– И вы не заподозрили ничего дурного? – удивилась я.
Слесарь сел на табуретку.
– Нет. Она сказала, что служит домработницей, сама из бедной семьи, вот и нанялась чурке полы мыть. Это что же в России делается? Ей бы в школу ходить, а она на богача горбатится, у меня у самого внучка, так…
– Давайте вернемся к оттиску, – перебила я, – как она объяснила его наличие?
– Хозяева дали ей ключ, – озвучил версию мастер, – у них свои имеются, третий для прислуги сделали, чтобы в их отсутствие девка могла за продуктами сходить. Но она его потеряла!
– Интересно! – воскликнула я.
– Сначала она испугалась, потому что поняла: за оплошность ее уволят, – продолжил Павел Андреевич, – но потом поразмыслила и сообразила: надо оттиснуть один из хозяйских ключей и бежать в мастерскую. Умоляла меня сделать побыстрей, боялась, хозяева вернутся, ей надо свой ключ им перед уходом сдавать. Ну и плакала она! У меня самого внучка растет, два года ей исполнилось…
Я молча слушала Павла Андреевича. Именно он, несмотря на виртуозное владение ненормативной лексикой, пожалел растеряху. Вот только слесарь не заметил мелкой нестыковки в ее душераздирающем повествовании. Девочка должна отдавать вечером ключи хозяевам? Именно поэтому она торопила сердобольного мастера! Внимание, вопросов два. А с чего домработница сделала оттиск, если ее наниматели находились на службе? Они же небось взяли свои ключи с собой!
И второй: если она потеряла ключи, то как попала в дом?
– Можете описать бедную Золушку? – попросила я.
Павел Андреевич напрягся.
– Ну… такая… волосы длинные.
– Отличная примета, – ухмыльнулась я, – а какого цвета волосы?
– Враз как у тебя.
– Блондинка, значит.
– Ну… если… вот челка темная, – засомневался мастер.
– Особых примет не заметили?
– Глаза красные, нос распух, плакала же!
– Может, шрам, родинка…
– Ну… вроде ничего.
– Как ее зовут?
– Не спрашивал.
– Квитанцию выписывали?
– Сказал же – денег я не брал!
Я ощутила себя Наполеоном после битвы при Ватерлоо. Впрочем, назваться пакостница могла любым именем, Павел Андреевич паспорт у нее не спрашивал.
– Рост какой у девочки, – решилась я на новый виток расспросов.
– Ну, поменьше тебя будет.
Значит, преступников было двое.
– О! – хлопнул себя по лбу слесарь. – У ней татушка была.
– Какая? – оживилась я. – Опишите.
– Картинка, – простодушно ответил мастер, – цветная, не настоящая татуировка.
– В каком смысле?
– На втором этаже есть детский развлекательный центр, там художник сидит, – пояснил мастер, – все посетители у него разукрашиваются, даже взрослые не отказываются, любит наш народ халяву! Купи билет, получи пятак бесплатно!
– Можете припомнить картинку, – взмолилась я.
– Не-а! Желтая! – вдруг воскликнул Павел Андреевич. – Сначала я подумал, что она чем-то руку измазала, ну вроде… горчицы, а потом понял: это татушка.
– Ладно, – сдалась я, – спасибо. И совсем последний вопрос. Тут где-то есть центр по продаже бытовой техники.
– В подвале, – ткнул пальцем вниз слесарь, – вход со двора, но можно и на лифте доехать.
Дойдя до магазина, я нашла свободного продавца и сурово сказала:
– Нехорошо людей обманывать.
– Что случилось? – сладко заулыбался парень. – Вы купили телевизор, а он не работает? Не надо паники. Элементарно его обменяем при наличии чека.
– Не в телевизоре дело.
– Холодильник? – озабоченно воскликнул продавец. – Айн момент, я кликну Славку, он у нас по рефрижераторам.
– У меня претензии к фену!
– А-а-а, – явно обрадовавшись тому, что незадача случилась с недорогим товаром, протянул парень, – покупатель всегда прав. Давайте фен, что с ним? И чек!
