Я даже знаю, о чём он конкретно думает! Сейчас проверю.
— Шайтан-цех хочешь поставить?
Дугин кивнул. Мужики длинной рулеткой планомерно замеряли стены, места расположения колонн, Володя записывал и тут же эскизил в блокноте. Сталкеры свалили дальше, связисты тянут связь по мере продвижения.
А мы с главмехом молча прикидываем.
Головная боль оружейников — оружейные капсюля. Это их главный кошмар. Отрубят Смотрящие канал, и всё, скатывайся к примитивному. Многое наши спецы уже могут сделать, даже по порохам проблема стала решаемой после того, как египтяне показали способность выдавать чистый хлопок. С капсюлями сложнее, тут нужен нормальный патронно-капсюльный заводик. Оборудование постепенно натаскать и вдумчиво смонтировать можно, сырьё, у нас пока не имеющееся — тоже, много ли его нужно. Опыт появится, как и специалисты. Нужно помещение.
В крошечной "шайтан-избе", входящей в структуру химлаборатории научников, двое химиков уже сделали первые капсюля. Вручную. Третья проба, на этот раз, вроде, удачная. Но это лишь казус, игры над проблемами, а не их решение. Дикий труд, колоссальная себестоимость, никуда не годится, только для опыта и понимания тонкостей возможных технологии. Если же нам удастся организовать такое предприятие, считай, большого отката не произойдёт, всё имеющееся будет стрелять и поражать цели. В идеале, нужно с лесной поляны убрать вообще всё оружейное производство, открытые местности не для наших реалий, любая диверсионная группа устроит нам Хиросиму. Плюс погодные сюрпризы, вполне возможные. Да хоть падение пещерника сверху!
— А на освободившемся месте металлистов поставить… И стройматериалы, — я даже не заметил, как начал рассуждать вслух.
Дугин только вздохнул, медленно почесав нос.
Лаборатория сталей и сплавов тоже нужна позарез, литейка это не выход, колхоз, сейчас более-менее толковые сплавы способен выдавать только наш кузнец, в силу природной гениальности, но и это кустарщина, да и некогда ему, заказов навалом.
В принципе, я всего могу натаскать.
Да, есть какие-то сроки годности, в том числе, и у капсюлей. Однако, опытным и научным путём их, наверное, можно увеличить особыми условиями хранения. Не знаю. Дело не в том.
Нам нужны сами производства, как данность, как инструмент технологического развития. Но не для снабжения, как такового, и даже не столько для освоения технологий — для воспитания спецов. И тут нужно торопиться. Торопиться, пока живы люди, много знающие и многое умеющие, получившие образование и опыт ещё там, в потерянном техногенном мире, обладающие Школой и способные таковые Школы либо воссоздать, либо придумать новые. И тогда они успеют передать свои знания, навыки и опыт тем молодым сменщикам, которые старый мир и старую Землю не видели и уже не увидят. Успеют! Вот что главное, а не размер складов.
Ибо любой склад пустеет без системного пополнения.
И где тогда потомки будут брать легированные стали и пластики? Что будут вкручивать в цоколи и пихать в казённики орудий? Создавать по накопленным и натасканным книжкам нашей огромной библиотеки? Да хрен там! Такое освоят лишь единицы, быстро за свою неуёмность определённые в белые вороны с выселками в Морской Пост. Нам нужен Слой (ладно, пусть хотя бы Прослойка), исправно и без потери качества сменяющейся научной и технической интеллигенции.
Нужно статистически необходимое для процветания и поступательного развития анклава количество людей, знающих и умеющих. Умеющих — ключевое слово. А где учиться или вспоминать те умения самым первым?
Правильно, нужно дать им Полигоны.
Которые для успокоения или отчета можно назвать цехами, лабораториями, или как ещё угодно будет. Дорогое это удовольствие — тратить время и ресурсы на освоение практик, если можно банально заказать и получить готовое… Но это всё окупится.
У меня были и есть критики-ворчуны из пенсионерского сообщества. Порой, казалось бы, толковые вещи говорят. Я не парюсь. Потому что одно дело — перманентно критиковать официально принятую мной картину сотворения Нового Мира, указывая на имеющиеся косяки, и совсем другое — пытаться предложить своё, опираясь на собственную мудрость. Всегда есть липовые мудрецы, имеющие все атрибуты аксакалов: возраст, опыт и заслуги. У них нет главного: они не могут предложить новую работающую модель.
Журчала вода, что-то обсуждали люди, тянущие провода. Появился возбуждённый увиденным и услышанным Коля Мазуров, бригадир строителей, а по сути и уровню — нормальный начальник участка. А где сам Герман Янович? Не заболел?
— Коля, шеф твой где? — крикнул я.
— Так на Промзоне он, вчера вечером уехал! Завтра в обед приезжает.
Итак, оружейка. Оружейная мастерская — подразделение механообрабатывающего цеха мехзавода, что захватил всю территорию бывшей лесопильной поляны. Поначалу это было отдельное здание в самом углу периметра, вдали от остальной механослужбы, режимная территория, вход по пропускам. Потом оружейники понастроили ещё изб и складишков, так всегда бывают после выделения территории, хозяева, ёлки, городи, что хочется. Строений там теперь много, даже слишком много, с учётом всех подсобок, бытовок, душевых и толчков, а вот реально полезной площади — с гулькина сына хрен, под каждый новый стенд, станок и участок передела приходится каждый раз колотить новую избу — кучу делового леса извели. Вторые этажи у нас тяжестей не терпят.
Но ведь и здесь мало места!
— Вдвое больше нужно, как минимум, — запереживал Дугин. — А вода это хорошо.
— Далась тебе эта вода, Женя.
— Ну, капсюля тут, наверное, можно, если вспомогалку убрать в другие подвальные…
— Ага. Те, которые под стеной или, ещё хлеще, под площадью Замка. Если рванёт… — мне заранее страшно стало.
— Тут над головой метров пятнадцать скального грунта, — просто так брякнул главмех, для проформы, правды ради.
— Да всё равно никто тебе не даст рисковать твердыней.
— Да прав ты. А ведь нужен полный цикл, до гильз в сборе.
— Негде.
Но Смотрящие услышали наши молитвы.
Пш-шш…
— Смотрите следующее, сдаём чистое, не пачкать! — голосом Гоблина ржаво проскрипела рация на груди у Дугина. — По боковой лестнице не подниматься, и вообще внутрь колодца не соваться. Мы пошли дальше. Отбой.
Это зал оказался больше предыдущего, раз в два! И он был не пустой.
Я подумал, что сейчас пошлют за медиками, так побледнел Дугин.
— Жень, ты чё!
— Обалдел я немного, Лёша, вот что, — как-то нехорошо прошептал главный механик, доставая из кармана пиджака валидол-спрей.
Этого не хватало!
Дугин пышнул под язык, в воздухе чуть запахло мятой.
— Чемодан дайте! — скомандовал я. — Садись, садись.
Посадили, прислонили главмеха к стене. С медиками разбираться пора, куда смотрят на профилактике! Да и я хорош… Нужно Дугина в отпуск загнать, вот что, пусть мужик отдохнёт. В приказном порядке, в Южный Форт, на пляж. Фельдшер на Промбазе есть, правда, по совместительству, так всегда делается в посёлках малой численности. Точно, завтра же займусь, не отвертится.
— Закурить дай, — тихо попросил он.
— Ты ж бросил наконец-то! Сам же хвастался, — сморщился я, но пачку достал. Не буду спорить и учить здоровью, не моё право. Так вот и живём, валидол коньячком закусываем, табачком занюхиваем.
Вдоль правой стены стояли пушки.
Восемнадцать гладкоствольных орудий былых времён. И не те, пару которых доброхоты нашли в самом начале, и которые поставили в экспозиции музея Замка — пузатые, короткие и толстостенные. Эти были диаметром ствола чуть поменьше, но длинные, поизящней, более поздний образец. В углу — целый курган ядер. Пороха, слав тебе, не видно. Или видно?
— Пустые! Евгений Иванович, да их тут штук восемьдесят! — заорал от дальнего угла какой-то белобрысый парень с короткой палкой в руках. По-моему, это тот самый Горыныч. Почему Горыныч?
Отжигает, поди, ввечеру.
— Все пустые, простучал!
А, это он о деревянных бочках докладывает. Целый штабель больших чёрных бочек, стянутых четырьмя коваными обручами каждая, стоял вдоль стены, протянувшись до той самой боковой двери с лестницей, о которой и предупреждал нас Кастет. Подобную тару мы уже находили, в первый же день, да все давно использовали, распределили и растащили по посёлкам. Дефицит, особенно в сезон заготовки. Пелять такая рыба, а что у нас не дефицит? Бондарь работает, но не успевает, спрос огромный. Да и не сделать такие большие да качественные быстро — тут вековой дуб, почерневший от времени, хоть коньяк ставь на выдержку. Кстати. Виноград имеется…
— Точно посчитай, — простонал Женька, не вставая с места, камчадал ему не даёт, бережёт шефа.
Горыныч услышал, начал осмотр заново.
Так, промежуточный итог таков: пушки, ядра, бочки. Уже немало. По пушкам нужно Гонту ждать, пусть решают с Бероевым, пригодны ли они нам в таком количестве. Интересно узнать, какая у них практическая дальность стрельбы. И каких результатов по точности выстрела можно добиться, имея опытных канониров? В плывущий корабль реально попасть, или это только в книжках про пиратов возможно? Чёрный порох можем делать в промышленных объёмах, хоть месяцами тренируйся. Если их в Южном Форте поставить… Нет, самому фантазировать не стоит, пусть спецы дают свои экспертные оценки.
— Точно посчитай, — простонал Женька, не вставая с места, камчадал ему не даёт, бережёт шефа.
Горыныч услышал, начал осмотр заново.
Так, промежуточный итог таков: пушки, ядра, бочки. Уже немало. По пушкам нужно Гонту ждать, пусть решают с Бероевым, пригодны ли они нам в таком количестве. Интересно узнать, какая у них практическая дальность стрельбы. И каких результатов по точности выстрела можно добиться, имея опытных канониров? В плывущий корабль реально попасть, или это только в книжках про пиратов возможно? Чёрный порох можем делать в промышленных объёмах, хоть месяцами тренируйся. Если их в Южном Форте поставить… Нет, самому фантазировать не стоит, пусть спецы дают свои экспертные оценки.
Боковая дверь папы Карло, о которой волнуются сталкеры — что там? И сами-то что-то долго отсутствуют, неужели ещё и третий зал есть? Ждать было тяжело, и я направился к таинственной дверке. Дверь вела в восходящий ствол.
Поиграл я фонарём, не заходя внутрь, ну их, сталкеров, потом наслушаешься. Гладкие, словно оплавленные цилиндрические стены закрытого сверху деревянной крышкой колодца. Диаметром ствол был не более трёх метров, с тощими металлическими ступенями по спирали, вмоноличенными в стену.
— Поручни надо приварить к ступеням, к ним направляющие, и сразу делать шахтный подъёмник, не раздумывая, только это и нужно будет, — стоящий позади меня Дугин уже всё спланировал.
— Ну, ты чё вскочил, посидел бы ещё.
Тот только махнул рукой.
— На том свете отдохнём.
А вот тут ты ошибаешься, Евгений Иванович, я решение принял, и завтра же его выполню. Не убежит теперь это подземелье, всё, нашенское оно.
Подбежал Горыныч, ни одышки, ни усталости, живой паренёк.
— Алексей Александрович, там Ринат медиков вызвал, сейчас спустятся, — выдал он очередную новость и посмотрел на арку прохода.
Дугин застонал, а я обрадовался: правильно парни сделали. Только почему сам не вызвал, производственник хренов, всё бы тебе, Сотников, про работу…
Мазуров тоже был рядом, ему ничего объяснять не надо, белорус уже всё понял.
— Что, товарищи, смею предположить, что мы роняем "оружейку" под землю? — а в глазах прирождённого строителя уже мысли о застройке освободившийся площади, в том числе, и под жильё.
— Роняем, роняем… Может, не всю сразу, — нехотя признал главмех.
Дугин тоже хитрый, планирует, как бы там, наверху, филиальчик себе обеспечить.
— Проект будет нужен, — осторожно вставил белорус, понимающий, что сейчас не самое подходящие время для занудства.
Свет мужики поставили и тут, но его опять мало, нужно добавлять. Ну, не я один такой сообразительный, вот уже и мини-генераторы народ тащит. Пошла жара, скоро все службы анклава здесь соберутся. И у всех тут же появятся мысли о дележе, а потому пока мне отсюда уходить нельзя.
В дальнем, неосвещённом конце зала вспыхнул яркий свет двух фонарей, это сталкеры вернулись из тьмы, оба идут сюда, да не торопятся. Важные, сытые, впечатлений хапнули, удаль показали. Сейчас послушаем. Раз дальше бойцы не двинулись, значит, разведка в целом закончилась.
— Да тут реальный шалман! — почти добродушно усмехнулся Гоблин, оглядываясь по сторонам и одновременно здороваясь с Николаем. — Всегда так, Костя, кто ищет, а кто на поживу слетается.
— Как там, Миша? Закончили? — не дал я ему развить самохвальную речь.
— Угу. Хватит на пока. Теперь нужно с колодцем разбираться. Не лазили?
Мы все замотали головами.
— И правильно, мы сами.
— Что там, тоже зал? — спросил я.
— Сейчас пойдём, покажем. Ибо там круто, с хитринкой ресурс, — ответил за товарища Кастет, сотворив озабоченную рожу.
Там, сразу скажу, действительно было круто.
Именно здесь заканчивалось пространство нового подземелья — это был третий, последний зал, чуть поменьше второго будет.
И прямо посреди него стояла локалка.
Стандартная бревенчатая изба, даже избища, ближе к ангару. Труба торчит, сюр, с ума сойти. В голове ураганом пронеслись панические мысли: как вытаскивать? Они там наверху совсем рехнулись!
— Компьютер глюканул, — прошептал Дугин, опять поморщившись. — Хотели сверху поставить, чтобы мы её ещё на старте нашли, да вот, заглубилось оно как-то у них… Классический "Ой!".
Скорее всего, медики нам действительно пригодятся, и не только ему. Словно откликнувшись на мысль, в зале зазвенели женские голоса: а вот и они. Впереди, естественно, шла сама Зенгер.
Главврач в белоснежном халате двигалась по сумрачному подземелью, как фюрер между рядов фольксштурма (не напрямую же с Гитлером мне сравнивать родную врачиху), раздавая указания, приветствуя, похлопывая и оценивая. Народ только что не кланялся.
— Куда пропал, нарушитель? Почему не был в среду?
— Ну-ка, Игорь, посмотри на меня прямо… Не щурься. Хорошо! Вот! Глазки голубенькие, никакой желтизны. И запомни: тебе теперь даже квас нельзя пить.
— Гареев, жду тебя в семнадцать часов в кабинете, будем говорить уже предметно.
— С женой всё нормально, плод лежит правильно. Ну-ну… что-то. Не волнуйся, Дима, всё будет хорошо, я лично обещаю.
Следом за ней шла медичка из новеньких, по-моему, из Берлина приехала. Два мужика легко тащили боком матерчатые носилки, ещё один — большой белый контейнер с красным крестом, германская штучка. Заметив нас, группа откорректировала траекторию; быстро подошли, быстро начали.
— Ставьте прямо здесь. Женя, мальчик, ну, как же так, — Зенгерша присела на корточки.
Сколько раз замечал, в такие минуты и в таких ситуациях на место привычной всем Розы Клебб, полковника советской контрразведки из "бондианы", встаёт её дубль, необычно мягкий, даже ласковый. Профи.
Дугин что-то пробубнил, заранее расстёгивая пиджак и рубашку.
— Звонила в столовую, диетстол ты не берёшь. Режим не соблюдаешь, лекарства, более чем уверена, не принимаешь. Не дыши… Так… Ясно, собирайся.
— Куда! — выдохнул главмех.
Представляю, какой облом. Тут локалка невспаханная, а тебя пакуют.
— На кардиограф, миленький, на кардиограф.
Ложиться на носилки перед подчинёнными Дугин категорически отказался.
— Хорошо, Женя, так пойдём, Сейчас только… Кто же это был, а?
Главврач оглянулась, что-то вспоминая.
— Фаня, сюда иди, дорогой!
Фаня, не соразмерный имени детина, типичный ижевский удмурт, вышел из-за спин друзей, подошёл с опаской.
— Что у тебя с рукой? — цепкий взор медика сразу отметил главное.
— Вчера порезался.
— Почему сразу не пришёл? — с удовлетворением отметив, что пациенту сказать нечего, она отдала новую команду: — Ирина, полный комплект в мышцу. Что стоишь, снимай штанишки, Фаня.
Заголять задницу при всех здоровяку не хотелось, но делать было нечего, все знают, с Зенгер лучше не связываться, дороже будет.
— Может, в уголок отойдём? — робко предложил Фаня, кивнув в темноту.
— Ты что, нашей Ирине интим предлагаешь? Снимай, говорю!
Мужики радостно заржали, кто-то навёл и пыхнул вспышкой камеры телефона — из молодых, всё страдают по исчезнувшему ютубу. Наконец, интермедия "Санитарный поезд на передовой" закончилась, процессия засобиралась в обратный путь. Присмиревший Дугин уже не сопротивлялся.
Стоп, чуть не забыл!
— Маргарита Эдуардовна, минуточку. Задержитесь.
Главврач, дав группе команду на начало движения, мол, потом вас догоню, обернулась ко мне.
— Слушаю вас, Алексей Александрович.
— Так что вы мне хотели сообщить о ваших VIP-подопечных? Мы с вами на три часа договаривались, боюсь, не смогу, сами видите, какие события.
Поняв, что одной фразой тут не отделаешься, главврач чуть кивнула в сторону. И это правильно, остальным слушать не стоит.
В высшей степени сенсационно появившаяся в анклаве группа Потапова содержится в местах, не столь отдалённых. Страшного подозревать не стоит, путешественники в карантине. Точнее, в VIP-карантине. Одно из подразделений Медцентра — крошечный санаторий Кордона, он же — рекреационный блок, отдан им. Три дня, как положено, без всяких исключений, хотя мне постоянно приходит в голову мысль о перестраховке. Ни сам Потапов, ни его коллеги возражать не стали, тем более, что условия там просто райские. Просторная и нарядная рубленая хижина в стиле "Турбаза в лесу", отличная природа вокруг, тишина и покой. Что ещё нужно для полноценного отдыха… Персонала немного: медсестра, санитарочка, ну, и "кордоньеры" помогают по мере надобности, лёгкий русский сервис. Ради этого дела мы сместили план платного обслуживания иностранцев.
— И заодно по персоналу… Терпят? Гости не вредничают?
Перед ответом и докладом главврач закурила. Есть такой парадокс. Сразу после попадания на эту планету люди меняют привычки и греховные приоритеты, научники даже исследование проводили. Условно: пить начинают меньше и реже — тому есть объективные причины, а вот курить больше и чаще, даже те, кто уже бросил. Тут у нас наблюдается явный откат. Причины пока не совсем понятны. Есть и другие особенности. Так, в целом, снижается процент проявления социопатий, как и вообще любых аберраций. Все это происходит вопреки многочисленным прогнозам самодеятельных и профессиональных исследователей возможных постапокалиптических сообществ.