Шаол ничего не ответил. Он лишь взглянул на нее и спешился.
«Разоткровенничалась… дура», — ругала себя Селена.
Больше в тот вечер капитан не произнес ни слова, не считая обычных приказов.
Селена проснулась оттого, что чья-то рука сдавила ей горло. По спине и лбу струился холодный пот. Снова приснился кошмар, будто она лежит в общей могиле Эндовьера, куда ее бросили по ошибке. Пытаясь выбраться из ямы, цепляется за осклизлые руки и ноги покойников, но мертвые тела тянут ее вниз. Напрасно зовет на помощь — никто не слышит. И если прежде она не задохнется под грудой трупов, ее погребут заживо.
Она села, обхватив руками колени. Сон. Всего лишь сон. Ужасный до оцепенения, но сон. Чтобы успокоиться, Селена начала глубоко дышать. Вдох, выдох, снова вдох и выдох. Потом запрокинула голову, уперев острый подбородок в такие же острые коленки. Вечер выдался не по сезону теплым, и последнюю ночь было решено провести под открытом небом, а не в шатрах. Это позволило Селене любоваться бесподобным зрелищем столицы. Освещенный замок возвышался над уснувшим городом, словно громадная глыба льда, окутанная паром. Свет был зеленоватым и пульсирующим.
Через сутки она окажется узницей стеклянных стен. Но сегодня может насладиться тишиной, больше похожей на затишье перед бурей.
Селена вообразила, будто весь мир усыплен бледным сиянием замка. Проходят годы и века. Поднимаются горы, чтобы затем рассыпаться в прах. Ползучие растения все плотнее обвивают дома и улицы спящего города, скрывая его под листьями и колючками. И в этом мире она единственная, кто проснулся.
Так и сидела, закутавшись в плащ. Она непременно выиграет состязание. А став победительницей, будет служить королю, чтобы затем исчезнуть в никуда и не думать о замках, властителях и ассасинах. Ей уже не хотелось править этим городом. Магия умерла, народ фэ предпочел изгнание, а те, кто не успел бежать, давно казнены. Больше она никогда не ввяжется ни в какие государственные дела. Больше ее не волнует возвышение и падение Адарлана и всех прочих королевств.
И больше не надо рассказывать ей красивых сказок о ее предназначении. Она из них выросла.
Селена и не подозревала, что бодрствует не только она и караульные. Дорин Хавильяр тоже не спал. Привычно сжимая эфес меча, он издалека наблюдал за Селеной. В ее облике было что-то печальное. Она сидела неподвижно. Луна серебрила ее волосы и освещала спокойное лицо, не выражавшее сейчас ни дерзости, ни отваги. Грустные глаза поблескивали в сиянии замка.
«А ведь она красивая, — подумал принц. — Только немного странная и угрюмая».
Он вспомнил, что иногда глаза Селены вспыхивали без всякой причины. Но сейчас бывшая узница Эндовьера больше напоминала статую. Ее силуэт чернел на фоне зеленоватого зарева, повисшего над рекой Авери. Селена подняла голову к небу. Принц тоже взглянул вверх. Среди редких облаков мерцали гроздья звезд. Дорину было не отделаться от мысли, что звезды сейчас смотрят на Селену.
Нет, он не должен терять бдительность. Нельзя забывать, что эта миловидная, умная девушка — безжалостный ассасин. Ее с детства обучали искусству убивать быстро и бесшумно. Она преуспела в этом и не колеблясь убила бы и его, произнеся перед этим что-нибудь учтивое. Но судьба вынудила ее стать претенденткой наследного принца. Теперь она будет сражаться ради его славы и своей свободы. Для этого ее вытащили из Эндовьера.
Принц улегся, не выпуская меча из рук, и заснул. Ему приснилось, как прекрасная девушка смотрит на звезды и они посылают ей свет.
ГЛАВА 7
Гонец, заблаговременно посланный в Рафтхол, известил, что прибыл наследный принц. Едва караван приблизился к высоким алебастровым городским стенам, раздались приветственные звуки труб. На ветру трепетали малиново-красные флаги с золотыми вивернами. Все улицы на пути к замку очистили от повозок и прохожих. Селена, разодетая, припудренная и нарумяненная, ехала впереди Шаола. Без кандалов и цепи. Она невольно морщилась, обоняя городской воздух.
Запахи наплывали слоями. Аромат пряностей сменялся резкой вонью конского навоза, а нижние слои смердели грязью, кровью и скисшим молоком. Прилетавший от реки Авери ветер был солоноват, но по-иному, нежели соль копей Эндовьера. Ветер приносил запахи с военных кораблей и нагруженных товарами и рабами торговых судов, заходивших в гавань Рафтхола со всех концов Эрилеи. Можно было уловить и тяжелый дух полусгнившей рыбы, что устилала днища рыбацких лодок. Вдоль тротуаров теснились горожане. Бородатые уличные торговцы и хорошенькие служанки — все завороженно глазели на наследного принца. Дорин Хавильяр приветственно махал им рукой, не забывая расточать улыбки.
