– Значит, правду говорят, что моряки все немного того. Я бы даже сказал – премного.
– С этим не поспоришь. А самого-то как сюда занесло?
– Люблю, знаешь ли, болтаться туда-сюда по волнам, дразнить морских чудовищ.
Маллин фыркнул. Пытается поймать Элса на слове, как и все остальные члены команды. Моряки, конечно, верны Дринджеру, но любопытство их разбирает. Все до одного на этом корабле уверены, что он ша-луг, а никакой не арнгендский рыцарь.
– Семейные дела. – Тейдж упорно придерживался официальной версии.
На носу кто-то засвистел.
– Слева по борту боевой корабль!
Элс и Маллин сели на своих мешках.
– Под чьим флагом? – прокричал Маллин.
– Пока не видно. Но большой, собака.
– В этих водах боевой корабль может принадлежать либо Братству Войны, – пояснил Маллин, – либо Сонсе. Они торгуют на этих островах.
Братством Войны назывался орден чалдарянских рыцарей, которые посвятили себя искоренению врагов божьих и хотели отвоевать у праман Кладези Ихрейна. Эти искусные воины часто побеждали в сражениях и не пасовали перед неудачами. Ша-луг старались не нападать на братьев в их собственных владениях.
– Идут мимо! – крикнул впередсмотрящий. – Быстрые, мерзавцы! Трехпалубник.
Корабль становился все больше и больше – длинный, темный, изящный и удивительно быстрый. Двигался он почти бесшумно. Вот он слегка изменил курс, вот уже нависает над маленьким торговым суденышком. Галера пронеслась в какой-то сотне футов, в полной тишине, которую нарушали лишь шипение разрезаемых бушпритом волн, приглушенный скрип весел да всплески.
– Ничего не понимаю, разбери меня холера! – сказал Маллин, глядя вслед удаляющемуся великану. – Корабль-призрак какой-то. Новый совсем. Никогда такого не видал.
Элс тоже видел эту галеру в первый раз, но сразу же понял, что она принадлежит Гордимеру Льву. Среди столпившихся на палубе зевак, таращившихся на матросов, которые, в свою очередь, таращились на них, стоял эр-Рашаль аль-Дулкварнен.
Спустя два часа их нагнала вторая галера – старая, шумная, порядком потрепанная и небольшая. Братство Войны, которому она принадлежала, разыскивало странный боевой корабль, рыскающий меж здешних островов.
Нахлик показал им, в какую сторону направилось загадочное судно, но Элс и ухом не повел. Эр-Рашаль вполне способен сам о себе позаботиться.
– Занятный получится бой, – протянул Маллин.
– Да уж.
Корабль пришвартовался в Ранче, когда солнце только-только поднялось над горизонтом. В порту Элс нанял мальчишку, чтобы тот помог ему дотащить рыцарские пожитки. Вместе они отправились к большому каменному строению, где обычно располагались представители трех кланов республики Сонса. Элс назвался Эльфордом да Скесом. Объясняться пришлось со старым приказчиком, который напоминал гнома из истории о сотворении мира.
– Ни на сегодня, ни на завтра ничего предложить не могу, – заявил гном. – Если б вчера – другое дело. Вчера отправили один. Торговля нынче не шибко бойкая. В Дринджере взялись за контрабандистов, промышляющих хлопком, а из Люсидии в последнее время мало кафа везут. – (Кафом на люсидийском наречии назывался гашиш.) – Войны без конца, и слухи ходят, что дальше будет только хуже. Во время войны торговать – гиблое дело.
Элс удивился: он-то думал, что для купцов война выгодна всегда.
– Да и жить-то во время войны – гиблое дело, – сказал он.
– Да, верно. – Гном-приказчик не выразил соболезнований по поводу смерти родных да Скеса и вообще слушал по большей части только себя. – Ага, вот. «Вивия Инфанти» должна загрузиться и отплыть послезавтра. Желаете отдельную каюту или общую? Или может, предпочитаете спать на палубе?
– На палубе. В Святых Землях не больно-то разбогатеешь.
– Да, оттуда редко возвращаются богачами. Еду свою возьмете или будете есть вместе с матросами?
– А как дешевле? Мне ведь еще после Сонсы ехать и ехать.
– Свою дешевле, но тогда и готовить самому придется. Или коку тамошнему платить.
– Тогда буду есть с матросами.
– Мальчишка с вами?
– Нет, я один. Он мне помог пожитки донести.
– Не больно-то ценные пожитки, барахло одно, – хмыкнул гном, смерив взглядом Элсово добро. – С вас четырнадцать сонсианских серебряных скутти. Или равная сумма в любой другой монете.
Элс сурово глянул на приказчика, который, видимо, собирался содрать с него втридорога. Бесполезно – с того как с гуся вода.
– Ваше дело. Хотите, идите пешком. Только надо было раньше думать, сейчас-то вы на острове.
Элс достал кошель, набитый монетами. Там были деньги из десятка разных государств. Старик вроде не пытался мошенничать. Разве что заявил, что Гордимер в последнее время ухудшил качество дринджерийских монет.
Весьма похоже на Льва.
– Не желаете ли здесь остановиться до отплытия «Инфанти»? Или в другом постоялом дворе приткнетесь? Любое моряцкое подворье встанет дешевле, но мы постояльцев еще и кормим, а там вас непременно обворуют в первую же ночь.
– И во сколько мне обойдется здешний ночлег?
Гном назвал сумму, Элса она вполне устроила.
– У нас обязательства перед Братством Войны, – объяснил старик. – В обмен на их услуги мы должны предоставлять приют воинам, возвращающимся из священного похода, и кормить их. И все без наценки.
– Тогда я, конечно, останусь здесь.
Элсу случалось ночевать в матросских притонах. В случае нужды он не побрезговал бы подобным местом, но раз уж можно избежать этого сомнительного удовольствия…
Гном нырнул за конторку и исчез в темном углу. Местные хозяева не слишком-то заботились об освещении. Через несколько минут старик вернулся с каким-то верзилой.
– Гойдар покажет вашу койку.
Элс расплатился с мальчишкой и отправился вслед за великаном. Тот молча подхватил его вещи и всю дорогу молчал как рыба. Довольно толстый. Может, бывший придворный евнух? Лишенный мужского достоинства и языка? Сбежал откуда-нибудь с востока?
Элс затолкал рыцарское добро под узкую койку. Ему досталась отдельная, хоть и крошечная, каморка – всего четыре фута в ширину, а потолок такой низкий, что невозможно выпрямиться в полный рост.
Необыкновенная для него роскошь. Мальчишкой, а потом и юношей он жил в казарме или походной палатке вместе с другими воинами, а женившись, перебрался в хибару с одной комнатой, где ютился с женой и двумя дочерьми. Ша-луг никогда не оставались в одиночестве.
Наедине с собой ему бывало тревожно.
Но в этом путешествии он часто будет одинок.
Он внимательно осмотрел стены – нет ли особых смотровых отверстий. Ничего не обнаружив, Тейдж все же решил пренебречь ежедневным праманским ритуалом. Кто их знает, этих волшебников! Края варварские, и в темных закоулках могли таиться ночные духи.
Элс принялся усиленно вспоминать, какие же ритуалы отправляют чалдаряне.
Наверняка он где-нибудь ошибется. На западе придется оправдываться долгими годами, якобы проведенными на чужбине в компании неотесанных безбожников. Хотя фиральдийцы вроде бы не так рьяно относятся к религиозным церемониям, как прамане.
Первому испытанию Элс подвергся за ужином. В общей зале, весьма напоминавшей солдатскую трапезную, ели не по расписанию: работники-сонсианцы и постояльцы уходили и приходили, когда им вздумается. Несколько человек, как и он сам, ожидали попутного корабля. За одним столом с ша-луг оказался Эньо Сколора – бывалый вояка из Диреции, который двадцать лет сражался с неверными, а теперь решил отправиться домой. Он прямо-таки горел желанием обсудить с да Скесом все подробности военной кампании. Сколора тоже отплывал на запад на борту «Вивии Инфанти». Элс страшно боялся, что он вдруг вспомнит кого-то, кого оба они должны были знать. Но спустя некоторое время стало понятно: Эньо готов болтать без умолку, нужно лишь молча кивать да изредка поддакивать.
Опаснее всего оказался сам ужин. В качестве основного блюда подавали жаркое. Все сидящие за столом согласились, что угощение отменное. Обычно жаркое готовили из баранины. Это как нельзя лучше подходило Элсу.
Эньо отрезал от куска мяса поистине львиную порцию и воскликнул:
– Ха! Пусть трепещут наши враги. Какие же они вояки, если отказываются от превосходной свинины?
– Так можно отличить истинно верующего от джоскера или дэва, – поддакнул еще один солдат, фыркнув от смеха и забрызгав стол своими соплями.
Он смахнул сопли рукой, а потом вытер ее о штаны.
С дэвами все ясно – немногочисленные представители древней религии, зародившейся в Святых Землях еще до того, как началась теперешняя неразбериха. Дэвы, как и прамане, тоже не ели свинину. Их пророки отделились от еще более древних дейншокинов около трех столетий назад, когда отцы-основатели чалдарянской веры, сами считавшие себя дэвами, впервые начали проповедовать. Дэвы уступали в численности чалдарянам и праманам, но тоже имели определенное влияние.