– Вот его нет.
Продавец стал еще улыбчивее.
– Не обижайтесь, но мы без квитка не обменяем.
– Я не покупала фен.
– Так чего пришли?
– Вчера ваш Дед Мороз всучил мне на лотерею фен и коробку мыла! А прибор не работает! Мыло не мылится! Разве красиво раздавать дрянь?!
Продавец заморгал, потом крикнул:
– Кать! Иди сюда!
Между рядами стиральных машин замелькало красное пятно, оно приблизилось и превратилось в симпатичную девицу, по виду школьницу.
– Что стряслось? – спросила она.
– Мы че, подарки покупателям раздавали? – осведомился он. – Займись претензией, меня ждут.
Свалив ответственность на плечи Кате, парень быстро удалился, а я в деталях изложила ей историю с ключами и Дедом Морозом.
– Наверное, вам это неприятно слышать, – протянула девушка, – но вы стали жертвой обмана или розыгрыша. У нас работает Дед Мороз. Мы нарядили своего сотрудника, он детям конфеты вручает. Леденцы копеечные, а всем приятно. Но Дед никуда не отлучается. Видите?
Катя подняла руку и указала в центр торгового зала, где маячила фигура в расшитом халате. Я посмотрела на девушку и спросила:
– У вас на предплечье три цифры? Торговый центр решил перед Новым годом пронумеровать сотрудников?
Менеджер засмеялась:
– Нет, конечно. Вчера у меня был выходной, и я пошла с племянницей в развлекательный центр. Они у нас на третьем этаже, это их метка.
– Зачем они клеймят посетителей? – изумилась я.
– Скажете тоже, клеймят! Просто метят в целях безопасности, чтобы никто вашего ребенка с собой не увел, к примеру. Покупаете билеты, подходите к контролеру, он вам на руку несмываемой краской штампик ставит, – объяснила Катя, – такой же и у ребенка. Захотите уйти, на выходе цифры сверят, если они одинаковые у взрослого и мамаша, то до свидания. На входе предупреждают: штамп плохо смывается, бесполезно цифру править. Во, глядите, я вчера в душ ходила, сегодня с утра мочалкой ее терла… Как татуировка! Не содрать. Хочу зайти сегодня к ним и спросить, эта дрянь, что, навечно? Или все же есть способ от нее избавиться.
– Еще там, говорят, бесплатно тату рисуют, – протянула я.
Катя хихикнула и выставила вперед правую ногу, чуть повыше щиколотки виднелось изображение Русалочки из диснеевского фильма.
– Вот прикол, да? – подмигнула менеджер. – Быстро делают! Чирк и готово, подарок от центра каждому, кто купил билет.
– Думаю, детям нравится.
– А там их всех штампуют, – улыбнулась Катя, – смешно ведь!
Попрощавшись с девушкой, я побежала в детский центр, купила билет и подошла к контролеру, тете раннего пенсионного возраста.
– Вы одна? – устало спросила та.
Я кивнула.
– Если без ребенка, то идите так.
– А родители всегда с номером?
– Конечно, – ответила контролер, – нам неприятности не нужны!
– Вчера вы работали?
– Да, а что?
– Не помните, случайно, парня, одетого Дедом Морозом, вы ему номер нанесли! На голове красная шапка, лицо под бородой, еще халат и мешок.
– Девушка, – тоскливо произнесла тетка, – вокруг гляньте, каждый третий в красном колпаке! А бороду с халатом можно напрокат взять!
– Где?
– А в гардеробе, – пояснила контролер, – сначала ко мне идете, штамп получаете, потом к Анне Михайловне, на вешалку, в залы двести рублей оставите – вам дают костюм, гуляйте сколько хотите.
– И можно в торговый центр спуститься?
– Хоть домой уносите, – засмеялась баба, – колпачок из марли, халат из нетканого полотна, борода – вата, платье меньше сотни гривен стоит. Этими комплектами в отделе игрушек торгуют, а мы напрокат даем, бесплатно, но под залог.
– Ясно, – протянула я, – может, все же юношу припомните? У него шрам на руке, похоже, от ожога.
– Тут сумасшедший дом, – покачала головой тетка, – сейчас, правда, тихо, а после двух часов дня столпотворение, к вечеру я забываю, как меня зовут. Я посетителей не разглядываю! У Ларисы спросите, она на выходе цифры сличает!
Но и Лариса ничем не сумела мне помочь.
– Шрам? – переспросила она. – Че, вашего ребенка посторонний забрал? Ой, мамочки!
– Нет, нет, – успокоила я ее, – мне просто необходимо найти парня с ожогом на руке, он у меня… деньги в долг взял.
– Не помню, – замотала головой Лариса, – мне главное, чтоб цифры совпали!
Я решила не сдаваться и пошла искать человека, который делал татуировки, но не успела дойти до цели, как в кармане затрясся мобильный.
– Лампа, – рыдающим голосом сказала Ленка, – у меня невероятное горе.
– Жаль пропавших денег, – просто ответила я, – но, мне думается, это нельзя назвать «невероятным горем», пока все живы, особой беды нет!
– От меня Лешик ушел! – заорала Ленка. – Собрал сумку и уехал!
– Куда? – оторопела я.
– Не знаю, наверное, к какому-нибудь приятелю, – кричала Ленка. – Он сказал: «Ты всю нашу жизнь, зараза, сломала. Не желаю больше с дурой жить!» И ау! Улетел. Не только триста тысяч сперли, но еще и мужа.
Из трубки полетели частые гудки, я уставилась на телефон. Вот так поворот! Брак Лешки и Ленки казался мне нерушимо стабильным. Правда, у ребят не было детей, насколько знаю, лет пять назад Ленка сделала аборт, решение об этом они с мужем принимали совместно, не хотели, чтобы младенец помешал их карьерным планам, а еще Казариловы намеревались собрать денег на квартиру. Лешка хорошо зарабатывал, Ленка тоже, а предложение об ипотеке мои друзья отмели сразу.
– Это сплошной обман, – горячился Лешик, – кабала на полжизни, в результате отдашь банку в два раза больше, чем взял. Лучше сами поднатужимся.
И они завязали пояса. Несколько лет жили на малую часть Ленкиной зарплаты, остальные деньги отправляли в банку!
Ленка не позволяла себе ничего, она включила режим жесткой экономии, считала каждый рубль, три года таскала одни туфли и ценой героических усилий сумела-таки скопить триста тысяч долларов. Два год назад Лешику, как назло, пришлось поменять место работы. Фирма, где он служил раньше, разорилась. Казарилов на новом месте сильно потерял в зарплате. Большинство женщин посинело бы от такого пинка судьбы, но Ленка не сдалась.
– Ничего, милый, – воскликнула она, – прорвемся!
И начала мотаться по командировкам, за поездки по регионам моей подруге отлично платили. Ленка похудела, осунулась, но не унывала.
– Все отлично! – бодро говорила она. – Я давно мечтала сбросить лишний вес, и тут он сам ушел. Нет худа без добра!
К слову сказать, Лешик тоже старался изо всех сил, он приходил с работы около полуночи и падал в кровать без сил, но все равно его заработок был намного меньше, чем Ленкин. Она же никогда не упрекала мужа, наоборот, постоянно подчеркивала, что главный кормчий в их семье – он. Казариловы не ездили отдыхать, не позволяли себе никаких покупок, у них сошли почти на нет интимные отношения, но Ленка говорила мне:
– Вот купим наконец квартиру, и все наладится. Съездим на море, и я рожу ребеночка… Красота! Чуть-чуть потерпеть – и счастье настанет!
