– Да ты! – захлебнулась Маринка от такой бесстыжей догадки начальника. – Ты вообще, что ли?! Ты чего подумал-то?! Про аборт, что ли? Ну ты... Ну и наглость! Еще, главное – во-о-о-зраст! А если бы меня месяц не было – вообще решил бы, что я родила уже?! Прямо хоть на работу не заходи!
– Да чего ты разошлась-то? – улыбнулся Филиппов. – Это нормально, когда ребеночек появляется. Тебе уже пора бы обзавестись.
– А ты на меня поменьше заглядывайся, сама знаю, – все еще пыхтела Маринка. – Ты вот лучше мне скажи – ты не знаешь, чего это моя Криська такая сумасшедшая бегает? Зарплату ты ей поднял, что ли? Или в должности повысил?
Филиппов слишком хорошо знал Маринку. Он отложил ручку и взглянул ей прямо в глаза.
– Нет, не поднял и не повысил, – хитро произнес он.
– А почему? – серьезно спросила Маринка. – Чего жмешься? Видишь ведь – девчонка старается, можно и поднять.
– Еще не думал об этом, – с иронической усмешкой проворил Филиппов.
– Ну понятно: тебе хорошо не думать – сам-то при всех удобствах живешь, а ты дома у нее был? Нет? И не советую. Очень убогое зрелище. Нет, чистота там выше всяких похвал, но уж условия проживания!
– Я чего-то не пойму – то ли ты мне ее сватаешь, то ли деньги выклянчиваешь.
– Одно другому не мешает. Ты сначала деньги дай, а потом и сватайся. А ну как девчонка подумает, что ты прижимистый сухарь? О тебе же пекусь.
– Да когда ты о мужиках пеклась? Ты же только о себе, любимой, всегда беспокоишься, – парировал Филиппов.
– А вот тут ты не прав. Я завсегда беспокоюсь о спонсорах, – скривила Маринка рожицу и принялась кривляться дальше. – Я вот о них в первую очередь думаю: а не заболели ли, а не обанкротились?
– А... а Кристина тоже... так думает? – выдавил из себя Филиппов.
Маринка только поморщилась и махнула рукой:
– Ой, Филиппов, я тебе так скажу: она вообще думать перестала. Носится как белка, чумная вся... Я думаю – сдурела. Влюбилась то есть.
– Ну что же, – довольно выпрямился начальник. – Любовь – это хорошее... Это самое светлое состояние!
– Сразу после белой горячки, – согласно кивнула Маринка. – Ну хорошо, пойду я, буду работу работать... У тебя синяя папка такая лежала, ты мне ее дай на денек, мне там одна вещица покою не дает...
Она взяла документы, и мысли ее теперь были исключительно рабочего плана.
Буквально через две минуты к Марине в кабинет влетела счастливая Кристинка:
– Марин, ты бы к Филиппову зашла, объяснила, почему тебя не было-то. А то он спросит – а что я скажу?
– К Филиппову? – оторвалась от компьютера Маринка. – Так я была у него. Сразу же...
– И чего он? – не уходила Кристина. Ее интересовало каждое слово про Игоря Андреевича. – Чего он сказал?
Маринка пожала плечами:
– А чего он скажет? Ничего... Кстати, я ему сказала, чтобы он о твоем ремонте побеспокоился. И подумал, как тебе в нормальную квартирку въехать. Так что...
– Что ты ему сказала? – испуганно вытаращила глаза Кристина. – Ты ему прямо вот так – про ремонт?!
– Ну конечно! – удивилась Маринка. – А как еще? Ты у нас уже сколько работаешь? И чего – так и будешь вокруг да около круги нарезать? Сама не можешь, так я...
– Кто тебя просил? – вдруг завопила Кристина. – Ну кто тебя просит?! Ты что – не понимаешь: мне от него ничего не нужно! Ничего! Только он сам! А он сейчас подумает...
– Да чего он думать-то будет?! – тоже повысила голос Маринка. – Ему прямо делать нечего – сядет и думать о чем-то начнет! Да он у нас отродясь ни о чем не думал! Пусть хоть сейчас немного поразмышляет!
– Чего ты ко мне лезешь?! Ты же мне все поломала! Теперь он решит, что я с ним...
– Он решает только производственные проблемы! – встряла Маринка. – И то – половину решаю я. Так что – все как обычно.
– Знаешь что! – захлюпала носом Кристина. – Ты сама никогда и никого не любила и меня такой же хочешь сделать?! Бездушной! Бессердечной! А я другая! Я не хочу, чтоб как ты – на всяких стариков вешаться только потому, что у них денег много!
– Да я б тоже на молоденького повесилась с удовольствием, только... попадается одно старье... И чего ты на меня...
Но Кристина не стала слушать Маринку, а впервые за многие годы резко выскочила и хлопнула дверью – то есть поссорилась с ней по-настоящему.
– Дурдом, честное слово... – засопела Маринка и стала расхаживать по кабинету. – Совсем уже свихнулись на этой любви! Бешеная белка! Да идите вы все! Сама еще придешь!
Весь день она не поднималась из-за стола, но и Кристинка не приходила. Марина уже начала волноваться, но перед самым концом рабочего дня к ней зашел один из постоянных клиентов – веселый толстый мужичок Макаров.
– Марина Ивановна, я тут Игорю Андреичу документики принес, уж вы передайте, а?
– А его самого нет, что ли? – не поняла Марина.
– Да понимаете, какое дело... – хитренько сощурил глаза Макаров. – Я в приемную захожу, а там ваша новенькая секретарша плачет чего-то, а Игорь Андреич эдак нежно ее целует! Прошу заметить – прямо на рабочем месте! И что же это такое, а? Марина Ивановна? А? Я говорю – что же это такое?
– Что, что... ничего! – пробурчала Маринка. – Ну плачет секретарша, да! Потому что... она зуб сломала, а Игорь Андреич ей в рот заглядывает, смотрит, какой зуб, во сколько обойдется! Чего непонятного-то?
– Так если зуб, у меня дантист классный имеется! – с готовностью воскликнул Макаров. – Я могу сейчас зайти, предложить.
Маринка взглянула на него с усталой грустью:
– Если вы сейчас зайдете, то даже ваш классный дантист вам потом не поможет. Ступайте, Макаров, я передам ваши документики Филиппову. Ступайте.
– Ню-ню! – шаловливо подмигнул ей мужичок и выскочил за двери.
– Господи, прямо на рабочем месте, – покачала головой Маринка. – Даже я до такого не доходила... даже за серьезные деньги...
А чтобы окончательно день оказался мерзким, ей на сотовый телефон стал названивать Ирбис. Леонид Владимирович. Сначала он великодушно заявил, что ее прощает, а потом стал настаивать на встрече. Встречаться с ним не было уже никакой мочи. Ну сколько ж можно нервы трепать?! Марина отключила мобильный, тогда бывший влюбленный стал названивать на служебный телефон. Но, завидев его номер, Маринка изменила голос и прогундосила:
– Мы очень рады, что вы нам позвонили. Спешим вас предупредить, что все разговоры записываются.
После этого предупреждения Леонид Владимирович отчего-то говорить расхотел – бросил трубку.
Маринка больше не стала ожидать «милостей судьбы», тихонько вышла из кабинета и, не заглянув в приемную, выскользнула за двери офиса.
Она ехала на Радужный проспект. Уже четыре дня она туда не наведывалась, даже сердце закололо – а вдруг Ангелинку уже кто-то усыновил? Не дай бог! Это ее девочка... ее дочка! И им обеим осталось потерпеть совсем немного. Маринка уже решила – она найдет бедненького, положительного мужичка и за хорошие деньги попросит его с ней расписаться. Она все устроит.
Ангелину никто не усыновил. Маринка ее сразу заметила – ребятишки ползали или лежали в манежах, а ее девочка сидела, держась ручонками за деревянные палочки решетки. Она не плакала, не смеялась, она просто смотрела, как молоденькая нянечка переодевает другую кроху.
– Геля! – не вытерпела Маринка. – Ангелинка!
