— Сережа, ты ждешь, когда они проедут?
— Кто они? — нахмурился он, а я пожала плечами.
— Они или он. Я имею в виду «Тойоту».
— Значит, ты тоже заметила?
— Мне показалось странным, что они плетутся сзади.
— И мне… тем более странно, что я уже видел эту «Тойоту», — говорил он доверительно, при этом смотрел мне в глаза. Во взгляде читалось желание быть кристально честным. Я с облегчением вздохнула и расслабилась. Теперь на маньяка мой спутник и вовсе не походил.
— Сережа, у тебя неприятности? — застенчиво спросила я, не зная, как объяснить, что я очень хотела бы чем-нибудь помочь ему.
— Нет, — покачал он головой, подумал и повторил: — Нет. По крайней мере, я ни о каких неприятностях не знаю.
— Может быть, они вовсе не за тобой ехали? — предположила я.
— Может быть. Утром, как только я выехал из Нижнего, я заметил их. Точно так же держались, на расстоянии. Поначалу я голову себе не забивал, но в Старом Городище зашел в кафе позавтракать и в окно увидел, как «Тойота» проехала мимо, а через час опять обнаружил их за собой.
— Может быть, они тоже куда-то заезжали? — бог знает кого пытаясь обмануть, сказала я.
— Вот это я и хотел проверить. Потому и съехал с шоссе. Здесь неподалеку пост ГАИ, подождем полчаса, и если эта чертова тачка опять окажется у нас на хвосте, значит, сомнений нет, кому-то я понадобился, только вот ума не приложу: кому и зачем?
— Мы можем остановиться на посту ГАИ и заявить, что нас преследуют.
— Не думаю, что наш рассказ произведет впечатление.
— Но они по крайней мере проверят документы у этих типов. Ты не заметил, много их там?
— Мне показалось — двое. За такими стеклами особенно не разглядишь.
Количество предполагаемых врагов меня слегка успокоило, двое — это не пятеро, а у нас есть телефон, газовый балончик, и к тому же Сережа на хлипкого интеллигента нисколечко не походил, я уверена, при случае он вполне сможет постоять за себя.
— Подождем немного и выберемся на шоссе, — предложила я. — Даст бог, это все наши фантазии, и «Тойоту» мы больше не увидим.
Тут я вспомнила о Сережиной встрече и спросила:
— Время у нас еще есть? Ты не опоздаешь?
— Время есть, — кивнул он, взял меня за руку и добавил: — Прости, что втянул тебя во все это. Надо было ехать одному. Только очень не хотелось упускать свой шанс: в жизни не видел никого красивее тебя.
Я улыбнулась скромно и даже покраснела, само собой, после таких слов, просто смешно было принимать во внимание каких-то там типов в количестве двух человек.
— Я думаю, все будет хорошо, — уверенно заявила я и сама взяла Сережу под руку. Мы немного прогулялись, чутко прислушиваясь к шуму, доносившемуся со стороны дороги. Все-таки «Тойота» нас очень беспокоила. — Наверное, они уже проехали, — сказала я почему-то шепотом.
— Я тоже так думаю, — согласился он. — Возвращаемся?
Мы пошли к «Опелю», а я посмотрела в сторону кустов и подумала: «Нанесет урон моему романтическому образу тот факт, что я решу сходить в туалет? Все эти волнения совершенно не сказались на работе моего организма. Мы взрослые люди, и, по-моему, в моем желании нет ничего такого…»
— Сережа, — сказала я. — Я тебя догоню… отлучусь на минутку.
Он кивнул, а я нырнула в кусты. Здесь в обилии произрастала крапива, да и к «Опелю» чересчур близко, я немного углубилась в лес, сорвала ромашку и, остановившись, погадала «любит — не любит». Вышло «любит», я обрадовалась и вприпрыжку поскакала дальше. Наконец расстояние между мной и «Опелем», с моей точки зрения, стало подходящим. Вот тут я и услышала шум машины, она, безусловно, была где-то совсем рядом, скорее всего на нашей поляне, я охнула и бросилась бежать в ту сторону, на ходу достала из сумки газовый балончик, в этот момент хлопнули двери, а Сережа громко и отчаянно закричал:
— Таня, беги!
Господи боже, я завертелась на месте, не сразу сообразив, куда я должна бежать. Наверное, к посту ГАИ… Но, пока я бегаю, эти типы могут избить Сережу или угнать его «Опель» и сотворить еще массу ужасных вещей. «У меня есть телефон», — напомнила я себе, правда, в настоящий момент толку от него немного, раньше чем через несколько минут помощь не подоспеет. Если этих типов только двое, вполне возможно, что мы справимся. У меня хватило ума не бросаться на выручку сломя голову. Сделав несколько шагов вперед, я осторожно выглянула из-за кустов. Картина, представшая моим глазам, буквально вогнала меня в столбняк. На поляне трое типов в масках схватили Сережу, точнее, схватили двое, а третий держал возле его лба пистолет.
— Вы с ума сошли, — белыми губами бормотал Сережа. — Я ничего не понимаю. Я не понимаю…
Я так и не успела оценить ситуацию и решить, что делать: тип в маске переместился чуть левее, и грохнул выстрел. Сережу я не видела до тех пор, пока он не рухнул на землю. Голова его исчезла в траве, и левая рука безвольно откинулась в сторону. А я заорала. Я стояла, сжимая кулаки, и орала так, точно своим криком могла все изменить.
— Черт, девка, — проронил стрелявший тип, сунув пистолет за пояс штанов. Футболка при этом задралась, и я увидела на его спине, чуть выше поясницы, родимое пятно, очень большое, какой-то странной эллипсовидной формы. Пятно это точно заворожило меня, я стояла и пялилась на него, мало что соображая, и неизвестно, сколько бы еще продолжала стоять, но тип в этот момент добавил: — Найдите ее! — И я сообразила, что говорят они обо мне и в самом деле сейчас найдут.
Я слабо охнула, развернулась и бросилась бежать. Ноги сделались точно ватные и не желали слушаться, к тому же я была в туфлях, а на высоких каблуках бежать по лесу — занятие не из легких, но перед глазами стояла картина: Сережина рука, безвольная и неживая, и это видение гнало меня вперед. Ветви хлестали по лицу, я выла, несколько раз начинала кричать «помогите!», совершенно не понимая, что в лесу мне никто не поможет. Разумнее было бы затаиться и таким образом попытаться спастись от преследователей, но размышлять здраво в тот момент я была не в состоянии. Обернуться и посмотреть, что происходит за спиной, казалось невыносимо страшным, горло горело, я задыхалась и вновь начинала орать и тут обо что-то споткнулась и кубарем полетела с обрыва. Сумка зацепилась за какой-то сучок, а я, пролетев еще с десяток метров, больно ударилась затылком о ствол березы. Взвыла и вскочила на четвереньки. Попробовала подняться, но на это моих сил не хватило. «Сумка, — с тоской подумала я. — Проклятая сумка… в ней моя единственная надежда на спасение…» Я пошарила глазами вокруг и увидела сумку, висевшую на тонкой березе, согнувшейся под ее тяжестью.
— Надо ее достать, — произнесла я вслух и поползла вверх, и тут совсем рядом услышала мужской голос, кто-то почти над моей головой кричал:
— Витька, Витька, ты ее видишь?
— Нет, — наконец ответил Витька.
— Она где-то правее, там впереди обрыв, а девка наверняка ломанула к посту ГАИ.
