— Каждый символ уникален, — сказал молодой человек, закрывая за собой дверь. Он, как и Ада, был одет во все светлое, но если наряд феи отливал теплым золотом, то костюм ее собеседника изобиловал разными оттенками серого. В руках мужчины была деревянная шкатулка, которую он бережно опустил на стеклянный столик. — А я неплохо умею расшифровывать «послания Эраша».
— Откуда такое умение только? Очередной скрытый талант НЕмагистра? — съязвила фея.
— Может быть, — уклончиво ответил Нир. — Ты покажешь мне метку?
— Только если ты станешь моим мужем, — продолжая язвить, заявила она.
— На интимном месте находится?
— Угадал.
— Ну, так в чем проблема? Идем венчаться? — посмотрев на часы, предложил он. — Растолкаем сонного жреца и…
— Нииир! — обреченно протянула девушка, признавая свое поражение.
— Да пошутил я, — улыбнулся ей мужчина. — Я тебе принес кое-что, раз уж ты не спишь до сих пор, — сказал он, открывая шкатулку. — Это миниатюрные копии масок, участвующих в Тритэре завтра. Всего их девять, в финал выйдут три, а главный приз достанется одной. Призом будет новый дар. Это незаконно и невероятно, но… Игра гарантирует своим участникам такой куш. Именно поэтому в ней участвуют маги. Кто ж откажется от приобретения еще одного дара? Но тебе на третий уровень соваться не надо. И на второй, кстати, тоже. Выиграешь свои четыре сундука золота на первом уровне и… распрощаешься с игрой. Поняла?
— Да, — Адель поднялась с кресла и, подойдя к столу, склонилась над крошечными фигурками с головами животных, которые парили, как живые, в мягком облаке голубого света на дне шкатулки. Девушке даже показалось, что эти мини-игроки вот-вот задвигаются и начнут разговаривать, настолько ювелирно они были проработаны.
— Откуда у тебя это? — спросила фея.
— Секрет.
— Такой же, как и твое настоящее имя? — прищурилась она.
— Опять начинается, цветочек? — вздохнул мужчина, одарив ее укоризненным взглядом. — Слышала поговорку: меньше знаешь — крепче спишь? Так это как раз про нас с тобой. Я скоро уйду, а ты останешься. И лишняя информация о моей персоне лишь осложнит твою беззаботную жизнь.
— Беззаботную? — откровенно расхохоталась Ада, позволяя вылиться не сформировавшейся до конца истерике в этом громком и горьком смехе. — Да ты снова шутишь, темный!
— Поверь, моя милая и нежная роза, ты еще и понятия не имеешь, что значат… заботы, — загадочно улыбнулся ей он, и от этой улыбки по спине Адель пробежались мурашки, а в горле застрял ком, перекрыв доступ кислорода к легким.
Смех прекратился — девушка икнула, затем нервно передернула плечами и чуть отодвинулась от своего бывшего слуги. Он снова ее пугал, как тогда — после убийства герцога.
— Ты знаешь, какие маски участвуют в Тритере, — справившись со своими страхами, заговорила фея. — Может, тебе при такой осведомленности и имена игроков известны?
— Известны, — кивнул Нир.
— Если тебе известны, то и другим тоже?
— Нет, у меня особый источник информации. Такого больше нет ни у кого. Не переживай.
— И что за источник?
— Прости, но это тоже секрет, — мягко улыбнулся он. — Вот смотри: эта Лисица — ведьма Жозефина с очень большим магическим потенциалом и далеко не ангельским характером, — начал перечислять персонажи молодой человек. — Снежный Барс — маг-оборотень из страны Песков: умный и хитрый, а еще невероятно сильный. Держись от него подальше. Змея — волшебница-шептунья, тоже достаточно опасный соперник. Волк — магистр темной магии с юга, Филин — магистр светлой магии с севера, акула — морской ведьмак, прославившийся не только своими талантами, но и своей подлостью. Ворон — это твой отец, а Ягуар — хозяин Черной реки.
