– Дядя Вахр запрещает грабить челов в своем доме, – протянул Терс.
– Скажем, что это очень важно.
– Дядя Вахр чтит закон и не позволит убить гостя в своем доме.
Дарг перевел взгляд на Тыца. Тот цокнул языком и очень тихо сообщил:
– Сегодня ночью батя поедет к любовнице. Он спит с молоденькой человской девкой из соседнего селенья.
– Ого, – присвистнул Терс. – И твоя мать ее не убила?
– Мама пока не знает. Знаю только я. И вы. Теперь.
– Ага… – усмехнулся Дарг.
«Ага… – уныло повторил за хваном Церинг, отключая магическое ухо. – Вот и ловушка».
Нужно уходить, но бежать в одиночку лама не хотел. Не для того он потратил десятки лет на поиск нужного человека, чтобы бросить его в придорожном алтайском трактире.
«Извини, Николай, но тебе придется отправиться со мной…»
* * *– Испанская чума меня возьми! – дрожа всем телом, поскольку ночь выдалась прохладной, произнес Луис. – Где мы?
– В Ново-Сибирске.
– В Ново-Сибирске?!
Они стояли посреди грязноватой площади перед деревянным, с двумя кирпичными пристройками зданием вокзала. Точнее, немного сбоку, рядом с пышным кустарником, в котором, при необходимости, можно было укрыться.
К счастью, пока что прятаться было не от кого – ночь.
– Это какое-то… наваждение? – Рерих изумленно взглянул на Церинга.
– Магия, – просто ответил лама.
– Чертовщина! – с легкой истерикой заявил Хорш. – Церинг, вы что, колдун?
– Да.
– Проклятье! Но как такое возможно?!
– Почему Ново-Сибирск? – вмешался Яков.
– А вот это правильный вопрос. – Лама одобрительно кивнул. – Потому что вы пришли отсюда, а значит, можете найти тут помощь.
– Если объясним, как мы тут оказались…
– Придумаем, как…
– Но зачем вы перенесли нас сюда? – спросил Рерих.
– Нас хотели убить.
– Кто?
– Весьма странные существа…
– Четырехрукие громилы? – вновь подал голос Яков.
– Ты видел их? – Церинг внимательно посмотрел в глаза странному проводнику.
– Еще когда во двор въехали, – медленно ответил тот. – Сначала не поверил, решил, что от усталости мерещится, а потом понял, что там у всех по четыре руки… У всех хозяев.
– Почему не сказал? – удивился Луис.
– То есть надо было встать и сказать: «Товарищи! Ответственно заявляю, что у хозяина этого заведения есть пара запасных рук…» Так?
Хорш и Рерих переглянулись, после чего художник покачал головой:
– Пожалуй, нет.
– Вот и я решил, что лучше не надо.
– Какие еще громилы, какие руки?! – Луис поморщился.
– Они хотели убить нас из-за Чинтамани? – прищурился Рерих.
– Да.
– Вы могли убежать один… Зачем вы взяли нас с собой?
– Не вас, а вас, Николай, – уточнил Церинг. – Я взял вас.
– Зачем?
– «И только тот, кто способен создавать прекрасное, сумеет увидеть место, где можно создать ворота, и лишь хранитель Чинтамани сможет их открыть, – процитировал лама отрывок из древнего трактата. – Потому, что нет другого пути сквозь магические стены на границе скрытого царства, кроме ворот Чинтамани».
– Я…
– Только вместе, Николай: вы и я. По одиночке нам до Шамбалы не добраться. – Лама улыбнулся и огляделся: – Портал создает серьезное возмущение магического фона, и его легко вычислить. Полагаю, наши друзья скоро будут здесь…
Яков положил руку на «маузер».
– Не поможет, – вздохнул Церинг. – Я сделаю второй портал и уведу их отсюда. А вы пока спрячьтесь и ждите меня. Где поблизости можно спрятаться? Только не в тайге, четырехрукие – отличные следопыты.
– Можно в Затоне или в Кривощеково… – Яков пожал плечами. – Или в Нахаловке.
– Это город?
– Рядом.
– Нет, нужно чуть дальше, чтобы у вас был хотя бы час в запасе. И желательно, чтобы там была церковь.
– Церковь? Зачем тебе церковь? Ты же лама.
– Просто укажи мне такое место и подумай о нем. – Церинг взял проводника за руку.
– В Колывани… нет… лучше в Бердске. – Яков кивнул, как бы соглашаясь с самим собой. – Да, там, где Бердский острог стоял. Самого острога уже нет, но Сретенская церковь осталась. Заковыристое местечко, настоящий лабиринт из дворов… и под землей всякие ходы.
– Отлично! – Лама крепко сжал руку проводника, на мгновение замер, закрыв глаза и не дыша. – Так, понял. – Отпустил руку и посмотрел на спутников: – А вы прячьтесь и ждите.
– Нам бы одеться…
– В ближайший час вас никто не увидит, я прикрою вас заклинанием. Но спрятаться будет нелишним.
– Мы все поняли, – кивнул Яков. – Прячемся и ждем.
– Возьми. – Церинг вдруг снял с шеи цепочку с камнем и отдал Якову. – Хваны поняли, что я о них знаю, и будут действовать жестко. Случиться может всякое, так что сохрани камень.
– Ты мне веришь? – удивился Бортников.
– Случиться может все что угодно, но я за ним вернусь, – очень жестко произнес Церинг, глядя Якову в глаза. – Обязательно вернусь.
– Я тебя понял. А когда ты вернешься?
– Пока не знаю. А вы помните – в запасе ровно час.
Церинг отвернулся.
– Почему я? – бросил ему вслед Яков.
Лама лишь улыбнулся и взмахнул рукой, вызывая зеленоватый вихрь. В котором и исчез, оставив спутников в легком недоумении.
Глава 3
1926 год, Бердск.
Сретенская церковь, бывшая когда-то центром Бердского острога, оказалась довольно далеко от места, где Церинг вышел из магического портала, однако строить еще один переход лама не мог – не было сил. Плюнул и пошел пешком по узкой извилистой улочке, ветвящейся на множество переулков, проулков и пролазов.
Пошел уверенно, как будто знал здесь каждую подворотню, хотя в действительности лама оказался в Бердске впервые, а уверенность его объяснялась проведенным магическим сканированием, которое позволило проложить маршрут к церкви, а заодно прощупать местные подземелья…
Обширные подземелья, о которых лама слышал в свое время от знающих людей.
Когда-то на месте, где теперь расползся лабиринт хибар, было вырыто множество землянок и траншей, часть которых впоследствии стала погребами, сточными канавами и ямами для отходов, часть была просто засыпана, но примерно треть превратилась в сеть подземных ходов малопонятного назначения. Возможно, местным жителям просто не хотелось тратить силы на их ликвидацию, или имелись другие причины, но подземный лабиринт они сохранили и даже поддерживали его в годном состоянии. Плюс – острог, создатели которого также позаботились о потайных ходах. И в результате Бердск стал едва ли не идеальным местом, где усталый маг мог стряхнуть со следа хванов.
– Ново-Сибирск? – удивился Терс.
– А ты чего ждал?
– Ну… Тибет.
– Почему? – заинтересовался Тыц.
– Он же лама.
– Ну ты и дурак.
– Заткнись!
Тыц зашипел, изготавливаясь к драке – для ее начала молодым хванам требовался минимальный повод, – однако Дарг не позволил начать схватку.
– Вообще-то мы на охоте, – напомнил самый юный из четырехруких, и его друзья пристыженно замерли. И тут же принялись озираться, делая вид, что высматривают добычу.
Грязная площадь. Дурацкий дом на ней – деревянный, с двумя кирпичными пристройками, – ночная тишина… Судя по запахам, где-то неподалеку проходит железная дорога…
– Может, они уехали? – предположил Тыц. – Увидели уходящий поезд и сели в него.
– Нет. – Из них троих Терс был самым сведущим в магии, и именно ему выпало проводить сканирование. – Отсюда был построен еще один портал.
– Проклятье!
– Хитрый гад… – вздохнул Тыц.
– Ты уверен, что его строил лама? – прищурился Дарг.
– Да… – Терс вздохнул и достал из поясной сумки маленький кувшин с энергией Карфагенского Амулета. – Через десять минут я скажу, куда отправился Церинг.
– И сможешь построить туда портал? – поинтересовался Дарг.
Терс прикинул объем кувшинчика, помолчал, рассчитывая, после чего кивнул:
– Сумею.
Дарг довольно улыбнулся.
Надежнее всего было прикрыться магией: выбрать укромное место и закрыть его маскировочным арканом, однако времени на постройку сложного заклинания, равно как и сил для этого, у Церинга не было. Хваны могли появиться в любое мгновение, а значит, нужно маскировать не место, а себя, не откликаться на магическое сканирование и надеяться на лучшее.
Попетляв по узким переулкам, лама отыскал один из лазов, замаскированный гнилыми досками и травой, и нырнул в него, постаравшись как следует «закрыть» за собой дверь, с помощью магии вернув лазу первоначальный вид. Теперь, если специально не приглядываться, нельзя было понять, что этим проходом только что воспользовались по прямому назначению.
Но вот о том, что, маскируя лаз, он резко поднял вокруг магический фон, лама не подумал…
В открывшемся подземелье было тесно. Низкий земляной потолок позволял передвигаться только на четвереньках, пол был покрыт плесенью, а еще здесь страшно воняло нечистотами. Но это было убежище, и Церинг был готов потерпеть.
Он быстро пополз вперед, несколько раз повернул – по наитию, не особенно думая, куда попадет, пару раз сваливался на нижние уровни – еще более старые ходы, которые пролегали глубже его первого коридора, и радовался этому. Ламе требовалась нора, и он искал ее с торопливостью приговоренного к смерти.
Впрочем… Ведь именно так все и было…
Минут через двадцать и неизвестное количество ярдов потолок неожиданно стал чуть выше. Церинг смог наконец-то подняться с колен и дальше просто пошел, хоть и пригнувшись, но именно пошел, а не пополз. И еще через сотню шагов оказался в небольшой комнате, примерно в двенадцать квадратных ярдов, показавшуюся ламе подполом большого здания.
Повсюду торчали сваи из лиственницы, подпирающие горизонтальные балки, на них лежали лаги, на которых были набиты крепкие доски. Видимо, пол «первого» подпола.
«Где я?»
Церинг осторожно пустил магический щуп, тонкой нитью просочившийся к поверхности, оглядел помещение, находившееся не менее чем в двенадцати ярдах над ним, и понял, что оказался под самой Сретенской церковью.
«Неплохо…»
Старинные договоренности заставляли нелюдей с уважением относиться к религиозным постройкам, и Церинг почувствовал себя в относительной безопасности. Он уселся прямо на пол, медленно выдохнул, успокаиваясь, закрыл глаза и сосредоточился на ощущениях, пытаясь отыскать вокруг крупицы энергии, нужной ему сейчас, как воздух. Она была истощена двумя подряд порталами на длинные расстояния, и оставался лишь неприкосновенный запас, тот, который любой маг припасает на последний удар…
На самый последний.
Например, на тот удар, который нужно нанести по трем хванам. Бесшумными тенями они уже приблизились к комнате.
Подошли грамотно, отрезав ламе все пути к отступлению: один хван заблокировал подземный ход, двое сверху – подвал церкви.
Подошли, чтобы убить.
* * *Новосибирск, наши дни.
– Иди к черту!
– Сам пошел!
– Ты мне за это заплатишь!
– Я тебе ничего не должен!
– Неужели?
– А вот так!
– Черт!.. – прорычал Дамир, злобно глядя на Пифуция, который – вот ведь незадача! – и впрямь ничего не был ему должен. – Черт!
– Съел, придурок! – захохотал конец. – Нечем крыть?
– Я поговорю со своими, и ты никогда больше не получишь кредит в Тайном Городе! – прошипел Хамзи.
– А я поговорю со своими, и тебя живьем в землю закопают и забудут, где! – не остался в долгу Пиф.
– Руки коротки!
– А ты проверь!
Они встретились в холле отеля «Марриот»: Дамир Хамзи, сытый, довольный жизнью, в прекрасном расположении духа, возвращался с завтрака, мрачный Пифуций как раз входил в отель и выглядел так, словно провел ночь в полицейском участке. Тем более, что так все и происходило.
Скандал был неизбежен.
– Какого черта ты забыл в Новосибирске?
– У тебя мозгов не хватит, чтобы понять.
– Если узнаю, что ты за мной следишь… – вновь зашипел шас.
– То что?
– То…
– Что?
– Ты пожалеешь, что на свет родился.
– Ты чего меня пугаешь, недомерок? – высокомерно осведомился конец, несмотря на то что ростом доходил шасу едва до плеча. – Я половину ночи отмазывался от обвинений в массовом вандализме, местную полицию с ума свихнул. Неужели тебя, придурка носатого, испугаюсь?
– Может, ты уже вором в законе стал? – с издевкой поинтересовался Хамзи.
– Может, и стал!
Они замолчали резко и одновременно, как будто сообразив, что ругань ни к чему не приведет, зато привлечет к ним ненужное внимание изумленных гостей отеля. Замолчали, злобно глядя друг на друга, после чего Дамир отступил в сторону и гораздо тише произнес:
– Не лезь к Роксане.
– Очень надо, – отмахнулся конец, сообразивший, что прямо сейчас может здорово облегчить жизнь и себе, и подруге, и все, что для этого надо – немного искренности.
– Клянешься?
– В чем?
– Ты приехал сюда не из-за нее?
– Я ведь сказал, что не буду к ней лезть!
И с удивлением понял, что говорит правду: после всего случившегося этой ночью он совершенно не хотел приставать к ведьме. Более того, был бы не против, чтобы она держалась от него подальше и не мешала попыткам разобраться в интереснейшей ситуации.
– А зачем ты устроил это представление ночью? – не унимался шас. – Прямо под нашими окнами?! Зачем натравил голема на киоск? Ты хотел привлечь внимание Роксаны? Или это был намек мне?
«Так вот как ты все понял!»
Конец едва не расхохотался от облегчения и радости. Возвращаясь из полиции, он голову сломал, пытаясь придумать внятное объяснение случившемуся… Такое объяснение, которое не вызовет интереса у шаса и ведьмы, а Дамир, оказывается, сделал всю работу за него.
– Хотел привлечь внимание Роксаны?
– Нет.
– А что?
Сыграть требовалось идеально, как по нотам, но концы не зря считались лучшими шоуменами Тайного Города, и Пиф выдал прекрасный эпизод.
– Ты никому не скажешь? – прошептал он, с подозрением разглядывая стоящего за стойкой портье.
– А ты отстанешь от Роксаны? – так же тихо поинтересовался шас.
– Отстану.
– Тогда я не скажу.
– Клянешься?
– Чтоб у меня золото в серебро превратилось, – брякнул Хамзи и тут же прикусил язык, сообразив, что поставил на карту.
– Я готовлю здесь големов для грандиозного перфоманса, – торопливо, пока шас не передумал с клятвой, сообщил Пифуций.
– Для чего? – уточнил далекий от культуры торговец.
– Для перфоманса, – повторил конец. – Это что-то вроде инсталляции, только с церемонией. Современное художественное искусство.
