– Стать твоей женой? Ой, как все это неожиданно… – Девушка всхлипнула, засмеялась, затрясла головой. – Не могу в себя прийти… А ты меня любишь? Как давно ты меня любишь? Ты говорил, что наблюдал за мной…
– Год, – подумав, изрек Тимур. – Год назад я о тебе стал думать. Весной. Ты прошла мимо – волосы, фигура… ты сама как весна была. Только я сказать боялся.
– Боялся! – засмеялась Белла удивленно.
– Белла, так ты согласна? – настойчиво спросил Тимур. – Мне приходить к вам свататься?
«Он хороший. Лучше я никого не найду!»
– Да, приходи, – вздохнула она.
– Отлично. Я тебя провожу. – Тимур встал, помог ей влезть в пуховик.
Они прошли мимо Вени и Сашка, возившихся с вездеходом.
– Белла, пока!
– Белла, до свидания! – Веня, застенчиво и тоскливо улыбаясь, смотрел на девушку.
Белла ему нравилась, но он, как и всякий меланхолик, необыкновенно чуткий ко всяким мелочам – выражению лиц, жестам, интонациям, взглядам, – кажется, уже догадался обо всем. Догадался, что о Белле теперь и думать нельзя. Она – для Тимура.
…Белла с Тимуром вышли за ворота. Уже темнело.
– Тебя проводить?
– Зачем? – изумилась Белла. – Нет-нет, я сама дойду. Мы же не в Москве живем, у нас все спокойно…
Тимур повернул девушку к себе, прижал к груди, отчего ее голова запрокинулась, и поцеловал.
Мгновение Белла сомневалась, а потом ответила на его поцелуй – «ах да, он теперь мой жених!».
– Скажи, что любишь, – потребовала она.
– Что? – невнятно, задыхаясь, пробормотал Тимур. Он теперь лихорадочно целовал ее в щеки, лоб, губы. – Я тебя люблю.
Он произнес эти слова с усилием, явно заставив себя. Вернее, это Белла буквально вырвала у него признание. Но, едва Тимур сказал это, он засмеялся негромко (Белла еще никогда не слышала его смеха). Засмеялся с таким облегчением, с такой радостью, с удивлением… Видно, самому себе удивлялся.
– Я тебя люблю. Я тебя люблю. Я тебя люблю! – с мрачным восторгом повторил он. – Я тебя правда люблю.
Он с треском распахнул на ней пуховик (это кнопки затрещали – словно автоматная очередь), обнял Беллу за талию. Прикоснулся к ее груди ладонями, провел вдоль бедер. Он распалился сразу и мгновенно – и это мужское желание испугало Беллу своей неотвратимостью.
– Нет… Что ты делаешь!
Но она плохо знала Тимура (желание желанием, а еще и характер – железный!) – тот заставил себя отшатнуться, вновь запахнул на ней пуховик.
– Все, не буду. Все.
В сумерках его лицо казалось искаженным, страшным.
Белла протянула руку и легонько прикоснулась к его щеке. Колючий.
– Бабочки… словно бабочки летают! – прошептал Тимур, словно в забытьи. – Еще.
Белла, едва прикасаясь, гладила его по лицу – долго, пока рука у нее не устала.
– Я тебя люблю, – с нежностью повторил Тимур. – Если тебя кто-то обидит, я убью этого человека.
– Меня никто никогда не обижал.
– Ты самая красивая.
– Анжелка говорила, чтобы я приоделась. Этот платок, этот пуховик дурацкий… Я не думала, что все так будет!
– Нет, ты в любой одежде – самая красивая. Я вижу тебя сквозь одежду, – возразил Тимур.
«Как это? Он видит меня голой?! Хотя, наверное, это он в переносном смысле…»
– Я пойду. Анжела будет волноваться.
