- Почему вы считаете, что я справлюсь лучше, чем сыщики из МУРа? Я одиночка, у них - машины, техника, власть в конце концов!
Женщина молчала.
- Все-таки? - подбодрил ее Артём. - То, что я был рядом с Иваном?
- Вы не обидитесь?
- Постараюсь.
- Человек, который меня допрашивал, Крылов... он вначале все клонил к тому, что я сама замешана... а потом, когда разобрался...
- Ну? - Артём уже понял, что вопрос излишен.
- Он сказал, что тогда проверит хорошенько вас... что давно пора присмотреться к этой... этой инкарнации Пинкертона. А я с детства любила детективы, я только не думала, что Пинкертон был живым человеком. Извините...
Артём долго молчал. Потом притормозил на миг, хлопнул руками по рулю и выдохнул:
- Кондитер!
Казалось бы, что за прок человеку от предыдущей инкарнации?
Принято спрашивать, в чем твое прежнее воплощение добивалось успеха, а в чем, напротив, терпело неудачи. Принято строить свою жизнь, исходя из полученных советов.
Но по сути, по сути-то, что изменится?
Будь ты хоть Наполеоном - это вовсе не гарантирует тебе воинской славы. Знаменитейшей (и позорнейшей) битвой новейшей истории, "Сражением при Нагасаки", руководил с американской стороны молодой, хотя и болезненный адмирал Роберт Хайнлайн, инкарнация маленького французского сержанта, а с японской - генерал Тодзе, воплощение великого Тоетоми Хидэеси. И что же?
Обе стороны допустили такое количество стратегических и тактических ошибок, что только вмешательство Советского Союза под руководством маршала Жукова (инкарнация идеологически правильного уральского рабочего Ваньки Косого) помогло закончить тихоокеанский конфликт.
Есть, конечно, примеры и обратного рода. Прославленный Дали, как известно, был инкарнацией Ван Гога. Компьютерный гений Билл Гейтс в прошлой жизни носил имя Фурье. Воплощением младшего из братьев Люмьер, Луи-Жана, стал режиссер Квентин Тарантино, прославившийся на весь мир своими нежными, лирическими комедиями. Сказочницу Астрид Линдгрен звали когда-то Гансом Христианом Андерсеном.
Но, если отталкиваться от теории относительности Эйнштейна (упрямо отказавшегося проходить Звезду Теслы), совпадения подобного рода неизбежны. Как говорил старый безбожник Бернард Шоу: "К началу цепи инкарнаций всегда прикована обезьяна".
И что остается?
Помимо возможного наследства?
Если повезет - щекочет легонько самолюбие громкая слава, заработанная в прошлой жизни. Щекочет... и давит. Так младший сын в знаменитой семье, не наделенный талантами родителей и старших братьев, всю жизнь пытается "соответствовать", мечется из стороны в сторону... и ловит на себе снисходительно-жалостливые взгляды.
В психологии это явление давным-давно получило название "синдром неадекватной инкарнации", послужило поводом к написанию нескольких сотен диссертаций и выпуску нескольких учебников и методичек для детских психологов.
Артём считал, что к своей прежней личности относится адекватно. Нет, во многом она определила выбор его жизненного пути (несмотря на совет Пинкертона стать актером, потому что "только свинья дважды лезет в одну грязь").
Но особой поддержки от предыдущего воплощения Артём не ждал. И уж тем более не хвастался, даже в детстве. Помимо нескольких государственных чиновников из ЗАГСа, руководства министерства (увы, но в правоохранительных органах ответственным работникам положено сообщать о своей прошлой инкарнации), родителей и бывшей жены, его тайну не знал никто.
Ну, как теперь выясняется, знал еще и Крылов. И мало того, что знал счел возможным распускать язык перед посторонними!
- Он вроде бы просто так сказал, в шутку, - неуверенно произнесла Татьяна. - Но вы поймите, я такие вещи чувствую. Это не шутка была. Вы и вправду инкарнация Ната Пинкертона?
- Его звали Алан, - ответил Артем. - Нат Пинкертон - книжный персонаж.
- Извините...
- Его звали Алан, - повторил Артём. - Его. Понимаете? Это не я! Алан Пинкертон и впрямь был величайшим детективом. Но во мне от него нет ничего!
- Душа, - убежденно сказала Татьяна.
- Душа, - кивнул Артём. - Это ничего не значит, вы же понимаете... Почему Иван так долго не проходил проверку на Звезде?
- Он вам не сказал?
- Сказал, что его смущает допрос прежнего воплощения чужими, незнакомыми людьми. Я не поверил. Почему он отказывался на самом деле?
- Боялся, - Татьяна полезла в бардачок, достала сигареты. Закурила. - У него были страхи... детские совсем... что в прошлой жизни он был убийцей, злодеем, военным преступником.
- Ну и что? Даже Сталин сказал: "Инкарнации друг за друга не отвечают!"
- Ага, сказал, - фыркнула Татьяна. - И сослал в лагеря тех, кто в прошлой жизни угнетал рабочий класс.
- Сейчас другое время.
- Время другое, а страхи всегда одни и те же... Мы поедем или будем стоять?
- Поедем, - Артём кивнул. - Я немного вышел из себя. Знаете, как в таких случаях говорят японцы? В нем пробудилось прежнее воплощение... Таня, я отвезу вас домой.
- Зачем? - возмутилась Татьяна. - Думаете, я сейчас усну?
- Нет, - жестко ответил Артём. - Думаю, вы сейчас будете перебирать фотографии и вещи мужа. Плакать. Пить. Думать о тех неизбежных формальностях, что на вас сейчас навалятся... Но одной вам оставаться не надо. У вас есть хорошая подруга? Которая сможет приехать и провести с вами ночь?
- Есть, - ответила Татьяна, помолчав.
- Позвоните ей прямо сейчас. Если надо, мы за ней заедем.
- Я думала, мы... - она смешалась, - начнем прямо сейчас что-то расследовать. Артём хмыкнул. Больше ничего сказано не было, но Татьяна послушно полезла в сумочку, достала мобильник, набрала номер, быстро и приглушенно заговорила. Артём не слушал, смотрел на дорогу, думал.
"Я сейчас покажу вам..."
Вот что не давало ему покоя. Спокойная фраза - и выстрел. Нет, не сам выстрел. Попадание Не про убийцу же, стоящего с пистолетом в руках, говорил Иван! Не про флэшку от диктофона - что ее показывать, да и не нашли на теле флэшки!
Я покажу вам... что?
- Заезжать не надо, - сказала Татьяна, закрывая телефон. - Подруга живет рядом, сама подойдет.
- Расскажите мне, о ком из коллег Ивана вы чаще всего слышали? Друзья, враги - неважно
Татьяна помолчала, собираясь с мыслями. Артём вел машину. Третье кольцо было на удивление свободным, они уже приближались к Ленинградке.
- Захар Киреев, - сказала Таня. - Его все зовут Киря. Они вместе учились, вместе работают... работали на факультете. Хороший друг Ивана. Он... нет, никогда!
- Вы просто перечисляйте, - мягко сказал Артем.
- Потом - Анатолий Давидович Ройбах. Заведующий факультетом электромагнитных колебаний и вычислительных систем, профессор. Еще молодой, ему и сорока нет. Иван над ним подсмеивался все время, уж больно Анатолий Давидович пытался соответствовать образу профессора - бороду носил, чуть ли не в седину красился... Но так .. нормальный, приятный человек.
- Угу, - ободрил ее Артём.
- Сергей Светов, аспирант с кафедры вычислительной математики. Иван и над ним подтрунивал. Амбициозный и все пытается сделать себе реноме за счет соседних кафедр - на своей кого-либо трогать боится. Но вряд ли серьезные разногласия были, только поддевали друг друга при случае...
- Тоже замечательно, - сказал Артём.
- Профессор Петр Валентинович Агласов, заведует факультетом газодинамики. Ему за семьдесят, но он удивительный человек, энергичный, общительный. Иван, еще когда студентом был, вел для него какие-то расчеты, эксперименты. Знаете, как обычно бывает? Студенты вкалывают, а профессор выпускает очередную монографию. Здесь все наоборот. Помог опубликоваться и в аспирантуру поступить - хотя и не его специальность...
- Хорошо, - поддержал Артем.
- Ну и заведующая кафедрой низко- и высокочастотных колебаний Карина Аслановна Данилян. Строгая такая женщина, знаете, бывают среди армянок эмансипированные по полной программе. Говорят, когда-то считалась хорошим ученым. Сейчас в основном занимается общественными делами. Но хорошо занимается. И никому не мешает делать науку.
- Так, - подбодрил Артём.
- Пожалуй, это все.
- Больше ни о ком Иван не рассказывал?
- Рассказывал, конечно. Но об этих пятерых чаще всего... Вы будете искать убийцу среди них?
- Я просто хочу расспросить их про Ивана... Значит, серьезных врагов у него не было?
- Не нажил, - спокойно ответила Татьяна. - Знаете, годам к тридцати в науке любой человек обрастает союзниками и недоброжелателями. Иван был человек неконфликтный, но никуда бы он не делся... Не успел.
До Фестивальной, где жила Татьяна, доехали молча.
3.
Домой Артём попал к двенадцати, спать лег около часа. В восемь утра он стоял у дверей "Денег на ветер". Пивная только что открылась - к удовольствию немногих страждущих, которым требовалось пиво, и куда большего количества служащих, не успевших позавтракать дома.
Есть Артёму не хотелось совершенно, но позавтракать нужно. Он подождал, пока ранние посетители расселись за столиками (работал пока только верхний зал), вошел в вестибюль. Невольно посмотрел вниз, на лестницу, где вчера лежал рядом с умирающим Иваном.
Есть Артёму не хотелось совершенно, но позавтракать нужно. Он подождал, пока ранние посетители расселись за столиками (работал пока только верхний зал), вошел в вестибюль. Невольно посмотрел вниз, на лестницу, где вчера лежал рядом с умирающим Иваном.
Разумеется, все было вымыто и вычищено. И даже ковровую дорожку, прижатую к ступенькам медными прутьями, успели сменить.
Артём встал у двери, ведущей на улицу. Протянул руку, сильно толкнул дверь. Та плавно открылась - и замерла, распахнутая, пока отрабатывал доводчик.
- Я вам сейчас покажу... - пробормотал Артём, озираясь.
Что покажу?
Своего будущего убийцу?
Флэш-карту?
Улица. Неширокая, почти всегда пустынная, машины по ней ходят редко. Невысокие, двух-трехэтажные домишки на другой стороне давно бы снесли, вот только представляют какую-то историческую ценность.
И новый корпус Бауманки. Три верхних этажа виднеются над крышами и над кронами деревьев. Часть окон закрыта, часть открыта. Метров девятьсот... да нет, побольше. Километр.
Далеко. Из пистолета можно стрелять хоть до посинения.
Но кто сказал, что стреляли из пистолета?
- Я вам сейчас покажу, где работаю, - сказал Артём.
Кивнул - фраза прозвучала правильно. Так она и должна была прозвучать вчера в полдень. Но не успела. Из окна университета раздался выстрел, которого никто не услышал. И еще один. И еще. Петренко падал, а убийца ловил в прицел стоявшего рядом с ним человека - на всякий случай...
Артёму вдруг стало чудовищно неуютно. Будто на него снова упал холодный, умный, расчетливый взгляд человека, привыкшего и умеющего убивать людей...
Доводчик мягко закрыл дверь, и Артёма передернуло. Он постоял секунду, потом вошел в зал. Едва не наткнулся на давешнего официанта. Тот его узнал еще бы не узнать! - и едва не выронил из рук поднос с кофе, горячими булочками и джемом.
- Мне то же самое плюс сосиски, - сказал Артём, проходя за ближайший свободный столик.
Официант принес завтрак минут через пять. Держался парень молодцом, многие бы на его месте уволились еще вчера - или с полным основанием затребовали больничный лист.
- Мои соболезнования, - расставляя перед Артёмом приборы, сказал официант. - Ваш друг... это ужасно. Артём кивнул. Спросил:
- Вчера вы не заметили убийцу?
- Нет, - официант вздрогнул, но ответил уверенно. - Нет. Выстрел, пуля рядом с головой попала... даже не посмотрел в сторону улицы. А вы?
- И я не посмотрел, - кивнул Артём. - Скажите, Иван часто сюда захаживал?
- Нечасто, - официант не раздумывал, видимо, вчера его допросили как следует. - Но регулярно. По большей части вниз, но мы-то меняемся залами. Сидел долго, но выпивал всего-то пару кружек.
- Один приходил?
- Обычно с друзьями. Чаще всего с таким крепеньким, невысоким... официант неуверенно развел руками, рисуя в воздухе кого-то, комплекцией напоминающего Карлсона. - Кирилл его зовут.
- Киря?
- Да, Киря.
Артём кивнул. Ничего неожиданного он не услышал, но...
- Спасибо, вы мне помогли.
- Вы... из полиций? - с легким сомнением спросил официант.
- Пять лет назад назначен начальником отдела особо тяжких преступлений МУРа, - честно сказал Артём. О том, что три года назад он был снят с должности, Артём предпочел не распространяться.
Официант просиял:
- Как хорошо, что вы здесь! Вчера ваши товарищи просили позвонить, если что-то вспомню.
- Да? - Артём оживился.
- Вчера, когда он зашел, убитый-то, с самого утра, то сперва заглядывал в верхний зал. Я вначале значения не придал, а потом повспоминал получше. Он в дверь-то заглянул, на зал особо и не глядел, сразу в тот угол уставился.
Артём проследил взгляд официанта. Два столика, один пустой, за другим субтильная девушка ковыряла ложечкой пирожное.
- Там кто-то сидел?
- Нет, никого. А он, убитый, вроде как ожидал кого-то встретить. И когда никого не увидел, то сразу пошел вниз.
- Кто там обычно сидит? - спросил Артём.
- Разные люди. Место хорошее, у окон и в уголке, нешумное. Там многие стараются сесть.
Артём достал сигареты.
- Извините, здесь не курят, - вежливо сказал официант. - Хотя для вас...
- Нет, ничего. А там - курят?
- Да, у окна курящие места. Там вытяжка хорошая, дым никого не тревожит. Некурящие там не любят сидеть: со всех сторон дымят.
Артём снова посмотрел на девушку. Та справилась с половиной пирожного и теперь собиралась с силами: крутила в пальчиках сигарету, призывно поглядывая по сторонам.
- Знаете, вы все-таки позвоните в МУР, - сказал Артём. - Расскажите им, что вспомнили... Да, той девушке у окна явно нужен огонек!
Сосиски остыли, но все еще были вкусными. Артём позавтракал, рассеянно поглядывая по сторонам. Изможденная девица домучила пирожное, выкурила сигаретку и ушла. Компания студентов деловито смолола сосиски и яичницу, погоготала только им понятным шуточкам, удалилась. Поодиночке уходили клерки, рылись в меню случайные посетители. Иногда кто-то садился за те столики, которые вчера интересовали Петренко. Никто не походил на убийцу, явившегося на место преступления. Впрочем, убийцы, как правило, ничем не отличаются от нормальных людей. Даже наличием бессмертной, реинкарнирующей души.
Все-таки симпатичный молодой преподаватель Петренко был не так уж прост. Он пришел в "Деньги на ветер" не напиваться, а поговорить. Что-то открылось ему в короткой диктофонной записи... что-то, требующее обсуждения.
Но человек на встречу не пришел. Предпочел сесть у окна и подождать, пока Петренко не выйдет из пивной. Потом прицелился из...
Из чего?
Артём вздохнул. Картина вырисовывалась совсем уж фантасмагорическая. Пистолет, револьвер - это оружие можно представить у гражданского лица. Сохранились со старых революционных времен наградные наганы, в армии и милиции есть табельные пистолеты, которые имеют обыкновение теряться. Существует, как с ним ни борись, подпольный рынок оружия. В общем, если человек хочет иметь револьвер или пистолет, то он его найдет. И порой такие стволы убивают.
Но на подобной дистанции речь может идти только о винтовке. А учитывая точность стрельбы - о винтовке с оптическим прицелом. Охотничье оружие такого типа тоже существует, но всерьез его даже рассматривать не стоит.
Снайперская винтовка. В руках убийцы, в центре Москвы!
На мгновение Артёму захотелось достать телефон и позвонить в МУР. Они там хоть исследовали пули? Убедились, что стреляли вовсе не из револьвера? Или старичок-эксперт Арсений Сергеевич, вот уже сорок лет работающий на отдел особо тяжких преступлений, только сегодня утром приковылял на работу? А весь вчерашний день отрабатывалась "револьверная версия"?
Желание позвонить угасло, прежде чем Артём достал телефон. В любом случае к обеду Крылов будет все знать точно. А попасть со своей идеей впросак и услышать в очередной раз про Пинкертона Артёму не хотелось совершенно.
Хорошо. Примем за рабочую гипотезу снайперский выстрел из здания Бауманки.
Винтовка с оптическим прицелом. Снайперская винтовка... Опытный стрелок: три пули подряд попали в Петренко. Так что же у него было? Полицейская снайперская винтовка? Вряд ли. Такую точность боя на таком расстоянии СВУ не даст никогда, вручи ее хоть Натаниэлю Бампо по прозвищу Соколиный Глаз.
Армейская СВД? Винтовка Драгунова - надежная, хорошая штука. Но на километровом расстоянии и от нее ждать чудес не приходится.
Какие-нибудь иностранные модели? Тут Артём мог только пускаться в догадки. У всех стран есть армии, поскольку рано или поздно люди начинают воевать, невзирая на реинкарнацию (честно говоря, порой она даже служит оправданием - враг не убит совсем, а всего лишь отправлен к следующему перерождению). У всех стран есть полиция, а в полиции - спецподразделения со снайперами, потому что рано или поздно появляются убийцы, которых не страшит неизбежность наказания.
Но про иностранное оружие Артём не знал практически ничего. Наверное, есть что-то очень дальнобойное и точное, позволяющее на километровой дистанции всаживать пули в сердце жертвы. Да и у российских спецподразделений найдутся хитрые вооружения, о которых простые полицейские и не слышали никогда.
Но представить себе убийцу с иностранной или секретной снайперской винтовкой разум Артёма решительно отказывался.
Ладно. Это тупик, но он и не должен искать убийцу. Пусть голова болит у Крылова. Артёму надо всего лишь найти флэш-карту, а убийцу с его хитрым оружием он получит в довесок.
Не правда ли, удобно?
Артём усмехнулся, представив себе Крылова, узнающего, что пули выпущены из снайперской винтовки. Прижал чашечкой из-под кофе десятку, кивнул официанту и вышел, не дожидаясь сдачи.
С деньгами - совсем швах. Надо было взять у Татьяны задаток.
У дверей Артём на миг задержался. Резко, холодно толкнуло в сердце предчувствие. Сейчас он откроет дверь, шагнет - и далекий снайпер нажмет на спуск...