— Что? — на лице девушки отразилась целая гамма чувств, самым слабым из которых было удивление.
— Прости, — темный виновато улыбнулся. — Не хотел тебе говорить раньше времени.
— А теперь, значит, время настало? — убитым голосом спросила фея.
— Ну, а куда тянуть. Сейчас полежишь немного, все осмыслишь, а завтра поедем тебе платье покупать.
— Зачем? — не меняя интонацию, проговорила она.
— Так надо, — ответил он и, захлопнув шкатулку, добавил: — Ляг, успокойся… Первый уровень самый простой — ты справишься.
С этими словами темный вышел из комнаты Адель, пожелав ей несколько часов спокойного сна. Она проводила взглядом его высокую фигуру, истерично хихикнув, прошептала: «Мне хана», и, бросив рассеянный взгляд на свою разобранную постель, решительно направилась к выходу.
Обратно вернулась фея довольно быстро. В руках она держала две бутылки красного вина. Слабое белое девушка не стала даже брать из погреба, прекрасно понимая, что получит эти самые «часы сна» только если осушит пару-тройку фужеров крепкого красного. Пьянящий напиток пах земляникой, его сладкий вкус разбавлял соленую влагу слез, которые медленно катились из глаз блондинки. Она пила и думала о том, что шанс на выигрыш на деле оказался слишком призрачным, и послезавтра ее ожидает первый год рабства, а за ним… страшно подумать! Хотелось найти крайнего и вылить на него всю свою злость и обиду, но проклятый темный почему-то упорно не желал вызывать в ее сердце такие чувства, зато папу, гулящего по игорным домам, и богача Итана девушка возненавидела всей душой.
Когда в ход пошла вторая бутылка, Адель поняла, что жизнь не так и ужасна, как ей недавно грезилось. Хотя отдавать себя любимую в лапы наглых рабовладельцев все равно было жаль. Поэтому, отставив в сторону пустой фужер, девушка поднялась из-за стола, сделала еще один большой глоток из горла и неровной походкой направилась к зеркалу. Постояла напротив, слегка покачиваясь, полюбовалась троицей собственных отражений, не желающих объединяться в одно, и пьяно ухмыльнувшись, пошла к выходу. На лестнице она споткнулась, поставила пятно на светлое платье, но не придала этому досадному происшествию особого значения. Добралась по стеночке до комнат слуг, несколько минут раздумывала: в какой из них живет гном, а в какой Нир, после чего вспомнила детскую считалочку и по ее результатам выбрала дверь.
Когда на его пороге появилась радостно улыбающаяся фея, темный опешил. Когда она приветливо махнула ему недопитой бутылкой вина и гордо провозгласила: «Я угадала!» — он нахмурился. А когда девушка по неровной дуге пересекла помещение и, едва не рухнув на него, остановилась-таки напротив — мужчина напрягся. Следующие ее слова повергли его в шок.
— Я хочу подарить тебе свою дев… девст… венность, — доверительным шепотом сообщила блондинка и… рухнула-таки, но к счастью (или к несчастью?) для Нира — не на него, а рядом на кровать. Бутылка выскользнула из ее пальцев во время падения, и он едва успел поймать плеснувшее на ковер вино. А девушка, нисколько не заботясь о потерянном напитке, подложила руки под голову и мечтательно уставилась в потолок. — Не хочу отдавать ее Ит-тану и Мила… Миле. Кукиш им с маслом, а не невинная феечка в рабынях, — довольно связно проговорила она и мерзко захихикала.
— Адель, ты пьяна, — неуверенно начал темный.
— Ага, — согласилась светлая.
— Ты, правда, девственница? — не смог удержаться от уточнения он, пользуясь откровенностью бывшей хозяйки.
— Ага, — опять проговорила она, продолжая с блаженной улыбкой изучать потолок.