– Иди. Нет, стой, – он опять поцеловал ее и опять пришел в отчаяние от своего желания. – Иди уже! Иди! Стой. Господи, да я не знаю, как тебя отпустить-то теперь… Я будто от себя кусок мяса отрываю. Понимаешь? – с удивлением, ужасом произнес Тимур. – Ладно, иди уже, Белла. Завтра заказчик из Таежного приедет, вездеход надо доделать…
– Пока, Тимур. До встречи!
Обратно пришлось идти другой дорогой – в сумерках Белла давешнюю лужу без потерь не преодолела бы.
На центральной площади, возле магазина, горел фонарь, возле него всегда собиралась местная молодежь. Вот и сейчас – толпа подростков. Они пили пиво, курили, орал магнитофон. Пойти еще куда-то у этих ребят не было никакой возможности. Чем еще заняться – они не знали. Точно мотыльки, бессмысленно вились возле единственного на площади фонаря.
Тимур не захотел, чтобы его дочь, Люся, оставалась здесь, под фонарем. Он устроил ее в хороший интернат в большом городе, нацелил на учебу. Тимур был замечательным отцом.
«А его жена, кто она? Не помню… И где она сейчас?»
Белла свернула на свою улочку. Было совсем темно, дорогу освещал свет, льющийся из окон домов.
– «Они сошлись. Волна и камень, стихи и проза, лед и пламень…» – принялась вслух декламировать Белла.
Пробежала по двору, взлетела на крыльцо.
– Анжела, ты в курсе, где сейчас бывшая жена Тимура? – зайдя в дом, с порога крикнула Белла, скидывая с плеч надоевший, жаркий пуховик.
Из гостиной выплыла сестра, на этот раз в парчовом разноцветном халате.
– Жена Тимура? А, Нинка! Так она сейчас в Михальске живет.
– А почему они с Тимуром развелись?
– Да она какая-то никчемная, ленивая. Плохая мать.
– Как это? – Белла босиком пробежала в ванную.
– Их дочь, Люся, с матерью сначала жила – ну, когда Тимур с Нинкой развелся, – охотно принялась объяснять Анжела, следуя за младшей сестрой. – Нинка – из Михальска. Так вот, отправили Люсю там в школу. И как пошли у девочки двойки да тройки, с самого первого класса… Тимур терпел-терпел, а потом и забрал девочку к себе. Люся у нас в школе училась. У нас же начальная школа хорошая… Подтянулась, пятерочницей стала. А потом старый директор помер, ну ты помнишь… И черт-те что стало. Испортилась школа! В общем, доучилась Люся до конца седьмого класса, и тогда Тимур ее в интернат сдал, в Томске. Хороший, дорогой, платный! – важно произнесла Анжела. – Сам ездит туда постоянно, у него все под контролем. Его там все знают, Люську пальцем тронуть не смеют. Но она сама за ум взялась, как Тимур ее к себе взял. На золотую медаль идет! И ведь выбьется в люди, я тебе говорю! Люська отца обожает. Он ее, можно сказать, человеком сделал!
– Потрясающе… – Белла прошла на кухню, заглянула в холодильник.
– Давай сама бутерброды сделаю… Я поужинала, но с тобой посижу, за компанию. – Анжела принялась методично резать колбасу и хлеб. – А почему ты о Тимуре спросила?
– Анжелка, ты хорошо сидишь? Нож, нож положи пока… Тимур мне только что предложение сделал, – торжественно произнесла Белла.
– Как?! – От избытка чувств старшая сестра прижала к груди батон колбасы. – Тимур тебе руку и сердце предложил?
– Да. И я согласилась. Он на днях к нам зайдет. С тобой побеседовать хочет.
– Ой… Ой, не могу… Белла!!! Так это же счастье какое! Гена, ты слышишь? Тимур Беллочке предложение сделал!
На кухню выскочил Гена – будущий зять. Тихий, основательный, рассудительный мужчина лет сорока. Особой красотой Гена не отличался – лысоват, низковат, тощеват, – но за душевные качества Белла сильно уважала будущего родственника.
– Тимур нашей Белле предложение сделал? – деликатно прошелестел Гена. – Беллочка, поздравляю.