– Или от дейншокинов, которые и заварили всю эту кашу, – сказал Элс. – А что еще за джоскеры? Я, видать, слишком долго проторчал в богом забытой дыре и совсем отстал от жизни.
– Так мы зовем людей каифа. По-пеквадски это значит что-то вроде «дурачки из Касра».
В своих разговорах арнгендцы упоминали восточный каифат, но не упоминали Каср-аль-Зед. Сам же каифат они называли по имени старейшего расположенного там государства – Люсидия.
Элс отрезал кусок свинины. А что еще оставалось делать? К тому же сам каиф Аль-Минфета загодя отпустил ему грехи. С самого начала было ясно: сойти за своего в краю врагов он сможет, только нарушив предписания веры.
– Вкусно, – признал Элс. – Особенно по сравнению с той отравой, что обычно подают в Триамолине.
Настоящий Эльфорд да Скес служил именно в Триамолине перед тем, как отправиться домой.
– Да уж, – протянул Сколора. – Это вам не червивые галеты с куском протухшего мяса, каким побрезгует даже стервятник. Вот она – романтика солдатских будней.
Походные тяготы одинаково удручали всех.
– Лошадей нужно убивать, только если совсем припрет, – отозвался Элс.
– Вы, братцы, этому совету не следовали никогда. В жизни не видывал более жалких вояк, чем те триамолинцы, которые добрались до Кладезя Дней.
Элс оглянулся по сторонам, словно проверяя, не подслушивает ли кто их разговор.
– Если что, я тебе этого не говорил, но герцог Адербл – настоящий осел. Святые отцы его подставили, а сами в это время набивали свои кошельки. Я вообще удивляюсь, что мы подоспели к битве.
Эта история ни для кого не была секретом. Триамолинцев, как и другие участвовавшие в той битве армии, наголову разбил Индала аль-Суль Халаладин. Следующий вопрос Сколоры напрашивался сам собой:
– Как же ты уцелел в той заварушке?
– Мне повезло: когда мы угодили в засаду проклятых дринджерийцев, меня только зацепило отравленной стрелой. Правда, пришлось долго потом отлеживаться после ранения.
В случае необходимости Элс даже мог продемонстрировать вполне подходящий шрам.
– Господь милостив.
– Ну, ты бы выразился иначе, если бы сам схлопотал такую стрелу. Жуткая дрянь.
– Откуда ты родом?
– Из ля Триобы, что в Трамейне. Знаю-знаю: ты никогда об этом месте не слышал. С пятнадцати лет воюю в Святых Землях. А почему спрашиваешь?
– Выговор у тебя странный.
– Приходилось почти все время изъясняться на пеквадском или мельхаике.
Старик-солдат, сидевший за тем же столом, вдруг предостерегающе поднял руку. Разговоры в трапезной стихли.
В зал вошли двое рыцарей Братства Войны. Одному, седому, покрытому шрамами ветерану, уже перевалило за пятьдесят, а второму, помоложе, не исполнилось и тридцати. Оба подтянуты и худощавы, в аккуратных чистых одеждах. С виду их можно было принять за отца и сына, только вот братья давали обет безбрачия, вступая в орден.
– Продолжайте вашу беседу, – сказал седовласый и присел за стол рядом с Элсом. Его молодой спутник тоже сел.
У обоих на черных форменных туниках на груди был вышит символ – красные солнечные часы и два скрещенных белых меча. Та же самая эмблема, только намного более крупная, красовалась на их спинах.
– Путешествуете? – спросил Элс.
Остальные трапезничающие явно не желали вступать в разговор и уж тем более называть свои имена.
Воины священных походов не особенно жаловали братьев – мрачных фанатиков, которым не терпелось поскорее отправиться на небеса. Хотя во время битвы такие могли вытащить из самой скверной передряги.
Перед вновь пришедшими поставили подносы с едой.
– Мы направляемся в Датон, – ответил пожилой, окидывая Тейджа внимательным взглядом – в точности как Гордимер во время сурового допроса. – Отплываем сегодня вечером. Ты что-то рассказывал о приключениях в Святых Землях.
– Приключений было не слишком много. Отец отправил меня и дядю в Триамолин, потому что его собственный дядя заявил, что там-де молодые дворяне могут разбогатеть и прославиться. Да уж, как же!
– Тамошние воины и дворяне – жалкие недотепы, – вмешался младший рыцарь в черном, едва не подавившись куском свинины.
– Кроме Анселя, основателя Триамолина, – поправил его старший.
– Патриарху бы разузнать подробнее о его отпрысках, прежде чем водружать корону на голову старика.
– Значит, священные походы тебе надоели? – спросил седой рыцарь у Элса. – Можешь вступить в ряды настоящих воинов. Братство Войны всегда радо принять тех, кто готов с оружием в руках отстаивать дело господа нашего.
