А ведь может существовать только один рай. Сама идея, что рай может быть у каждого, конечно, замечательная, но тогда возникает вопрос: а чья же доктрина более привлекательна? Что предлагает каждый? О чем идет речь?
Кроме того, большая проблема, с которой столкнулись американцы – почему им и понадобилось именно сейчас обострять ситуацию, – состоит в том, что никто из китайских или европейских лидеров не попытался одновременно стать еще и лидером духовным. Никому даже в голову не придет идея относиться, скажем, к председателю Китайской Народной Республики как к человеку, статья которого в «Нью-Йорк таймс» или выступление на Мюнхенской конференции будет восприниматься как нечто, что европейцы будут потом долго обсуждать, приговаривая: «Эх, нам бы такого президента!»
Ни в коей мере не идеализируя и не демонизируя фигуру Путина, не могу не отметить, что, конечно, у американцев это не могло не вызвать глубочайшей озабоченности. Потому что изменился базовый подход – с кем они говорят и о чем. Подождите, как так – есть не только наш Папа Римский? То есть кто-то смеет публично, на нашей поляне, выходить и говорить: «Господа, а вы вообще кто такие? С чего вы решили, что имеете право всем указывать?»
Есть известный анекдот, правда, не впрямую относящийся к ситуации. Папа Римский выходит погулять в замечательный ватиканский садик, наслаждается ароматом роз. И вдруг видит, что в уголке под кустом сидит какой-то панк и курит марихуану. «Сын мой, – говорит Папа Римский, – здесь нельзя курить». На что панк поднимает глаза и лениво отвечает: «Да пошел ты…» Папа Римский в совершенном шоке и ярости восклицает: «Сын мой, да как ты смеешь? Ты говоришь это мне? Понтифику? Держателю ключей от Царства Небесного? Тому, к слову которого прислушиваются миллиарды людей по всему миру? Ты говоришь это мне, хранителю великой традиции? Ты говоришь это мне?!! Да сам ты пошел!..»
То есть вдруг появляется человек, который абсолютно спокойно спрашивает американцев: «Подождите, а кто вы такие, чтобы указывать? Посмотрите на себя! Вы сами-то вообще во что верите?» Причем это отнюдь не курящий марихуану панк, а лидер огромной страны. Мало того, этот человек смеет обращать внимание Америки (а вместе с ней и всего мира) на то, на что Америка давно уже не хочет обращать внимания – например, на традиционалистские ценности или на колоссальную лживость внешней политики США по сравнению с внутренней.
Вспомним процитированную фразу Байдена о троглодитах и о том, что это недемократично – нарушать права геев. Но не мешало бы Байдену ознакомиться с законодательством собственной страны и обратить внимание на то, что в законодательстве некоторых штатов до сих пор прописано очень серьезное наказание за гомосексуализм, так что можно считать, что права геев там колоссально поражены. Гораздо больше, чем, скажем, приписывается России и многим другим странам. Но Байден не может указать губернатору или населению штата: «Возьмите и измените ваш закон». Поэтому он с радостью будет грозить всем странам мира, но когда речь заходит о собственной стране и собственном народе, он и близко не посмеет проявить такой же смелости, резкости или наглости.
Россия пошла наперекор сложившемуся мейнстриму. Если угодно, американцы сейчас попросту не могут не воевать с Россией на идеологическом фронте. Для них то, что происходит, сравнимо с историей Мартина Лютера, который вдруг, глядя на мощное здание католической церкви, воскликнул: «Минуточку! А мы книгу-то читали? Мы вообще чем тут занимаемся? Давайте-ка вернемся к первоисточнику!»
Путин говорит, по сути, то же самое. «Минуточку! Мы тут все, конечно, за демократию. Но давайте-ка вернемся к первоисточнику! Демократия – это вообще о чем? Вы тут все о чем сейчас разговариваете?» И реакция отторжения, которую выказывает Америка, абсолютно сравнима с реакцией руководства католической церкви на наглость какого-то реформатора.
Я ни в коей мере не хочу сравнивать прибитые к воротам храма тезисы Мартина Лютера с речами Путина в Мюнхене или статьей в «Нью-Йорк таймс». Но все же давайте отметим, что весь казус вокруг Крыма – это же самый страшный вопрос для любого юриста-международника или специалиста в вопросах демократии. Конечно, Госдеп давно выработал гениальную формулировку, которую озвучивает устами современной группы «АББА» – госпожи Псаки и госпожи Харф. Эти две дамы говорят вещи, быстро ставшие в нашей стране, пожалуй, более популярными, чем афоризмы Задорнова и монологи Жванецкого. Ну, допустим: «Все, что делает Россия, это эскалация напряжения, все, что делаем мы, – есть благо». К этому, в принципе, сводится любое заявление Госдепа.
К примеру, как понять, что во время боевых действий на Юго-Востоке Украины любые военные учения, которые Россия проводит на своей территории, – это фактор дестабилизации, а учения сил НАТО на территории Украины с украинскими военнослужащими таким фактором дестабилизации не являются, потому что ими руководят США? Мне это напоминает цитату, которую я хорошо помню с детства: «Учение Маркса всесильно, потому что оно верно». Понимаю – глубокое доказательство, мудрое. Хочется сказать Госдепу: что ж вы сразу не уточнили, что у вас тут партсобрание? Мы бы тогда не лезли в калашный ряд.
Но Россия спрашивает: «Постойте, вы же, когда уничтожали Югославию, тихо и спокойно, без всякого референдума, взяли и раздербанили страну. И вы сказали, что так делать можно. А сейчас? Демократия – это разве не волеизъявление большинства? Так если население Крыма в соответствии с демократическими процедурами проводит голосование и большинством голосов принимает решение выйти из состава Украины – в соответствии с положением о праве наций на самоопределение, которое записано в Уставе ООН и которое не менее значимо, чем положение о нерушимости границ, – то почему же вы против демократического волеизъявления народа? К тому же очевидно, что положение о нерушимости границ вы уже по полной программе растоптали. После небезызвестного Хельсинкского пакта уж что-что, а европейские границы менялись постоянно. Так, господа, из-за чего волнуемся? Вы тогда сразу скажите, чтобы было понятно. Вы что, против демократии?»
И тут сразу начинается истерика. Особенно когда неприятные люди – как выяснилось, очень неплохо говорящие по-английски, – вежливо вспоминают, каким образом американская сторона объясняла все про Косово, и приводят те же самые тезисы. Но их тут же одергивают: «Нет-нет, этого делать нельзя». Вопрос: «Почему?» Ответ: «Ну потому, что там это делали мы, а здесь это делаете вы».
Но россияне отказываются это понимать. «Минуточку, – говорят они. – Демократия – это власть народа? Народа. Вот у нас, например, президента выбирает напрямую народ. А у вас нет. У вас возможен казус, когда большинство населения Соединенных Штатов голосует за одного кандидата, а побеждает другой». Напомню, что такая ситуация, в частности, произошла во время президентской кампании Джорджа Буша-младшего против Ала Гора – большинство голосов избирателей было за Гора, но выборщики проголосовали за Буша. Я уж не буду упоминать о «случайном совпадении» – брат Буша был тогда губернатором Флориды и, по слухам, именно он обеспечил эту победу.
Можете себе представить, как бы повели себя Соединенные Штаты Америки и как «быстро» они признали бы подобные выборы, если бы они проходили в какой-нибудь другой стране? Но в данном случае оказалось, что проблем нет.
Россияне задают вопрос в лоб: «У нас выбирают президента напрямую. Что вам не нравится в нашей демократии?»
А в нашей демократии американцам не нравится главное – базовые постулаты.
Ведь что такое демократия? Если вдуматься, оказывается, что сейчас этим словом обозначается просто непонятно что. Американцы отстаивают некую абстрактную демократию, но понять, в чем ее суть, невозможно. На каких принципах она базируется? Христианских? Ну, начнем с того, что о христианстве и демократии надо еще писать отдельную работу, доказывая, насколько эти два подхода совместимы – что, кстати, относится и к нашей демократии. Но вопрос-то – в ценностях. Как может президент, который говорит, что он христианин, поддерживать, например, права геев? Это же очевидное противоречие. Тут уж или одно, или другое. Я ничего не имею против толерантности, но в таком случае какой же ты христианин, если в своей деятельности опираешься на принципы, противоречащие твоим человеческим взглядам? Тогда ты фарисей. То есть лицемер. Как тебе доверять?
Может быть, американская демократия – это свобода прессы? Но мы с вами хорошо знаем, что даже американскую прессу назвать свободной можно только с очень большой натяжкой. Стоит послушать CNN, как становится ясно, что это крайне специфическая свобода. Попробуй только американская пресса высказать все, что она думает, допустим, во время войны в Заливе – несколько человек из-за своих заявлений просто конкретно вылетели бы с работы. А за интервью с одним из высокопоставленных армейских чинов, опубликованное в журнале «Роллинг Стоун», как вы помните, со своего места полетел и сам высокопоставленный чин, давший нелицеприятную оценку деятельности Обамы на посту главнокомандующего вооруженными силами США.
Все это напоминает мне рассуждения о российской прессе 1990-х годов, которая была колоссально свободной. Правда ли это? Абсолютная. Нужно было только выполнить одно условие. Пресса была абсолютно свободной, если она была антикоммунистическая. Вот в этом случае она себя чувствовала совершенно независимо. Но если, не дай бог, она была прокоммунистической, ее ждала судьба газеты «Завтра». Можно было называть ее красно-коричневой, травить, издеваться и в конце концов закрыть. Я не поднимаю сейчас вопрос о симпатиях или антипатиях к Александру Проханову, просто констатирую. Те средства массовой информации, которые были неугодны, – уничтожались.
Свобода – это вообще неудобная категория. События в американском Фергюсоне осенью 2014 года показали, что можно абсолютно свободно и демократично остановить действительно очень опасно выглядящего – но безоружного – чернокожего юношу и произвести в него шесть выстрелов, из которых два в голову, для того чтобы его задержать. Вообще-то в любой другой стране мира это называлось бы полицейским беспределом. Хочешь задержать правонарушителя – ну выстрели ему в ноги! Или что – ты промахнулся? Высоко прицелился? Задрался ствол? После этого начались выступления активной части населения, во время которых и журналистам досталось, и Национальную гвардию подтянули, и задержали 80-летнюю активистку, прошедшую в свое время и нацистские концлагеря.
Давайте спроецируем эту ситуацию на Россию. Да уже все бы бились в истерике и кричали, как у нас тут все недемократично. Потому что здесь сошлись базовые принципы демократического общества: свобода собраний, свобода волеизъявления, положительное отношение к прессе и свобода прессы. И где это все? Выяснилось, что в Америке, которая с готовностью объясняет всем, как себя вести, и говорит, что нельзя использовать войска против своего народа, когда надо, ни минуты не сомневаясь, задействуют протоколы и начинают работать самые жесткие методы подавления. Януковичу обещали Гаагский трибунал за гораздо меньшее. А в Соединенных Штатах Америки никто никому никакого Гаагского трибунала не обещает. Потому что им можно, а другим нельзя. Риму можно. Варварам – нельзя. Все, что делает Рим, – верно; все, что делает римский император, – свято.
Но тут Москва удивленно поднимает брови и произносит: «Стоп, вообще-то Третий Рим – это мы». И действительно – разве наш подход не похож? И разве чувства нашего народа к руководителю государства зачастую не близки к религиозному экстазу? Дай людям волю, они будут рисовать иконы каждого действующего президента и на них молиться. И хорошо, что у нашего руководства, кажется, есть и самоирония, и адекватное восприятие действительности, чтобы остановить эту генетически обусловленную сладострастную волну чинопочитания.
Американцы не могут смириться с тем, что появился еще кто-то, кто имеет наглость напоминать им о демократических ценностях, как Мартин Лютер напомнил католической церкви о ценностях религиозных. А Россия все не унимается. «Подождите, – говорим мы, – давайте определимся, что такое демократические ценности и как они воплощаются. Давайте остановимся и подумаем, есть ли у народа право или нет права, может ли народ самоопределяться или нет, уважаем мы государство или не уважаем, уважаем ли мы волю народа, которая, в частности, выражается в том, что народ себе выбирает того или иного правителя. Или мы считаем, что можно прийти и сказать: «А нам этот человек не нужен, ну его на фиг».
Когда Владимир Путин тихо и спокойно спрашивает: «Минуточку, граждане. Посмотрите, пожалуйста, внимательно вокруг себя. Чего вы добились?» – наступает буквально паралич сознания. Ну как так – Папа же должен быть непогрешим! И если наш демократический Папа сказал, что у Ирака есть оружие массового поражения, то значит, это оружие надо найти. А тот факт, что его так и не нашли, – замолчать. Никто же даже не извинился. Действительно, подумаешь, большое дело – вторглись по абсолютно ложному поводу, повесили старика, уничтожили государство Ирак. За что тут извиняться?
Протащили в Совбезе ООН решение по Ливии. И здесь, конечно, большой минус нашей дипломатии, что мы не наложили вето на это решение. Потому что доверились. Подумали, что действительно все ограничится бесполетной зоной. А кому доверяли-то?! Ошибочка вышла. Что получили взамен? Еще одного несчастного старика, которого перед смертью долго пытали и мучили. А вскоре после этого не менее мучительную смерть принял посол Соединенных Штатов Америки.
Но где те самые демократические силы, якобы ради которых был свергнут режим в Ливии? Ради которых предали в Египте Мубарака, бывшего союзником на протяжении десятилетий? Где те демократические силы, ради которых стали поддерживать войну в Сирии против Башара Асада? Куда они все делись? В Египте они оказались «Братьями-мусульманами», которых впоследствии, несмотря на истеричные протесты американцев, египетская армия просто насильственно выкинула из президентского дворца. В Ливии – ну посмотрите, что стало с американским посольством в Ливии. Сейчас там в бассейне красиво купаются террористы. А ведь говорили, в том числе и наши эксперты: «Не вмешивайтесь! Полковник Каддафи, нравится он вам или нет, воюет у себя с «Аль-Каидой»! Вы же тем самым поддерживаете «Аль-Каиду»!» Сейчас «Аль-Каида» приходит к власти и первое, что делает, – убивает американцев. Сирийская оппозиция? Ну неужели Обама забыл, как Путин говорил ему: «Не надо, не надо воевать с алавитами. Не надо скидывать Асада, нравится он вам или нет. Если вы создадите политический вакуум, придут такие экстремисты, что нынешние деятели вам покажутся просто мультяшками». Это, разумеется, не точная цитата, хотя думаю, что смысл я передал однозначно.
И что, кто-то прислушался? От всех предупреждений американцы только отмахнулись: «Да ладно, прекратите, и так все понятно». К счастью, тогда чисто физическая невозможность высадить контингент в Сирии остановила Обаму от интервенции. Потому что политически необходимо было как раз уводить из того региона войска. Ну хорошо, вооружили оппозицию. И что получили? Отрезанные головы американских граждан – причем отрезанные частью той самой оппозиции, которая вошла в ИГИЛ и которая может сказать американцам спасибо за обучение и вооружение.
Ну так демократические силы-то где? Ради чего американцы все это делали? А главное, что неприятно, – Путин-то оказался прав. Он же говорил, что так будет. Сейчас все делают вид, что никаких предупреждений не было – потому что признать правоту Путина ну никак нельзя, это воспринимается Обамой как личное оскорбление. Ведь очевидно, к сожалению, что Обама испытывает к Путину уже отнюдь не политическое чувство – а колоссальную личную злобу и неприязнь.
Но хуже всего то, что Путин еще и говорит: «Подождите, граждане, а в Украине-то вы что делаете? Вы что, считаете, что это демократия? Это же нацисты. Вы поддерживаете нацистов!» Самое страшное, что может быть для Америки, – это если Путин опять окажется прав.
Что произошло на Украине
Зададим себе простой вопрос. Что произошло на Украине? За что боролись люди на майдане? За свободу, за независимость от проклятого наследия советского времени? За святое и светлое демократическое будущее?
Давайте опять-таки отвлечемся от стереотипов и просто спокойно посмотрим на то, что происходило на территории Украины последние 23 года.
Для начала обратим внимание на то, что 23 года назад, когда Советский Союз распался, Украина была, пожалуй, в наилучшем положении из всех республик. Да, собственно, не «пожалуй», а действительно в наилучшем. Замечательное развитое народное хозяйство, оставленное Советским Союзом, прекрасный климат, высокообразованное население. При этом, на минуточку, мы говорим о территории и количестве жителей, сравнимых с Германией. То есть это совсем не маленькое государство. Казалось бы, с такой форой на старте Украина должна была обогнать всех, причем значительно. И кроме того, у Украины были все необходимые для этого внутренние стимулы развития – потому что отсутствовало главное, как считают некоторые российские экономисты, проклятие нашей экономики – нефть и газ. Иными словами, Украина не могла сидеть на нефтегазовой игле. Она была высокоразвитым научным, промышленным и сельскохозяйственным кластером. Казалось бы, еще чуть-чуть усилий, мощный рывок – и все завидуют.
Однако все 23 года Украина в том или ином виде пыталась найти свою идентичность. Что сделать было крайне сложно – в частности, из-за того, что опыт государственности у нее ничтожен. Не собираюсь сейчас углубляться в историю, а всем, кого интересует опыт украинской государственности, рекомендую обратиться к произведениям небезызвестного Михаила Афанасьевича Булгакова. Я по-прежнему считаю его гением, хотя и понимаю, что на Украине эта позиция не слишком популярна. Правда, впрямую Булгакова запретить стесняются, но уже вполне легко запрещают экранизацию «Дней Турбиных». Потому что там он как раз написал о том, что такое украинское государство.