— Как бы мне хотелось посмотреть! — вздохнула Никетта и тотчас поправила сама себя: — Я обязательно посмотрю, как они вылупятся!
— Пожалуйста, приходи! У меня здесь дверь никогда не закрывается, — сказала сеньора.
Все трое сели на пол и начали старательно слизывать с серебряной фольги остатки шоколада. Они чувствовали себя здесь преотлично, но Герусо с беспокойством вспомнил о сеньоре Хулиане.
— Вы знаете, у меня украли коробку с заказом, — сказал он ни с того ни с сего.
Сеньора сразу все поняла.
— О, это действительно проблема. Твой хозяин рассердится и, возможно, даже заплатит тебе меньше денег.
— Почти наверняка.
— И тогда твоя тетя тоже рассердится.
Она немного помолчала, размышляя о случившемся.
— Как бы тебе помочь? — задумчиво произнесла она. — Единственное, что я умею делать, — это рисовать.
Видно было, она очень расстроилась из-за того, что не знала, как помочь Герусо. Вдруг ее лицо оживилось, она показала на одну из картин, висевшую на стене.
— Знаешь что, отнеси ее своему хозяину! Мне больше нечего ему дать.
Это была довольно большая картина, больше метра в ширину, написанная масляными красками. Дети смотрели на нее, и она им очень нравилась. Они даже почувствовали себя счастливее и сильнее, глядя на нее, и им захотелось сделать что-нибудь хорошее.
— Здесь нарисована река Амазонка, и можно увидеть, что там внутри происходит, — объявила Никетта. — Разные водные течения переплетаются и сливаются друг с другом, а то, которое приходит сюда из черной речки, окрашено в более темный цвет. Когда я смотрю на эту картину, я кажусь себе лососем, плывущим к морю.
— А по-моему, здесь нарисована пещера, такую я видел в деревне, где родился мой папа, — сказал Марио. — Вон там хорошо видны летучие мыши и влажные камни, похожие на какие-то фигуры. Мне кажется, что я спрятался там от грозы и вижу, как снаружи сверкают молнии.
— Нет, на этой картине изображено небо, — заявил Герусо. — Вон там скопились созвездия и галактики. А еще видны планеты, которые пока не открыты, может, даже окажется, что они обитаемые. Все равно как будто летишь на космическом корабле.
Когда же картину увидел сеньор Хулиан, он не согласился ни с одним из ребят.
— Не вижу я здесь никаких рек, ни пещер, ни тем более галактик, — проворчал он. — Тут нарисовано что-то совсем не понятное. А зачем мне картина, где ничего не понятно? Лучше бы ты не торчал здесь, Герусо, а отправился искать коробку. Представляю, что скажет сеньора Родригес, когда увидит, что ей не доставили ее покупки… Наверняка очень рассердится!
Он схватил картину и запихнул ее в погреб. Там она провалялась за пустыми бидонами долго-долго и от сырости немного испортилась. Но в один прекрасный день какой-то беспокойный человечек, который знал язык дельфинов и названия самых разных цветов, случайно увидел картину и страшно удивился. Он сказал, что картина написана известной художницей, и купил ее у сеньора Хулиана за приличную сумму.
Но это произойдет много лет спустя, гораздо позже того, как закончится наш рассказ, а поскольку Герусо не мог заглянуть в будущее, то в тот вечер он думал только об одном: как бы найти вора, укравшего коробку?
3 ПАРЕНЬ С ГИТАРОЙ
— А я знал, что она здесь вовсе ни при чем, — сообщил Марио, заглядывая на обратном пути в бар Себастьяна Быка.
Марио всегда такой: очень любит хвастаться своей смекалкой и говорить «А я знал», особенно после того, как все уже давно прошло и перестало быть секретом для остальных.
Ребята вошли в бар, не обменявшись ни словом, как будто они уже заранее договорились о том, как им действовать дальше.
— А твоя бабуля опять играет на автомате, — сказал Герусо Никетте.
И действительно, бабушка Томаса, в своем черном платочке, коричневой юбке до пят и пеньковых туфлях-альпаргатах со шнурками, завязанными крест-накрест поверх толстых шерстяных чулок, с необыкновенным проворством крутила рычаги электронного управления, и глаза у нее горели энтузиазмом.
— Тебе что, больше нечем заняться? — пристыдила ее Никетта.
Бабушка Томаса недавно приехала в город. В деревне у нее остался небольшой огород, рыжие куры и корова по кличке Милушка; покинуть их было так же трудно, как родную семью. Она приехала, чтобы быть поближе к внукам.
— Ты целый день торчишь здесь возле этого противного автомата, — ворчала Никетта.
Себастьян, по прозвищу Бык, влажной тряпкой протер стойку бара, и ее поверхность засверкала как новенькая.
— А ну брысь, мелюзга! Не путайтесь под ногами у клиентов!
На бабушку Томасу город не произвел абсолютно никакого впечатления — ни хорошего, ни плохого. Она осталась совершенно безразлична к небоскребам, метро, театрам и музеям. Но автоматы, глотающие монеты, рычажки и кнопки, игрушечное футбольное поле с движущимися фигурками игроков — все это приводило ее в неописуемый восторг.
— Все равно что на ветер деньги швырять…
Ее космический корабль летел вперед, он ловко уклонялся от преследовавших его лучей лазера, чудом спасался от внезапно появлявшихся ракет и безжалостно сбивал любой вражеский корабль, который пытался на него напасть.
Дети с интересом и не без зависти наблюдали захватывающую картину боя; казалось, что они даже забыли о своей главной задаче, но нет. Как только Бык включил радио и послышались звуки уличной песенки, Никетта торжествующе посмотрела на своих друзей, словно нашла наконец разгадку.
— Парень с гитарой!
Марио и Герусо тотчас ухватились за эту мысль, как будто были уверены, что на сей раз их подозрения окажутся правильными.
Парень с гитарой ходил в дырявых майках и стоптанных сандалиях. Хотя он снял комнату в этом районе уже два месяца назад, его практически никто не знал. Он почти не появлялся на здешних улицах. Каждый день парень уходил в центр города, устраивался на каком-нибудь углу и начинал бренчать на гитаре и петь такие печальные песни, что богатые люди, проходя мимо, из жалости бросали ему в блюдечко монетки, а иногда и не только богатые. На эти деньги он покупал в лавке у сеньора Хулиана фрукты, морковку и кукурузные зерна.
«Ну что за люди! — вздыхала сеньора Консуэло, тетя Герусо. — Готовы заниматься чем угодно, лишь бы не работать. Бездельники, вот они кто!»
Конечно, зачем таким красть коньки? Они крадут коробки с продуктами.
Парень с гитарой жил в том же доме, что и Аила. На этот раз, отправляясь туда, дети были уверены, что они на верном пути.
Аила прыгала через скакалку. Правда, она не могла этого делать так же ловко и легко, как ее подруги, но тем не менее Аила никогда не сдавалась без боя, стараясь изо всех сил победить, точно так же, как она никогда не пускала Герусо в дом, если он не говорил пароля.
— Сим-сим, открой дверь!
Аила опустила скакалку, которой преграждала им дорогу:
— Можете входить.
Парень с гитарой жил в маленькой полуподвальной комнате, стены которой были увешаны фотографиями ковбоев, афишами кинофильмов и обложками от пластинок.
— Вот это Битлы, — сказала Никетта.
Парень с гитарой подтвердил: да, это Битлы. А рядом с ними фотография человека, который лучше всех на свете играл на гитаре, и звали его Андрес Сеговия.
Из кирпичей и досок парень построил полки, на них лежали книги, пластинки и ноты. Вместо стола у него был ящик, и все уселись вокруг него на маленькие бочонки из-под пива. В углу стояла туристская плитка, а на ней сковорода. Дети с завистью разглядывали комнату и дружно решили, что, когда они вырастут большими и им исполнится по шестнадцать лет, они будут жить точно в такой же комнате и готовить себе еду на туристской плитке.
— У меня будет свой маленький зоопарк, — сказала Никетта. — Белки и кролики. Моя мама не разрешает держать их дома.
— А я смонтирую электрическую железную дорогу, — заявил Марио. — И не буду ее разбирать, пусть всегда стоит у меня дома.
— Я предпочитаю трапецию, — сообщил Герусо. — Вот будет здорово забраться на нее на велосипеде и балансировать!
Парень с гитарой дружелюбно смотрел на ребят. Лично ему всегда ужасно хотелось бродить по свету со своей гитарой и петь песни, которые он сам сочинял.
— Не думайте, что это так легко, — объяснил он. — Иногда у меня бывают неприятности с полицией. Вчера вечером меня продержали в полицейском участке больше двух часов.
— Тебя арестовали?
— Не совсем так. Но напугали здорово.
— Им, наверное, не понравились твои песни, — решил Марио.
Парень с гитарой улыбнулся. Он поставил сковороду на огонь и насыпал туда горку кукурузных зерен и сахара, а потом быстро прикрыл крышкой. Зерна начали прыгать и громко взрываться под крышкой. Когда сковородку открыли, в ней оказалось полно белых хлопьев. Ребята набросились на них и, обжигаясь и смеясь, стали бросать в рот пригоршнями, пока не почувствовали, что уже наелись до отвала.
— А у меня украли коробку с заказом, — вдруг сказал Герусо.
Парень почесал в бороде. Она у него была мягкая и золотистая, как мед, и глаза у него тоже были золотистые и насмешливые.
— И ты подумал, что это сделал я?
— Ага, — признался Герусо.
Парень не рассердился. Он подбросил несколько хлопьев в воздух и поймал их ртом.
— Однажды я украл гармонь, когда был маленьким. — Он ткнул пальцем в Никетту. — Вот таким, как она. Пришлось ее вернуть.
— Мне уже девять лет, — уточнила Никетта. — Просто я маленького роста. Я ниже всех в классе, но это не значит, что…
— Дело в том, — прервал ее Герусо, — дело в том, что сеньор Хулиан настаивает, чтобы я нашел коробку. Ты, случайно, не знаешь какого-нибудь вора, который живет здесь поблизости?
— Знаю, и не одного, — ответил парень, немного подумав. — Но они не крадут бутылок с молоком и прочей ерунды. Они хорошо организованы, понял? И не станут рисковать из-за пустяков.
Герусо кивнул:
— Совсем как в телефильмах. Там никто не крадет коробок с заказами. И никто не станет тратить время, чтобы снимать фильм о том, как кто-то украл несколько бутылок лимонада или два кило апельсинов.
— И даже две плитки шоколада… — вставила Никетта.
— Совершенно верно, — подтвердил парень.
На сковороде совсем не осталось хлопьев. Она стояла черная и пустая, и вид у нее был печальный, как у Герусо.
Парень посмотрел на него, барабаня своими длинными пальцами по ящику, заменявшему стол.
— Чем я могу тебе помочь?
Герусо пожал плечами:
— Не знаю. Сеньора в красном шарфе подарила сеньору Хулиану картину, но она ему не понравилась.
Парень встал и снял со стены гитару. Он взял ее в руки и прикоснулся к ней так нежно и осторожно, как будто гладил только что родившегося котенка.
Марио подумал, что, когда вырастет и ему исполнится шестнадцать лет, он будет обращаться с вещами так же деликатно, даже если Себастьян, по прозвищу Бык, станет обзывать его за это девчонкой.
— Единственное, что у меня есть, — это музыка, — сказал парень с гитарой. — Я подарю ему песню.
Они пришли в лавку, когда там было битком набито народу: как раз в это время в школе закончились занятия, и все мамаши дружно бросились за покупками. Их дети наперебой просили кто жевательную резинку, кто клубничных леденцов на палочке, а кто жареный картофель. Сеньор Хулиан суетился, бегая взад-вперед, и едва успевал заворачивать нарезанную ломтиками колбасу, поэтому он почти не слушал, что ему говорит Герусо.
— Что ты сказал? Коробка так и не нашлась?
— Не нашлась, но зато мой друг сейчас споет для вас песенку.
Сеньор Хулиан застыл от изумления с карандашом в руке, он даже забыл, что должен отпускать товар.
— Он будет петь для меня?
— Ага, бесплатно, — радостно закивал Герусо. — Он дарит вам свою песню.
А парень с гитарой уже начал петь. На этот раз он не поставил на пол блюдечко для монет, и песня была не из тех, грустных, за которые расчувствовавшиеся богачи бросают бумажки в сто песет. Какое там! Парень рассказывал забавную историю про озорного щенка:
Казалось, что парень и гитара не могут существовать друг без друга, как не существует день без света. Сначала покупатели нерешительно улыбались и покачивали в такт музыке головой и плечами, но дети сразу же пустились в пляс. А молоденькие мамы в джинсах побросали на пол продуктовые сумки и стали танцевать вместе с ребятами.
А потом самые отчаянные бабушки и толстые симпатичные тети пустились в пляс, они танцевали кто как умел, и даже дон Абундио помахивал тросточкой в ритм музыке.
Привлеченные веселой мелодией, жители квартала присоединились к покупателям, и вскоре здесь стало шумно и оживленно, как на празднике. Дети и взрослые плясали между корзинами с фруктами и мешками картофеля, перепрыгивали через ящики с пивом и даже взбирались на прилавок…
Сеньор Хулиан плакал.
Спустя много лет он рассказывал тем, кто хотел его послушать, как один знаменитый певец — сейчас он уже не помнит, как его звали, ну, его еще часто показывают по телевизору и зарабатывает он кучу денег, — так вот, он однажды пришел к нему в лавку и пел специально для него, да еще и бесплатно, очень забавную песенку.
Вообще-то это была неправда, потому что парень с гитарой так и не стал ни знаменитым, ни богатым, он всего лишь был счастливым человеком. Но сеньор Хулиан не очень-то умел отличить одно от другого… А в тот день Герусо здорово досталось за то, что он все это устроил, и ему волей-неволей пришлось вновь отправиться на поиски злополучной коробки с заказом.
— Воображаю, как бесится сеньора Родригес! — ворчал хозяин. — Вот уж, наверное, ругает нас!..
Его никак нельзя было убедить в том, что в их квартале вообще нет воров, ни единого, и что нечего устраивать скандал из-за таких пустяков.
— По телевизору, — начал ему объяснять Герусо, — по телевизору показывают только очень крупные кражи. Например, как похитили статую с брильянтами в глазах, как крадут наркотики, динамит, секретные документы.
— Коробка! — вопил сеньор Хулиан. — Я хочу, чтобы коробка была здесь! — И он начал перечислять, быстро загибая пальцы, что в ней лежало: — Два пакета молока, три бутылки лимонада, четыре банки тунца и две сардин, литр растительного масла…
— Хорошо, хорошо, — поспешно ответил Герусо.
— Но нам уже больше некого подозревать, — грустно вздохнула Никетта.
4 СТАРИК С МУСОРНОЙ СВАЛКИ
Они уселись у дверей аптеки и стали смотреть на улицу. Никетта ковыряла палочкой в щели между каменными плитами мостовой, пытаясь извлечь улизнувшего от нее паука. Совсем рядом послышался противный вой сирены, все ближе, ближе; из-за поворота выскочила машина «скорой помощи» и пронеслась перед самым их носом, не обращая внимания на красный сигнал светофора.
— Наверное, несчастный случай, — провозгласил Марио. — В воскресенье, когда мы возвращались с гор, я видел перевернутую машину.
— А я один раз видела настоящего мертвеца, — сказала Никетта.
Она об этом рассказывала уже столько раз, что никто не проявил ни малейшего интереса к ее сообщению. Ребята знали эту историю наизусть. Герусо рассеянно смотрел вслед «скорой помощи», которая, доехав до перекрестка, повернула направо и помчалась по направлению к Главному проспекту.
— Она едет на демонстрацию, — с уверенностью сказал Герусо. — В центре сейчас демонстрация.
— Машина «скорой помощи»?
Несколько мальчишек, сидевших на скамейке в садике, громко окликнули их и замахали руками, а Рыжий показал на футбольный мяч:
— Сыграем? Айда к нам!
— Я — нет, — ответил Герусо. — Никак не могу.
— А вы?
— Мы с Герусо, — вздохнула Никетта, и в голосе ее послышалось сожаление.
Стало темнеть; вспыхнул свет в витрине аптеки; некоторые машины уже ехали с включенными фарами, а ребята по-прежнему не знали, что надо делать. Было от чего впасть в отчаяние!
Найти преступника оказалось задачей куда более трудной, чем они себе представляли; в довершение всего им даже поиграть сегодня не удалось. Совсем потерянный день.
— Хотел бы я знать, как в таких случаях поступают детективы, — сказал Марио, вздохнув. — Очень хотел бы знать.
Никетта скорчила презрительную гримаску:
— У них есть все: рация, чтобы переговариваться на расстоянии, магнитофон, скрытые камеры. У них иногда даже в авторучку бывает вмонтирован фотоаппарат. Им такое раз плюнуть!
— Но думать они тоже должны, — сказал Герусо.
У противоположного тротуара с резким скрипом затормозил автобус. Из него вышел Энрике, водитель гаража. Он приветственно помахал рукой продавцу газет, сидевшему в киоске, и остановился, чтобы перекинуться с ним парой слов. Мама Марио вышла из парикмахерской, волосы у нее были красиво уложены и блестели. Марио прижался лицом к стеклу, он надеялся, что мама его не увидит. Но мама все-таки заметила его.
— Ты уже сделал уроки?
— Почти. Мне осталась всего одна страница.
— А хлеба купил?
Марио притворно смутился, этот прием был им хорошо отработан для подобных случаев.