- Конечно, пошли, - с неслышным вздохом сказала Лили.
Джерри спал и видел, как бы уехать из Порт-Селина. Эта навязчивая идея зародилась в нем примерно классе в пятом - материализовавшись в сушку сухарей и выкопанную где-то на чердаке древнюю карту региона, на которой еще были обозначены аэропорты, железные дороги и даже космодром Эпохи Великих Свершений. Уже тогда он часами напролет сбивчиво посвящал Лили в свои планы, а она тихонько вздыхала, думая о том, как скучно станет в классе без Джерри. Сейчас, к концу последнего, выпускного года его мечта достигла апогея. Теперь Джерри надеялся не на сухари и давно не существующие железные дороги, а исключительно - по его любимому выражению "на собственные мозги".
Мозги у Джерри были. Может, где-то был и тот самый столичный Институт... Это только Шлегель с его вражескими радиоголосами уверял, что на месте столицы ничего нет и не будет еще лет двести, потому что туда пришелся ядерный удар во времена Активной войны. Вон Газета утверждала обратное, и печатали же ее где-то, в конце концов! - с пеной на губах доказывал Джерри... Лили не бралась устанавливать истину.
Да и разве имеет особое значение, есть ли вообще что-то за пределами Порт-Селина? Просто не хочется, чтоб Джерри уезжал...
- ... и может, даже назначат стипендию! А кроме того, говорят, студенты могут бесплатно ходить в муниципальные театры и на утренние сеансы в кино. Настоящее кино! - а не та попса, что нам привозят из города...
Он поймал взгляд Лили и осекся. Хотя она не успела обидеться, она и думала-то совсем о другом. Но Джерри умел угадывать ее мысли и чувства еще до того, как они возникали.
- Нет, бывают и хорошие фильмы, я не спорю... Про Веронику было очень даже. Тебе ведь понравилось?
Лили кивнула, беззвучно шевельнув губами.
Длинные пальцы Джерри мяли и теребили край тщательно сложенной газеты.
- Ты похожа на нее... на ту актрису, - наконец смущенно выговорил он. - В этом своем платье. Ты очень красивая, Лили...
Она улыбнулась. Когда Джерри пробовал говорить комплименты, он становился совершенно косноязычным. А ведь бывало, что весь класс, не выучив уроков, на перемене хором просил его выйти по собственному желанию к доске. Ответ Джерри мог длиться и двадцать, и все сорок минут! - и почти никто из учителей не решался перебить поток его красноречия.
Он мог бы и не мучиться с комплиментами ей. Он и так самый умный, самый милый и хороший...
Они вышли на Площадь Независимости. Тут уже было полным-полно народу: вся молодежь Порт-Селина, а попадались и люди постарше. Фильма, похоже, еще не привезли - во всяком случае, пока не пускали. Однако страсти на площади кипели полным ходом. На фоне общего агрессивного гула выстреливали отдельные угрозы и ругательства. Прямо перед лицом Лили мелькнула чья-то демонстративно раскрученная велосипедная цепь.
Крепко стиснув руку Джерри и придерживая свободной рукой подол платья, Лили просочилась к ступенькам на противоположном краю площади. По услышанным краем уха обрывкам фраз она уловила суть конфликта. Кто-то нарисовал граффити на самой Стене!
Стена, торец примыкающего к площади большого дома, всегда служила экраном для показа фильмов. Правда, белой она не была уже очень давно, да и штукатурка во многих местах начала осыпаться, открывая голую арматуру... Но граффити - это слишком! В целом Лили разделяла чувства своих сверстников только варвар мог сотворить эту неудобочитаемую красно-зеленую надпись, которая будет теперь проступать сквозь прекрасное лицо Вероники... Хотя велосипедная цепь - тоже не самый лучший аргумент.
