетаем в район плато, подбираем вторую разведгруппу и идем к позиции.
— Маршрут определен?
— Так точно. Диверсанты не увидят «Ми-8».
— Когда планируешь прибыть на позицию комплекса?
— В четырнадцать часов. Отряды Фостера и Махради должны прибыть в Герт ориентировочно в пятнадцать. Думаю, Фостер сразу же вышлет к объекту разведку. Мы посмотрим за действиями разведгруппы. Как только она отойдет, проведем смену расчета. Ну и дальше по плану.
— Я понял тебя. Значит, так, Валера!.. Теперь связь держим постоянно. Я должен знать, как проводят разведку бойцы Фостера, куда отойдет отряд Махради, в общем, все, чтобы иметь полное представление о ходе контртеррористической операции «Иран в огне»!
— Вопрос, Дмитрий Сергеевич.
— Да.
— Не исключено, что придется изменить порядок смены расчета. Решение по этому поводу я должен согласовать с вами?
— Нет. Действуй самостоятельно. На месте виднее, что надо.
— Принял. Хакер отправит вам всю информацию по выдвижению «Ягуара» на плато. Там есть кое-что интересное.
— Хорошо. До связи, Седой!
— До связи, товарищ генерал!
Командир отряда и старший лейтенант Голуб, назначенный вместо Грачева связистом основной штурмовой группы, вышли к вертолетной площадке.
«Ми-8» уже принял на борт отряд «Z» и стоял, медленно вращая несущим винтом. У трапа ожидали полковник Бутафар и помощник командира экипажа иранский летчик старший лейтенант Джавад Ансари.
Голуб взобрался в десантный отсек. Седова задержал Бутафар.
— Задача осталась прежней? — спросил он командира отряда «Z».
Седов изобразил удивление.
— А с чего бы ей измениться? В Эберкане не отказались от провокации. Значит, мы, как и было определено ранее, должны предотвратить диверсию.
— Я подумал, что господин Белоногов мог внести коррективы в план наших совместных действий.
— Все, полковник, остается по-прежнему. — Седов взглянул на Ансари и приказал: — Летим в район плато, квадрат и сектор экипажу известны. Подбираем разведывательную группу. Далее ты, Джавад, выводишь «Ми-8» к позиции так, чтобы нас не увидели диверсанты.
Старший лейтенант кивнул.
— Слушаюсь, господин майор!
— Ну, тогда по местам?
— По местам!
Старшие офицеры поднялись на борт. Помощник командира экипажа поднял трап, закрыл дверку. Вскоре «Ми-8» плавно оторвался от бетонной площадки и, набирая высоту и скорость, пошел на юго-запад.
На борту вертолета Седов спросил Бутафара:
— Командир штатного расчета ракетного комплекса предупрежден о времени нашего прибытия?
— Да, я подтвердил, что мы будем на позиции в четырнадцать часов.
— Замечательно.
В 13.00 вертолет подобрал вторую разведывательную группу.
Седов усадил рядом с собой Лероя и заявил:
— А ну-ка, Хакер, покажи мне, где сейчас находится колонна с диверсантами.
— Один момент, командир.
Капитан Лерой открыл чемодан с аппаратурой, включил монитор. На нем высветилась карта местности.
— Вот она. — Компьютерщик указал на светящийся сигнал, медленно перемещающийся на северо-восток.
— Увеличить картинку можешь?
— Без проблем.
Лерой нажал клавишу, и Седов, а с ним и Бутафар увидели пять автомобилей: четыре внедорожника и открытый «Урал», замыкающий колонну.
— Американцы и здесь отвели себе главенствующую роль. Едут в комфорте, не то что люди Махради, трясущиеся в кузове. Путешествие по горам на нашем «Урале» — занятие, конечно, увлекательное, но утомительное и опасное. В кузове трясет так, что зубы вылетают. Рот откроешь, а тут колдобина! Ну да черт с ними. Как далеко они от Герта?
Лерой вновь что-то переключил в аппаратуре и ответил:
— Недалеко, в сорока километрах. Но впереди серпантин, а колонна и так держит минимальную скорость, примерно пятнадцать-двадцать километров в час.
