"Не надо…Дилан…пожалуйста", шептала Блисс. "Не надо…"
"Отпусти меня ". Шайлер оттолкнула Оливера от себя. Блисс наблюдала, как подруга отчаянно готовит заклинание, которое нарушило бы хватку Дилана.
Но перед этим Шайлер отправила принуждение, Дилан пожал плечами, и упал на землю по своей воле, резко выпуская жертву. Блисс рухнула на пол, фиолетовые отпечатки пальцев красовались на ее шее.
Дилан положил голову между колен и зарыдал.
"Что за дерьмо только что произошло?" Он плакал, и, наконец,Блисс признала его голос. Впервые за этот вечер, Дилан разговаривал как обычно.
Глава 8.
"Попробуй," сказала Мими, держа ложку, на которой дрожал желатиновый холмик. "Вкусно."
Брат с подозрением взглянул. Желе из морского ежа и взбитой спаржой не так уж хорошо звучало. Но он мужественно взял кусочек.
"Видишь?" Мими улыбнулась.
"Не плохо." Кивнул Джек. Она была права как всегда.
Они сидели в частной кабинке в ресторане, расположенном в блестящем Time Warner Center. В ресторане, который был в настоящее время самым дорогим и самым знаменитым рестораном на Манхетане. Получить бронь в Per Se сравни получению аудиенции у Папы Римского. Почти невозможно. Но для чего еще Папины секретари.
Мими нравился новый молл, как она его называла. Он был блестящим и мерцающим, как раз как Force Tower. От него пахло захватывающе дорого, как от нового Мерседеса. Здание и все внутри него было данью капитализму и деньгам. Вы не можете потратить меньше 500 долларов на обед на двоих в любом из его 4-звездных ресторанах. Это был бум, семизначный бонус Нью-Йорку, Нью-Йорку финансистов и готовых миллиардеров, Нью-Йорку дерзких хедж-фондовых жокеев с их покрытыми шелаком женами, выставляющими на показ свое тело после липосакции и нарощенные волосы.
Джеку, конечно, это не нравилось. Джеку нравился город, в котором он никогда не был. Он думал о легендарных днях Виладж, когда любой от Джексона Поллока до Дилана Томаса мог мечтать о вымощенных булыжником улицах. Ему нравились песок и грязь и Таймс-сквер, которая была известна своим энергичными монте-дилерами и подземными джуси-барами (поскольку стриптиз-клубы не могли предоставлять алкоголь). Он не переваривал Нью-Йорк, которым завладели Jamba Juice, Pinkberry и Cold Stone.
Он был подготовлен презирать прекрасный ресторан с шестнадцатью столами в середине того, что было по существу торговым центром. Но как появлялись - икра и устрица sabayon, белые трюфели великодушно терли над скользкой лапшой тальятелле, в сущности по самой богатой говядине Кобэ - Мими могла видеть, что он начинает менять свое мнение. Каждое блюдо состояло из простой нескольких укусов, достаточно только, чтобы взволновать чувства и оставить их тоскующими по следующему затруднительному положению гурмана.
Они шли тем вечером, чтобы найти место, наполненное Голубой Кровью,что было несколько неожидано, так как вампиры ели только чтобы развлечь себя; но очевидно даже те, кто не нуждался в хлебе насущном, ценили щекотку их вкусовых рецепторов. Несколько Старейшин, заслуженных членов Конклава - Марджери и Амброуз Барлоу - заняли угловой стол. Мими видела, что Марджери заснула снова, поскольку она делала так между каждым разом. Но официант, который был похож, что он привык к этому к настоящему времени, просто тряс ее активно каждый раз, когда он приносил что-то новое к их столу.
"Так как прошла встреча?" спросил Джек небрежно, кладя ложку и кивая официанту, что он закончил.
"Интересно," сказала она, потягивая со своего бокала. "Мартин Кингсли вернулся".