– А красками по холсту уже не современно?
– Не актуально.
– Почему?
– Потому что художников много, а учиться красками по холсту – долго. Проще устроить перфоманс.
– Не думал, что ты до этого опустишься, – посетовал Хамзи. – Мне говорили, у тебя есть вкус.
– И вкус, и чувство ритма, – заверил собеседника конец. Так заверил, что шас задумался. – Но в действительности я всего лишь скромный продюсер… Настолько скромный, что моего имени не будет на афишах.
– А-а… А как же киоск?
– Неудачная репетиция, – выдал свою версию Пиф. – Не думал, что получится настолько шумно, и забыл накрыть происходящее мороком.
– А почему возле гостиницы?
– Чтобы далеко не бегать. – Конец похлопал себя по животику. – Я, знаешь ли, не кенийский марафонец, чтобы по всему городу мотаться ради всякой ерунды. Я велел голему работать, а сам наблюдал с безопасного расстояния.
– А почему попался? – Шас периодически выдавал кредиты, поэтому знал, что мало вопросов не бывает, и хотел досконально разобраться в случившемся.
– По глупости: голема спрятал, а сам не успел. – Вранье получалось у Пифа все более и более гладким, он даже сам начал верить в свою выдумку, и не просто врал, а как бы излагал Дамиру историю из параллельной реальности.
– По глупости, это хорошо. – Хамзи было приятно слышать подобное признание.
– Так мы договорились? – спросил конец. – Никому ни слова.
– Никому, – кивнул шас.
– И увези отсюда Роксану.
– Ладно…
* * *С любым новым знанием надо переспать.
Не смейтесь. Попробуйте воспринять эту мысль буквально, и поймете, что так оно и есть: сон разложит все по полочкам, очистит информацию от шелухи и правильно расставит акценты. Утром вы будете иметь в голове знание, а не сумму данных.
Закончив с тетрадью и подведя, таким образом, некий промежуточный итог, Максим ложился спать в состоянии легкого перегрева от обилия невероятной информации, всю ночь ворочался, просыпался, снова проваливался в тревожный сон, дважды вставал, пил минералку, бродил по комнатам и снова ложился. Однако утром поднялся достаточно свежим – его бодрило ощущение усвоенного и принятого знания.
Бодрил новый взгляд на мир.
А главное – Макса возбуждал предстоящий визит в секретное убежище, которое прадед обустроил в Оперном театре. В самое настоящее колдовское логово! Туда, где его могут ожидать и сокровища, и опасности!
Последнее, конечно, не столько бодрило, сколько настораживало, однако не так сильно, чтобы Воронов отказался от задуманного.
«Чем я рискую? Практически ничем. Я ведь не собираюсь рыть подкоп или сбивать замки. Обойду Оперный по кругу, загляну, куда получится, возможно, пройду внутрь. Там пощелкаю «Брегетом» и взгляну на театр через призму нового восприятия мира. Никакого риска.
Что приобретаю?
Если удастся найти секретную дверь – опыт и доказательства, что все мои новые знания не выдумка, что прадед был действительно колдуном, а не сказочником… А уж входить в ту дверь или подождать – решать мне. Почувствую опасность – уйду, вот и все дела. А потому – вперед!»
Июльское утро созрело, но до настоящей жары оставалось часа полтора, и это радовало, поскольку бродить предстояло большей частью по солнцепеку. Максим бодро отмахал два квартала, отделяющие его дом от площади Ленина, затем сбросил темп и совсем иначе, вразвалочку, направился к театру. Неспешная походка автоматически переводила его из разряда пешеходов, идущих по делам, в разряд туристов и отдыхающих, а для полноты картины Максим остановился и немного потаращился на огромные скульптуры напротив Оперного, после чего вышел на центральную аллею «цветастого» скверика и уставился на массивные колонны, между которыми висели рекламные растяжки.