— Ты перебарщиваешь…
— Возможно. Только меня задолбала эта вечная гонка за самцом! Ты посмотри! Во всех СМИ постоянно муссируется тема секса. Буквально навязывается, как прокладки с крылышками. У состоявшегося обеспеченного мужчины непременно должна быть любовница, эдакая юная, вся из себя возвышенная. Заметь, в современном обществе это считается нормальным! И даже обязательным! Большинство мужчин в нашей стране не могут сказать о себе, что они состоялись и обеспечены, но если карьера не сложилась и бабла нет, то «мы себя в ебле покажем-с». Что ты смеешься?! — набросился он на меня.
Хотя я не смеялся:
— Ты не горячись, я и не думал смеяться, я тебя очень внимательно слушаю.
— Извини, накипело, — Игорь вздохнул, — ты думаешь, почему я все это говорю? Да потому что я сам так же думал! — он с шумом выдохнул. — Вот ты мне сейчас рассказал про эту девчонку. А что девчонка? Они же как куры. Им что по телевизору говорят, то они и делают. А мужик — что? Женщина хочет — пожалуйста! Нам не жалко! И еще взяли эту моду кричать на всех углах: мы замуж не хотим! Мы самостоятельные! Мы ничем не отличаемся от мужчин! — он задохнулся от возмущения. — А мы клюем. Нам ведь сказали: только секс, ничего, кроме секса! Мы же это за чистую монету принимаем! А она тебе — бац: «Сколько можно мучить меня и себя!», «Переезжай немедленно ко мне!», бла-бла-бла… Ты ей пытаешься объяснить — куда там! Напоминаешь ее же слова — «Я такого не говорила!». И вот выходишь ты со всех сторон подлец, а она ангел.
— Игорь, ну это старая как мир уловка, — напомнил я, — удивительно, что тебя подобное так возмущает.
— Это ты у нас такой продвинутый, — он немного успокоился, — а простой человек и живет просто, без выкрутасов. И вот еще что мне объясни: что такое нравственность? Лично для меня все ориентиры потеряны, не знаю…
— Но совесть-то у тебя есть, — откликнулся я.
— Совесть? — Игорь задумался. — Совесть…
— Давай без лукавства, — предложил я, — ведь ты всегда знаешь, хорошо ты собираешься поступить или плохо?
— Смотря для кого, — он пожал плечами.
— Безотносительно, — не согласился я.
— Нет, погоди. Вот тебе пример: у одного человека жена и несколько любовниц, кто-то одобряет, кто-то завидует, но в обществе это как бы осуждается. А другой — каждый раз оформляет свои отношения, то есть разводится с предыдущей женой и женится на следующей. Это нравственно?
— Игорь, ты сам можешь ответить на этот вопрос, — спокойно произнес я.
— На мой взгляд, безнравственно и то, и другое, — отчеканил Игорь.
— Ну вот, — я пожал плечами, — так в чем проблема?
— Проблема в нас самих!
— На эту тему очень хорошо написано у Эриха Фромма, почитай…
— Да некогда мне читать, — с досадой отмахнулся Игорь, — что там?
— Работа называется «Иметь или быть». Ты хочешь иметь, и тебя хотят иметь. Эгоизм, возведенный в абсолют. Отношение к другому человеку как к вещи. А все от неумения любить, то есть быть, жить по-настоящему. Захотел — получил, попользовался, надоело — кинулся на поиски новенького. К тому же, как ты правильно заметил, тебе постоянно навязывается образ идеального потребителя. Человек, возвращаясь домой с работы, зачастую даже не знает, о чем поговорить с женой. У них нет общих тем, если только это не касается денег и еще какого-нибудь потребления. Он садится к телевизору и впитывает в себя все новую и новую информацию, смысл которой сводится все к тому же — потребляй! Все продается и покупается. Не только вещи, но и люди. Человеческое тело, например, тоже предмет купли-продажи. Если не будешь выглядеть так, как модель на обложке, тебя не захотят иметь, и так далее…
Игорь усмехнулся:
— Тут, знаешь, такой анекдот вышел, один мой знакомый журналист возмутился по поводу нового календаря крупной компании-производителя. Ну, обычный календарь с голыми бабами, дорогой, красиво оформленный… Так вот, журналист заявился в головной офис и высказал там свое мнение. Как могла уважающая себя компания унизиться, представив свою продукцию в таком вот порнушном сопровождении? Ну не глупо? Один в поле не воин. Его просто не поняли.
— Хм, как сказать! — не согласился я. — Он все-таки высказал свое мнение. А большинство людей даже не задумываются… Глазеют…
— Да что вы гоните! — возмутился до сих пор молчавший приятель. — Тоже мне нашли проблему! — он покрутил пальцем у виска. — Телки существуют для того, чтоб их трахали!
Мы с Игорем переглянулись и захохотали.
В общем, посмеялись и забыли. А история с Алиной имела продолжение.
Слава, видимо, решил подшутить надо мной, и когда Алина попросила у него телефон, сунул ей мою визитку. Возможно, он сделал это случайно, не знаю.
Только девушка стала мне названивать.
Когда она позвонила первый раз, я слегка растерялся, бубнил что-то несвязное. Она настаивала на встрече, я отказывался. Но старался быть вежливым. Спросил, откуда у нее мой телефон, она ответила, что Слава ей дал мою визитку. Ну, хорошо.
Мой отказ ее не остановил. Звонки продолжались. Алина недоумевала. Почему я не хочу встречаться? Она согласна на все. Ну и что, что у меня жена? Она, Алина, лучше жены. И вообще она мечтает варить мне борщи и рожать от меня детей.
Пришлось грубить. Только после этого она отстала.
Совесть — чувство иррациональное, присущее каждому человеку. А потому, как бы мы ни лукавили, нам точно известно, что такое «хорошо» и что такое «плохо».
Игорь
29. Урожай
На море семья так и не собралась. Не до того было.
Лето прошло как в лихорадке. Они ждали звонков, но никто не звонил. Ругались, мирились, искали точки соприкосновения, пытались понять друг друга. Все это время они мало общались с друзьями и знакомыми. Никуда не выходили и не выезжали, если только по делу.
Жили очень замкнуто. Вера — та вообще замкнулась в себе. Игоря это удивило, он считал, что женщина первым делом советуется со всеми своими подругами. А потом принимает решение, зачастую глупое, с мужской точки зрения.
Игорь и Вера мало обращали внимание на то, что происходит вне их отношений. Но жизнь-то не кончилась.
Игорь все еще не мог забыть Вику. Ситуация мучительная, когда живешь с одной женщиной, а думаешь о другой. Потихоньку от жены Игорь написал эсэмэску: «Как ты?»
Вика ответила. Сначала она сильно обижалась, называла его дураком, но ответила же! Значит, он до сих пор ей небезразличен. Игорь хорошо это понимал. Более того, он знал, стоит ему чуть-чуть надавить, пообещать что-нибудь, написать парочку любовных признаний, и Вика вернется. Мысль была настолько соблазнительной, что он не решался порвать с Викой окончательно.
«А чего ты от меня ждала?» — спрашивал он, гордясь собой.
«У меня все прекрасно, — отвечала она, — на личном фронте просто замечательно! А вот с работой что-то не ладится…»
Он ревновал, не мог представить ее счастливой с другим. Она сообщала, что выходит замуж, но он не верил. Искал предлог для того, чтоб встретиться. Надеялся, что по ее глазам узнает правду, приятную ему правду о том, что Вика до сих пор любит и желает только его.
Если бы Игоря спросили, зачем ему все это, он не ответил бы. Потому что его ответ выглядел бы примерно так: «Я подлец и знаю об этом! Да, мне тяжело отпустить то, что мне принадлежало, да, я не расстался бы с Викой, если бы она меня не выгнала, да, я продолжал бы ездить к ней…»
Если бы ему сказали, что он готовил Вике Дашино место, Игорек, подумав, согласился бы. Это неприятно сознавать, но, как говорил мастер, у которого Игорь учился, «действенный анализ — вещь упрямая».
Вика держалась. Пока она избегала встреч. А Игорь потихоньку, исподволь начал настаивать.
«Просто встретимся, надо поговорить, у меня есть кое-какие вопросы…» Он даже себя убедил в том, что встреча с Викой — чисто деловая. Якобы Вика может познакомить его с нужными людьми, якобы у нее есть связи, ему необходимые.
«Привет, — писала она в ответ, — не подумай, я не специально избегаю тебя… просто у меня действительно очень много работы, давай встретимся в субботу в 13.00 у м. „Октябрьская“, там и погуляем-пообщаемся…»
Игорь как раз был на рабочем семинаре, прочитал и испугался. Вдруг позвонила жена, как будто почувствовала. Он потихоньку ответил, что как раз сейчас сидит в зале и говорить не может.
— В твоем ящике письмо от Вики.
Игорь мысленно застонал: «Вот дура! Зачем ей понадобилось писать еще и на мейл?!»
— Тебя приглашают встретиться в субботу, — холодно сообщила Вера.
— Я ничего не писал и не просил, — забормотал он, — ничего не знаю ни о какой встрече!
— Тебе зачитать текст? — ехидно переспросила жена.
Игорю пришлось извиниться перед соседями и выбраться из зала. Он устал. Устал от этой истории, от собственной слабости, от всего этого безумия, от слежки, упреков, от всего.
Игорю пришлось извиниться перед соседями и выбраться из зала. Он устал. Устал от этой истории, от собственной слабости, от всего этого безумия, от слежки, упреков, от всего.
Он попытался оправдаться перед женой, но вместо обычных обвинений услышал:
— Игорь, дорогой мой, родной мой человек! Что же ты делаешь?
— Я тебя люблю! — беспомощно отозвался он, и, кажется, давно избитое, потерявшее всякий смысл слово вдруг действительно обратилось в признание. — Ничего нет и не было! Все давно кончилось. Я просто хотел получить кое-какую информацию, касающуюся моей работы.
— Ну не обманывай ты хоть самого себя, — тихо попросила Вера, — какую информацию ты можешь получить от этой женщины? Оставь ты ее в покое, ради бога! Не мучай ни меня, ни ее, ни себя. Ты же всю жизнь себе испоганил. Опомнись! Подумай не о нас, так хоть о себе.
— Я понял, — вздохнул он. Вера, как всегда, была права. И об этом Игорь тоже знал, как это ни печально. — Все, хватит, Вера, я скоро буду дома, там поговорим. И ничего не бойся! Я тебя люблю! — повторил он.
Вера вздохнула, произнесла спокойно:
— Отшей ее, пожалуйста.
— Я разберусь, — испугался он.
— Не надо разбираться, — перебила Вера. — Просто отшей! Это единственное правильное решение.
С ней было невозможно спорить, потому что она кругом права. Все, что Вера говорила, являлось правдой. Правдой от начала до конца, но чтоб принять эту правду, надо было переделать себя, перекопать, вывернуть наизнанку и вытряхнуть основательно. А Игорь вместо этого все еще пытался прятать концы в воду, все еще сожалел о чем-то, о каких-то упущенных возможностях, о женщинах, с которыми могло что-то быть, но не случилось, о том, что жизнь проходит не так, как мечталось в юности…
Раньше ему казалось, что жена как бы исподволь пытается переделать его, руководить им. Это страшно раздражало, Игорек считал, что Вера посягает на самую его личность, на то, чем он дорожил больше всего, — на его свободу. А теперь эта свобода обернулась против него. Игорь понимал, что чуть не разрушил свою жизнь, более того, он продолжал ее разрушать, сам того не желая.
— Эта история тянется с февраля, а ты все никак не можешь или не хочешь ее прекратить, — сказала Вера, — и после всех твоих попыток сохранить связь с Викой ты пытаешься убедить меня, что все давно кончилось. А я еще и обвиняла твоих женщин! Нет, они не виноваты, ты сам, сам во всем виноват!
— Да, да, я подлец! — кричал он в ответ. — Казните меня! Сколько можно возвращаться к этой истории?! Господи! Что ты делаешь со мной?!
— Я пытаюсь как умею уберечь тебя от повторения прежних ошибок, прости, — тихо ответила Вера.
Против этих слов у него не нашлось аргументов.
Мужчина переделывает мир, а женщина — мужчину.
Сергей
30. Еще раз о разводах
Маша приехала около полуночи. Пришлось встречать ее на остановке. Она сильно похудела, но выглядела очень хорошо, гораздо моложе своих лет. Она была возбуждена, бросилась на шею сначала Ане, потом мне.
— Ну, наконец-то я до вас добралась!
— А мы думали, ты на машине, — удивилась жена.
— Нет, ты что, на машине я пока боюсь, катаюсь по ночам вокруг дома, — рассказывала Маша.
— Да ты же вроде давно водишь?
— Нет, я уже несколько лет руля в руках не держала, — призналась Маша, — раньше водила, а потом закопалась в навозе, — и она рассмеялась, — ну, теперь-то я свободна!
Дома мы усадили ее за стол, жена принялась кормить. Маша ела с аппетитом, нахваливала магазинную капусту.
— А помнишь, какую вкусную капусту ты квасила! — спросила жена.
— Помню, а как же, — веселилась Маша, — теперь с этим покончено, начинаю новую жизнь!
— Так ты всерьез? — опасливо переспросила Аня.
— Куда уж серьезнее! Все! Хватит! Надеюсь, вы не будете предпринимать попыток помирить нас с Андрюхой?
Мы переглянулись и покачали головами.
— Ну и правильно! Я знала, что могу на вас положиться! А то общие друзья затеяли очередную операцию по спасению наших отношений. Я еще год назад уходила, так нет, уговорили, и что из этого вышло?
Мы смотрели на нее растерянно.
— Да вы не переживайте, — спохватилась Маша, — мы не ссорились, у нас прекрасные отношения, я там бываю регулярно, надо же с клиентами работать, у нас же прокат!
Аня рассеянно поддакнула.
— Я очень хорошо отношусь к Андрюхе, — добавила Маша, — но я больше не могу, понимаете? Как-то в августе я проснулась утром и поняла: все, надо прекращать этот бесконечный бардак. У нас ничего не осталось, кроме взаимных претензий.
— Да, но столько лет… — начала жена.
— Я понимаю, что ты хочешь сказать, — тут же перебила Маша, — общее дело, лошади, все такое. Своих лошадей я продала. Остались только постояльцы. Работа идет, люди приезжают. У Андрюхи полностью налаженный бизнес. Я решила, пусть все остается ему, а я еще заработаю!
— Но все-таки… — снова засомневалась жена.
— Ни-ни, ничего мне не надо! Он считает, что это все его, пусть. Я и родителям своим то же самое сказала. Они настаивали на том, чтоб я в суд подала. Но я не хочу, понимаете? Я вообще ничего не хочу! Достаточно осознания того, что при желании я могу сильно испортить ему жизнь. Но я не мстительна, и он мне не безразличен. Я Андрея до сих пор люблю!
— Если любишь, как же ты… — жена не успела договорить.
— Я не могу жить с человеком, который ради меня палец о палец не ударит, зато каждый день осыпает попреками. Что бы я ни сделала — все плохо! Раньше он придирался к тому, что я себя не реализую. А в этом году я принялась ездить на соревнования, выиграла кучу призов, стала мастером спорта, и что? Андрей разозлился и заявил, что ему все это на фиг не надо! Так что ему надо?
— Но вы говорили об этом?
— Миллион раз! Я не могу добиться ничего вразумительного. Я не понимаю, чего он хочет. Мы говорили, говорили, говорили, пока я не поняла, что в сухом остатке — ноль, что все это просто слова, а на самом деле ничего не меняется. И знаете, что меня сильнее всего обидело? — вдруг спросила она. — Когда я уехала, он сразу же установил стиральную машинку, провел воду в дом, поставил умывальник и биотуалет. А до этого? Разве он не видел, как я мучаюсь?
— Но ты же могла попросить, — напомнила Аня.
— А я разве не просила? — воскликнула Маша.
Я слушал ее и думал, что-то тут не то. Все, о чем она говорила, было лишь следствием, а настоящая причина разрыва крылась в другом. И Маша, и мы знали об этом, но молчали.
Но я снова ошибся. Аня не собиралась молчать, она спросила о настоящей причине. И как только Маша попыталась уйти от ответа, закрываясь многословием, остановила ее.
— Ты не сказала о главном, — упрямо гнула свое Аня. — Андрей развелся?
Маша опустила глаза:
— Нет… Ты права, я с самого начала напрягалась на эту тему. Точнее, я не стремилась в пресловутый «замуж», я чувствовала себя его женой, я старалась быть женой. А на деле — кто я? Вечная сожительница? Без прав, без обязательств… Меня можно выкинуть в любой момент за ворота.
— Вот в этом, я думаю, и кроется причина, — спокойно констатировала Аня. — Почему он до сих пор не развелся?
— Не знаю, — с досадой ответила она, — я ни одного вразумительного слова не слышала от него, все время плетет что-то…
— Он как-то говорил Сереже о каких-то имущественных вопросах, — вспомнила Аня.
— Вот именно! — вскипела Маша. — У него все время были отговорки, но мне-то от этого не легче! Почему по отношению к жене у него есть обязательства, а по отношению ко мне нет и быть не может?
— Вероятно, из-за детей, — напомнила Аня. — И потом, он как-то говорил, что жена не дает ему развода.
— Да она его ненавидит! — воскликнула Маша. — И детям он не нужен.
— Откуда ты знаешь?
Маша с трудом взяла себя в руки.
— Я, конечно, не могу судить, — уже спокойно ответила она, — но я познакомилась с Андреем, когда он уже жил один, я не уводила его из семьи и не знаю, почему он не развелся. Дети к нам приезжали, но контакта с ними он не нашел. Короче говоря, я не хочу лезть в эту кучу, мне не интересно!
Потом она говорила о том, что не жалеет о потерянном времени, и о том, что вообще ни о чем не жалеет, о том, что надо начинать жить с чистого листа, о своих планах, поисках работы, о том, что у нее появилось очень много свободного времени, и теперь она может собой распоряжаться как хочет. О своем увлечении санскритом, о мужчинах, с которыми встречается, о том, что она, можно сказать, счастлива, да много о чем…
Я же, со своей колокольни, понял следующее: Андрей никогда не разошелся бы с женой, потому что и земля, и большой дом, который он затеял строить, предназначались его детям.
Да, с Машей он прожил почти 12 лет, дольше, чем с семьей, но женой его она так и не стала. Когда они только познакомились, Маша поделилась с ним своей мечтой: «Хочу скакать на конях!» И он сказал: «А я хочу скакать рядом с тобой».