Джек выглядел удивленным. "Но он…"
"Я знаю." Мими пожала плечами. "Лоуренс не объяснил. Очевидно есть причина, но слишком важная, чтобы разделить ее с Конклавом. Я клянусь, он управляет как будто это - семнадцатое столетие. Это - фарс, что члены имеют право голоса. Он не спрашивает наше мнение относительно чего-нибудь. Он только делает то, что он хочет."
"У него должно быть серьезное основание для этого," сказал Джек, его глаза, поднялись, поскольку официант принес новое блюдо. Он был разочарован, что это была просто ложка картофельного салата. Мими нахмурилась также. Она ожидала гастрономический фейерверк, не блюдо пикника. Но один укус изменил ее мнение. "Это -…… лучший картофельный салат… в мире." Джек согласился, поскольку он деловито пожирал его.
"Это прекрасно, не правда ли? Мими сказал, указывая на комнаты и вид на Центральный парк. Она потянулась через стол и взял его за руку.
Почти быть убитой в Венеции было вероятно лучшей вещью, что случилось с их отношениями. Столкнувшись с перспективой потери его близнеца навсегда, Джек стал душой преданности.
Она все еще помнила, как он держал ее ночью после Испытания Крови. Его лицо быстро повзрослело с беспокойством. "Я так боялся. Я так боялся потерять тебя."
Мими волновалась достаточно, чтобы простить его нарушения. "Никогда, любовь моя. Мы всегда будем вместе."
После этого не было больше разговоров о Шайлер. Даже когда маленькая крыса переехала в их дом, Джек оставался холодным и безразличным. Он никогда не говорил с ней, он даже не смотрел на нее. Насколько Мими могла сказать, тайно исследуя его ум, когда его охрана снижалась, он никогда не думал о Шайлер вообще. Она была просто раздражающим гостем. Как пятно, которое Вы не можете стереть.
Возможно она достигла того, чего она хотела в конце концов. Она не была в состоянии избавиться от Шайлер, но нападение преуспело в том, чтобы обеспечить любовь ее близнеца вампира.
"Масло- вареные омары," пробормотал официант, молча устанавливая два новых блюда. "Поэтому я думаю, мы могли бы также пригласить всех присоединиться," Мими сказал, между укусов. Джек хмыкнул.
"О, я знаю. Тебе нравится старомодный путь, только мы вдвоем в лунном свете, вздор, вздор, вздор. Но помнишь Ньюпорт? Теперь, когда была вечеринка. И ты знаешь, имея Четыреста способов соединения теперь. Я слышала Дейзи Ван Хорн и Тоби Абевилл только что были связаны в Бали. Это было 'предназначенное соединение.'" Мими хихикнула.
Джек послал официанта за другой бутылкой вина. "Ты знаешь, Самая красная Кровь в эти дни ждет тридцати до свадьбы. Куда торопишься?" спросил он, относительно с высшим удовлетворением седьмое - или действительно ли это было восьмым? - следущее: миска охлажденного горохового супа.
"Ну, моя кровь голубого цвета, мой друг". Мими поджала губы. Правда, Красная Кровь, которую они знали, действительно ждала смехотворно долгое время своей связи, но то были простые земные свадьбы. Люди нарушали свои клятвы каждый день без последствий. Это было астрономической ситуацией. Хотя это была традиция для близнецов вампиров, чтобы соединиться на их двадцать первом дне рождения, Мими не видела причины ждать так долго, и не было ничего в Кодексе, что говорило бы, что они не могут сделать этого раньше. Чем скорее они скажут свои клятвы, тем лучше.
Когда они обменяются клятвами, их души формовать друг друга. Нничего не может встать между ними. Они стали бы одним целым в этой жизни, как это было во всех других. Как только связь запечатлена, ее не могут разорвать на протяжении цикла. Шайлер станет не более чем далекое воспоминание. Джек забыл бы все чувства, что он к ней испытывал. Связь работала таинственным и бесповоротным образом. Мими видела это в прежних циклах жизни, как ее близнец тосковал по Гпбриэль (кто был в этом цикле Аллегрой Ван Ален) в юности, но как только он произносил клятву, он забывал даже ее имя. Азраил был бы единственной темной звездой в его вселенной.
"Разве мы не должны закончить среднюю школу сначала?" спросил Джек.
Мими не слушала. Она уже планировала получить платье для связи. "Или я не знаю, может быть, мы могли бы бежать в Мексику, что ты думаешь?
Джек улыбнулся, и продолжил есть суп.
Глава 9.
Шайлер пришло в голову, что последний раз она была в Odeon с Оливером и Диланом. Это было чуть больше года назад- Дилан недавно перевелся в Дачезне, и водитель Оливера взял их в центр города. Они бродили по улицам, заглядывая в магазины, книжные и и музыкальные лавки, тыча в аптекарские баночки, и цыганка на тротуаре гадала им по ладоням. К концу дня они двинулись всей гурьбой в ресторан, в одну из комфортабельных красных кабинок, обшитых потрескавшейся кожей, и ели мидий с картошкой фри, в то время как Дилан заказывал пиво со своим фальшивым удостоверением личности и рассказывал им истории о том как он был выставлен из всех частных школ "северо-восточного коридора".
Сейчас Дилан рассказывал им новую историю. Блисс тихо сидела около него.
Он рассказывал им о том, что произошло с ним.
Теперь, когда он не пытался убить ее, Дилэн не казался настолько страшным, таким… сумасшедшим и несосредоточенным. Теперь он только выглядел слишком худым, как кошка, оставленная под дождем, в то время как его владельцы были на каникулах. Его глаза были закрытыми, и на его щеках были черные ушибы. Его кожа выглядела желтой, и у него были порезы - немного порезы всюду на его предплечьях, как будто он шел через стекло. Возможно он шел.
Оливер обнял Шайлер. После того, что только что произошло, он перестал беспокоиться о том, что их могут увидеть вместе. И на этот раз Шайлер согласилась. Ей понравилась его рука там. Нравилось чувство защищенности. Ее ум дрейфовал в пустой квартире на Перри Стрит. Но она заставила себя сосредоточиться на Дилане.
" На самом деле, я многого не помню. Я убежал, вы знаете. Я пошел в старый дом Вардов, на острове Шелтор… Я взял некоторое убежище там. Но животное догнало меня в конечном счете. Я не помню большую часть того, что случилось, но мне удалось уйти снова, и на сей раз я получил некоторую помощь.
"Венаторы," продолжил он испуганным тоном. "Вы знаете о них, верно?"
Они кивнули. Они также знали, что одного прислали в Дачезне. Блисс рассказала им о том, как Мартин Кингсли вернулся. Ее отец был на встрече Конклава днем. Но Шайлер не обращала внимание на новости; она хотела знать, что случилось с Диланом.
"Так или иначе, они позволяют мне оставаться с ними, они заботились обо мне, в то время как я выздоравливал. У одной из SB's дал мне очень плохо в шею. Но Венаторы сказали, что все было в порядке, что я не был 'развращен,' Вы знаете…, 'превращенный' в одного из них. Так или иначе" - он смотрел на Шайлер осторожно - "я подслушивал их беседы…, как Конклав наконец обнаружил, кто был Серебряной Кровью среди нас, и они сказали-"
"Они сказали, что это была я, не так ли?" спросила Шайлер, беря французское жаркое с тарелки Оливера.
Дилан не отрицал это. "Они сказали, что это была ты, что ты была тем. Ночью в Банке. Последняя вещь, которую я помню, болтался с тобой, Шайлер, и они сказали, что ты были тем, кто напал на меня."
"Ты в это веришь?" спросила она.
"Я не знаю во что верить"
"Ты знаешь кто она?" потребовал Оливер. "Я имею в виду, я рад что ты вернулся и все, но ты несешь чушь. Шайлер… Ее мама…" Оливер был так зол, что не смог закончить.
"Ты знаешь историю Габриэль?" спросила Шайлер.
"Немного," признал Дилан. "Габриэль, Неразвращенная, что связана с Михаилом, Чистым Сердцем. Единственные вампиры, которые не грешили против всемогущего. В этом цикле имя Михаила - Чарльз Форс. Так что?"
"Габриэль моя мама" сказала она им.
"Покажи ему," убеждала Блисс.
Шайлер cдвинула часы большого человека, которые она носила на своем правом запястье. Сдвигать это тот же самый способ, которым она видела, что Чарльз делал это ночью, когда она обвинила его в том, что он Серебряная Кровь. Как забавно, что теперь она должна была обратиться к прояснению ее имени точно тем же самым способом.
Запечатлено на ее коже, точно так же как на Чарльзе, была метка. Это выглядело, как будто выжженый там, символ. Меч, проникающий в облака.
"Что это?" спросил Дилан.
"Метка Архангела", объяснил Оливер. "Она Дочь Света. Так что она не может быть Серебряной Кровью. Она на другой стороне. Она то, чего они боятся"
Шайлер потрогала метку. Она была там всегда, с рождения. Она думала, что это просто родимое пятно, до того как Лоуренс указал на это.
Дилан посмотрел на метку. Она блестела. Он перекрестился. Он посмотрел вниз на тарелке стейк-фри. "Тогда кто они - Венаторы, что помогали мне?"спросил он хриплым голосом.
Оливер тонко улыбнулся. Он постучал пальцем по столу своего друга. "Это не очевидно?"
"Нет."
"Я знаю, кто они. Они Серебряная Кровь."
АРХИВ АУДИОЗАПИСЕЙ: Хранилище Истории. СЕКРЕТНЫЙ ДОКУМЕНТ: Разрешение только Алтитронусу. Расшифровка сообщения Венатора 2/15
ДИЛАН ВАРД ДОПОЛНЕНИЕ: Субъект был допрошен и отпущен.
Расшифровка допроса уничтожена с согласия Региса Mandate 1011.
Глава 10.
"Действительно ли ты уверена, что все в порядке?" Блисс осматривала грязный гостиничный номер. Она никогда не была внутри. Дилан всегда настаивал, чтобы они встретились в вестибюле Гостиницы Челси. Сама гостиница видела лучшие дни. Она обветшала и разваливалась, один из старых Нью-йоркских ориентиров с литературным и скандальным прошлым. Челси был то, где безумный героином Сид Викайоус предположительно нанес удар Нэнси Спунджен, где умер алкоголик Дилан Томас. Это было также место, которое вдохновило "Сaру" Боба Дилэна ("Сидячая забастовка' в течение многи
Она ходила по комнате, выглядывая на дождливую улицу через жалюзи. В первую ночь он вернулся к ней, она была потрясена и счастлива видеть его. Она по-настоящему никогда не верила в то, что он ушел, но еще удивительней было узнать, что он жив.
Той ночью она просила его оставаться поблизости, но он настоял на этой гостинице. Он чувствовал себя более безопасно в центре города, который он сказал, и дрожал от мысли провести ночь в одном из тех пятизвездных шикарных наборов гостиницы, куда Конклав заманил его в ловушку, в то время как расследовали смерть Эгги Карондоле.
Ночью, когда он вернулся, она хотела быть близко к нему, чувствовать его тело рядом с ее. Она чувствовала более близкое родство ему зная, что он походил на нее, вампира, чем простая Красная Кровь, которую она могла высосать полностью. Прежде, чем он уехал, у них были… не совсем отношения, но больше чем флирт. Они собирались начать кое-что…, Она все еще помнила вкус его кожи, чувство его рук под ее рубашкой.
Но Дилfн не проявил интереса к начинанию того на чем они остановились. В то время как он никогда не отвергал ее прямо, она все еще чувствовала себя отказанной романтично. Той первой ночью, она попыталась обнять его, и он обнял ее нетерпеливо, быстро отпуская, как будто трогая ее отраженный его. Он потребовал, чтобы они пошли, искать Шайлер и противостоять ей, и Блисс провела часы, отговаривая его от его плана. Они спорили, и она при к этой гостинице, где он скрывался с тех пор…
В этом грязном, вонючем наборе. Разве они не имеют домашнего хозяйства? Почему это допускается? Газеты сложенные высокими стопками, пустые разбросанные канистры, переполненные пепельницы с окурками.
"Извини за беспорядок."
Она села в углу на диван с пледом, который был покрыт остатками Sunday Times. Она внезапно почувствовала себя настолько уставшей. Она ждала когда он вернется, видя это во сне так долго - и теперь он был здесь, но это было совсем не так, как она вообразила. Все было неправильно, неправильно, неправильно. Он попытался повредить Шайлер; он попытался причинить ей боль.
Как будто он знал то, что она думала, Дилан заговорил. "Блисс, я не знаю то, что прибыло через меня назад туда. Ты знаешь, что я бы никогда… никогда…"
Блисс кратко кивнула. Она хотела верить ему, но сила его насилия все еще пульсировала на ее уме. Он сделал это с ней, порезал ее ножом - мысленно, но это нисколько не умаляет остроту лезвия.
Дилан сидел рядом с ней на кушетке и потянул ее к себе. Что он делал? Теперь он хотел поцеловать ее? Теперь он хотел, чтобы они были вместе? Когда он ничего не сделал, но заставил ее поверить, что он не хочет этого?
Она должна была согласиться с Шайлер и Оливером. Дилан был опасен. Он изменился. Он был развращен? Он превратился в Серебряную Кровь? Он забрал Эгги, не так ли? После их встречи в Одеоне они посадили Дилана в такси, и у Блисс быстро пошепталась со Скай и Олли.
"Он не может быть один."
"Я останусь с ним" пообещала она им.
"Будь осторожна. Он не тот же"
"Он не в своем уме."
"Я знаю", призналась Блисс.
"Что мы собираемся делать?"
"Мы решим это. Мы всегда решаем." Это был Оливер. Всегда оптимистичный.
И сейчас она была здесь, в этой грязной, вонючей комнате с парнем, которого она когда-то так любила, ее сердце болело в течение месяцев, после его исчезновения.
Дилан снял пиджак. Это был нейлон, легкая бежевая ветровка, вид, который продавался в складских магазинах, где Вы могли купить шины в том же самом проходе, что и нижнее белье. Она смутно помнит кровавый кожаную куртку в мусорке. Что бы ни случилось с этим? Сожжена.
Она напрягалась, поскольку его рука задела ее руку слегка.
"Что ты делаешь?" спросила она, желая быть сердитой, но чувствуя стремительное движение, тошнотворное волнение вместо этого. Он настолько отличался от мальчиков Красной Крови, которые у нее были. Мими Мими была права в том, чтобы быть с Вашим собственным видом, который получил кровь, текущую различным способом.
Он тыкался носом в ее щеку. "Блисс…" То как он сказал ее имя, так мягко, так глубоко, его дыхание, теплое в ее ухе.
"Останься со мной," сказал он. Прежде, чем она смогла даже вяло возразить, он ловко переместился так, что они лежали на кушетке, ее колени под его, его бедра прижаты к ней, его руки, переплетенные в ее волосах, и она водила своими руками по его груди - он стал худым, но его мускулы были твердыми, которых не было там прежде - тогда его язык был в ее рту…, и это был так сладко…, Она могла чувствовать слезы на своих глазах, спускающиеся вниз по щеке, и он смахивал те поцелуем также… Боже, как она скучала по нему…, Он причинил ей боль, но возможно Вы только поврежда
Он полез под ее блузку, и она помогла ему поднять ее вверх; он уткнулся лицом в область ее шеи, а потом вдруг отскочил, будто обжегся.