Он сел за стол рядом с Анжелой, с интересом уставился на девушку.
– Геночка, бутерброд будешь? Кушай, кушай… Белка, вина достань – того, из ирги, я в прошлом году делала… Как говорится, нет повода не выпить. Но мне только полрюмочки, все-все-все…
Белла разлила по маленьким стопкам вино.
– За тебя. Это такое счастье, такое счастье! – причитала Анжела. – У меня же как сердце за Беллу болело, Геночка! – обратилась она к жениху. – Думала: вот, уедем, а она тут одна. А теперь не одна! Теперь она при Тимуре! А Тимур, он такой человек… Белка, лучше его ты никого и нигде не найдешь. Золото, не мужик.
– Поздравляю, – Гена чокнулся с Беллой. – А жить где будете?
– Я не знаю, – пожала плечами Белла. – Мы с ним еще не говорили об этом.
– У Тимура они будут жить, где ж еще! – с воодушевлением произнесла Анжела. – Белла, ты у Тимура дома была? Нет? А я заходила к нему неделю назад, когда он мне шторы пошить заказал. Ох, красота! Он ремонт сделал, мебель заказал, все такое у него супер-пупер… Телевизор тоненький на стене висит, техника самая разнообразная, кухня – о-бал-денная, как из журнала… И шторы я ему под интерьер сделала!
Гена маленькими глотками допил вино, потом задумчиво произнес:
– Это что тогда получается? Мы уедем в Москву, Белла у Тимура… Надо дом продать. Срочно. Зачем добру пропадать?
– Что? – встрепенулась Белла.
Мысль о том, что она расстанется с родным домом, если сойдется с Тимуром, еще не приходила Белле в голову. Она любила этот дом. Здесь жили родители, бабушка… Здесь каждая вещь напоминала о детстве, о юности… Все было таким уютным, нестерпимо милым!
– Нет! – испугалась Белла. – Нет! Я ни за что и никогда… Нет!
Анжела принялась ее уговаривать расстаться с домом («нам хорошие деньги дадут, пополам поделим!»), но Белла – ни в какую.
– Белла, но это неразумно… – вступил в разговор Гена, но девушка и его не захотела слушать:
– Нет, нет, никогда!
– Нет, нет, никогда!
– Ладно-ладно, потом обсудим, – забеспокоилась Анжела и сменила тему: – Белла, а как там, вскрылся лед на реке?…
– Что? Какой лед? А, лед… Представляете, нет! Говорят, что река промерзла на несколько метров и ледоход будет очень сильным, особенно после нынешнего резкого потепления. Внезапным и страшным! Может мост снести, представляете? То есть наш поселок окажется буквально отрезан от всего мира!
– Как это? – испугался Гена. – Это что же… А если кому уехать надо?
– Уж не уедет! – воскликнула злорадно Белла. – Придется ждать, пока мост не починят, а это неизвестно сколько…
– А если кто-то сильно заболеет? – не отставал Гена.
– Говорят, в таких случаях вертолет будут вызывать. Но лучше не болеть, конечно. Лед вот-вот вскроется. Сегодня ночью, завтра… В крайнем случае, послезавтра! – выпалила Белла все, что знала.
– Ладно, я спать пойду… Устал! – Гена с озадаченным, встревоженным видом вышел из-за стола, зашаркал в спальню.
– Анжелка, я ни за что и никогда не позволю продать дом! – зашипела Белла.
– Тише-тише, потом обсудим. Сейчас, конечно, сама мысль о продаже тебе невыносима… Потом! – ласково произнесла Анжела. – Завтра или послезавтра… Ой, а сейчас сколько? Полдесятого? Заключительная же серия! – паническим шепотом закричала сестра.
– Заключительная серия! – опомнилась и Белла, забыв обо всем на свете. Метнулась к стоявшему на холодильнике телевизору, включила его.
Сестры обожали отечественные сериалы. В последнее время они, эти сериалы, стали такими интересными, яркими… И ведь все как в жизни!
«Навсегда твоя» – история о девушке Анфисе из далекого сибирского городка. У Анфисы был жестокий муж, который держал бедняжку в черном теле – заставлял работать по дому, никуда не пускал, детей не любил и потому запретил Анфисе рожать. Буквально заставил жену сделать аборт, после которого врачи сказали Анфисе, что детей у нее никогда не будет. Однажды в городок заехал молодой художник Стас, москвич. Он увидел Анфису и попросил ее на время стать его натурщицей.
Женщина согласилась, хотя знала, что муж ей голову оторвет за подобные «художества». Но к этому времени Анфиса была настолько измучена придирками, что ей захотелось сделать что-нибудь мужу назло. Это был ее протест – уж так надоела эта безрадостная и тоскливая жизнь!
Анфиса тайком приходила к Стасу, и тот рисовал ее, рисовал, рисовал… Пока они друг в друга не влюбились. Но об этом узнал муж героини и затеял хитроумную интригу – как будто за Стасом из Москвы приехала его жена. Хотя у Стаса никакой жены в помине не было! На самом деле в роли «жены» выступила актриска из местного драмтеатра, с которой, кстати, у Анфисиного мужа был роман.
Анфиса заревновала Стаса и не пришла на очередной сеанс рисования. А муж переслал художнику письмо, якобы от Анфисы, в котором та сообщала, что больше не любит его, поскольку семья ей дороже.
Стас с горя уехал к себе в Москву (причем Анфиса так и не догадалась, что муж знает о ее связи со Стасом! Дело в том, что муж решил исправиться, он понял, как любит жену, и даже с актриской расстался). Но вот случайно Анфиса встретила ту самую актриску. «Как так, ведь ты же невеста Стаса, ты меня просила оставить его в покое!» – «Никакая я не невеста, а муж твой негодяй, он все подстроил, а потом сам меня бросил».
Итак, Анфиса узнала, что, во-первых, муж ей изменял, а во-вторых – Стас не переставал любить Анфису.
И тогда женщина рванула за Стасом в Москву. Но точного адреса Анфиса не знала! И деньги у нее кончились! Поэтому она была вынуждена устроиться в какое-то кафе официанткой, и начальник в нее влюбился, и все увидели, какая Анфиса талантливая, то есть креативная – ведь она знала рецепт приготовления особых пирожных… А Стас тоже узнал от той актриски, что Анфиса в Москве (актриску пригласили на съемки).
Стас искал Анфису, а Анфиса – Стаса. Они то приближались друг к другу, то отдалялись, то встречались, то расставались.
И это были такие необыкновенные, фантастически интересные приключения двух влюбленных в огромном городе – Анфисы и Стаса, что оторваться от телевизора было невозможно.
Поэтому Анжела и Белла, наплевав на все перипетии своей собственной жизни, так и прильнули к экрану. Заключительная серия! А обо всем остальном они смогут переговорить завтра…
Итак, последняя серия. Стаса посылают на выставку в Милан, начальник делает Анфисе предложение руки и сердца. В это время Анфиса ждет ребенка (когда Анжела об этом услышала, то принялась безудержно рыдать – какое чудо, какое счастье!). Но не может же Анфиса оставить ребенка безотцовщиной? Начальник готов взять ее в жены прямо с чужим ребенком. Кажется, Анфиса и Стас никогда не встретятся. Но в последний момент, перед дорогой в аэропорт, Стас заходит в одно модное кафе пообедать. А там такие вкусные блюда! Он хочет лично поблагодарить повара, идет на кухню… и видит Анфису, которая, заливаясь слезами, лепит пирожные.
И – сладкая, сладкая сцена встречи, примирения, узнавания, объяснения… естественно, Стас уже никуда не летит, Анфиса замуж за начальника не выходит.
Влюбленные – вместе, навсегда, и у них будет сын (УЗИ показало, Анфиса ходила к доктору, еще перед встречей со Стасом – Анжела в этот момент опять принялась безудержно рыдать).
Хеппи-энд.
– Господи, какое кино замечательное… – смахивая со щек слезы, с трудом произнесла Анжела.
– Чудо! – согласилась Белла. – Ой, а сейчас начнется фильм о фильме… как его снимали. Будешь смотреть?
– Конечно, буду! Спрашиваешь! – возмутилась сестра.
В фильме о фильме подробно рассказали об актерах, в нем играющих. Об актере, исполняющем роль Стаса, – где родился, на ком был женат, почему развелся и т. п. Об актрисе, исполняющей роль Анфисы (боже, у этой девушки уже двое собственных детей!). Об актере, исполняющем роль мужа-злодея (такой милый, хоть и злодей. По-человечески жаль этого мужа).
Потом рассказали о режиссере. Об операторе. О музыке. О сценаристе… На сценаристе Анжела сломалась и ушла спать.
А Белла досмотрела передачу до конца.
И вдруг подумала – как несправедливо, что о сценаристе рассказали так мало. В сущности, ведь именно он один придумал эту историю. Если бы он не написал ее, то кого бы стали играть актеры? Какую бы музыку смог придумать композитор, на какую тему? Что бы снял оператор, каким бы гениальным он ни был? А режиссер – он-то вообще самый последний человек в киношном деле, если подумать – за него уже все давно придумано, ему только актеров перед камерой расставить, и все!
Зрители – такие, как она, Белла, или Анжела, – они ведь плакали именно над ИСТОРИЕЙ, а историю придумал он, сценарист Денис Африканов.
Кстати, сценарист сам по себе был очень интересный мужчина – небритый, с лохматыми черными волосами до плеч, с застенчивыми синими глазами. Он мало говорил и, видимо, сильно стеснялся. Значит, был человеком скромным, не страдающим звездной болезнью.
– Я надеюсь, что придумал красивую историю, которая понравится зрительницам… – промямлил Денис Африканов смущенно.
– Откуда вы берете свои сюжеты? – спросил его ведущий передачи.
– Я? – надолго задумался сценарист. Потом вздохнул и продолжил: – Из жизни, конечно…
Далее на телеэкране сменилась картинка, и Африканов, уже в меховом рыжем (из лисы, наверное?) жилете неприкаянно бродил по какому-то красивому месту и смотрел по сторонам – на дома, на людей, на деревья, – словно искал кого-то или мучительно пытался вспомнить нечто важное, судьбоносное, от чего зависела вся его жизнь… Причем сценарист в этом жилете был больше похож на разбойника из леса, чем на человека пишущего, интеллигентного. И это тоже подкупило Беллу – значит, Африканов далек от всего внешнего, наносного. Смотрит в самую суть!
– Денис Африканов признался мне, что находит свои сюжеты прямо на московских улицах, – задушевным голосом произнес ведущий за кадром. – Он живет в самом центре Москвы, на Чистых прудах. Чтобы придумать историю, ему достаточно выйти из дома, окунуться в кипящую вокруг жизнь… А жизнь – она сама подскажет, о чем писать!
Африканов на экране сорвал с ветки дерева листик, задумчиво понюхал его и опять вздохнул. Засим картинка уменьшилась, съехала в угол, и по экрану поползли титры.
Двенадцать тридцать ночи – показывали настенные часы.
* * *Следующим днем было воскресенье. Никуда идти не требовалось, и Белла решила выспаться как следует.
Но это ей сделать не удалось – рано утром Анжела и Гена о чем-то принялись спорить. Вернее, спорила Анжела – это ее голос разбудил Беллу. Гену почти не было слышно – бу-бу-бу, бу-бу-бу… Впрочем, на скандал это не походило – так, будущие молодожены обсуждали нечто важное. Неравнодушно, но без истерики. Наверное, опять о продаже дома спорили!
«А ведь правда придется продать! – с тоской подумала Белла. – Если Анжела с Геной уедут в Москву, а я переберусь к Тимуру, то зачем этот дом? Кому он будет нужен?»