Едва завидев Маринку, девочка тут же начала подниматься в манеже, у нее получилось плохо, она снова хваталась ручонками за палки и снова старалась подняться.
– Валя! Ну помоги же ей! Чего столбом-то стоишь?! – накинулась на нянечку Маринка.
Валю она знала хорошо. Эта девушка тоже была детдомовской, только старше Маринки на два года. После выпуска идти ей оказалось некуда, и она так и осталась там работать. И только чуть позже пристроилась в Дом малютки.
– Ангелинка! Смотри, кто пришел! – радостно пробасила Валентина. – И где это она шлялась столько дней – спроси ее, спроси!
– Я пойду погуляю с ней, ладно? – уже прижимала к себе малышку Маринка. – Валь, а чего это она игрушку в рот тянет? Не кормите ее, что ли? Сама, что ль, лупишь пюре детское? Вон какая выкормилась, а детишку мою...
– Да ну тебя, – беззлобно отмахнулась Валя. – Это у нее зубки режутся. Температурила позавчера. Тридцать восемь было, а сейчас вроде ничего.
– «Вроде нисего», надо было врачу показать! – передразнила ее Маринка.
– Так врач и сказала, что зубки.
– Врач сказала... Пойдем, Гелюшка, погуляем с тобой. Я тебе столько всего расскажу!
– Слышь, Марин, ты бы поторопилась. У нас чего-то гостей много стало – так и ходят, вчера вот Петьку взяли. Я уж замучилась Ангелину прятать. Если заведующая узнает, меня отсюда... сама же знаешь.
– Валенька! Ну еще немножечко подождите! – взмолилась Маринка. – Ну недельку! Блин, ну не поверишь – уже почти нашелся муж, да такой оказался... Слышишь, а может, заведующей денег дать, а? Когда ее можно один на один поймать?
– Попробуй завтра, часика в два.
– Ладно, Валь, пойдем мы гулять.
– Попробуй завтра, часика в два.
– Ладно, Валь, пойдем мы гулять.
Они гуляли по двору, где деревья шумели листьями и где важно шагали толстые голуби.
– ...и Кристина ушла, представляешь, Ангелинка? Прямо и не знаю, что мне с ней делать? Гули-гули! Смотри, Гелюшка, какие толстые, да? А у того лапка болит...
Девочка угукала, махала руками и тянулась к птицам, а Маринка только прижимала ее к своей щеке и не могла надышаться.
Весь следующий день она ломала себе голову: кого бы затащить к себе в мужья? Главное – чтобы потом никаких претензий не было, а то ведь, как деньги увидят, да квартиру ее, так потом фиг отделаешься!
– Марина Ивановна, – влетел к ней красавчик Сантимов, повертел головой и торопливо выпалил: – Вы себе когда отпуск намечаете? Игорь Андреич у всех спрашивает.
– Ага, ему только скажи, что летом, а он потом специально зимой отправит... – начала было Маринка и вдруг уставилась на парня. – Сантимов, выходи за меня... то есть женись на мне, а?
Сантимов все еще вертел головой, но потом до него дошло:
– Че... кх... чего вы сказали? За вас? Жениться на вас?
– А чего такого? Ты же ведь не женат?
Парень так яростно замотал головой, что у него отчетливо хрустнула шея.
– Нет... – и вдруг взглянул на Маринку по-новому. – А вы... а ты меня... любишь, да? А я знал! Вот не поверишь – чувствовал! Думаю – чего бы это ей меня не любить!
– Да ну какая любовь, что ты – ананас, чтобы я тебя любила. Да на кой тебе сдалась эта любовь? Мы с тобой поженимся, немножко поживем, усыновим ребеночка, а потом культурно разведемся. А?
– А ребеночек зачем? Я согласен даже и не разводиться. Я могу даже и сам ребеночка сотворить. Ну чтоб все по-настоящему было, – взволнованно облизнул Сантимов пересохшие губы. – Когда пойдем в загс?
– Нет, погоди – ребеночек обязательно нужен, – наседала Маринка. – А то у нас семья не получится.
– Так будет ребеночек! Но зачем же усыновлять? И потом... Я усыновлю, мы разведемся, а ты на алименты подашь? – хитренько потряс головой Сантимов.
– Не подам. Я тебе расписку дам, что претензий не имею. Ну? Я хорошо заплачу.
– Да-а?... – растерянно протянул Сантимов. Но потом вдруг опять вспомнил: – А у нас все суды в таких делах расписки не принимают. Плати, и все! А я как?
– А деньги? Большие, Сантимов, – дразнила Маринка. Но потом вдруг разом передумала. Этот точно – до скончания века будет Маринку доить. – Ладно, не бери в голову, пошутила я.
– Нет, ну как же пошутила, а если я уже согласился? – обиженно захлопал ресницами парень. – И даже на ребенка согласен?
– Я передумала, я ж сказала.
– Нет, ну, Марин, ну так дела не делаются!
– Все! Шутка сдохла, семейное собеседование кончилось, и я тебе теперь больше не Марина! Марина Ивановна я, не расслабляйся. И передай Филиппову, что отпуск я не беру. Мне в декрет скоро.
– В декрет? Это... так ты уже... Вы уже обо всем позаботились? А чего тогда... Нет, ну я все равно... если большие-то...
– Приступайте к работе! – рявкнула Маринка и после того, как за Сантимовым захлопнулась дверь, шумно выдохнула: – Господи, спасибо тебе, что не дал волю дурости моей. Век бы не расхлесталась. Еще на квартиру бы претендовал...
Да! Кстати, о квартире! Надо сегодня же подать объявление на обмен квартир. Ей нужна хорошая квартира, чтобы у Гели была своя детская, чтобы у Маринки – спальня и гостиная. Ну и район чтоб был хороший. Дел-то сколько, и когда тут о любви думать? И главное – зачем?
В два часа она была в Доме малютки, и ей удалось втолкнуть заведующей деньги. Ну, конечно, исключительно на нужды Дома. Вот только записей никаких не надо – зачем? Она и так знает, что уважаемая заведующая ну ни копейки оттуда не вытянет! Заведующая же предупредила, что девочку она подержит, но... только один месяц, а то ведь сейчас ну такой наплыв родителей, ну такой наплыв!
И все же на душе у Маринки стало чуточку светлее.
В четверг же она моталась по городу как соленый заяц. Компаньон Архипов, а вернее, его жена хотели иметь дело только с ней. Эх, не забыла «серая мышка» первого Маринкиного визита! Теперь вот расплачивайся. Просидела с ними весь день, зато потом поехала сразу домой – сколько ж трудиться можно?
Вечером в дверь раздался звонок и вошла смущенная Кристинка.
– О! Привет! – вытаращилась на нее Марина. – Ты чего? Нет, проходи, конечно, но... у тебя ничего не случилось?
– Случилось, – уже не могла скрыть свою радость Криська и улыбалась во весь рот. – Мариш, мы сегодня заявление подали, представляешь?! В августе свадьба, мы специально не сразу, чтобы все как следует подготовить... и я... в общем, ты должна об этом узнать первая!
– А с кем? – радостно моргала Маринка.
– С Игорем, ну чего ты? С Филипповым, с кем же еще! – хохотнула Кристина.
– Господи! Ну как я рада! – выдохнула Маринка. – А то ведь я думала, что этот Филиппов никогда не отелится. А к тебе начнет опять таскаться Красиков и … Ой, как хорошо-то! А чего ж мы стоим? Надо же отметить!! Ты хоть шампанского притащила, невеста?
– Не-а! – счастливо смеялась Кристинка. – Я, как только Игорь от меня вышел, так сразу к тебе – с кем еще радостью-то поделиться?
– Правильно! Со мной!.. А мы с тобой будем конфетами отмечать, точно? И еще чай с лимоном у меня есть! – уже орудовала на кухне Маринка. – Нет, Криська, лимона нет уже... а давай туда чего-нибудь бросим...
– Так у тебя конфеты с коньяком! – заметила Кристина. – С ними и будем...