— Значит, в пятнадцать часов диверсанты будут в разрушенном селении?
— Возможно, раньше или позже, но не намного. Если, конечно, в дороге ничего не случится.
— Ты сбросил в центр всю информацию, полученную в ходе наблюдения за плато?
— Конечно.
— Хорошо.
В 14.03 «Ми-8» завис над площадкой рядом с позицией оперативно-тактического ракетного комплекса, обнесенной колючей проволокой. Спустя минуту шасси коснулись бетонных плит. Из «Ми-8» вышли майор Седов и полковник Бутафар. Их встретил командир расчета.
Перекрикивая рокот двигателей, он доложил, обращаясь к иранскому полковнику:
— Капитан Вордан. Расчет поступает в ваше распоряжение.
Бутафар предложил пройти по территории. Среди машин, рассредоточенных на позиции, шум вертолета был почти не слышен.
Бутафар указал капитану на Седова и заявил:
— Вы поступаете в распоряжение российского майора.
Командир расчета повернулся к Валерию.
— Господин майор. Расчет в вашем распоряжении.
— Покажите позицию! — приказал Седов.
— Есть. Справа от вас пусковая установка, готовая к запуску двух ракет повышенной дальности «Р-500», нацеленных на военные объекты Израиля, правее транспортно-заряжающая машина, слева КШМ — командно-штабная машина. Далее пункт подготовки информации, в тылу, то есть за КШМ и ППИ, машина жизнеобеспечения. Боевая готовность комплекса — постоянная. Время до пуска ракет составляет от пяти до пятнадцати минут. Это зависит от того, останутся ли цели заданными или будут изменены. Дежурная смена в машинах. Отдыхающая — частью в МЖО, частью в палатке.
— А это что? — Седов указал на площадку, перекрытую накатами бревен.
— Это, господин майор, блиндаж отделения охранения. Вот, кстати, и командир, лейтенант Ахмад Адели.
Офицер охранения подошел к Седову, представился. Российский майор и полковник Бутафар пожали ему руку.
В отличие от командира расчета Адели обратился сразу к Седову:
— Господин майор, отделение охранения готово к выполнению любого вашего приказа.
— Это, лейтенант, радует. Сколько человек у вас постоянно несут службу?
— Двое.
— Порядок несения службы?
— В светлое время суток на вышках, которые находятся в углах периметра ограждения, в темное — в окопах южного и западного направлений.
— Почему именно южного и западного?
— С юга к позиции подходит лес, с запада — дорога от Дишмана. С севера, как вы заметили, расположен скалистый перевал, с востока — каньон.
— Вы считаете, что север и восток контролировать не следует?
— Я прекрасно понимаю, что хорошие диверсанты в состоянии спуститься с перевала и подняться по склонам каньона. Но это касается только диверсионных групп, обладающих особой горной подготовкой, появление которых здесь маловероятно. Все же мы не сбрасываем со счетов возможность противника атаковать объект с севера и востока. С южного поста хорошо просматривается и восточное направление, включая вертолетную площадку и каньон с узким проходом в южный лесной массив. С западного поста часовой имеет возможность контролировать склон перевала. Тем более что на перевале и в каньоне установлены лазерные сети. Вы понимаете, о чем я.
— Приборы обнаружения противника. Пересечение луча лазера вызывает подрыв сигнального заряда.
— Так точно.
— Вы тоже обучались в России, лейтенант?
Командир отделения охранения улыбнулся и уточнил:
— Это насчет владения русским языком?
— Да.
— Нет. Я обучался у себя на родине. Просто в военном училище русский язык нам преподавал российский специалист.
— Понятно. Значит, блиндаж. Это меняет дело.
— О чем вы, майор? — спросил Бутафар.
— Немного терпения. — Седов вновь обратился к лейтенанту: — Скажи, Ахмад, на сколько человек рассчитан блиндаж?
— В нем много места. Кроме пяти человек охраны в блиндаже могут разместиться на отдых еще не менее десяти бойцов.
— Это на отдых, значит, лежа. А стоя или сидя?
— Вдвое больше.
— Прекрасно.
