В начале 1985 года Кристалинскую положили в больницу. Там ей сделали облучение, но оно мало помогло. У певицы ухудшилась речь, плохо стали двигаться правая нога и рука. Вспоминает И. Кобзон:
«Как-то мы встретились после кончины Эдика Барклая на дне рождения у Чермена Касаева, и я понял, что она от нас уходит. Она тихо, скромно подошла ко мне, я увидел ее исколотые руки, они не держались… Вскоре она слегла, я к ней приехал в больницу. Жутко, конечно, было смотреть на нее. Она очень хотела надписать мне свою новую пластинку, которая только вышла, но ей это было трудно. Я сказал: «Майюшка, ну чего ты мучаешься, вот поправишься, встанешь и надпишешь. Я в тебя верю, вся страна тебя ждет». Она заплакала и только сказала: «Нет, Иосиф».
Я потом вышел за дверь и сам расплакался…»
Кристалинскую выписали из больницы ближе к весне. Поскольку состояние ее было плохим, с ней постоянно находился кто-нибудь из родных или друзей — сестра Анна или Мария Борисовна. В мае Кристалинская лишилась речи. Она могла еще звонить по телефону, но уже не говорила и только плакала в трубку. Ее снова положили в Боткинскую больницу. Там она и умерла. На календаре было 19 июня 1985 года. В этот день ровно год назад похоронили Эдуарда Барклая.
Виктор Ильченко (55 лет) — артист эстрады, выступал в дуэте с Романом Карцевым.
В первый раз Ильченко едва не умер в конце 70-х. Они с Карцевым работали тогда в московском Театре миниатюр и играли три спектакля. А когда режиссер Михаил Левитин затеял ставить еще один — «Хармс! Чармс! Шардам!», — у Ильченко случился инфаркт. Врачи лечили его в течение полугода. Затем Ильченко вопреки запрету врачей снова вышел на сцену. Он быстро вошел в форму, играл в полную силу и даже давал консультации желающим по выходу из инфаркта. Об этой болезни он узнал буквально все. Но умер он от другого — от рака.
Вспоминает Роман Карцев: «И опять приглашение в Америку. Это было летом 1991 года. Жара. В Нью-Йорке 40 градусов. Мы объездили пятнадцать городов. У Вити сильные боли в желудке. Он думает, что это язвенная болезнь обострилась. Ходили к двум врачам — нашему бывшему и американцу. Уже было почти все ясно, но оставалась надежда. В Москве надежды не осталось. Сделали операцию, диагноз подтвердился. Самое худшее, что может быть! Надежды нет. Врачи ему дали четыре-пять месяцев.
После операции он почувствовал облегчение, и мы начали по его просьбе репетировать. Как это было тяжело! Он боролся как мог. Молча. Видимо, все понимал. Он был мужчиной. И перед новым, 1992 годом мы поехали на гастроли в Киев! Он выходил на сцену переполненного Дворца спорта, он видел своего зрителя последний раз! 21 января 1992 года Витя от нас ушел…»
Любовь Полищук (57 лет) — актриса театра, кино: т/ф «12 стульев» (1977; женщина-вамп, танцевавшая с Бендером), т/ф «Золотая мина» (1978; подруга Косова Лариса Ивановна Ковалева), т/ф «31 июня» (хозяйка «Вороного коня» мисс Куини), т/ф «Приключения принца Флоризеля» (мадемуазель Жаннет), «Интердевочка» (1989; проститутка), «Любовь с привилегиями» (1990; главная роль — Ирина Васильевна Николаева), «Моя морячка» (1992; танцующая ламбаду), сериал «Моя прекрасная няня» (2005–2006; главная роль — мама Виктории Любовь) и др.
В конце 2005 года, когда Полищук только приступила к съемкам в сериале «Моя прекрасная няня», ее начали мучить сильные боли в позвоночнике. Стоит отметить, что тот давно беспокоил актрису — еще с 90-х, когда она угодила в тяжелейшую автокатастрофу и больше месяца провалялась в больнице. С тех пор позвоночник стал ее самым уязвимым местом.
Когда боли стали невыносимыми, родные уговорили актрису лечь в Институт нейрохирургии имени Бурденко. Тамошние врачи обнаружили у нее кровоизлияние в спинной мозг и сильные изменения в позвоночнике: позвонки шатались во все стороны, сдавливали нервные ткани. Актрисе были сделаны две сложнейшие операции: удалили диск, вставили имплантаты и винты. После этого боли на какое-то время прошли, и Полищук воспряла духом. Однако затем все вернулось на круги своя. В итоге актриса вновь оказалась в больнице. Врачи терялись в догадках относительно правильного диагноза, и только один из них предположил, что это может быть онкозаболевание. Но его коллеги с этим мнением не согласились. Как выяснится позже, это была роковая ошибка эскулапов.
После обращения в различные столичные клиники муж актрисы решил попытать счастья за границей. Так Полищук оказалась в Израиле. Там был поставлен окончательный диагноз: рак позвоночника, причем уже запущенный. Правда, самой актрисе об этом ничего не сказали, но она все равно догадалась, что ее дела плохи. Вернувшись на родину, она еще какое-то время снималась в «Няне». Но когда в июле ей стало совсем невмоготу, она покинула съемки. Врачи поставили ей инвалидность и назначили пенсию в 4 тысячи рублей. Однако получить эти деньги актриса так и не успела.
Вспоминает фотограф Галина Харитонова: «Когда Люба уже болела, я позвонила ей и поинтересовалась ее здоровьем. «Отстаньте от меня», — бросила подруга и положила трубку. Я даже немного обиделась, но потом поняла, что ей и правда очень тяжело. Через несколько дней она позвонила, извинилась и попрощалась. А через неделю ее не стало…»
Вспоминает мама актрисы Ольга Пантелеевна: «В последний мой приезд в Москву (из Омска. — Ф. Р.) я застала Любочку лежащей на кровати. Она была худенькая, тоненькая, беспомощная, словно ребенок. Она попыталась улыбнуться и тихо произнесла: «Мамочка, ты ведь меня хоронить приехала…»
Любовь Полищук скончалась у себя дома в Большом Казенном переулке утром 28 ноября 2006 года.
Сергей Столяров (58 лет) — актер театра, кино: «Цирк» (1937; Иван Мартынов), «Руслан и Людмила» (1939; главная роль — Руслан), «Василиса Прекрасная» (1940; главная роль — Иванушка), «Гибель «Орла» (1941; главная роль — водолаз Федор Федорович Чистяков), «Кащей Бессмертный» (1945; главная роль — Никита Кожемяка), «Садко» (1953; главная роль — Садко), «Илья Муромец» (1956; Алеша Попович), «Тайна двух океанов» (1957; главная роль — командир подлодки Николай Борисович Воронцов), «Туманность Андромеды» (1968; главная роль — Дар Ветер) и др.
Незадолго до смерти Столярова вынудили уйти из Театра киноактера, где он проработал много лет (повод: якобы малая занятость актера). Эта несправедливость сильно подорвала здоровье актера.
Рассказывает К. Столяров: «В 1968 году у отца внезапно начала опухать нога, и поначалу он не придал этому особого значения. Он никогда до этого не болел. Как раз тогда ему удалось наконец «пробить» разрешение на съемки собственного фильма. Много нервов для этого пришлось потратить. Мы вместе поехали выбирать натуру, и тут болезнь спутала все его планы. У него обнаружили рак, лимфосаркому. Как тогда сказали врачи, «болезнь от огорчения». Отца положили в «Кремлевку», а мной овладела навязчивая идея: я же должен отдать отцу долг! И вот Бог мне подсказал: писать сценарий о Дмитрии Донском! Отца всегда интересовал тот период истории, он загорелся, много работал. И этим продлил себе жизнь на год. Однажды его пригласили на какой-то юбилей, и он пришел на него в белом свитере, красивый, как всегда. Все знали, что он обречен, но сам отец не показывал виду, что ему плохо…
Отец лежал в раковом корпусе вместе с Марком Бернесом, Полиной Жемчужиной — женой Молотова, Александром Твардовским. Они уходили к овражку, жгли там костерок, вели беседы. Я их навещал, приносил им книги Солженицына «Раковый корпус». Они умерли все по очереди…
В 1969 году, незадолго до его смерти, я принес в больницу документы о присвоении отцу звания народного артиста. Он только махнул рукой: оставь, мол, это, положи там куда-нибудь. А 9 декабря 1969 года он умер. У меня на руках. Я обычно ходил в больницу часам к одиннадцати-двенадцати. В тот день была скверная погода: снег, холод. Может, потому и примчался раньше. За некоторое время до моего прихода отец брился и поранил губу. А организм уже не сопротивлялся. Пришла медсестра, дежурно спросила: «Ну как себя чувствуем?» Увидела кровь, решила прижечь ранку и что-то замешкалась. Отец говорит: «Видишь, человеку тяжело, возьми лампу и посвети». Когда я поднес лампу, то увидел, что медсестра плачет. И тут отец произнес: «Ну что ты не можешь помочь человеку, видишь, ей трудно!» Ей трудно… Через несколько минут он умер…»
Виктор Степанов (58 лет) — т/ф «Михайло Ломоносов» (1986; главная роль — Михайло Ломоносов), «Холодное лето 53-го» (1988; участковый милиционер Манков), т/ф «Ермак» (1996; главная роль — Ермак) и др.
Известный актер умер от рака костей. Болезнь спровоцировала травма, полученная актером на съемках фильма «Ермак». Во время съемки одного из эпизодов Степанов упал с коня и сломал ногу. Врачи вставили ему в бедро штырь, и он продолжал сниматься. В итоге в сцене гибели Ермака Степанов снова получил травму — сломался штырь. С этого все и началось. Актеру сделали очередную операцию, потом появился протез на второй ноге, потом на руке. У него буквально рассыпались кости.
В течение десяти лет никто из врачей не мог точно сказать, что же такое с актером. И только в 2002 году, когда он в очередной раз лежал в Феофании (правительственной больнице под Киевом), начмед сказал жене актера: «Вашему мужу осталось жить два месяца, у него рак костей». Это был страшный приговор, после которого супруги отправились на кладбище и выбрали место для будущей могилы.
Несмотря на страшный диагноз, Степанов продолжал сниматься в кино. Правда, на съемки его нередко приносили на руках. За несколько месяцев до смерти он уже не мог ходить — ни со своей неразлучной тростью, ни на костылях.
Скончался актер в одной из клиник города Киева, где он жил долгие годы. Незадолго до этого он лечился в Москве и домой вернулся в прекрасном расположении духа — казалось, что ему стало легче. Однако в конце декабря 2005-го ситуация ухудшилась. По словам его жены (интервью «Московскому комсомольцу», автор — Д. Мельман):
«Умирал Виктор Федорович ровно три дня. В буквальном смысле. Сначала у него отказали ноги. Сказал мне: «Натулечка, я умираю». Обняла его: «Витюша, не смей, ты не можешь меня бросить. Я такая молодая еще, как же я одна останусь?» — «Я не могу, — говорит. — Все ресурсы мои исчерпаны, нет уже ни физических, ни моральных сил. Позови батюшку». То есть он отчетливо понимал, что с ним происходит. На самом деле по христианским обычаям самая страшная смерть — внезапная. А смерть, к которой готовишься, — великое благо. И он очень тщательно подготовился к уходу: исповедался, соборовался (помогал ему в этом его духовный наставник из Киево-Печерской лавры батюшка Никодим. — Ф. Р.). За эти трое суток мы обсудили с ним буквально все: где, что, как. Вплоть до того, в каком костюме его хоронить. Он просто написал сценарий своих похорон…
Когда Витя исповедался, он сказал батюшке: «Я хочу повенчаться со своей женой». Но был пост, батюшка говорит: «Давайте после шестого января я вас повенчаю». Виктор Федорович говорит: «Ну тогда я постараюсь дожить». Не успел. Это было единственное обещание, которое он не сдержал за все годы нашей совместной жизни…»
В больнице за Степановым ухаживала не только жена, но и его старшая сестра, которая приехала к нему в гости на Новый год из России. 26 декабря 2005 года, примерно за полчаса до смерти, актер сказал родным ему женщинам, чтобы они шли домой: дескать, все будет хорошо, я хочу немного отдохнуть. Если будет плохо — буду кнопочку «кнопить» (то есть вызовет медсестру). Родные послушались актера и ушли. Спустя несколько минут (в 21.50) Степанов умер от сердечной недостаточности.
Геннадий Цыганков (58 лет) — хоккеист, игрок СКА (Хабаровск; 1966–1968), ЦСКА (Москва; 1969–1980), сборной СССР (1971–1979); чемпион СССР (1970–1973, 1975, 1977–1979), чемпион мира (1971, 1973–1975, 1978–1979), чемпион Европы (1973–1975, 1978–1979), чемпион зимних Олимпийских игр (1972, 1976).
В сентябре 2004 года у Цыганкова обнаружили рак предстательной железы и костей (кроме этого, у него был сахарный диабет и язва желудка). Он лег в больницу, где ему была сделана операция. Это продлило ему жизнь на два года. О последних часах жизни Цыганкова рассказывает его жена Светлана (интервью газете «Жизнь»):
«Он все время то вставал, то садился, не мог усидеть на одном месте. Страшно волновался из-за игры со словаками (в тот вечер, 15 февраля 2006 года, российское ТВ транслировало матч Россия — Словакия на Олимпийских играх в Турине, в котором наши хоккеисты уступили. — Ф. Р.). А как только игра закончилась, ничего не говоря, лег спать. Я очень этому удивилась… В третьем часу ночи проснулся вдруг и говорит: «Света, мне что-то плохо, принеси воды». Я пошла на кухню. А когда вернулась, он уже умер…»
Алла Балтер (60 лет) — актриса театра, кино: «Степень риска» (1969; анестезиолог Алла), т/ф «Следствие ведут Знатоки» — Дело № 10 «Ответный удар» (манекенщица Ляля), т/ф «Такая короткая долгая жизнь» (Лидия Павловна) (оба — 1975), «Ларец Марии Медичи» (1981; Дениза Монтегюр), т/ф «Транзит» (1983; жена Анатолия Даниловича, «Русалка»), «Последний визит» (1984; главная роль — Сэйра Бэртон), сериал «Каменская» (2000; Тамила Шалвовна Бартош) и др.
В середине 90-х муж Балтер актер Эммануил Виторган был на грани между жизнью и смертью — врачи подозревали у него рак. Балтер боролась за жизнь мужа со всей неистовостью любящей женщины. И болезнь отступила. Но спустя три года заболела сама Балтер — у нее обнаружили рак позвоночника. Теперь уже Виторган положил все свои силы на борьбу за здоровье своей дражайшей половины. Но на этот раз чуда не произошло.
Тяжелая болезнь начала проявлять себя в самом конце 90-х. В 1998 году Балтер положили в больницу, где ей сделали операцию. Ни о каком раке тогда и речи не шло — врачи подозревали другую болезнь. В течение года Балтер работала, но в декабре 1999 года ей опять пришлось лечь под нож хирурга. Здесь уже стало ясно, что это рак, но надежду не терял никто: ни сама актриса, ни врачи. Да и как можно было думать иначе, когда 27 декабря Балтер пришла в Театр Маяковского, чтобы присутствовать на 60-летии своего мужа. Причем лихо отплясывала там «чучу». И это после сложнейшей операции!
В марте 2000 года на спектакле «Цветок смеющийся» произошло вроде бы досадное недоразумение: каблук Балтер попал в щель сцены. Актриса почувствовала резкую боль, из-за чего не смогла выйти на поклоны. Через три дня ее положили в Онкологический центр на Каширке, сделали очередную, уже третью по счету операцию. Но к тому моменту надежд уже не осталось — метастазы пошли по всему телу. После того как у Балтер отказали ноги, последние свои дни она провела на Каширке.
Рассказывает Л. Левина: «Актеры сами ее навещали и не могли поверить: разве Аллочка больна? Перед ними была, как всегда, ухоженная, невероятно привлекательная Аллочка. Она шутила, смеялась, выпивала самую чуточку вина за компанию. Вот только одно ее огорчало — абсолютная неподвижность ног. Таня Орлова рассказывала, как волновалась Аллочка: «Неужели я останусь такой на всю жизнь?» Она лежала в палате, кажется, на самом последнем, 18-м этаже, и перед нею как на ладони расстилалась вся Москва. Был май, море зелени, голубое небо — и никакой надежды. Аллочка медленно угасала. Врачи поставили страшный диагноз: рак позвоночника».
В это никто не хотел верить — ни муж, который сделал все, чтобы спасти Аллочку, разыскал и привез самых лучших врачей, а потом собрал деньги (был организован специальный фонд помощи актрисе Алле Балтер) на операцию в Германии, где лечилась Раиса Горбачева. Ни сын Максим Виторган, который боготворил свою мать, ни сама Аллочка, которая боролась до последнего. Говорят, даже медсестры, привыкшие ко многим трагическим финалам этой страшной болезни, глядя на актрису, плакали. Ее перевезли в подмосковный санаторий, и там началось самое страшное. Татьяна Орлова: «От приезда к приезду по каким-то мелочам стали замечать, что Аллочке становится все хуже и хуже. У нее над кроватью висел такой металлический треугольник, держась за который Аллочка подтягивалась. Она цеплялась за этот треугольник с невероятным упорством, словно за жизнь. И все подтягивалась, подтягивалась… Вначале двумя руками, потом, когда совсем обессилела, одной. Аллочку мучили страшные приступы боли. Ей кололи наркотики, раз от раза увеличивая дозу. Она засыпала. А потом начиналась другая боль, уже от ломки суставов. А она так хотела жить, так хотела играть…»
Вспоминает Э. Виторган: «Ближайшая подруга Аллы мне потом рассказывала, что в больнице Аллочка ей призналась: «Знаешь, я всегда старалась при Эмме быть максимально жизнеспособной. И только когда он уходил, я выла и лезла на стену». Она перенесла жуткие боли. Но мы старались как-то оптимистично на все смотреть и думали, что победим. Даже когда отнялись ноги, думали, что победим. Мы живем на набережной, два окна одной из комнат выходят на Москву-реку, и я уже планировал, как пробью стену и сделаю огромное окно, чтоб она могла на коляске смотреть на воду. Но не получилось…»
А. Балтер скончалась 14 июля 2000 года. Как вспоминает Э. Виторган:
«Алла уже не понимала, что происходит. Я ночью вернулся от нее, а утром 13 июля мне позвонили и сказали, что она уходит. Я быстро приехал… и, в общем, уболтал ее. Я ее вернул. Целый день мы были вместе. А в ноль сорок минут, ночью, она умерла у меня на руках…»
Арно Бабаджанян (61 год) — композитор: «Лучший город земли», «Королева красоты», «Чертово колесо», «Свадьба», «Кружит голову мимоза» и др.
Бабаджанян заболел раком крови в конце 70-х. Сначала он лечился у себя на родине, но потом отправился во Францию, в одну из престижных клиник. Но даже тамошние специалисты оказались бессильны — болезнь была запущенной. Не помогло композитору и лечебное голодание, к которому он прибег в надежде вылечить свой недуг. Видимо, чувствуя скорый конец, Бабаджанян уехал к себе на родину — в Армению. Перед этим он написал одно из лучших своих произведений — «Ноктюрн», который принято считать его реквиемом. Бабаджанян скончался 11 ноября 1983 года.