– Нет, надо еще чего-нибудь на стол поставить, чтобы все по-настоящему... А я ведь тоже сегодня чуть замуж не вышла, – суетилась Маринка. – За Сантимова.
Кристинка засмеялась, уже не сдерживаясь:
– Ну, Мариша, ты неисправима! А Сантимов-то зачем? Он же не богатый!
– Мне теперь богатого некогда искать, мне б мужика... отца бы Гельке, а то ведь отдадут другим!
– А я Игорю рассказала про Радужный проспект, он сказал, что сразу после свадьбы и возьмем дитенка. Он мальчика хочет. У него мама детдомовская, так что у Игоря никаких мыслей про плохие гены не имеется. Здорово же?
– Еще бы! А где жить будете?
– У него. Там же ребеночку лучше будет, – светилась Кристина. – И знаешь, он мне говорит, что надо еще и своих детей.
– И правильно говорит. А ты не будь дурой – роди, да не одного! И дома оставайся, нечего по работам скакать – тебе теперь за детьми надо смотреть... а за твоим мужем я сама присмотрю. Да не кривись ты, я ж сколько его для тебя пасла. Хотя, честно говоря, – не верила. Да, надо тебя к Ирине в салон записать... еще платье поискать, ресторан заказать... Ой, Криська, сколько всяких дел!
– А он мне, представляешь, Марин, он мне...
– Погоди, давай все же в магазин сбегаем – ну такое дело, а мы, как нищие – конфетами с коньяком отмечаем! Или... да ну его на фиг, магазин, давай закажем по телефону, нам привезут – чего мы! У нас праздник!!
Уже поздно вечером подруги сидели пьяненькие, подперев щеку кулачком и протяжно пели:
– Я-я-я – бу-уду-у-у вме-е-е-сто, вме-е-е-есто, вмее-е-есто нее, твоя неве-е-е-еста-а-а, честно-о-о-о....
– Не, Марин, давай эту: «Ну не виноватая я, не виноватая я, что не могу я без любви любить богатого, ну не...»
– Другую давай, я могу без любви... Давай... Главнее-е-ей всего погода в до-о-оме...
– Марин, слышишь, Марин, а он мне говорит... вот так встал и говорит: «Я тебя, Кристина, сразу полюбил! Как увидел и полюбил. Сразу же. С первого взгляда!» Представляешь?
– Ой, да не верь ты ему ни фига! Врет как мерин! – отмахивалась Маринка. – Давай вот эту: «Пошлю тебя на-а-а небо за...»
– Нет! Это нехорошая песня! Я не пошлю! Я своего Игоря... Эх, Маринка, если б ты знала, что это такое – за любимого, да замуж!
На следующий день противная Субботина просто задергала своего начальника.
– Игорь Андреевич, – очень официально заявилась она к нему в кабинет. – У нас тут технички жалуются: отчего такая дискриминация – секретаршу вы целуете, а их, понимаете ли, стороной обходите! Неуваженье!
– А я с верхних должностей начал, – сморщил нос Филиппов. – И так потихонечку пойду ниже-ниже-ниже... и до техничек дойду.
– А я думала – до тапок.
Тот не злился, только весело корчил рожицы, а один раз и вовсе подскочил и взъерошил волосы у Маринки на макушке.
– Эх, Маринка, бедняга ты!
– Ну сдурел совсем!!! – растерялась та. – Ирка меня целый час укладывала!! И... сам бедняга! Богатый какой нашелся!
Потом они вместе с Криськой отпросились у него искать свадебное платье. Филиппов отпустил.
– И как это он решился предложение сделать? – недоумевала Маринка.
– Это после того, как я от тебя выскочила, – с удовольствием рассказывала подруга. – Села в кабинете, и он выходит. И говорит: «А правда, что у вас несносные жилищные условия?» И строго так смотрит. А я чего-то разволновалась вся, да и с тобой поссорилась, короче – сижу, реву... Марин, он тогда чего-то так испугался, ну и... предложил!
– А если б не я, ты бы фиг заревела! И он бы до пенсии только твоим начальником числился. А так – му-у-уж! – веселилась Субботина.