Седов повернулся к Бутафару и спросил:
— Вам еще не ясно, почему наличие блиндажа меняет дело?
— Вы решили использовать его для укрытия своего отряда.
— Верно! И не надо никого отводить от позиции, сажать балластом в боевые машины. Расчет капитана Вордана до наступления темноты и отхода от объекта разведывательной группы «Ягуара» будет нести службу в обычном режиме, как и охрана лейтенанта Адели. В итоге мы получим нужный результат. Разведчики Фостера увидят то, что должны. Мы же будем иметь отряд на позиции, а также возможность максимально быстрой переброски бойцов Вордана к месту дислокации отряда Шотбари. Но обо всем этом подробнее во время совещания, которое назначаю на четырнадцать сорок. А сейчас, господин полковник, прошу передать распоряжение отряду покинуть борт и перейти в блиндаж, экипажу уйти в район ожидания. А я пока еще поговорю с командиром отделения охраны.
— Хорошо, господин майор.
Полковник Бутафар передал команду на борт. Отряд «Z» быстро перебрался в бункер и начал размещаться там. Вертолет ушел к перевалу Сентер. Командир расчета занялся своими делами. Седов же с Адели отошли к южной стороне периметра ограждения.
— Я вот о чем хотел переговорить с тобой, Ахмад. Ты в курсе, какую задачу нам предстоит решить?
— В курсе! Отразить нападение отряда специального назначения США «Ягуар», предотвратить захват комплекса и пуск ракет.
— Верно. Но на войне важно не только выполнить поставленную задачу, но и по возможности избежать неоправданных потерь, верно?
— Так точно!
— Так точно, — повторил Седов. — А в нашей ситуации двое часовых неминуемо будут находиться под угрозой уничтожения. Снять их с постов мы не можем. Полковник Бутафар заверил меня, что иранцы — настоящие воины, в чем, собственно, я и не сомневался. Вы готовы умереть за свою страну и веру. Это достойно уважения, но стоит ли умирать, когда можно сохранить жизнь?
— Я плохо понимаю вас, господин майор.
— У нас есть бронированные костюмы, которые в состоянии защитить практически все тело бойца от пуль снайперов. Исключение составляет голова. Есть, конечно, и бронированные шлемы, но они будут смотреться подозрительно на ваших бойцах. Настаиваю, чтобы часовые, которых вы выставите на посты ночью, на момент начала штурма американскими спецназовцами были облачены в эти бронированные костюмы. Пусть они имитируют смерть при попадании в них пуль снайперов.
Лейтенант произнес:
— Понятно. Часовые будут экипированы так, как прикажете вы, и сыграют роль убитых.
— Последнее не так просто, Ахмад. Имитировать гибель — это не только упасть после выстрелов и застыть. Надо изобразить предсмертные судороги, сыграть роль по-настоящему. У снайперов не должно остаться и тени сомнения в том, что они действительно сняли часовых. А снайперы у американцев опытные. Полковник Фостер, руководитель операции, профессионал высочайшего уровня, имеющий огромную практику подобных акций. Малейшая наша ошибка, и он уведет отряд в горы. Но не из страны. Фостер переждет какое-то время и направит отряд на другую цель. Ею могут стать пусковые установки комплексов, в том числе и иранского производства. Они до Израиля не достанут, а до кораблей США в Персидском заливе — вполне. Это принесет противнику тот же эффект, что и пуск ракет отсюда. Тогда замысел террористов воплотится в жизнь. Иран первым нанесет удар либо по Израилю, либо по флоту США в заливе. Поэтому, Ахмад, тебе необходимо провести практические занятия со своими людьми, объяснить им, как действовать при обстреле снайперами во время штурма, дабы не вызвать у американцев даже подозрения в обмане. Понимаешь?
— Понимаю и сделаю все, что требуется. Будьте уверены, подчиненные мне бойцы сыграют свою роль безупречно.
— Я должен проверить это.
— Когда скажете!
— Договорились. Для занятий используй участки территории, скрытые от наблюдения из леса. Эти занятия надо провести как можно быстрее. В принципе, разведчики «Ягуара» могут появиться у позиции уже в шестнадцать часов или чуть позже. Мой специалист отслеживает перемещения отряда. Мы будем контролировать разведку американцев, но не знаем, надолго ли она затянется. Не исключено, что разведчики останутся на позициях до подхода основных сил. Тогда придется отгонять их. Но это вопрос планирования на совещании. Ты понял, что от тебя требуется?
— Понял, господин майор!
— Отлично. Бронекостюмы можешь получить в своем же блиндаже.
— Есть!
Седов посмотрел на часы.
— Ну, тогда идем на совещание.
В 14.30 в палатке, развернутой у командно-штабной машины, собрались майор Седов, полковник Бутафар, капитан Вордан и лейтенант Адели.
— Господа! — обратился к офицерам командир отряда «Z». — Задача, стоящая перед нами, всем известна, не вижу смысла повторяться. Понятно также, насколько важно не допустить реализации террористами чудовищного плана «Персидская ночь» и успешно провести собственную операцию «Иран в огне».
Обстановка на данный момент складывается так, как мы и планировали. Перейдем к детализации совместных действий подчиненного мне отряда, расчета капитана Вордана и отделения охранения лейтенанта Адели.
При осмотре позиции обнаружен вместительный блиндаж, о котором мне ничего не было известно. Я принял решение сосредоточить в нем силы подразделения «Z» совместно с бойцами охранения, не задействованными в несении службы на постах.
При подходе к объекту американских разведчиков мы, используя спецаппаратуру, установим контроль над ними, да и за основными силами противника. По плану операции «Персидская ночь» американский отряд «Ягуар» должен завладеть позицией.
Полковник Фостер может применить два варианта действий. Первый — снятие часовых и тихое проникновение на территорию комплекса штурмовых групп. Их у него, включая разведку, две, по четыре человека в каждой. В резерве командир отряда майор Говард, его заместитель капитан Ченлер, а также связист и врач.
При первом варианте достаточно послать на объект в качестве командира штурмовых групп капитана Ченлера. Преимущество данного варианта — тихий выход штурмовиков непосредственно к машинам комплекса, а также к местам отдыха резервной смены. Это практически обеспечивает быстрое уничтожение расчета, отделения охранения и открывает диверсантам доступ к комплексу. Первый вариант еще и не позволит членам расчета заблокировать пуск ракет.
Но тут есть и свои минусы. Малейший сбой при снятии часовых, случайный выстрел или поданный условный сигнал ставят штурмовые группы, которые должны подтянуться непосредственно к периметру ограждения, в критическую ситуацию. Они попадают под огонь бойцов дежурной смены и резерва охранения. Малейшая оплошность вызовет бой, в котором преимущество окажется на стороне штатного расчета. Тогда Фостеру придется бросить на позиции не только свой малочисленный резерв, но и боевиков бывшего подполковника Шотбари.
Это приведет к захвату позиции, но чревато большими потерями, а также оповещением иранского командования о нападении и переправкой в район Дишман дополнительных сил правительственных войск. Ракетный комплекс в ходе боя будет ликвидирован силами штатного расчета. То есть американцы и их подельники не получают ничего, кроме потерь и подрыва комплекса в момент захвата. Да и уйти из района оставшимся в живых боевикам не удастся.
Второй вариант — стремительная атака комплекса с рубежа подготовки штурма, который будет установлен на небольшом удалении от позиции. Преимущества данного варианта состоят в следующем. Никакой сбой при снятии часовых не повлияет на развитие штурма. Американцы, открыв огонь из всех видов вооружения, применяя гранаты, уничтожат в первую очередь дежурную смену, затем резервную, отдыхающую, или проведут это одновременно.
В этом случае они захватывают комплекс, не допустив блокирования пусковой установки, приведения в действие сигнализаторов техники комплекса и подачи сигнала опасности. Даже если таковой и пройдет к оперативному дежурному штаба ракетных войск, расчет Шотбари успеет провести пуск ракет, после чего, сами понимаете, в Тегеране потеряют немало времени на переброску сюда сил поиска и уничтожение диверсантов. Американцы получат возможность расстрелять расчет Шотбари вместе с Махради и уйти, по сути сведя на нет вероятность их собственного преследования.