— Господи, — прошептала я, кусая пальцы. — Стоит им подойти чуть ближе к обрыву, и они меня увидят. Или сумку… Если они ищут правее, значит, мне надо двигаться в другую сторону. — На четвереньках я бросилась к кустам, приходя в ужас от производимого мной шума. К счастью, преследователей я тоже больше не слышала. Забилась в кусты и попробовала отдышаться. «Сумка, надо ее непременно достать… там телефон. Конечно, смешно рассчитывать на газовый баллончик, когда у этих типов оружие, но и он сейчас очень бы пригодился, а если они увидят сумку, то непременно будут искать меня здесь…» Я выглянула из кустов и глухо простонала, даже пожаловалась:
— Я не могу. Я боюсь. — А потом поползла, цепляясь за ветки кустов и торчащие из земли корни. Мне казалось, что этот подъем никогда не кончится, сделав последний рывок, я ухватилась за сумку, дернула ее на себя и вновь покатилась по склону, влетела спиной в кусты и взвыла от боли, угодив лопаткой на что-то острое. Закрыла глаза, хватая ртом воздух и чувствуя, как слезы стекают по моим щекам, горестно всхлипнула и, разлепив веки, огляделась. Сумка была со мной, обеими руками я намертво прижимала ее к животу.
— Надо выбираться отсюда, — сказала я вслух. — Как бы эти не вернулись… Нет, сначала позвонить.
Окровавленные пальцы не желали подчиняться, с огромным трудом я извлекла телефон и тупо на него уставилась. «Куда звонить? В милицию, естественно. Сколько здесь до города? О господи! Давай, давай звони куда-нибудь». Я набрала номер. Голос дежурного показался мне каким-то сонным. Надо полагать, я ему показалась ненормальной.
— Вы меня слышите? — заорала я и тут же сжала рот ладонью. — Алло…
— Слушаю, — ответил дежурный.
— Только что убили человека, на лесной поляне. Какие-то типы в масках, они были на джипе «Тойота», красного цвета, номер я не заметила.
— На какой поляне, кого убили?
— Убили моего друга. Застрелили, господи боже, они за мной гонятся…
— Убили моего друга. Застрелили, господи боже, они за мной гонятся…
— Кто гонится? Где вы?
«Он что, идиот?»
— В лесу. Я упала с обрыва, а они пошли в сторону… Да вы едете или нет? — разревелась я.
— Куда? — изумился дежурный. — Какой лес, какая поляна, откуда вы звоните?
— Поляна в лесу, съезд с шоссе направо, перед указателем «Пост ГАИ 500 м», возле поселка Красный Богатырь. Вы слышите?
Тут где-то наверху хрустнула ветка, и я замерла. Дежурный вроде бы что-то говорил, слова я слышала, но не воспринимала. «Они вернулись, — в ужасе поняла я. — Они вернулись и сейчас меня найдут». Я бросилась вправо, где заросли малины выглядели совершенно непролазными, нырнула вниз и поползла на четвереньках, воя и раздирая в кровь руки. «Они меня не найдут, — шептала я. — Не найдут…» Налетев на гнилой пень коленкой, я опять взвыла и замерла. Потом прислушалась. В лесу стояла такая тишина, что давила на уши. «Никого тут нет, — попробовала я утешить себя. — Эти гады ушли. Дураки они, что ли, носиться за мной по всему лесу. Им тоже страшно, ведь там, на поляне, они убили человека… Сережу…» Тут я наконец поняла, что произошло, и разревелась. «Господи, неужели это все по-настоящему? Не могу поверить…» Кажется, в голове у меня все перемешалось, и немудрено: до сей поры я ни разу не видела мертвых, я имею в виду вблизи. А тут прямо на моих глазах убили человека… Я попробовала встать и идти. Где-то через пару метров согнулась пополам, вцепившись в ствол какого-то дерева. Меня долго и мучительно рвало. Я опять подумала о Сереже, заревела еще горше, но заставила себя двигаться. Надо выбираться отсюда.
Минут через десять, когда в мозгах понемногу стало проясняться, я попробовала сориентироваться.
— Мне надо выйти на дорогу, — бормотала я, нервно отбрасывая пряди волос с горящего лба. — Здесь, в лесу, у меня никаких шансов, а на дороге люди, кто-нибудь обязательно поможет. Главное, выбраться отсюда. Нужно двигаться вдоль обрыва, потом подняться наверх, а там до дороги не так уж и далеко.
Кажется, я рассуждала вполне здраво, и это меня порадовало.
Тут в голову вдруг пришло, что Сережа лежит на поляне… а если он жив? Я должна вернуться и посмотреть. Если я что-нибудь понимаю, стреляли в голову. Может человек остаться живым после этого? Мои познания в медицине желали лучшего, точнее, они сводились к нулю: я помнила, что при головной боли надо пить анальгин, все остальное — тайна за семью печатями. А если он все-таки жив? Перед глазами вновь возникла картина: отброшенная в сторону рука, точно тряпичная, неживая. Господи, они убили его…
Тут я сообразила, что никуда не двигаюсь, стою, прислонившись спиной к шершавому стволу, и смотрю в небо. Где-то высоко плыли облака, кроны деревьев мерно раскачивались, легкий ветерок играл листьями. «Это все не правда, — захныкала я. — Так не бывает…» Еще как бывает. Просто мне и в голову не могло прийти, что такое случится со мной… Я должна вернуться к нему. Если он все-таки жив… чем я помогу? Вызову «Скорую»?
Я просто буду рядом, вот что. Нельзя человеку лежать, обливаясь кровью, на какой-то лесной поляне и знать, что никто не придет и не поможет.
Я начала торопливо подниматься наверх, хватаясь за ветки кустов, туфля слетела, я подхватила ее и сжала в руке, сейчас самый удобный способ передвижения был на четвереньках. «А если эти типы там?» — в ужасе подумала я. Дураки они, что ли? Убийцы должны быстро скрыться с места преступления. К тому же меня они не нашли и рассудили, что я брошусь за помощью к посту ГАИ, значит, могут ожидать с минуты на минуту появления милиции. Конечно, они уже уехали. По крайней мере, убрались с поляны, хотя вполне возможно, что затаились где-то и подкарауливают меня.
— Я не хочу туда идти, — пожаловалась я, взглянув на пушистые облака вверху, и горько заплакала, представив, каково это: умирать в полном одиночестве и знать, что никому до этого никакого дела. — Я иду, — заверила я кого-то и с удвоенной энергией заспешила вверх по склону.
Наконец я смогла выпрямиться и оглядеться. Передо мной был молодой ельник, если я до этого момента двигалась вправо, значит, теперь мне надо идти вдоль обрыва в обратную сторону. Я надела туфлю и, повесив сумку на плечо, бросилась бежать. А если убийцы все-таки поджидают меня там? Чепуха. Им и в голову не придет, что я осмелюсь вернуться. Мне бы и самой это в голову не пришло, не тюкнись я так сильно затылком. Нет, эти гады решили, что я пробираюсь к посту ГАИ или выскочила на дорогу… вполне возможно, что там они меня и ждут. Я бы на их месте именно так и сделала. Если они следили за Сережей, а они следили, значит, знают, что мы познакомились всего пару часов назад и нас с ним ничто не связывает. Господи боже, выходит, они знают про Алькину машину… Стоп, стоп, стоп. Когда я заметила «Тойоту»? Когда мы выехали из города. Нет, чуть позднее. Когда я отдыхала на дороге, их точно не было, я бы обратила внимание, дорога вообще выглядела пустынной. А когда Сережа тащил меня на буксире? Я так радовалась тому, что он блондин, что не заметила бы и вертолет на крыше «Опеля». Была «Тойота» или нет? Сережа посмотрел в зеркало, увидел этих типов и нахмурился. А потом сказал, что уже видел их после Старого Городища. Когда он тянул меня на буксире, наверняка смотрел в зеркало заднего обзора и «Тойоту» не видел, иначе бы сказал мне об этом. Так, так… выходит, они пристроились за нами позднее. Окна в «Опеле» тонированные. Вполне возможно, что о моем присутствии в машине они узнали от Сережи, когда он закричал «Таня, беги!». Номер «Тойоты» я не запомнила, кажется, там была тройка. Я даже не уверена, что она из нашей области… Если они видели мою машину… Бог мой, не мою, а Алькину… По номеру найти владельца труда не составит. Что же получается?
Я встала как вкопанная, шаря взглядом по сторонам. Местность казалась совершенно незнакомой, где может находиться поляна, в ум не шло… Если они видели мою машину, им нет нужды подстерегать меня в лесу, достаточно подождать возле станции техобслуживания. Хотя и это маловероятно: раскатывать на такой приметной «Тойоте» довольно глупо. На их месте я бы постаралась убраться отсюда, побыстрее да подальше…
Я еще раз попыталась сориентироваться. От типов в маске я бежала сломя голову и сейчас даже не могла сообразить, в какой стороне поляна. Оставив обрыв за спиной, пошла прямо, чутко прислушиваясь, и вскоре смогла различить шум шоссе. И точно, минут через десять в просвете между деревьями мелькнул автобус. На шоссе сориентироваться будет проще, я прибавила шаг, кусты кончились, а я оказалась на той самой песчаной дорожке, куда мы недавно съехали с Сережей. Бросилась бегом и очень скоро выскочила на поляну. «Опеля» нигде не было. Конечно, они могли отогнать его дальше в лес. Приглядевшись, я вынуждена была отказаться от этой мысли. Если «Опель» и покинул это место, то только по дороге — между деревьями, окружающими поляну, протиснуться было бы невозможно.
Я осторожно продвигалась по примятой колесами траве, следопыт я никудышный, но, на мой взгляд, все здесь было так смято и утоптано, а следы машин так перемешались, что разобрать, кто и где проезжал, попросту невозможно. Тут я остановилась, пытаясь справиться с дыханием. Совсем рядом, за кустами, находилось место, где упал Сережа. Очень страшно было увидеть его мертвым.
— Сережа, — жалобно позвала я, понимая всю глупость подобного поступка, потом быстро сделала несколько шагов и осторожно выглянула. Поляна совершенно пуста. — А где же он? — растерялась я и пробежала по кругу. Место я запомнила очень хорошо, вот здесь стоял тип в маске, а вот здесь Сережа, точнее, не стоял, а висел, зажатый между своими мучителями, с вывернутыми назад руками и низко опущенной головой. Именно поэтому я плохо видела его из-за спины обладателя родимого пятна. И упал он вот сюда. Трава вокруг была сильно примята, я наклонилась и вскрикнула, потом протянула руку, да так и застыла с вытаращенными глазами: на моих пальцах была кровь.
— Господи, Господи, — шептала я, вытирая руку о траву.
Вскочила и опрометью бросилась с поляны, но внезапно остановилась. Эти мерзавцы угнали «Опель» и куда-то спрятали… Сережу. Произносить слово «труп» даже мысленно не хотелось. А если он все-таки был жив и пополз к дороге? Я заставила себя вернуться к ужасному месту и присела на корточки. Крови было много, даже земля, казалось, пропитана ею, но никаких признаков того, что кто-то полз… "Не валяй дурака, — мысленно одернула я себя. — Сережа убит, ты сама видела, этот гад держал пистолет прямо возле его лба, а потом раздался выстрел, и Сережа упал. Не надо разбираться в медицине, чтобы понять: после такого по лесу не ползают. Значит, эти типы куда-то спрятали труп и угнали «Опель». Но мысль о том, что Сережа лежит где-то, отчаянно нуждаясь в помощи, меня не оставляла. Куда они могли его деть? Самое простое: столкнуть с обрыва, там, в зарослях, его не сразу найдут. Хотя это, по-моему, было глупо: если есть свидетель убийства, труп будут искать и, безусловно, смогут обнаружить. Зачем тогда тратить время, да еще и рисковать: милиция может появиться в любой момент и застать убийц на месте преступления.