Принц, как и Шаол, облачился в красный плащ с приколотой на левом плече брошью в форме королевской печати. На опрятных черных волосах принца покоилась золотая корона. Дорин выглядел так, как и должен выглядеть наследник престола. Даже Селена была вынуждена мысленно с этим согласиться.
Его появления дожидалась целая толпа красиво одетых молодых горожанок. Они размахивали шляпками и чепцами, и каждая старалась привлечь к себе внимание его высочества. Дорин улыбался и подмигивал им. От глаз Селены не скрылось, с какой тщательностью эти восторженные девицы разглядывали ее, пытаясь понять, почему такая особа затесалась в свиту принца. Селена представила себя со стороны. В лучшем случае у нее был вид важной пленницы, которую везут в замок. Чтобы позлить этих напыщенных дурочек, Селена приветливо им улыбнулась и даже помахала.
И вдруг пальцы Шаола больно стиснули ей руку.
— В чем дело? — прошипела Селена.
— Ты выглядишь глупо, — почти не разжимая губ, ответил он, продолжая улыбаться толпе.
— По-моему, это они выглядят глупо, — парировала Селена.
— Успокойся и держи себя пристойно, — потребовал капитан, обжигая ее шею дыханием.
— Я вообще сейчас могу спрыгнуть с лошади и убежать, — пригрозила Селена, лучезарно улыбаясь какому-то простаку, явно принявшему ее за важную даму.
— Можешь. Только вряд ли ты далеко убежишь с тремя стрелами в спине.
— Какая у нас с тобой приятная беседа.
Процессия въехала в торговую часть города. Здесь широкие улицы были вымощены белым камнем и обсажены деревьями. Собравшаяся толпа почти полностью загораживала витрины магазинов и лавок. Селена лишь сейчас поняла, как она стосковалась по красивой одежде и роскошным вещам. Витрины дразнили изысканными платьями, замысловатыми шляпами, изящными туфельками и умопомрачительными украшениями. А над крышами возвышался стеклянный замок. Он был настолько высоким, что самые верхние башни можно было разглядеть, только задрав голову. Но почему принц не избрал короткую и удобную дорогу? Неужели ему захотелось лишний раз покрасоваться перед горожанами?
Дальше путь пролегал по набережной Авери. У причалов стояли корабли, всюду валялись спутанные сети и канаты. Матросы громко перекликались. Им было некогда пялиться на процессию. Селена залюбовалась парусниками, как вдруг услышала знакомый звук хлыста.
Она повернула голову в сторону щелчка. Невдалеке с торгового корабля по сходням на причал сгоняли рабов. Как обычно, они были скованы общей цепью и глядели под ноги, равнодушные к окружающей жизни. Таких лиц Селена вдоволь насмотрелась в Эндовьере. Большинство этих рабов были пленными, захваченными адарланской армией при завоевании очередной страны. Самых упрямых поучительно казнили, остальных же в цепях отправляли трудиться на благо королевства. Среди рабов все еще попадались смельчаки, пытавшиеся заниматься магией. И как всегда, были те, кого схватили по чистой случайности или по ошибке. Но Адарланское королевство никогда не признавало и не исправляло своих ошибок. Понаблюдав, Селена заметила, что и в гавани полно рабов. Их выдавал характерный взгляд: в землю либо в небо. И никогда — прямо перед собой.
Селене вдруг захотелось спрыгнуть с лошади, броситься к сошедшим с корабля рабам и крикнуть, что она не имеет никакого отношения ко двору наследного принца. Совсем недавно она сама была рабыней соляных копей Эндовьера и по ее спине гуляли плети надсмотрщиков. Возможно даже, в Эндовьере сейчас находились родные или друзья этих пленников. Селене хотелось сообщить несчастным, что пару лет назад ей удалось освободить почти две сотни рабов, принадлежавших Предводителю пиратов. Пусть знают: она — не из породы адарланских чудовищ.
Город куда-то отодвинулся. Люди продолжали махать руками и кланяться; они все так же выкрикивали приветствия и смеялись, разбрасывая цветы на пути процессии. Но Селена уже не замечала этого. Ей стало трудно дышать.
А потом как-то неожиданно, раньше, чем ей хотелось бы, впереди выросли массивные ворота замка. Их створы тоже были стеклянными, окаймленными для прочности толстыми железными полосами. За первыми воротами скрывались вторые, уже целиком стеклянные и больше похожие на хрупкие кружева. По обеим сторонам мощеного прохода выстроились королевские гвардейцы. В правой руке каждый держал копье, в левой — четырехугольный щит. Лица были почти наполовину скрыты бронзовыми шлемами. А из-под красных плащей виднелись потертые и помятые доспехи, которые свидетельствовали о том, что жизнь этих людей состояла отнюдь не из одних парадов и церемоний.
Проход заканчивался аркой, и дорога уходила вверх. Вдоль нее стояли золотые и серебряные деревья. На стеклянных столбах слегка покачивались шары фонарей. Сюда уже не долетал шум города. Здесь начинался совсем другой мир.
Дорога привела всадников на широкий внутренний двор. Ноги у Селены затекли, кто-то вытащил ее из седла и поставил. Повсюду сияло и сверкало стекло. Слуги проворно увели лошадей на конюшню. Селена огляделась по сторонам и заметила, что принц направляется к ней. Шаол упреждающе вцепился в ее плечо. Селена обернулась. Он взялся за полу ее плаща и почти вплотную притянул к себе.
— Подумать только: шестьсот комнат, помещения для слуг и стражи, три сада и садик для игр, конюшни и прочие хозяйственные пристройки, — вздохнул Дорин, обводя рукой свои владения. — Ну зачем мне столько пространства?
Селена улыбнулась, немного смущенная его обаянием, и сказала:
— Не представляю, как вы спите по ночам, когда всего лишь стеклянная стена отделяет вас от смерти.
Она взглянула вверх и сейчас же опустила голову. Высоты она не боялась, но от одной мысли, что под ногами нет ничего, кроме стекла, у нее свело живот.
— Значит, мы с тобой похожи, — усмехнулся Дорин. — Хвала богам, я распорядился отвести тебе покои в каменном замке. Не хочу, чтобы ты испытывала неудобство.
Эти слова можно было расценить как утонченную издевку, однако Селена находилась не в том положении, чтобы выказывать недовольство. Улыбаться принцу ей расхотелось, и она сделала вид, будто разглядывает массивные входные двери замка. Они были сделаны из дымчатого красного стекла и напоминали разверстую пасть чудовища. Но внутри Селена заметила не стекло, а камень. И кому могла прийти в голову нелепая мысль — поверх каменного замка построить стеклянный?
— А ты за время пути немного пополнела, — продолжил Дорин. — И румянец появился. Добро пожаловать в мой дом, Селена Сардотин.
Он рассеянно кивнул придворным, замершим перед ним в глубоком поклоне.
— Состязания начнутся завтра. Капитан Эстфол проводит тебя в твои покои.
Селена расправила плечи, надеясь увидеть хоть кого-нибудь из будущих соперников. Никого. Вероятно, еще не приехали.
Принц посмотрел в другую сторону и добавил:
— Мне нужно встретиться с отцом.
Произнося эти слова, он разглядывал фигуру какой-то придворной дамы. Затем подмигнул этой фрейлине, и она, закрыв лицо веером, поспешила удалиться.
— Вечером увидимся, — сказал Дорин Шаолу и, словно забыв о существовании Селены, зашагал к ступеням дворца.
Наследный принц сдержал свое слово. Покои Селены действительно находились в каменной части замка. Они оказались больше, чем она думала. В ее распоряжении были спальня с примыкавшими умывальной и гардеробной, уютная столовая и комната для игр и музицирования. Повсюду были изящно расставлены кушетки и мягкие стулья. В убранстве интерьера господствовали два цвета: малиново-красный и золотой. Спальню украшала огромная старинная шпалера. С балкона открывался вид на фонтан в саду. Все выглядело очень приятным, за исключением стражников, которых Селена заметила внизу.
Она не могла дождаться, когда Шаол наконец уйдет и оставит ее одну. Пока капитан водил ее по комнатам, она успела сосчитать количество окон. Их было двенадцать.
Единственный вход к ней тщательно охраняли. Она сосчитала и караульных: всего девять человек, и у каждого меч, кинжал и арбалет. В присутствии капитана солдаты демонстрировали бдительность и проворство. Но Селена знала: арбалет — оружие тяжелое. Постой с ним несколько часов, и захочется привалиться к стене и закрыть глаза.
Оказавшись в спальне, она, пригнувшись, проскользнула к окну, вжалась в мраморную стену и взглянула вниз. Караульные наверняка уже разрядили арбалеты и повесили себе за спину. Чтобы снова зарядить оружие, понадобится несколько секунд. За это время она успела бы завладеть мечами, перерезать глотки и скрыться. Улыбаясь своим мыслям, Селена выпрямилась во весь рост и принялась изучать сад. Дальняя его сторона граничила с деревьями садика для игр. Селена еще помнила расположение замка. Значит, ее поселили в южной его части. Если миновать садик для игр, упрешься в каменную стену. А за стеной — река Авери и… свобода.
