– Скарлет. – На его лице промелькнула тень неуверенности.
Поднявшееся отвращение прорвалось наружу, и Скарлет закричала. Она даже не осознала, как оказалась на другом конце комнаты, но очень отчетливо ощутила удары, которые обрушила на его челюсть, ухо, грудь. Удары болью отдавались в руках.
Пять ударов он принял спокойно, только скривился, и лишь тогда остановил ее, схватив за запястья.
Скарлет отпрянула, целясь пяткой ему в колено, но он развернул ее так быстро, что она потеряла равновесие и оказалась прижата к нему спиной.
– Отпусти! – завопила она, топая ногами, стараясь попасть ему по пальцам, крича и брыкаясь, но если ей и удалось достичь цели, он не подал вида. Вывернув шею, она клацнула зубами, хотя укусить его надежды не было. Вместо этого, мучительно изогнувшись, она сумела-таки плюнуть ему в подбородок.
Он снова скривился, но не отпустил ее. Даже не посмотрел на нее.
– Предатель! Ублюдок! Отпусти!
Скарлет подняла ногу, чтобы опять попытаться лягнуть, но тут он ослабил хватку, и она, взвизгнув, упала вперед. Стиснув зубы, она торопливо отползла подальше. Колени пульсировали от боли, и пришлось снова держаться за стену, чтобы подняться на ноги. Она развернулась к нему. Желудок скрутило, словно ее вот-вот стошнит от ненависти, отвращения и ярости.
– Что? – прорычала она. – Что тебе надо?
Волк запястьем стер слюну с подбородка.
– Мне надо было тебя увидеть.
– Зачем? Чтобы позлорадствовать, как ловко ты меня одурачил? Как легко было убедить меня, что ты… – Ее передернуло. – Поверить не могу, что позволила тебе до себя дотронуться. – Поежившись, она потерла плечи ладонями, прогоняя воспоминание. – Проваливай! Оставь меня в покое!
Волк не шелохнулся и долго ничего не говорил.
Крутанувшись на месте, Скарлет скрестила руки на груди и уставилась в стену, дрожа.
– Я во многом тебе солгал, – начал он наконец.
Она фыркнула.
– Но все извинения были искренними.
Скарлет насупилась; перед глазами по стене плясали яркие пятна.
– Я не хотел тебе врать, не хотел тебя пугать и… и я пытался, еще в поезде…
– Не смей. – Она обернулась к нему, впившись ногтями в собственную кожу, чтобы не броситься на него снова и не выставить себя еще большей дурой. – Даже не пытайся говорить об этом и оправдывать все, что натворил. Что вы сделали с моей бабушкой!
– Скарлет… – Он шагнул вперед, но она выставила ладони перед собой и отшатнулась, упершись ногами в матрас.
– Не подходи ко мне. Я не хочу тебя видеть. Не хочу слышать. Я лучше умру, чем позволю тебе еще раз меня тронуть.
Он проглотил комок в горле. На лице его мелькнула боль, но Скарлет это только сильнее разозлило.
Волк бросил взгляд на дверь, и она, взглянув следом, заметила, что снаружи стоит все тот же стражник и наблюдает эту сцену, будто «мыльную оперу» на нетскрине. Внутри все перевернулось.
– Мне грустно это слышать, Скарлет, – сказал Волк, снова посмотрев на нее. В его голосе больше не слышалось вины, он теперь звучал жестко и по-деловому. – Потому что я пришел не извиняться. Мне нужно кое-что другое.
Она выпрямилась.
– Мне плевать, что тебе там…
Одним рывком он оказался рядом, зарылся пальцами в ее волосы, прижал к стене. Губами заглушил ее изумленный возглас, а потом и гневный вопль. Она попыталась оттолкнуть его, но это было все равно что пытаться раздвинуть железные прутья решетки.
Вдруг Скарлет почувствовала у себя во рту его язык и изумленно распахнула глаза. От возмущения она уже подумала укусить его, но тут ощутила что-то еще. Во рту оказалось что-то маленькое, плоское и твердое. Каждая мышца в ее теле напряглась.
Волк отстранился, ослабил хватку, теперь уже мягко держа ее затылок в ладони. Его шрамы расплывались у нее перед глазами. Никак не получалось отдышаться.
И тут он прошептал, так тихо, что ей едва удалось уловить слова, хоть они и обожгли ей губы горячим дыханием.
– Подожди до утра, – сказал он. – Сегодня в мире будет неспокойно. – А потом зажал между пальцами рыжий завиток и внимательно вгляделся в него, щурясь, будто прикосновение доставляло ему боль.
С новой волной негодования Скарлет оттолкнула Волка и проскользнула у него под рукой. Забившись в угол камеры, она опустилась на кровать, зажала рот ладонью, а другой оперлась о стену, чтобы удержать равновесие.