Элс не стал напоминать, что чалдарянский бог, насколько ему известно, выступал против войн.
– Не могу. Меня вызвали домой. Я последний из рода да Скес. Вся наша семья погибла, когда герцог Гармонеки вторгся в Трамейн. Его гролсачские наемники, когда бежали с Тамзы, перебили всех, кто попался им на пути.
– Но ты говорил, что вы отправились на восток вместе с дядей?
– Да. Рифер умер от дизентерии.
– Мир жесток. Болезни уносят больше достойных жизней, чем вражеские клинки.
Точно как и у праман, несмотря на более развитую медицину, опытных лекарей и практический подход к профилактике. Элс кивнул, с отсутствующим видом пережевывая кусок свинины.
– Ты нас не боишься, – заметил младший рыцарь. – В отличие от остальных.
– А зачем мне вас бояться? Вы что – демоны в человеческом обличье?
– Тут все считают нас колдунами.
Вот этого Элс не знал. Братья всегда представлялись ему лишь опытными суровыми воинами.
– И что же? Разве вы направляете свои чары против правоверных?
Судя по приглушенному сопению сидевших за столом, многие из них именно так и думали.
– В садах господа нашего полно сорной травы. Скоро придет время для нового священного похода. Сталь следует закалять. Нам предстоит встретиться в поединке с могучими врагами – Индалой аль-Сулем Халаладином и Гордимером Львом. В рядах войска господня нет места сомневающимся трусам.
Да, кое в чем чалдаряне не отличались от праман.
– А как же те, – поинтересовался Элс, – кто безмерно устал? Кому уже нечем жертвовать во имя королей и полководцев, пекущихся лишь о собственной славе и богатстве, а не о возвращении Кладезей Ихрейна?
– Если будет на то воля господа и патриарха, в следующем походе мы обойдемся без них.
– Довольно, – прервал его старший рыцарь и пояснил Элсу: – Он сам еще не бывал в Святых Землях.
Видимо, молодчик сболтнул лишнее. Быть может, сейчас как раз подбирают новых командиров для нового священного похода – опытных, рьяных, истинно верующих? Плохо дело. Ведь арнгендцы – хорошие воины и поражение терпят лишь по вине невежественных военачальников.
Элс лежал в темноте, уставившись в потолок. В животе бурчало после давешней свинины. В соседней комнате кто-то весьма напористый развлекался с женщиной. Судя по звукам, она не возражала. Но мысли Элса были заняты другим.
Он уже раздобыл довольно ценные сведения: следующий священный поход, вполне возможно, возглавят более умелые полководцы, собственноручно отобранные новым бротским патриархом.
Элс подумал о товарищах по андесквелузской передряге. Наверное, они уже вернулись домой. Хорошо бы их достойно вознаградили.
А еще этот богон.
Кто же его вызвал? Определенно, враг. Волшебник, не желавший, чтобы мумии достались эр-Рашалю? Похоже на то. Наверное, иссохшие останки предназначались для большого волшебства.
Богона мог вызвать противник эр-Рашаля. Но по всей видимости, дринджерийского волшебника это не слишком занимало. Иначе он вряд ли бы отправился в плавание по Родному морю – проверять, как там поживает его шпион.
Надо хорошенько все обдумать.
Кто-то тихонько постучался в дверь. Элс не обратил внимания. Очередная местная шлюха явилась предложить свои услуги. Или может, в этот раз прислали мальчишку, ведь трех девушек Тейдж уже отправил восвояси.
Нахлик сидел напротив и потягивал вино. Сам Элс ограничился кофе. Ему еще только предстояло привыкать к нарушению запретов.
Нахлик, по всей видимости, привык уже давным-давно.
С ними вместе за столом в матросском притоне «Ржавый фонарь» сидело еще двое – Маллин и какой-то мужчина, чья голова покоилась в луже рвоты. В таком состоянии он прибывал уже тогда, когда Элс только-только пришел. Свободных мест почти не было, так что выбирать не приходилось.
– Нужно все обсудить, пока этого красавца не выкинули отсюда, – сказал Маллин. – Тогда на свободное место тут же посадят клиента посвежее, с кого еще можно стрясти деньжат.
– Нахлик, ты был прав вчера, когда предупреждал, что не надо выгружать с корабля вещи. Прошлой ночью кто-то основательно порылся в моих пожитках, пока я ужинал.
– Возможно, просто воры, – предположил Маллин. – Если бы у тебя нашли что-нибудь подозрительное, ты бы уже об этом узнал.
– За тобой следили по пути сюда, – вмешался Нахлик. – Тот щуплый тип со спутанными волосами. Он сейчас вовсю наливается вином и немного отвлекся.