Селена тщательно обследовала все полки шкафов и тумбочек, все ящики комода, не забыв и про туалетный столик. Разумеется, никакого оружия там не было. Из ее покоев предусмотрительно убрали даже каминную кочергу. Но в нижнем ящике комода она обнаружила несколько костяных шпилек, а в пустой корзинке для рукоделия нашла моток бечевки. Ни иголок, ни тем более ножниц. Селена перешла в гардеробную, совершенно лишенную всякой одежды. Там она опустилась на колени и, кося одним глазом в сторону двери, принялась за дело: обломав у шпилек головки, крепко связала костяные палочки веревкой. Закончив это, Селена встала и принялась разглядывать свое изделие.
Конечно, оно даже отдаленно не напоминало нож, но острыми кромками можно расцарапать горло. Селена поскребла их пальцем и нахмурилась, когда мелкий костяной осколок впился ей в мозолистую кожу. Что ж, если эту самоделку воткнуть караульному в шею, можно будет выиграть драгоценные секунды и завладеть его оружием.
Селена вернулась в спальню. Огромная кровать вызвала зевоту и желание лечь, но девушка подавила это желание. Встав на перину, она потянулась повыше и спрятала свое импровизированное оружие в складках балдахина. Потом спрыгнула на пол и еще раз внимательно оглядела спальню. Ей вдруг показалось, что за это время высота стен изменилась, однако полной уверенности не было. Главное — плотный балдахин позволял спрятать что угодно. Прежде чем привести ее сюда, Шаол наверняка велел тщательно осмотреть все комнаты. Интересно, как скоро его потянет устроить новую проверку?
Подойдя на цыпочках к двери спальни, Селена прислушалась. Никого. Она прошла по коридору в комнату для игр. Там возле дальней стены лежали три бильярдных кия, а на зеленом сукне стола — тяжелые разноцветные шары. Селена усмехнулась. Может, Шаол и считал себя предусмотрительным, но его действия доказывали обратное.
Она поборола искушение припрятать один кий и шары. Это сразу бы вызвало подозрение, хотя удар шаром по голове мог свалить с ног любого караульного. А кий еще как пригодился бы, если бы Селена твердо решила бежать. Утомившись, она вернулась в спальню и наконец-то растянулась на постели. Мягчайшая перина послушно прогнулась, и Селена опустилась на несколько дюймов вниз. Кровать была настолько широкой, что легко вместила бы троих и им не пришлось бы лежать впритык. Селена по привычке свернулась калачиком. Она еще пыталась о чем-то думать, но веки становились все тяжелее, и ее одолел сон.
Долго спать ей не дали. Через час Селену разбудила служанка и сообщила, что явился портной, которому нужно снять мерки и показать образцы тканей. Еще час ушел на нудную процедуру обмеров и разглядывание разноцветных лоскутов. Почти все они вызвали у Селены отвращение, однако когда она попробовала сказать портному, какие фасоны и цвета ей идут, тот лишь скривил губы и отмахнулся. Селене отчаянно захотелось выхватить у этого самоуверенного дурня дорогую булавку с жемчужной головкой и всадить ему в глаз.
После ухода портного ее повели мыться. За время путешествия она успела обрасти грязью почти так же, как в Эндовьере. В отличие от тех служанок здешние обращались с ней на редкость деликатно и старались как можно осторожнее тереть кожу, испещренную шрамами, многие из которых уже стали белыми полосками, зато спина… Потом Селену красиво подстригли, обработали ей ногти и осторожно соскребли мозоли с рук и ступней. Глядя на себя в зеркало гардеробной, Селена довольно улыбалась.
Только столичные слуги могли сотворить с ней такое чудо. Она разительно изменилась. Нет, просто преобразилась за эти три часа. Корсаж платья с длинными рукавами цвета индиго был расшит тонкой золотистой нитью. За спиной спадала волнами белоснежная накидка. Волосы были уложены локонами и стянуты пурпурной лентой. Но стоило Селене вспомнить, каким образом она очутилась в этих роскошных покоях, как ее улыбка сразу погасла.
Неужели защитница короля должна выглядеть так? Селене вдруг стал противен новый наряд. Так выглядят не защитницы, а королевские собачонки!
— Как красиво, — послышался сзади женский голос.
Селена обернулась и даже закусила губу. Двигаться в таком облачении можно было лишь неторопливо. Особенно мешал туго зашнурованный корсаж, впивавшийся в ребра. Вот почему Селена предпочитала балахоны и мужские штаны.
Она увидела даму, лет на двадцать с лишним старше себя. Дама была крупной, но ладно сложенной. Ее платье — изящное сочетание кобальтового и персикового тонов — говорило о принадлежности к королевским слугам. Было видно, что эта женщина умело пользуется румянами и белилами, подчеркивая достоинства и скрывая недостатки лица. Впрочем, все морщины скрыть ей не удалось.