Виноватых и даже подозреваемых никто назвать не мог, и волна справедливого гнева захлебнулась, трансформировавшись в традиционные выкрики в адрес городских киномехаников, тормозящих с показом фильма. Джерри подсадил Лили на высокую, в метр, верхнюю ступеньку. Тут, правда, было уже почти все сплошь занято, но бестелесная Лили кое-как поместилась в узком просвете между двумя подростками. Джерри остался стоять на предпоследней ступеньке, слегка пригнувшись, чтобы никому не закрывать Стену. Его то и дело толкали и ворчливо посылали подальше - впрочем, довольно беззлобно.
Стремительно темнело, и вот по лиловатой вечерней стене пробежал лучик пока еще незаряженного кинопроектора. Толпа зрителей взревела.
- Хоть бы про Робота-разрушителя, - истовой скороговоркой, словно молитву, пробормотал подросток слева от Лили.
- Хоть бы про Веронику, - прошептала она.
... Лили не успела понять, что случилось. Она смотрела на Стену - все смотрели на Стену! - где разбрасывала лучики эмблема древней киностудии и было пока неясно, покажут ли крутой боевик или красивую мелодраму. Звучала музыка, и первые крики на площади тоже показались закадровыми звуками на пленке. Лили поморщилась: в желанной ею романтической сказке не было места таким истошным воплям, - и в тот же момент площадь пришла в движение.
Перед глазами выросла мятущаяся стена тех, кто сидел ступенькой ниже, фрагменты экрана замелькали между головами; она выпрямилась и вытянула шею, все еще пытаясь что-то разглядеть, и тут подростки, сидевшие рядом, тоже заорали и посыпались вниз. Легкую Лили повлекло следом, она попыталась удержаться за ступеньку, но пальцы скользнули по шершавому бетону, длинная юбка за что-то зацепилась, и девушка полетела вниз лицом, присоединяя тонкий испуганный голос к всеобщему, уже стройному и неудержимому воплю.
В следующий момент она куда-то двигалась, не касаясь ногами земли и намертво вцепившись в чье-то худое плечо, покрытое тонкой тканью. Острый, душный, невыносимый запах перепуганной толпы, вопли, мечущиеся затылки, изредка перекошенные лица с разинутыми ртами... Лили отчаянно зажмурилась, и остались только запах, рев и грубые толчки со всех сторон. И совсем близко - треск рвущейся материи. Кажется, голубой парчи...
* * *
- Подлецы, - тяжело переводя дыхание, выговорил Джерри.
Лили разлепила веки медленно, все еще боясь напороться взглядом на потные затылки, выпученные глаза и орущие глотки. Но вокруг была мягкая, спокойная темнота. Рядом смутно белел угловатый силуэт сидящего на корточках Джерри. Отблеск далекого источника света скользнул бликами по линзам очков. Лили протянула руку и кончиками пальцев легонько пощупала выпуклые стекла.
- Целые... - прошептала она.
Поднялась на ноги и опустила глаза.
Подол платья был разорван сбоку почти до колена, и еще одна уродливая прореха зияла на поясе, там, где импровизированная складка натянула и без того слабый шов. Бабушкина брошка исчезла бесследно, а невидимое в темноте рыжее пятно посреди юбки уже не имело никакого значения. Лили всхлипнула сухо, без слез.
- Какие подлецы, - глухо повторил Джерри. - Во время фильма. Знали, что все ребята соберутся...
- Кто? - безучастно спросила Лили.
Джерри встал, еще раз глубоко вздохнул и закашлялся, переломившись пополам. После нескольких минут надрывного кашля он еще долго сглатывал слюну, и речь его звучала отрывисто, словно удары мяча о сыпучую штукатурку.
- Из города... прислали... Служба вербовки... в армию... Мама мне... говорила... не выходить пока... на улицу... подлецы... Кто сидел... в первых рядах... я сам не видел... но говорят... взяли... нескольких ребят... в первых... рядах... - снова закашлявшись, он умолк.