И вот теперь, когда до осуществления заветной мечты остался комариный шаг, все рухнуло в тартарары. Но я не верю, что Лешик бросил Ленку, просто у него не выдержали нервы, он вернется к жене! Я обязана помочь Ленке, должна костьми лечь, но найти мерзавца, обокравшего Казариловых. Вина перед ней замучила меня. Я находилась рядом и не сумела удержать ее от глупости. Господи, бедный Ленусик! Ей так захотелось получить новый фен вместо сломавшегося, да и мыло показалось привлекательным. Наверное, Казарилова решила, что ароматные кусочки будут симпатичным сувениром под елкой для мамы или свекрови… Я сунула телефон в карман и побежала к тату-мастеру. Вперед, Лампа, кто, если не ты, и когда, если не сейчас! Авось выйду на след мерзавца и сумею отобрать у него хоть часть денег!
– Это вы раздаете татушки? – запыхавшись, спросила я у симпатичного парнишки, сидевшего под плакатом «Картинка бесплатно!»
– Ага, – вздохнул юноша, – выбирайте по вкусу.
– А это не больно? – прикинулась я дурой.
– Отличный штамп, – засмеялся мастер, – я не накалываю изображения, никаких машинок! Здесь же дети! Вон там образцы.
– Есть рисунки в желтом цвете? Издали похожие на тертую горчицу!
– Гениальное сравнение! Однотонных нет, хотя… Спонж Боб!
Я посмотрела на картинку. Спонж Боб – это мальчик-губка, герой, на мой взгляд, совершенно дурацкого мульфильма, который с упоением смотрят не только малыши, но и подростки.
– Его нечасто выбирают, – продолжал татуировщик, – че поярче хотят. Вот, например, дракон суперприкольный, весь разноцветный, или цветы. Мальчики в основном человека-паука просят, девочки – Русалочку или принца из «Шрека», а вот самого зеленого великана никто не желает. Ваще рынок дело сложное, никогда не знаешь, что у тебя хорошо пойдет.
– Вчера Спонжа Боба заказывали? – в нетерпении перебила я слишком разболтавшегося пацана.
Паренек нахмурился:
– Я че, помню? Они после полудня толпой прут!
– А утром?
– Я сижу здесь час, а уже забыл, кто подходил.
– Ну, пожалуйста, – взмолилась я, – напрягитесь! Неужели вы совсем людей не замечаете?
– За каким фигом мне на них глядеть? – по-стариковски пригорюнился татуировщик. – Тоска, блин, зеленая! Ничего творческого. Протянут входной билет и говорят: «Дракона». Я в ответ: «Куда?» Они мне руку или ногу тянут. Шлеп, и готово! Гуляй, Вася – Я, между прочим, художник, лучший тату-мастер России. И, что самое интересное, вроде ничего тяжелого, а сил к вечеру нет!
– Потому и нет, что лабудой занимаешься! – фырнула я. – Если ты такой талантливый, чего тут с печатками возишься? Иди в салон, работай с настоящими клиентами!
Юноша дернул плечом.
– Хочу свою точку открыть, надумал кредит брать, а его без постоянного места работы не дают. Оформился сюда, теперь я сотрудник центра. Это часть плана! Ты меня через год не узнаешь.
– Удачи тебе и процветания, – сказала я, – интересно, если ты возьмешь деньги в долг, ну на свой салон, а их украдут, как ты поступишь?
– Найду вора и заеду по рогам без наркоза, отомщу!
– Вчера в торговом центре ограбили мою подругу, – не вдаваясь в подробности, сказала я. – Украли очень большую сумму, она отказывала себе во всем, собирала на квартиру.
– Я думаю! – воскликнул «художник».
– У воровки была татуировка, сделанная в детском центре. Скорей всего, это был Спонж Боб. Один из свидетелей запомнил, что картинка имела цвет горчицы.
– Я ни при чем! – откровенно испугался татуировщик.
– Тебя никто не винит! Но штамп поможет мне найти преступницу. Очень прошу, попытайся хоть что-нибудь вспомнить.
– Ага, – закивал паренек. – Значит, Спонж Боб. С утра-то точно никто ничего не просил! На днях по телику мультик показали, про ледниковый период, я тогда живо конъюнктуру просек, скумекал: народ белку захочет, и живенько ее смастерил. В самую точку попал, всем только этого грызуна и надо. Шлеп, шлеп, про Спонжа Боба никто не вспомнил. Я, ваще-то… О!