Все тело горело, и она не шевелилась, пока Волк не выскользнул за дверь. Решетка открылась и снова захлопнулась.
Стражник ухмыльнулся.
– Что ж, у всех свои слабости, – сказал он. Их шаги начали удаляться по коридору и наконец совсем стихли.
Откинувшись на стену, Скарлет выплюнула непонятный предмет.
В ее ладони, поблескивая, лежал крошечный чип.
Книга четвертая
Глава 35
– Слушай, да ничего с ней не будет.
Вырванная из раздумий Зола подскочила на месте. Торн вел маленький шаттл в сторону городка Рьё, и, к ее великому изумлению, они до сих пор не упали и не разбились.
– С кем ничего не будет?
– С Эмили. Не мучайся, что тебе пришлось вырубить ее своими лунными трюками. Наверняка проснется свежей и отдохнувшей.
Зола поджала губы. Ее мысли были настолько заняты тем, что нужно найти аккумулятор для корабля и вернуться, пока на ферму не явился кто-нибудь еще, что она едва помнила о блондинке, которую они там оставили. Удивительно, но стоило решиться на то, чтобы внушить девушке чувство доверия, как все сомнения и чувство вины рассеялись. Осталось лишь ощущение легкости, естественности, правильности.
Эта легкость пугала ее даже больше, чем пропавшее чувство вины. Если ей самой дар уже казался естественным – всего после нескольких дней тренировок, – то какие могут быть у нее шансы против мага? А уж тем более против самой королевы?
– Я только надеюсь, что к тому времени как она проснется, мы будем уже далеко, – пробормотала она и, снова повернувшись к окну, поправила стянутые в хвост волосы, глядя на призрачное отражение. Ее карие глаза и невыразительные черты едва угадывались в нем. Она наклонила голову, задумавшись, как выглядит, скрытая чарами. Ей этого, конечно, не узнать. Зеркала на чары не реагируют. Но Торна она, без сомнения, впечатлила, а Кай…
«На тебя еще больнее смотреть, чем на нее».
От его слов каждая клеточка ее тела налилась тяжестью.
Внизу показался город, и Торн рывком пошел на снижение. Золу тряхнуло, и она схватилась за ремень безопасности на поясе.
Торн выровнял корабль и кашлянул.
– Там ветер был…
– Не сомневаюсь. – Она бессильно откинула голову на спинку сиденья.
– Ты сегодня даже мрачней обычного, – заметил Торн, ущипнув ее за подбородок. – Расслабься. Может, Мишель Бенуа мы и не нашли, зато убедились, что принцесса была у нее. Это хорошо. Уже прогресс.
– Мы нашли разгромленный дом, и нас узнал первый же человек, который попался на пути.
– Да, потому что мы знамениты. – Он пропел последнее слово с какой-то даже гордостью. Зола закатила глаза, и он ткнул ее локтем. – Да ладно тебе, могло быть хуже.
Она посмотрела на него, приподняв бровь, отчего его ухмылка стала только шире.
– По крайней мере, мы есть друг у друга. – Он раскинул руки, как будто хотел заключить ее в объятия, не будь они пристегнуты ремнями к своим местам. Нос корабля повело вправо, и Торн снова поспешно схватился за руль, выровняв его как раз вовремя, чтобы избежать столкновения со стаей голубей.
Зола рассмеялась, прикрывшись металлической рукой.
Только когда Торн кое-как приземлился на булыжную мостовую переулка, она начала осознавать, какая это была ужасная идея. Но выбора у них не было – чтобы вернуть «Рэмпион» в космос, нужна энергия.
– Нас увидят, – сказала она, сходя с корабля и оглядываясь. Вокруг было пусто и тихо, вековые каменные здания и серебристые клены укрывали улицу тенью. Но окружающее спокойствие не утихомирило нервозность Золы.
– Самое время тебе потренировать свою волшебную промывку мозгов и убедить всех, что они нас вообще не видят. Точнее, наверное, все-таки видят, просто не узнают. Ой, а ты сможешь сделать нас невидимыми? Это бы не помешало.
Зола сунула руки в карманы.
– Не уверена, что готова дурачить целый город. И вообще мне это не нравится. Ощущение, будто я какая-то… злая ведьма.
Она понимала, что ее внутренний детектор лжи показал бы сейчас положительный результат. Но ощущение было, наоборот, слишком естественным – наверное, поэтому оно и казалось таким чудовищно неправильным.
Торн зацепил большие пальцы за ремень и огляделся, сияя голубыми глазами. В своей модной кожаной куртке он смотрелся довольно забавно посреди провинциального городка и все же держался с таким видом, словно ему было знакомо это место. С видом человека, который чувствует себя дома везде, где пожелает.
Торн зацепил большие пальцы за ремень и огляделся, сияя голубыми глазами. В своей модной кожаной куртке он смотрелся довольно забавно посреди провинциального городка и все же держался с таким видом, словно ему было знакомо это место. С видом человека, который чувствует себя дома везде, где пожелает.
– Ты, может, лунатик и чокнутая, но ты не злая. Пока ты используешь чары, чтобы помогать людям – и, что еще более важно, мне, – тебе не в чем себя винить. – Он помедлил у грязной витрины обувного магазина, чтобы поправить прическу, а Зола только рот открыла в изумлении.
– Надеюсь, ты не думаешь, что это звучало ободряюще.
Торн с ухмылкой кивнул на следующий магазин.
– Пришли. – Он толкнул скрипучую деревянную дверь.
Их приветствовали гулкий перезвон цифровых колокольчиков и запах машинного масла и горелой резины. Зола втянула носом родной воздух. Запчасти. Машины. Вот теперь уже она почувствовала себя дома.
Снаружи магазин казался просто милой маленькой лавочкой с каменным фасадом и деревянными оконными рамами, но теперь перед глазами развернулось огромное помещение, протянувшееся через весь квартал. Ближе ко входу стояли высокие железные стеллажи с запчастями для андроидов и нетскринов. В глубине виднелись детали более крупных механизмов: хуверов, тракторов и кораблей.
– Идеально, – прошептала она и двинулась к дальней стене.
Они прошли мимо стойки, за которой сидел молодой прыщавый кассир, и Зола тут же призвала на помощь чары, скрыв их с Торном под первой пришедшей в голову личиной – грязных, неряшливо одетых рабочих, – хотя едва ли это было необходимо. Парень не соизволил им даже кивнуть; все его внимание было сосредоточено на портскрине, из которого доносилась бодрая музыка какой-то игрушки.
Зола обошла стеллаж с конвертерами и заметила у одной из лебедок огромного, словно гора, мужчину – единственного, кроме них, покупателя во всем зале. Однако вместо того, чтобы смотреть на полки, он сосредоточенно ковырялся в ногтях, а встретив взгляд Золы, насмешливо ухмыльнулся.
Спрятав металлическую руку в карман, она нащупала вибрации его мыслей и изменила их направление. «Мы тебе не интересны».
Но его ухмылка лишь стала шире, отчего ее пробрала дрожь. Через секунду он отвернулся, и Зола прокралась в проход между стеллажами, одновременно стараясь поддерживать чары и копаясь в кучах запчастей, пока не нашла то, за чем они пришли. Она схватила деталь с полки, охнув от тяжести, и поспешила обратно к выходу.
Как только они скрылись из поля зрения незнакомца, Торн выдохнул.
– Он меня напугал.
Зола кивнула.
– Иди заводи двигатель, вдруг придется сматываться. – И она со стуком уронила свою ношу на стойку перед кассиром.
Тот даже глаз не поднял и, одной рукой продолжая играть, протянул к ней другую со сканером. Красный огонек скользнул по поверхности стойки.
У Золы все внутри застыло от ужаса.
– Э-э-э…
Парень наконец оторвался от игры и окинул ее раздраженным взглядом.
Зола сглотнула. У них не было ни чипов, ни других способов оплаты. Как выкрутиться с помощью магии? Вот у Леваны, наверное, это бы не вызвало трудностей…
Не успела она открыть рот, как перед глазами мелькнуло что-то блестящее.
– Этого хватит? – спросил Торн, протягивая позолоченные цифровые часы с портскрином. Зола узнала в них те, что были на Алаке, хозяине ангара в Новом Пекине.
– Торн! – зашипела она.
– Тут не ломбард, – сказал парень, опустив сканер на стойку. – Вы платить будете или нет?
Зола сердито посмотрела на Торна, но вдруг заметила, что из-за дальних стеллажей показался тот странный незнакомец. Он направился к ним, насвистывая веселый мотивчик, а потом вынул из кармана рабочие рукавицы и демонстративно натянул одну из них на левую руку.
С колотящимся сердцем Зола снова обернулась к парню за кассой.
– Тебе нужны эти часы, – сказала она. – Их хватит, чтобы оплатить покупку, и ты не станешь доносить на нас за то, что мы сделали.
Глаза кассира остекленели. Он начал было кивать, но Торн уже сунул ему в руку часы, а Зола схватила деталь со стойки, и оба стремительно покинули магазин, оставив за спиной перезвон фальшивых колокольчиков.
– Больше не воровать! – сказала она, вышагивая в ногу с Торном.
– Эй, между прочим, эти часы нас только что спасли.
– Это я нас только что спасла, и, кстати, если ты уже забыл, мне совсем не нравится проделывать с людьми такие трюки.
– Даже чтобы спасти свою шкуру?
– Да!
В углу поля зрения мигнул огонек, предупреждая о входящем сообщении.
Через секунду перед глазами Золы побежали слова:
Нас засекли – полиция. Постараюсь не пускать их внутрь как можно дольше.
Она споткнулась посреди улицы.
– Что? – спросил Торн.
– Ико. Корабль нашли полицейские.
Торн побледнел.
– Значит, по шмоткам пройтись времени нет.
– И искать тело андроида тоже. Быстрей.
Зола бросилась бежать. Торн не отставал, но только они завернули за угол, как оба резко замерли на месте.
Между ними и шаттлом стояли двое полицейских – один из них сверял модель корабля с чем-то у себя на портскрине. На ремне у другого пикнуло. Он потянулся к поясу, и Зола с Торном, отпрянув, спрятались за зданием.
Пульс Золы бешено колотился. Она подняла взгляд на Торна, но тот изучал ближайшую витрину. Кривая надпись на стекле гласила: «Таверна Рьё».
– Сюда, – сказал он и потащил ее мимо кованых столиков прямо к двери.
В таверне воняло выпивкой и горелым жиром, вокруг стоял гул нетскринов, настроенных на спортивный канал, раздавались взрывы хохота.
Затаив дыхание, Зола сделала два шага вперед, а потом повернулась к выходу. Торн остановил ее.
– Ты куда?
– Слишком много людей. С полицейскими шансов больше. – Она оттолкнула его, но тут же замерла, заметив, что на булыжную мостовую за витриной опустился зеленый хувер с эмблемой войск Восточного Содружества. – Торн!
Его рука напряглась, и тут в таверне воцарилась тишина. Зола медленно обернулась. Десятки незнакомцев, раскрыв рты, смотрели на нее. На киборга.
– Звезды, – прошептала она. – Мне надо найти новые перчатки.
– Нет, тебе надо успокоиться и включить эти свои волшебные мозговые волны.
Зола шагнула ближе к Торну и подавила нарастающую панику.
– Мы свои, – пробормотала она. По спине тек пот. – В нас нет ничего подозрительного. Вы нас не узнаете. Мы вас не пугаем, не интересуем, не… – Ее голос затих сам собой, когда люди вокруг снова стали отворачиваться к своим тарелкам и напиткам и висящим за стойкой бара нетскринам. Зола продолжала повторять про себя: «Мы свои, ничего подозрительного», пока ее слова не создали вокруг них защитную ауру.
В них не было ничего подозрительного. Они были свои.
Она заставила и себя поверить в это.
Оглядев толпу, Зола заметила, что лишь одна пара глаз по-прежнему устремлена на нее. Глаза были неестественно голубые и весело блестели. Принадлежали они мускулистому мужчине за столиком в дальнем углу. На губах его играла улыбка. Встретившись взглядом с Золой, он откинулся на стуле и поднял взгляд к экранам.
– Пошли, – сказал Торн и повел ее к свободному столику.
От скрипа открывшейся за спиной двери Зола вздрогнула. Они сели за столик.
– Зря мы это сделали, – прошептала она, спрятав элемент питания рядом с собой на скамье. Торн не ответил, и оба склонили головы над столом, ожидая, пока красные униформы пройдут мимо. Раздался писк сканера, от которого у Золы в висках зашумела кровь, и последний из офицеров остановился.
Спрятав металлическую руку под стол, Зола выдвинула из пальца встроенный шприц со снотворным – с тех пор, как доктор Эрланд подарил ей эту руку, она ни разу им не пользовалась. Офицер все не отходил от их столика, и Зола заставила себя повернуться, мысленно повторяя: «Невиновные, нормальные, неотличимые от толпы».
В руках у офицера был портскрин с встроенным сканером чипов. Зола сглотнула и подняла взгляд. Он был молодой, лет двадцати с небольшим. На его лице отражалось недоумение.
– Что-то не так, месье? – спросила она, с отвращением слыша в собственном голосе такие же приторные нотки, как у королевы Леваны.
Он заморгал. Остальные двое – мужчина и женщина – тоже обратили на них внимание и застыли.
От шеи вниз по телу поползло противное ощущение жара. Зола стиснула кулаки. Поток пульсирующей в воздухе энергии был почти виден невооруженным глазом. Оптобионика начала нервничать и гнала перед глазами предупреждающие сообщения о гормонах и химическом дисбалансе, а Зола отчаянно пыталась взять свой дар под контроль. «Я невидима. Я не важна. Вы меня не узнаете».