Лили осторожно, чисто символически постучала его по согнутой спине. Почувствовала ладонью вереницу выступающих позвонков и ходящие ходуном ребра. Джерри... Как у него хватило сил так долго нести ее в охваченной паникой толпе, спасти от этого кошмара?..
- Но зачем... в армию? - бессмысленно прозвенел извне ее собственный тонкий голосок. - Ведь Активная война давно кончилась...
- Ничего, - Джерри громко вдохнул вечерний воздух. - Когда я выиграю грант... Студентов в армию не берут, это точно. И вообще, студенчество это сила, с которой власти вынуждены считаться. Что я могу сделать тут, один? А в Институте можно будет всем вместе объявить голодовку против этих подлецов! И мы добьемся, чтобы Службу вербовки вообще упразднили, вот увидишь!..
- Ха, ты глянь, какие мы храбрые!
Секунда тишины - и в воздухе взорвался залп хриплого глумливого гогота. Лили вздрогнула всем телом и резко обернулась.
Две здоровенные, почти квадратные фигуры покачивались в темноте. Один, более грузный, запрокинул голову и держался обеими руками за выпирающий живот, изображая крайнюю степень веселья. Другой, широко расставив ноги, заложил большие пальцы рук за ремень, на котором тускло поблескивала громадная квадратная пряжка.
- А ты говорил: хватит, поехали! - бросил он, не переставая гоготать. - А тут такие вояки лазят!
Запустив руку в карман, вербовщик выудил нечто, сначала принятое Лили за ученическую ручку, и тут же глаза ослепил острый луч режущего белого света. Фонарик восьмеркообразным движением осветил Джерри с головы до ног, а затем переместился на Лили. Скользнул по губам, подбородку, спустился по шее и, наконец, уткнулся в декольте.
- А ты говорил: хватит, поехали! - бросил он, не переставая гоготать. - А тут такие вояки лазят!
Запустив руку в карман, вербовщик выудил нечто, сначала принятое Лили за ученическую ручку, и тут же глаза ослепил острый луч режущего белого света. Фонарик восьмеркообразным движением осветил Джерри с головы до ног, а затем переместился на Лили. Скользнул по губам, подбородку, спустился по шее и, наконец, уткнулся в декольте.
- О-го, - выговорил жирный напарник.
Лили непроизвольно вскинула руки, тщетно пытаясь прикрыть и декольте, и прореху на поясе, - и внезапно в лицо ткнулась потная ткань рубашки Джерри. Прямо у щеки напряглась его худая ребристая спина.
- Напрасно ты, парень, - послышался из-за нее миролюбивый голос вербовщика с фонариком. - Она все равно тебя не дождется, все они такие. Приходит пацан из армии, а его девчонка - пшик! - давно с другим гуляет.
- Подлецы, - негромко бросил Джерри.
Лили вырвалась из-за его спины - сделать что-нибудь, перехватить, успеть! - она ведь точно знала, что последует дальше...
Размеренно, неторопливо вербовщик перекинул фонарик в левую руку, и, примерившись, коротко выбросил правую вперед...
Успеть!!!
... прямо в переносицу Джерри.
Он пошатнулся, и она успела разве что подставить плечо, которое все равно не могло выдержать тяжести его тела. Что-то с сухим шелестом посыпалось на брусчатку - очки, поняла Лили, разбились очки, как же теперь Джерри, ведь ни в Порт-Селине, ни даже в городе не достать очков... Боже, какая глупость... хоть бы осколки не попали в глаза... хоть бы...
Его хотят забрать в армию!!!
Она пронзительно закричала, и в тот же момент рот и пол-лица залепила мокрая ладонь, задушив крик и вообще перекрыв всякий доступ воздуха. Лили отчаянно вскинула взгляд. Успела увидеть лоснящуюся морду жирного вербовщика, и сразу же его другая ручища больно скрутила локти за спиной. С глухим звуком осело на землю тело Джерри; вербовщик потащил Лили прочь, шершавая брусчатка сдирала кожу с коленей, обнажившихся под задранным платьем. Перед самыми глазами промелькнул пробившийся в щель между камнями чахлый росток, - удивительно отчетливо для такой темноты, - и в ту же секунду мужик перевернул девушку вверх лицом.
Хохотнул и, запустив пальцы в дыру на ее поясе, разорвал лиф платья до самого декольте.
Ее руки на мгновение оказались свободны: Лили воспользовалась ими, чтобы стянуть обрывки платья на груди, - а надо было драться, вцепиться ногтями в ухмыляющуюся рожу, дать кулаком между глаз, как ударили Джерри!.. Толстые пальцы расщелкнули квадратную пряжку на поясе, расстегнули молнию и снова грубо стиснули запястья.
Она смотрела на него расширенными глазами, которые хотела и никак не могла закрыть...
И все равно пропустила момент, когда маленькие глазки вербовщика стали совершенно бессмысленными, а громадная фигура накренилась и начала медленно заваливаться вперед. Но на Лили он не упал, в последний момент отдернутый за шиворот темной фигурой, возникшей неизвестно откуда.
- Получи, сволочь! - выкрикнул ломкий мальчишеский басок.
Фрэнк, мысленно вздохнула Лили.
И расслаблено опустила веки.
* * *
Когда она открыла глаза и приподнялась на локте, Фрэнк дрался со вторым вербовщиком. Рядом стояли кружком еще трое ребят. В драку они не вмешивались, а лишь отпускали короткие реплики, словно обсуждали спортивный поединок.
Фрэнк был на голову ниже и явно вдвое легче своего противника. Двигаясь вокруг вербовщика мелкими танцующими прыжками, он, казалось, забавлялся, лишь изредка выстреливая в его сторону то правым, то левым кулаком. Как будто тренировался - его удары выглядели ненастоящими, не донесенными до цели. Но после каждого из них здоровенный мужик почему-то охал, вскрикивал, а то и сгибался пополам... Приятели Фрэнка только похохатывали. Один из них небрежно пнул ногой толстого насильника, оттащенного в сторону от Лили и сейчас попробовавшего подняться...
Фрэнк победит, поняла Лили. Он уже победил, он просто растягивает свою победу ради удовольствия друзей... и собственного тоже. Она встала, собрала края рваной парчи на груди в кулачок и пошла разыскивать Джерри.
Он уже пришел в себя. Сидел на брусчатке, согнув ноги в коленях, и тщательно ощупывал каждый камень и каждую щель вокруг. Когда Лили подошла, вскинул глаза - и она изумилась, какие они огромные. Темные, еще и увеличенные черной рамкой ресниц. Никогда раньше Лили не видела Джерри без его близоруких, уменьшающих глаза очков...
Очки лежали у него на колене. В полумраке тускло поблескивало одно стекло, члененное двумя трещинами. Другая половина оправы была пуста. Несколько осколков мерцали у Джерри на ладони.
- Лили...
Он смотрел ей в лицо, а потом опустил взгляд ниже - и даже в темноте стало заметно, как потемнело от прилива крови его лицо. Джерри шевельнул губами; но спросить он не мог, никак не мог...
Она пришла ему на помощь.
- Он не... словом, все в порядке. Фрэнк...
В это время бурные овации вперемешку с непристойными комментариями возвестили о долгожданном нокауте.
- Фрэнк? - недоуменно переспросил Джерри.
И покраснел еще сильнее. Конечно, он помнил Фрэнка.
Фрэнк был другом Лили чуть ли не с трех лет. Это с Фрэнком она бегала в детстве по улицам и тайно ходила на речку, в которой, по мнению взрослых, было нельзя купаться. С Фрэнком дралась до синяков и ссадин из-за куклы, которой он решил обрезать волосы. С Фрэнком и другими ребятами из его квартала играла в прятки и догонялки. И та же компания собиралась кружочком вокруг нее, взволнованным шепотом рассказывавшей СНЫ...