– Что? – подскочила я.
– Точно! Тубзик!
– Туалет? Ты там видел Спонжа Боба?
Юноша затряс головой.
– К бабам в сортир всегда очередь. Вот интересно – почему?
Я пожала плечами:
– Сама удивляюсь. У мужчин свободно, а у нас хвост змеится.
– Здравствуй, Паша. Гуляю, скучаю, – подходя к нам, сказала женщина. – Венечка, поздоровайся!
Белокурый малыш ничего не ответил бабушке, он молча протянул мастеру руку. Паша ловко поставил на плечо детсадовца штамп с изображением пирата.
– Веня сегодня в плохом настроении, – отметила бабушка, – сейчас на пони покатается и повеселеет.
– Посетители, – пояснил Паша, когда пенсионерка с внуком ушли. – Веня и Ольга Остаповна. Каждый день ходят. Мальчишка, видно, бабушку дома достает, вот она его сюда и таскает, сядет на стул и отдыхает, пока этот цветок жизни с ума сходит.
– Не отвлекайся, – велела я, – что там в туалете случилось?
– А ниче особенного, туда девчонка с ребенком подошла, мальчик у нее маленький, очень прикольный, – засмеялся Паша. – Конопатый, рыжий, ну прямо как в мультике… э… ну… забыл название… там еще песенку исполняют: «А я дедушку не бил, а я дедушку любил. Рыжий, рыжий, конопатый, убил старичка лопатой!»
– Замечательный текст, – воскликнула я. – Что произошло в туалете?
Паша явно не Цицерон, не знаю, как обстоят у него дела с художественным вкусом и умением наносить картинки, но вот излагать события простым, доступным для понимания языком он явно не умеет. Все же, хоть и с трудом, парень сумел ввести меня в курс событий.
Где-то около семи он пошел в туалет. В женский сортир, как всегда, была очередь, в мужском – пусто. Паша хотел уже зайти внутрь, но тут к нему подскочила девушка с малышом, конопатым рыжим мальчишкой, и взмолилась:
– Плиз, возьмите сына пописать!
Паша очень удивился, мамаша выглядела слишком юной, ей с натяжкой можно было дать лет семнадцать. В этом возрасте надо учиться, а не детей рожать.
– Ник обделается, – охала девушка, – а они нас не пропускают.
– Нашлась хитрая! – заорали из женской очереди. – Неохота ей, как всем, постоять!
– У меня ребенок, – огрызнулась девочка-мать.
– А у нас поросята! – последовал моментальный ответ.
Косолапый малыш заерзал.
– Тебе плохо? – с отчаянием воскликнула незнакомка, умоляюще глядя на Пашу.
Следовало ответить: «Сама решай свои проблемы», но Паша добрый, поэтому он взял ребенка за руку, отвел к унитазу и вручил его потом мамаше со словами:
– Штаны ему застегнуть я не смог, очень пуговицы маленькие.
– Спасибо, – поблагодарила его девушка.
– Ты чего, плакала? – насторожился мастер, увидев распухший нос и красные глаза юной мамаши.
– Нет, – улыбнулась та, – аллергия у меня, на что – никак не пойму, в момент хватает! Еще раз спасибо, давай я тебя потом угощу?
– Да нет, – помотал головой Паша, – мне работать надо.
– Торгуешь? – спросила девушка.
– Татушки в детском центре делаю, – охотно пояснил Паша.
Мирно беседуя, новые знакомые дошли до места, где Паша обслуживает клиентов, и мамаша обрадовалась:
– Сделаешь нам татушки?
– Легко, – кивнул мастер, – выбирай любую.
– Мне Спонжа Боба, – без колебаний заявила вчерашняя школьница, – а ему человека-паука.
– Отлично, – сказала я, – теперь вспомни парня, который захотел такую же картинку. Вор был мужчина.