Сзади приближался уверенный цокот.
«Надо же, как быстро идет, – с завистью подумала Лера. – А мне еще тренироваться и тренироваться. Одно утешает, через недельку я тоже привыкну и…»
Домечтать она не успела. Мимо пронеслась старушка в снегоступах. Уверенной летящей походкой она удалялась во тьму, ловко переставляя лыжные палки.
Лера остолбенела и едва удержалась от того, чтобы потереть глаза. Тушь сегодня была не водостойкая, поэтому последствия могли бы испортить явление главбуха народу.
– Во бабец дает! – желчно прокомментировал рядом хрипловатый дискант.
Уточнить, кто тут «бабец», Валерия не успела. Обладатель дисканта сам пояснил свое ценное наблюдение:
– Это поколение нас переживет. Они как микробы, к любым условиям адаптируются. Случись что, мы все от голода и холода передохнем, а у этих дома ящик свечей и стеллажи с тушенкой. Они всегда готовы к войне, революции и природным катаклизмам. Молодые болеют, гибнут, а этих ничего не берет! Они же умудряются выжить на пенсию, на которую даже хомяка прокормить сложно. Хомяк сдохнет, а Мироновна выживет и хомяка этого похоронит! Это ж додуматься надо с лыжными палками по городу бегать! А как идет! Того гляди орать начнет: «Лыжню!» И ведь в поликлинику чешет, инвалидность продлевать. А нормальные люди опять в конце очереди будут!
– Пожилых надо уважать! Лучше порадуйтесь за старушку, – с неприязнью буркнула Лера.
– Да я за нее рад. Счастлив просто! – Мужик сплюнул и злобно добавил: – Земля ей пухом, если споткнется! А я ведь раньше вышел! Дворников всех поубивать! Песка им жалко! А у граждан травматизм повышается. Вот я сейчас упаду, сломаю себе что-нибудь, и опять номерок к невропатологу пропадет. Кто мне моральный убыток возместит? Молчишь?
– Озадачена, – сдерживая смех, выдавила Лера.
У помойки мелькнула оранжевая куртка местного дворника.
– Ага! – хищно шепнул собеседник и крадучись ринулся к жертве.
– Есть же придурки, – пожала плечами Лера. Настроение балансировало на грани: то ли все еще хорошее, то ли уже не очень.
На углу ее чуть не сбила с ног огромная овчарка. Она вылетела из подъезда и сосредоточенно понеслась к ближайшим кустам. На конце длинного поводка ехала на пузе хозяйка в толстой шубе и интенсивно-оранжевой мохеровой шапке, похожей на гигантский мохнатый апельсин. Когда тетка, тщетно пытавшаяся затормозить, пролетела мимо, до Леры донеслись обрывки эпитетов, которыми несчастная награждала четвероногого друга.
День обещал быть неординарным. Во всяком случае, начало его впечатляло.
Когда хочешь потрясти сослуживцев, планы редко осуществляются в полном объеме и в той степени, которая планировалась. По пути к кабинету Лера, не раздеваясь, заглянула во все комнаты с напоминанием, что ждет отчеты по представительским расходам. Разумеется, это был лишь предлог. Сотрудники, с наступлением зимы впадавшие в спячку, как медведи, на обновку не отреагировали. Собственно, они и на саму Леру-то не особо смотрели. Это неожиданно расстроило. В душу закралось страшное подозрение: а не переоценила ли она свою неземную красоту. Эффект от появления главбуха в норке был равноценен молочному пятну на белой скатерти. Даже бухгалтер Надя, обычно приходившая на службу раньше всех, почему-то отсутствовала. Валерия даже знала почему – закон подлости.
Шубу заметила только уборщица Бронислава Мартыновна, с кряхтеним вкатившая в кабинет пылесос.
Уборщица была местной бедой и одновременно – достопримечательностью. Если бы не она, то и говорить бы особо было не о ком. Если только о секретарше директора Елизавете. Но Елизавета была не совсем секретаршей, а какой-то дальней родственницей шефа, которую нужно было срочно пристроить замуж. Об этом знали все, но диссидентов, отваживавшихся обсуждать члена директорской семьи, были единицы.
Почему срочно, никто доподлинно не знал. Сначала, правда, ходили слухи о том, что девица беременна. Но через полтора года стало ясно, что слухи эти слегка преувеличены. Секретарем Елизавета оказалась ужасным. Она все теряла, забывала, путала и умудрялась в разгар рабочего дня пугать сотрудников абсолютно отсутствующим, но крайне одухотворенным видом. Выражалось это в том, что секретарь впадала в ступор и стеклянным взглядом гипнотизировала потолок или же заоконное пространство, медленно, но неуклонно заваливаясь на бок. Девицей она была дородной, мощной, поэтому народ, хоть и пугался, вырывать барышню из нирваны не спешил. Иногда она что-то воодушевленно строчила на листах бумаги корявым размашистым почерком и таинственно улыбалась. Лера подозревала, что стихи. Но Бронислава Мартыновна, как и все снедаемая любопытством, однажды нашла один из таких листов в помойном ведре. Любая женщина знает: информация имеет смысл лишь в том случае, если ее можно с кем-то обсудить. Держать ее в себе так же мучительно, как ходить с камнями в почках. Поэтому уборщица бегом устремилась разочаровывать коллектив. Никаких стихов на листке не было, лишь странные заметки в телеграфном стиле.
«В.К. хотел чай.
Снять копии?
Кто звонил?
Купить носки».
Бронислава Мартыновна, никак не желавшая мириться с каким-либо банальным объяснением, с надеждой предположила:
– Может, она шпионка? Следит за шефом?
Версия радовала и давала пищу для разговоров. Народ всколыхнулся, но логика победила. Покупка носков в эту жареную версию не вписывалась категорически. Похоже, витавшая в облаках секретарша, всего-навсего конспектировала обрывочные воспоминания и поручения босса. Судя по отсутствию конкретики и жирным, многократно обведенным знакам вопроса, воспоминания эти были крайне смутными и неуверенными.
В попытках выдать Елизавету замуж участвовали все, в надежде, что остепенившаяся Лиза осядет дома, а в приемной появится более вменяемый экземпляр. К ней подсылали курьеров, сантехников и коробейников. Системный администратор Максим даже предложил барышне зарегистрироваться на сайте знакомств. Но Елизавета и тут всех удивила. Выяснилось, что анкета у нее на сайте есть, только женихов, увы, нет.
Уборщица была на втором месте по популярности после секретаря.
Фирма занимала здание, до того принадлежавшее местному РЭУ. А Бронислава Мартыновна имела честь служить там то ли диспетчером, то ли кладовщицей, то ли еще кем. Поэтому тетка чувствовала себя здесь хозяйкой, как леший на болоте или как привидение в старинном замке. Она пугала гостей, орала на сотрудников, в общем, вела себя как бай в своей вотчине.
Сотрудники, по ее мнению, заявлявшиеся на работу исключительно для того, чтобы накидать мусора в ведро и затоптать пол, права голоса не имели. Поэтому в разгар рабочего дня Бронислава Мартыновна шла по кабинетам с тряпкой, с садистским наслаждением вытирая столы, мониторы и клавиатуры зазевавшихся бедолаг. Бумаги она складывала в стопку, перетасовав, как шулер карты, а клавиатуры чистила с таким усердием, что сисадмину даже не всегда удавалось восстановить утерянные файлы. Особой фишкой был пылесос.
Объяснять Брониславе Мартыновне, что рев пылесоса мешает работать, было бесполезно. Уборщица была уверена, что работает в фирме один человек – она. Все остальные создают видимость и даром получают зарплату.
Как правило, она распахивала дверь, втаскивала покорный агрегат за толстый хобот и начинала процесс.
Бухгалтер Надя, у которой «главная по швабрам» однажды стерла вместе с пылью файл с отчетами, вела с Брониславой Мартыновной длительную и безуспешную войну. В силу молодости никакого почтения к возрасту Надежда не испытывала, тяжелое детство уборщицы в расчет не брала и на климакс скидок не делала. Появление Брониславы Мартыновны в кабинете она обычно характеризовала не иначе как «наш броневик на реактивной тяге едет – всем в укрытие!».
Надежду уборщица не любила, а вот к Лере относилась, на удивление, с почтением. И почти никогда на нее не орала. Наверное, догадывалась, кто в фирме начисляет зарплату.
Вот и сегодня, не обнаружив Надежду в помещении, Бронислава Мартыновна расплылась в приторной улыбке и всплеснула руками, оценив шубу:
– Надо же, как натуральная! Жаль, короткая.
– Она и есть натуральная, – пробормотала Лера, пробираясь к выходу.
Праздника из явления шубы народу не получилось. Зато в столовой фурор произвели ее ноги вкупе со шпильками и короткой юбочкой.
– Лера, ты того… ух! – это был первый комплимент, который она получила. Озвучил его охранник Ваня, юноша выдающихся физических данных, обратно пропорциональных интеллектуальным.
Далее комплименты пошли гуще и разнообразнее в описательной части эмоций. Один из менеджеров даже предложил сходить куда-нибудь после работы. Правда, впечатления этого дня слегка подпортил шеф, тоскливо проинспектировавший тусклым взглядом Лерины коленки и выдохнувший с досадой:
– Валерия, тебе это зачем? Не мути мне коллектив и сама работай. А то ходишь весь день, ногами сверкаешь… а у меня давление!
Заявление взволновало главбуха: давление шефа было не в ее интересах, тем не менее отказываться от нового образа Лера не собиралась. В конце концов – пусть смотрит в другую сторону или пьет валерьянку.
– Ноги работе не мешают, – подумав, сообщила Валерия. – Они у меня функционируют отдельно от головы. И вообще я же не виновата, что у меня фигура красивая.
От такой наглости Владимир Константинович опешил и с сомнением осмотрел вышеупомянутую фигуру, в очередной раз вздохнув про себя: «Мужика надо было брать!»
Шуба требовала активных действий. В такой красоте просто так сесть в метро и доехать до дома, бездарно окончив вечер пятницы, было бы кощунством.
И Лера отважилась позвонить Юле.
– Валерочка, как ты кстати! – взвизгнула Юля и радостно рассмеялась. – А мы как раз тебя вспоминали!
Кто «мы», Лера уточнить не успела.
– В общем, так, – тараторила Юля. – Мой уехал на выходные, так что можем завалиться к нам на дачу! Как идея?
– А что там делать? – изумилась Лера, представив бескрайние белые просторы с чахлыми заледеневшими кустиками и далекой неровной полосой темного леса. – На санках кататься?
– Нет, – абсолютно серьезно возразила Юля. – На лыжах. Знаешь, как классно съехать с горки в поле – темнота, тишина, в небе звезды, полное единение с природой и тут вдруг – у-у-у-у!
– Электричка? – предположила далекая от деревенской романтики Лера.
– Дитя мегаполиса, – снисходительно и назидательно простонала подруга. – Какая электричка? Волки!
Тут Юля снова расхохоталась:
– Шучу. Слушай, Валерия, с тобой что-то не так. Чувство юмора у тебя просто-таки в коме, надо бы реанимировать. Почему я каждый раз должна тебе пояснять, что пошутила? В этом наблюдается какая-то патология!
– А ты шути нормально, – обиделась Лера. – Не хочу я на лыжах.
– Про лыжи тоже была шутка, – вздохнула Юля. – Поясняю еще раз. Муж мой уехал, выходные свободны, у Леши есть знакомый – юноша свободный, как сопля в полете. Кстати, дача у нас – не сарай на шести сотках, как ты догадываешься. Так что будет классно. Ну, как?
Про «соплю в полете» Лере не понравилось, поэтому она задумалась.
– Валерочка, ты не переживай, он такой же стукнутый, как ты. Только начал приобщаться к цивилизованному отдыху и человеческим радостям. Мы бы вас не брали, но с компанией на даче веселее. Если пожелаете, будете спать не только в разных комнатах, но и на разных этажах.
– Это как? – ухмыльнулась Лера. Она уже почти согласилась: пусть шубу увидит хотя бы этот, приобщившийся. – Я на чердаке, а он в подвале?
– Деточка, у нас там дом. Три этажа. Выбирай любой.
– Ладно. Но он точно без проблем?
– Кто? Витя? Нет, он со сплошными проблемами, как и ты, так что споетесь. В общем, где ему тебя забрать?
– Так пусть с работы и забирает. Он на машине?
– А то как же! Буду я тебе пешеходного кавалера предлагать? – хихикнула Юля. – В шесть устроит?
– Ага.
– Ну, до вечера, подружка! Чао!
Таким образом получилось, что Лера шла на свидание, зная лишь имя кавалера. Обнадеживало лишь одно, что, исходя из характеристики, данной ему Юлей, парень был не буйный и более-менее приличный. Выходные на чужой даче в компании экстремалов Леру не обрадовали бы, а вот когда в компании поровну безбашенных личностей и уравновешенных, то можно очень даже неплохо отдохнуть.
Уже на улице Лера сообразила, что не знает ни цвета, ни марки машины. Автомобилей и во дворе, и вдоль тротуара было предостаточно. Поскольку рабочий день закончился, почти в каждой возились люди, прогревая моторы и предвкушая отбытие в родные пенаты.
И как тут вычислить, где ее кавалер?
Лера начала прохаживаться по мостовой, радуясь возможности продемонстрировать всем желающим и ноги, и шубу. Далеко не все желающие ограничились лишь наблюдением. С сотрудниками родного учреждения было проще. С парочкой менеджеров и сисадмином она вежливо, но решительно попрощалась, намекнув, что вечер занят. Но первый же незнакомый мужчина вызвал у Леры замешательство. Она впервые подумала, что быть привлекательной девушкой не так уж здорово. Одно дело привлекать мужчин, когда тебе этого хочется, а совсем другое – действовать как дудочка на крыс, причем на всех без разбора. Не спрашивать же у каждого, кто принял ее то ли за скучающую барышню, ищущую приключений, то ли за путану: «Вы не Витя?»
Не исключено, что на Витю откликнется вовсе не тот, кого она ждет, и приятное приключение закончится в сводке происшествий.
Спешивший к ней мужчина был грузным и, похоже, нетрезвым.
Лера приготовилась к отпору.
– Девушка! – умоляюще проныл он. – А девушка!
Лера с независимым видом отвернулась, про себя поминая легкомысленную Юлю недобрым словом. Надо же – даже не сказала, как парень выглядит!
– Девушка! – толстяк уцепился за нее, едва не опрокинув.
– Отцепитесь! – взвизгнула Лера. – Я подругу жду!
– Да мне фиолетово, – выдохнул дядька. – Я ж не мешаю, ждите себе на здоровье. Хотя какое здоровье в такой холод. Скажите только, метро где?
Следующим был патлатый юнец в красных шароварах. Он сделал вокруг Леры пару кругов и вызывающе выставил ногу, постукивая по льду нелепым башмаком с толстенной подошвой.
Лера начала нервничать. В таком виде, в одиночестве на пустеющей улице она выглядела неприлично. Тем более что стояла Валерия, словно коза, привязанная к крыльцу, боясь отойти. Так ограничены в передвижении лишь девушки облегченного поведения, поставленные на точку строгим разводящим. Теперь ей казалось, что все без исключения сотрудники фирмы и остальные обычные прохожие мужского пола поглядывают кто с подозрением, кто с пониманием, а кто с презрением.
Трясясь от холода и волнения, перемешенного с раздражением в соотношении «один к одному», Лера набрала номер подруги:
– Юль, на чем он хоть приедет-то?
– Кто? Что? Не слышу! – сигнал был неуверенным, и Юлин голос то булькал, а то и вовсе пропадал.
– Витя этот на чем приедет? И как он выглядит? Я тут как дура стою – мужиков тьма…
– Повезло тебе, – неожиданно громко и четко хихикнула Юля и снова начала пропадать: – Понятия не имею… Лешка не знает… Рост… Так себе…
Связь оборвалась. Злобно засопев, Лера ткнула мобильник обратно в сумку. Похоже, вечер пропадал зря.
– Работаешь? – из притормозившей рядом машины выглянул кругломордый крепыш с блестящей плешью.
– В нашей стране кто не работает – тот не ест, – огрызнулась Лера. – Я занята.
– Сколько? – уперся плешивый.
Воровато оглянувшись и убедившись, что никого из сотрудников рядом нет, она громко и с выражением рассказала оппоненту про него самого, его родственников, а также про ближайшие и отдаленные перспективы, процитировав на память особо яркие и запоминающиеся места из выступлений гопника Кольки, регулярно дававшего ночные концерты под Лериными окнами. Закончила она монолог чинным:
– Всего вам доброго.
Кругломордый тоже в долгу не остался, выступив с ответной речью, после чего оскорбленно поднял стекло и уехал.
«А мог и ударить», – запоздало подумалось Лере. Ну почему кто-то умеет относиться к жизни легко, а у нее не получается. Вечно какие-то проблемы. Хотя логично предположить, что когда кому-то легко, то это за счет как раз того, у кого все трудно. Вот пригласила ее Юля на дачу. Просто пригласила, ничего не продумав, не запланировав заранее, не утруждая себя описанием кавалера, машины и хотя бы краткой характеристикой предлагаемого персонажа. Мало ли, а вдруг Лере не понравится? И что делать за городом, на чужой даче с несимпатичным мужиком? В результате безалаберная Юля веселится на даче, а Лера скачет на морозе в ожидании неприятностей.
– Вы Валерия? – неожиданно прозвучало прямо над ухом. В этом вопросе плескалось море недоверчивого удивления и совершенно никакой радости. Судя по тону, самой сильной эмоцией говорившего в данный момент было разочарование, глубокое и по-детски откровенное. Словно ему обещали торт, а преподнесли позавчерашний рассольник: проблемы нет, съест – но настроился-то на торт. – А я Виктор. Странно, мне Алексей вас иначе описывал.
– Какой Алексей? – неприязненно процедила Лера, не оставшись в долгу. – И что значит «иначе»? Судя по голосу – вы в шоке.
– Нет-нет, что вы… Я как-то не ожидал, что будет девушка…
– Да-а-а-а? – саркастически протянула она. – А вы мальчика заказывали?
– Я вообще-то не заказывал, – набычился Виктор. – Я не знал, что вы такая.
Какой смысл он вкладывал в слово «такая», Лера уточнять не рискнула, распереживавшись за собственную психику. Одного тона было достаточно, чтобы догадаться: ей изо всех сил стараются не хамить.
Мужчина был обаятелен, но нелюбезен. Это следовало исправить, тем более что было в нем что-то такое, от чего сердце сбивалось с ритма.