Потом Лили пошла в школу - а Фрэнк не пошел. И учительница, маленькая Лили верила ей безоговорочно, - сказала, что ни в коем случае нельзя водиться с детьми, родители которых не отдают их учиться. Что Лили и пересказала Фрэнку слово в слово, когда он пришел звать ее на речку, в первый же школьный день.
Фрэнк напоминал Лили о детской дружбе неоднократно, в разном возрасте, но каждый раз с неизменной наивной уверенностью в своих правах. И однажды им было тогда лет по тринадцать - в доказательство сильно поколотил Джерри, провожавшего ее из школы. После этого Лили поссорилась с Фрэнком навсегда. И действительно, с тех пор разговаривала с ним всего три-четыре раза в год, не чаще.
Джерри помнил.
Фрэнк подошел к ним. Невысокий, но хорошо сложеный, широкоплечий, узкий в бедрах. У него была очень белая, моментально сгоравшая на солнце кожа, густые рыжеватые кудри, светлые брови и совсем белесые ресницы над ярко-синими глазами. Сейчас, в темноте, его глаза казались черными.
- Вот гады, а? - возбужденно выпалил он. - Ну, теперь они поваляются. Может, и очухаются к утру... если крысы хозяйство не пообгрызают.
За его спиной грянул хохот подошедших приятелей. Джерри вскочил на ноги, закашлялся и автоматическим жестом потрогал переносицу, поправляя отсутствующие очки. Фрэнк не обратил на него ни малейшего внимания.
- Пошли, что ли, - смущенным баском обратился он к Лили. - Провожу.
На ее локоть легла цепкая рука Джерри.
- Я сам ее провожу, - отчеканил тот, сдерживая кашель. И чуть дрогнувшим голосом прибавил:
- Спасибо.
Фрэнковы друзья зашлись было в еще более оглушительном хохоте, но парень, не оборачиваясь, цыкнул на них. Потом смерил Джерри взглядом с ног до головы, слегка запрокинув кучерявую голову, шагнул вперед и хозяйски взял Лили за другой локоть.
Она напряглась, все сильнее стискивая на груди кулачок с половинками платья, и тоскливо прикусила губу. Ну зачем?!.. И что делать, если...
Пальцы Джерри стали влажными и намертво ввинтились в ее кожу.
... Фрэнк захочет сейчас повторить с ним то, что только что сделал с двумя здоровенными амбалами из Службы вербовки?!
- Вот что, парень, - заговорил Фрэнк. - Тебя самого не мешало бы проводить, ты ведь нос разобьешь без своих стекляшек. Вон Сэм тебя проводит. И не высовывайся, пока вербы тут не закончат. Фильму захотел посмотреть, надо же!
Трое приятелей давились смехом, но воли ему не давали.
- А Лили сегодня провожаю я, - совсем тихо, видимо, чтоб те не слышали, завершил он. - Имею право. Разве нет?
Что-то делать, лихорадочно придумывала Лили. Чтобы не допустить отчаянного и обреченного вызова, чтобы предотвратить небрежный, словно тренировочный выброс вперед небольшого железного кулака. Только она, больше некому. Именно сейчас...
- Фрэнк прав, - услышала она собственный голос, звонкий и почти безмятежный. - И он мой друг. Он проводит меня и защитит, если что. А у тебя очки...
Она осеклась - потому что больше не чувствовала его пальцев на локте. Джерри отступил на шаг назад, его лицо странно обозначилось белым в темноте. Надел на переносицу раздавленную оправу с одним потрескавшимся стеклом, развернулся и гигантскими даже для его безразмерных ног шагами направился в темноту. В тишине гулко отдавались удары каблуков по брусчатке, затем они перешли в смазанное чавканье по грязи. Лили содрогнулась, когда совсем недалеко послышался звук падения и сдавленный вскрик. Но Джерри поднялся, и его шаги, теперь уже медленные и неуверенные, стерлись в ночи.