— А зачем тогда я цыплячью кровь покупал?
— Для имм… имми…
— Имитации, — подсказал он.
— Ага, — улыбка на безмятежном лице блондинки стала еще шире.
Нир не очень понял ход ее мыслей, но расспрашивать дальше не рискнул. Не желала фея спать с потенциальным мужем, зато желала обвинить его в своем совращении и на этом основании женить? Да пожалуйста! Все равно больше женить некого. А как бы после свадьбы она объясняла ему повторный акт лишения девственности — известно лишь странной женской логике. Ведь не смогла бы она вечно увиливать от супружеских обязанностей под предлогом головной и прочих болей?! Или смогла бы? Мужчина впал в глубокую задумчивость, а девушка тем временем налюбовалась потолком и, повернув голову к нему, пожаловалась:
— Я бы попросила Эмиля стать моим первым мужчиной, но он в от… от… отъезде. А гном… старый.
— Так я у тебя запасной вариант? — искренне впечатлился Нир.
— Неее, — улыбнулась фея. — Ты мииилый… сейчас, — и протянув руку, погладила его по ноге. — А у Эмиля невеста… — грустно добавила она.
— Адель?! — темный вскочил на ноги, после чего навис мрачной тучей над девушкой, лежащей на его постели. — Ты спятила?
— Вовсе нет.
— Ты пьяна!
— Вовсе да.
— Что вовсе, что… — он запнулся, когда на ее прекрасные глаза навернулись слезы.
— Я тебе не… не… не нраааавлюсь, — всхлипнула фея.
— Что вовсе, что… — он запнулся, когда на ее прекрасные глаза навернулись слезы.
— Я тебе не… не… не нраааавлюсь, — всхлипнула фея.
— Да нравишься ты мне, дурочка, — почему-то растерялся Нир, а она каким-то чудом умудрилась приподняться и обхватить его шею руками, после чего тихо прошептала:
— Тогда п… поцелуй. Ну, пожааалуйста.
Мужчина несколько раз моргнул, глядя в ее заплаканное лицо, потом отцепил от себя девичьи руки и, сев рядом, склонился над Адой.
— Это очень и очень глупо, — предупредил он девушку.
— Ага, — согласилась она и облизала пересохшие губы.
Темный сглотнул, нахмурился, после чего осторожно коснулся ее рта своим. Он хотел, чтобы этот поцелуй был легким и ни к чему не обязывающим, но как только ее нежные губы шевельнулись в ответном движении, все вышло из-под контроля. И невинная ласка превратилась в долгий и страстный поцелуй со вкусом земляники. Нир смог оторваться от ее рта, лишь когда осознал, наконец, что фея не отвечает ему. Первой мыслью было: «задохнулась, дура!», второй — «Неужели уснула?». Адель, действительно спала, мирно посапывая на его белых простынях. И выглядела она такой невинной в этот момент, что где-то в глубине души он ощутил укол разочарования. Переложив не думающую просыпаться девушку на подушку, бывший слуга взял с пола бутылку и залпом осушил ее.
— Убегали, прогоняли, преследовали, приставали… но не одна еще так нагло не вырубалась во время поцелуя, — пробормотал он, даже не пытаясь скрыть свое недовольство.
От кого? От этой спящей красавицы, которую теперь и пушкой не разбудишь? И ведь спит нахалка не где-нибудь, а в его собственной постели. И что же делать остаток ночи ему?
Постояв немного напротив кровати, Нир задумчиво прищурился, кивнул своим мыслям и решился-таки на действия. Он осторожно приподнял подол ее длинного платья. Сначала чуть-чуть, потом еще и еще… Обнажив стройную ножку в белом чулке до середины бедра и не найдя на ней ничего похожего на метку Эраша, мужчина вытер со лба выступивший пот, тихо, но грязно выругался и… накрыл «соблазнительницу» одеялом до самого подбородка. Адель сладко причмокнула во сне и улыбнулась, а он отошел подальше от нее и мрачно посмотрел в окно. Продолжать поиски темный не рискнул, сильно опасаясь, что увлечется процессом.
— Где же все-таки твоя метка, цветочек? — тихо прошептал он, глядя на капли дождя, стекающие по стеклу. — Впрочем, лучше об этом сейчас не думать.
Глава 8
Адель мирно спала и, несмотря на все неприятности, видела красивые сны, в то время как ее бывший слуга, накинув на плечи плащ, тихо покидал дом. Накормив Сэра Арчибальда очередной порцией «зора», он надел на руку браслет и, шепнув черной «гусенице» команду, выехал за ворота. Герцога вечером Нир привез лично. И сделал он это, естественно, по задумке девушки, которую сам же ей и подкинул. Счастливый кавалер, рассчитывая весело провести ночь в обществе простушки-феи, был только рад такой предусмотрительности с ее стороны. Отказывать в алкоголе он себе не собирался, а ездовые зор-зары плохо переносили контакт с пьяным возницей. Конечно, можно было взять с собой слугу, но хитрый мужчина не желал огласки своего нового романа, а потому с удовольствием воспользовался услугами темного. И вот теперь Нир снова пересек владения герцога. Правда, на этот раз он оставил свой экипаж в лесу, предварительно погасив дорожные фонари и приказав Арчи на время испариться.
Оставшийся до замка путь молодой человек проделал пешком. Вокруг не было ни души, не считая лесной живности, что пряталась на деревьях от непогоды. Ночной мрак и дождь не смущали одинокого путника. Напротив, он был только рад им. Серебристые глаза мужчины ярко светились, а вокруг него витала едва заметная белая дымка. Чем ближе Нир подходил к своей цели, тем сильнее менялись очертания его фигуры.
Задремавшие на посту стражники очень быстро проснулись, когда услышали сердитый голос своего Господина. Герцог (а спутать его с кем-то другим даже в такую мерзкую погоду и при недостатке света они точно не могли!) стоял у закрытых ворот в насквозь промокшем плаще и шляпе, перья которой тоскливо свисали на его недовольную физиономию. Обругав этих недотеп, Его Сиятельство гордо прошествовал к своему замку. Там поднял с постели перепуганную кухарку, требуя приготовить ему пожрать, ущипнул за мягкое место выскочившую на крик горничную, наорал на дворецкого, не открывшего вовремя дверь, после чего уединился в своей спальне с подносом и бутылкой вина. А через несколько часов снова вышел оттуда, но уже в дорожной одежде, а не в костюме «светского павлина», который надевал на свидание. На могучем плече его висела большая сумка, а на помятой со сна физиономии красовались аккуратно подкрученные усы. Заявив управляющему, что намерен отправиться по какому-то очень важному, но деликатному делу в страну Песков, герцог покинул дом, не взяв с собой ни слуг, ни зор-заров. Когда он уходил, уже рассвело. Небо по-прежнему хмурилось тучами, но дождя не было. Выйдя из зоны видимости домочадцев, мужчина направился в сторону леса. Он шел обычной для герцога походкой, которая постепенно менялась на другую: более плавную и стремительную, а еще — практически бесшумную. Словно тяжелые сапоги не ступали по мокрой с ночи дороге, а лишь едва касались ее подошвами.
Когда Нир выводил из кустов спрятанного там Арчибальда, в его внешности не осталось и намека на облик покойного герцога. Наведенные чары растаяли без следа. Было еще слишком рано и потому совершенно безлюдно. Но даже если б кто-нибудь и встретил экипаж цветочной феи в этом лесу, он вряд ли стал бы проводить параллель между ней и уехавшим в путешествие герцогом. А подскочившая спозаранку прислуга уже начинала потихоньку праздновать несколько дней свободы от своего взбалмошного Господина и его извечных выкрутасов. До страны Песков Иссэ-Терри[17] пара суток пути на крылатых зор-зарах, столько же обратно, плюс время на решение вопросов, а в результате — не меньше недели долгожданного спокойствия. Чем не повод для обычных людей, чтобы с утра напиться?
Глава 9
Адель сладко зевнула и, обняв подушку, с удовольствием вдохнула едва уловимый аромат горьких трав. Он показался ей смутно знакомым и от того еще более приятным. Сон не желал выпускать фею из своих нежных объятий, а глаза отказывались открываться, вопреки активным действиям солнечных «зайчиков», скользящих по комнате. Но блаженная тишина неожиданно оборвалась, и девушка, услышав «Где, ГДЕ она?!», сказанное до боли знакомым голосом, подскочила на кровати, как ошпаренная. Заметалась, схватила подушку, бросила, потом вцепилась в одеяло и так и застыла, прячась за ним, как за щитом, когда дверь с диким грохотом слетела с петель и рассыпалась на части от резкого удара магией света.
— П… привет, — с запинкой пробормотала Ада, глядя округлившимися глазами на своего визитера.
Следом за ним в комнату влетели два крылатых пса и с радостным лаем кинулись к хозяйке. Нападать на нарушителя ее спокойствия они явно не собирались, всем своим видом демонстрируя, что ему таким способом входить можно.
— Да как ты могла?! — раздраженно потрясая кистями рук, с которых все еще сыпались искры от примененного заклинания, заорал эльф на девушку. Она лишь тихо вздохнула в ответ, будучи атакованной домашними любимцами. Собаки, в отличие от гостя стремились не отругать, а облизать любимую хозяйку. Ну, или хотя бы поиграть с ней в «перетягивание одеяла». — Как ты могла это сделать… с НИМ?!
— Э? — круглые глаза блондинки теперь стали «квадратными», она непонимающе похлопала ресницами и осторожно уточнила: — С кем?
— С темным!
— А… а что я с ним сделала? — ее голос дрогнул, а в голову полезли разные страшные мысли о том, что по пьяни она таки свершила свою месть всем темным и… превратила Нира в дрова.
— Что-что, Адель?! Ты спишь в его постели, ты совсем спятила, да? — перестав вопить, простонал Эмилли-Эль. — Меня не было в городе всего несколько дней, а ты, а он… да как ты докатилась до такого?! Ты же благочестивая фея, настоящая леди, ты светлая жемчужина в океане безнравственности, а он, он…
— И что же он? — раздалось за спиной причитающего блондина, отчего тот невольно вздрогнул, машинально ударил светом в пол и, глядя, как дымится прикроватный коврик, пробормотал себе под нос что-то не очень приличное. Затем медленно развернулся к стоящему на пороге Ниру и, ткнув пальцем в его сторону, обвиняюще провозгласил:
— А он, то есть ты, воспользовался неопытностью этого юного создания и лишил ее девичьей чести!
— Правда, что ли? — прошептала шокированная фея и, нервно сглотнув, принялась осматривать свое помятое платье.
Когда ее взгляд упал на темно-красное пятно на юбке, девушка сдавленно пискнула, закрыла лицо руками, после чего благополучно рухнула в обморок. Чем тут же воспользовались обрадованные собаки: они принялись весело прыгать по телу своей хозяйки, то и дело норовя лизнуть ей ладони. Оба молодых человека, не сговариваясь, бросились к фее. Нир пытался оттащить за задние лапы наиболее крупного пса, который, в попытке удержаться на облюбованном месте, вцепился зубами в рукав Ады. Тот жалобно треснул и оторвался, прихватив с собой еще и часть лифа. Повисла пауза, даже мелкий летун, громко тявкающий до этого, проникся моментом и заткнулся. Светлый переглянулся с темным, высокомерно хмыкнул и, схватив брошенное всеми одеяло, накрыл им свою подругу. Затем тяжело вздохнул и тихо произнес: