Осмотр кишлака ничего нового заместителю террористической организации не дал. Дарви внешне действительно жил обычной и привычной жизнью большинства афганских селений. Отличие было в одном: на улицах Дарви можно увидеть группы вооруженных людей в черных одеждах, чего в других мирных кишлаках не увидишь. Но это объяснялось наличием в селении боевого отряда.
Троица вошла на территорию усадьбы Кардая. У входа сняли обувь, прошли в большую комнату. Женщины занесли тазики и полотенца. И обмыли им руки. Затем принесли клеенку, чайники с чаем, вазы со сладостями, пиалы, уложили вокруг «стола» подушки в шелковых наволочках и покинули комнату.
– Прошу, господа, – сказал Кардай, – располагайтесь удобнее, откушайте чаю. Мясо будет готово через пятнадцать минут.
Все трое устроились вокруг специфического «достархана». Каждый сам налил себе чаю.
– Говорить будем сейчас? Или после завтрака? – поинтересовался Кардай.
– После завтрака, – ответил Хакади. – Надеюсь, эта комната не имеет посторонних ушей?
– О чем вы, господин Хакади?
– Охрана внутри дома есть?
– Один человек.
– Убрать во двор.
– Слушаюсь.
– И вообще на мужской половине не должно быть никого, после того как женщины уберут посуду.
– Да, господин Хакади.
Женщины вскоре снова появились, унесли чайники, пиалы, принесли казан с дымящимся, хорошо прожаренным мясом молодого барана, чашки с зеленью, тазики с водой.
Трое бандитов, запустив руки в казан и облизываясь, выискивали сытные куски.
Завтрак, если так можно назвать поедание целого барашка, проходил в молчании. И только после того, как все было убрано и Кардай освободил мужскую половину от охраны и близких, Хакади, с удовольствием прикурив сигарету, начал совещание.
– Вы все знаете, что в районе кишлака Харас мы в пещерах перевала Ланг оборудуем склады для оружия и боеприпасов, которые придут к нам из Пакистана. И это не склады текущего довольствия. Арсенал, который будет там заложен, рассчитан на группировку численностью не менее тысячи человек. До сих пор работы в Харасе шли по плану, но два последних дня буквально выбили нас из графика. Сначала в тоннеле между пещерами произошел обвал, погибли два человека, затем тут же обнаружился тиф у четырех рабов, и пришлось их расстрелять. Поэтому возник дефицит рабочих рук, и его надо устранить. Господином Фарди принято решение пополнить ряды рабов за счет мужчин торгового каравана племени хату.
Кардай и Бадри переглянулись.
– Я прислан сюда, чтобы совместно с верными вам людьми провести разведку местности на маршруте следования каравана, который должен выйти из Тахталага вечером пятницы 18 числа или в ночь с пятницы на субботу, чтобы в воскресенье прибыть на базар Кандагара. Цель разведки – выявить место, пригодное для устройства засады и разгрома каравана. Но, как сами понимаете, речь не идет о тотальном уничтожении хатуитов. Нам необходимо пленить как минимум шесть человек, больше – лучше. Руководить акцией буду я, своим заместителем назначаю Будура Бадри. На нем формирование группы разведки и штурма, ее вооружение, экипировка. Техника, необходимая для проведения разведки, – на Кардае.
Хакади отметил, что Кардай не в восторге от предстоящей акции, но он не собирался считаться с его мнением и тем более настроением, поэтому, усмехнувшись, продолжал:
– Вижу, Ахмед, что тебе не по душе принятое решение, хотя еще по приезде понял, что приехал я именно для проведения боевой акции. Хату создали себе образ мстителей, и они действительно не прощают обид. Но вопрос, а кто их прощает? И все же, чтобы запугать Бани Ардана, мы представим акцию как месть за казнь Абдуллы Мирзади. Оставим на месте захвата одного человека, который услышит то, что надо услышать, и то, о чем я отдельно проведу инструктаж, чтобы передать услышанное Ардану. Он будет знать, что нападение на караван и его разграбление с захватом пленных – ответная акция. Но кто именно решился на нее, у Ардана сведений не будет. И рад бы отомстить, но вопрос: кому? Информацию ему получить неоткуда. Люди же, с которыми он торгует, «случайно» узнают, что нападение – дело рук брата Мирзади, который живет в Пакистане и который специально, используя тактику Хату, я имею в виду тактику выжидания, спустя время нанял отряд, перешел границу и провел нападение на хатуитов. Вот потому, что операция носит не обычный, а специфический характер, нам необходимо сформировать группу, в которую вошли бы лучшие из лучших, а главное, безупречно дисциплинированные и умеющие держать язык за зубами бойцы. – Он повернулся к Бадри: – Найдешь таких, Будур?
– Смотря сколько, с десяток найду, больше, пожалуй, нет.
– Десятка хватит. Караваны хату не многочисленны, половина мужчин – погонщики, половина охрана, и, что важно, хатуиты не ожидают нападения. Значит, у нас преимущество первого удара, а это значимое преимущество перед противником, не ожидающим нападения. Но так как операция поручена мне, я и составлю конкретный план, с учетом всех особенностей и общей обстановки. Задача группы – в точности выполнять его и оперативно реагировать на возможные изменения и корректировки в ходе боя. Для этого каждый боец должен быть оснащен портативной рацией малого радиуса действия и специальной гарнитурой портативного устройства, чтобы иметь возможность принимать приказы и проводить доклады, не доставая рацию из чехла. Теперь по форме одежды. Группа будет действовать в форме боевых отрядов ИГ.
– Но тогда все теряет смысл имитация мести! – не удержался Кардай. – Ардан уже сейчас наверняка знает, что в районе Альдага, здесь, в Харасе, возможно, и в Бишу формируется и уже имеет боевые подразделения наша организация, являющаяся филиалом, если так можно выразиться, «Исламского государства Ирана и Леванта». Нападение на караван в черной форме выдаст нас с потрохами.
– Напротив, Ахмед, – усмехнулся Хакади. – Подумай, стали бы мы проводить акцию против хату в собственных одеждах, которые, как ты сказал, выдадут нас с потрохами?
– Но ведь ты планируешь это.
– Да, потому что Ардан умнее тебя. И он примет вариант подставы нашей организации, с которой, кстати, у хату не было никаких проблем, а значит, нет и причин для столь коварного шага. А вот у брата Мирзади причины подставить нас есть. Потому что люди, служившие Талибану, не защитили Абдуллу. О том, куда денутся пленные, ему не узнать никогда. С увеличением количества рабов мы уложимся в сроки, и через месяц все вольные и невольные свидетели строительства объекта, включая и иностранных специалистов, и слишком болтливых караульных с надзирателями, и уж тем более рабов, будут уничтожены. А Ардан? Если не пропадет желание, пусть ищет брата Мирзади в Пакистане, что не так сложно сделать, и мстит ему.
– Представляю, каково будет брату Мирзади, когда хату выкрадут его из Пакистана и у себя в горах предъявят обвинения в уничтожении каравана, – расплылся в улыбке Бадри. – Тот знать ничего не знает, а ему башку с плеч, а до этого недельку допросов с пристрастием. Мирзади-младший признается во всем, даже в том, что это он лично руководил операцией по подрыву башен-близнецов в Нью-Йорке, несмотря на то, что тогда ему было всего лет семнадцать. У хату он все возьмет на себя.
– Вот и я о том же, – выдохнул дым Хакади. – Но к делу, братья. Сегодня тебе, Будур, сформировать втайне от всех группу разведки и штурма, к утру она должна быть в новом доме нашего друга. – Он перевел взгляд на Кардая: – Тебе же, Ахмед, сегодня подготовить технику и все, о чем мы говорили. Но также скрытно. В отряде не должны знать, зачем приехал я и куда ушли люди, отобранные Будуром. Работайте вместе. Я же не буду привлекать ненужное внимание и останусь здесь. Да, Ахмед, предупреди охрану, что один из моих телохранителей принес в дом спутниковую станцию.
– Хорошо, господин Хакади, будет сделано. Один вопрос.
– Слушаю!
– Когда подать обед, ужин, может быть, наложниц?
– Наложниц отправь к моей охране, я сплю только с женами, а насчет обеда и ужина? Так это тебе решать как хозяину.
– Значит, в обычное время?
– Значит, так!
– Доставить видеоаппаратуру?
– Не надо. Принеси лучше Коран.
– Слушаюсь!
– Все?
– Все!
– Тогда за работу, братья, я на связи. Вызывайте, если возникнет необходимость, и будьте готовы явиться ко мне по первому зову, если будут новости, касающиеся акции, из Альдага.
– Да, господин Хакади.
Но день прошел спокойно, уже вечером Бадри доложил, что группа сформирована и он готов немедленно представить ее, но Хакади ответил, что не стоит спешить. Утром, значит, утром.
В 8:00 следующего дня Кардай проводил заместителя Фарди в свой новый дом, где в полном составе его ждала сформированная Будуром Бадри разведывательно-штурмовая группа, в которую кроме Бадри вошли еще семь человек.
– Ты не смог и десятка подходящих бойцов набрать, Будур? – усмехнулся Хакади.
– Добавить еще троих было несложно, но ты приказывал собрать лучших и надежных, они перед тобой.
– Хорошо, если это ваши лучшие, то их хватит. Ведь мы с тобой тоже чего-то стоим.
Хакади обошел строй. Группа построилась в большом холле в строгую шеренгу по ранжиру, и это не осталось без внимания заместителя руководителя террористической организации. Казалось бы, мелочь, но она указывала на то, что собранные бойцы знали, что такое дисциплина.
Заместитель Фарди, а теперь еще командир спецгруппы Хамид Хакади прошел вдоль строя, замечаний не сделал, не за что было их делать, бойцы стояли безупречно подтянутые, в полной боевой экипировке. Из вооружения они имели автоматы «АКС-74», пулемет «ПК», два одноразовых гранатомета «Муха», пистолеты и, как обязательный атрибут каждого восточного мужчины, ножи.
Хакади остался доволен осмотром.
– Ты подобрал хороших воинов, – сказал он Бадри, повернувшись, – по крайней мере, таковыми они смотрятся внешне, а что представляют собой в бою, в бою и узнаем. Нам будут нужны еще маскировочные сети, маскировочные халаты. На зелено-коричневом фоне черная форма будет выделяться.
– Слушаюсь, – кивнул Бадри.
В холле появился командир отряда Ахмед Кардай.
– Машины во дворе, господин Хакади, – доложил он.
– Что за технику ты приготовил?
– Внедорожник «Ниссан», пикап «Тойота» с сиденьями в кузове.
– Хорошо, – кивнул Хакади.
– Вам водители отдельно потребуются, – заметил Кардай, и Хакади повернулся к Бадри:
– В группе есть водители?
– Так все могут водить машины.
– Нам не нужны водители, и вот еще что: пикап все же замени на внедорожник, не надо, чтобы жители кишлака видели, как группа выезжает из селения.
– Слушаюсь, это не займет много времени.
– И держи технику для пленных, мы постараемся взять их побольше.
– Да, господин Хакади.
Вскоре два «Ниссана», в которых находилось девять боевиков, обойдя Дарви, пошли по дороге на Ак-Варалан. Пройдя тридцать километров, они свернули с основной дороги и, перейдя на грунтовку, далее двинулись вдоль большого лесного массива.
Спустя два часа машины остановились среди холмов в нескольких десятках метров от обрыва в ущелье.
Из машин вышли Хакади и Бадри, подошли к спуску. Он был пологим, заросшим кустарником, дно правее расширялось, дальше виднелся спуск в ущелье.
– Здесь хорошее место, – проговорил Бадри.
– Для уничтожения каравана, Будур, но не для захвата пленных. Для захвата нужно ограниченное пространство, чтобы противник не имел возможности маневрирования, а здесь этой возможности более чем достаточно. Смотрим лес на плато за спуском. Если там ничего подходящего не найдем, пойдем в сторону Кандагара. Где-то все равно должен быть пятачок, нужный нам.
– Да, командир.
Хакади и Бадри сели в автомобили, и те, огибая холмы, пошли на северо-восток к массивной «зеленке».
Глава четвертая
Боевики, продвигаясь по плато, останавливались несколько раз, главари подходили к ущелью, осматривали дно, склоны, но места для засады не находили. Дошли до леса. Он был густым, на опушке высокие заросли кустов, дорога рядом, а дальше равнина. Нападение возможно со стороны леса, на равнине укрыться негде, здесь можно было легко уничтожить караван, но произвести захват невозможно. Пока уберешь охрану, караванщики разбегутся, либо примут бой, прикрываясь животными, и тогда лес станет ловушкой.
– Разворачиваемся, идем в сторону Кандагара, – приказал Хакади.
И еще час разведки прошел впустую. Если бы акция не была направлена против хатуитов, то Хакади, возможно, остановил бы свой выбор на «зеленке», но он прекрасно знал: чтобы пленить воина племени хату, его надо обезоружить, повалить на землю, лишить сознания. Иначе он зубами будет рвать врага.
На очередной остановке Хакади разрешил бойцам выйти размяться, сам остался у машины, отправив к ущелью по направлению одиночного валуна, непонятно каким образом оказавшегося на самой вершине склона, Бадри. Тот ушел и через минуту крикнул:
– Господин Хакади, сюда!
– Что, Будур?
– Кажется, есть, что нам надо, смотрите.
Хакади обошел валун и увидел внизу узкий проход, шириной метра в три. Примечательно то, что с обеих сторон он был словно обозначен утесами, напоминавшими древние колонны. Над валуном в пяти метрах терраса, где мог разместиться пулеметчик и гранатометчик. Закрыть коридор и с запада, и с востока не составляло никакого труда. Единственно, с востока следовало подвести несколько человек, после того как караван подойдет к проходу.
– Отлично! – воскликнул Хакади. – Здесь и устроим засаду. Значит, по рассредоточению: я с пулеметчиком, это у нас кто?
– Малик, просто Малик.
– Гранатометчик?
– Наги.
– Стрелок?
– Сулейман.
– С Маликом, Наги и Сулейманом займу позицию на террасе, мы уничтожим охрану каравана. На западной части, непосредственно у выхода из прохода, укроешься ты, Бадри, и еще два человека.
– Это командир первой группы Валид Гуани и Габир.
– Ты и командир первой группы на одном направлении? Нет. Давайте Гуани отправим на восток.
– Тогда вместо него со мной пойдет Ихаб.
– Мне имена ничего не говорят, Ихаб так Ихаб. На вершине южного склона залягут последние двое из группы, включая командира боевой группы.
– Гуани и Зияд.
– Хорошо. Получается, мы закроем западный выход из прохода, установим контроль над караваном сверху и заблокируем путь отхода погонщиков на восток.
– Значит, Гуани должен спуститься вниз?
– Давай всех сюда! – не ответив, приказал Хакади.
Бадри подал сигнал рукой, и боевики дружно подошли.
– Слушай меня, – обратился к ним главарь, – работаем по каравану хату здесь. – Он повернулся к Бадри: – Объясни, кто, где должен занять позиции, а то я не запомнил имена.
– Слушаюсь. Внимание, воины, Малик и Наги!
Двое боевиков вышли вперед:
– Вы с господином Хакади, который будет руководить акцией, спуститесь на террасу и там будете действовать по его приказу.
Боевики кивнули, поправив пулемет и два гранатомета «РПГ-18» «Муха», и вернулись в строй.
– Я, Габир и Ихаб спускаемся в ущелье и укрываемся за дальним утесом на выходе из прохода, который внизу перед вами. Валид Гуани и Зияд отходят на двести метров по вершине на запад и образуют пост раннего обнаружения противника.
– Действовать будем следующим образом, – снова заговорил Хакади. – Как только караван войдет в проход, или коридор, который так удачно подвернулся нам, пулеметчик и гранатометчик открывают огонь по охране. Будем ли применять «Мухи», я решу по обстановке, но охрана на нас. Одновременно с запада караван атакует подгруппа Будура Бадри с задачей пленения погонщиков, торговцев, всех, кто будет при караване. Подгруппе, которая займет пост раннего обнаружения, при подходе каравана предупредить меня об этом по связи, подпустить караван, спуститься вниз и заблокировать ущелье. Задача внизу – захват всех тех, кто попытается прорваться на восток, с продвижением в тыл каравана. Исходя из обстановки, что сложится на момент акции, я, возможно, скорректирую задачу. Сейчас всем пройти на обозначенные позиции и подготовить их к штурму. Что это значит, не вам мне объяснять. Использовать как естественную, так и искусственную маскировку. Обязательное условие при штурме – у всех на лицах должны быть маски. Меньше слов, больше дела. Как бы ни складывался бой, мы обязаны взять живыми не менее семи человек, возможно, больше. Пленных не бить, не уродовать, раненых добивать. Вопросы ко мне есть?
Вперед вышел командир первой боевой группы отряда Кардая:
– У меня вопрос, господин Хакади.
– Давай свой вопрос.
– Подготовив позиции, мы останемся на них?
– Ну, если у вас есть желание провести сутки на позициях, я не против.
Боевики рассмеялись.
Гуани протаранил их своим пронзительным взглядом, и все замолчали.
– У меня нет желания сидеть в какой-нибудь канаве или кустах сутки. Но вы и словом не обмолвились, когда ждать хатуитов.
– Извини, Валид, – вспомнил имя Гуани Хакади, – караван хату, по нашим данным, должен быть в Кандагаре утром воскресенья. Следовательно, в путь он тронется либо сразу после праздничной пятничной молитвы, либо вечером того же дня, чтобы идти по прохладе ночью. Чтобы успеть в Кандагар к началу работы базара, караван должен объявиться здесь, самое позднее, вечером в субботу, но, думаю, хатуиты подойдут раньше. Им нужен привал, удобнее сделать его на равнине, где и лошадям, и мулам есть корм. До ущелья Варал делать его рано, значит, отдых хату наметят на равнине, пройдя ущелье где-то у западного перевала. Вернее, запланируют сделать привал там, потому что мы не дадим им сделать этого.
Гуани не унимался, что, впрочем, говорило в его пользу, боевик пытался более тщательно уяснить задачу и порядок действий в той или иной ситуации: